Кот под кринолином

Кот — 7

Винсент:

Язык большой кошки был шершавый. В такие моменты начинаешь понимать своих партнерш, что пищали от одного намека на частичную трансформацию. Вам когда-нибудь водили по лицу наждачной бумагой? Ощущения примерно те же, только еще и мокро. Одно хорошо, от тяжелых мыслей такая встряска для кожи отвлекает очень успешно. А уж попытка представить возможный бардак на так тщательно вылизанной голове на некоторое время даже вызывает улыбку. Корова лизнула? Не-е-е, корова раз лизнула и оставила, а вот представители кошачьего семейства делают это со всей возможной тщательностью.

Незаметно куда-то пропал Его Величество, но раз леди не испытывает беспокойства, то и мне излишних телодвижений делать не стоит. Наверняка, пошел обследовать окрестности на предмет затащившихся врагов или возможных средств передвижения, то есть лошадей. Но, окидывая взглядом кровавую мясорубку и вдыхая густой запах крови и смерти, могу с уверенностью сказать, — лошади разбежались полностью. Дворцовые, наверняка, уже на полпути домой, да и личные скакуны всегда убегают подальше от места бойни. Их не в чем упрекнуть — у травоядных это один из основных инстинктов. Именно благодаря ему, они еще выживают.

А вот хищница, которой сейчас являлась королева, явно, находила в этой картине что-то умиротворяющее. Враги жестоко повержены, союзники проявляют дружелюбие, ну, или в моем случае смирение. Мне слишком тяжело было представить Ее Величество, получающей удовольствие от данной ситуации, так что сейчас ею, явно, больше руководит зверь. Видимо, этот оборот — первый.

Подтверждая мои предположения, тигрица зевнула, демонстрируя немаленький оскал, и постаралась свернуться вокруг меня поудобнее, засыпая. Нет-нет-нет, вот этого не надо! Если леди сейчас заснёт в своём диком облике, то потом очень трудно будет вернуть изначальный. А по поводу женщин у меня совсем нет никакой информации — возможно, это обернется чем и похуже!

— Ваше Величество, прошу, не спите! — надеюсь, ее человеческий разум еще в состоянии меня услышать. — Сейчас не время отдыхать, — не хочу пугать королеву возможными последствиями, так что ограничимся этой причиной.

— Мр-р-р? — тигрица приоткрыла один глаз и потерлась об меня мордой, но тут же опять попыталась пристроить голову мне на колени.

— Леди?.. — М-да, неужели зверь уже заменил человека? Тогда попробуем так: — Враг, плохой зверь слишком близко, э.... старшая мать, — кажется, так зовется самка вожака. — Слишком опасен чужой зверь, а Его Вели.... вожак ранен, останемся — смерть стае... прайду.

— Какой зверь? — внезапно раздался голос Ее Величества. Конечно, большая кошка не может произнести человеческие слова, не то строение пасти. Но королева все же не просто тигрица, она трехликая, и мысленный разговор, скорее всего, одно из врожденных умений ее дикой формы. — Нет тут других зверей поблизости. Мур-р-р-р... Котенок голоден?

— Сейчас никого нет, — не стал спорить я. — Но придут очень быстро. Порталы.... злую магию используют. И... — невольно взглянул на картинно разложенные по земле внутренности одного из нападающих, — я не голоден.

На удивление, вовремя зашуршали кусты, и я впервые был рад появлению короля. А лицо, скривившееся при виде нас, скорее от зависти, чем от ненависти, было уж совсем как бальзам на душу. На поводу за ним, ожидаемо, аккуратно переступал копытами лишь его конь. Он нервно прял ушами и раздувал ноздри, но, как и любой хорошо обученный боевой жеребец, не смел покинуть хозяина до его смерти. В случае же оной, эти лошадки галопом неслись в конюшню, как последняя посмертная весточка. Рот невольно попытался расплыться в улыбке, но я постарался не светиться, а сделать вид, что вот сейчас чертовки занят попытками растормошить дикую кошку.

— Ваше Величество! — м-да, а рычать на вашу благоверную я бы сейчас не рекомендовал, а то, судя по мгновенно напрягшейся королеве, может, и драка за лидерство случиться. Ну, просто на инстинктах. — Время обращаться, конь подан, — уже лучше, напор слегка сбавил.

Большая кошка недовольно прищурилась и даже прижала уши, но потом, что-то явственно ворча себе под нос, встала и отряхнулась, несколько раз нервно лизнув встопорщенную шерсть на боку. Подняла голову и посмотрела сначала на мужа, потом на меня. Вздохнула, шумно и похоже, что демонстративно. И в следующую секунду Ее Величество, в слегка помятом дорожном платье, выпрямилась во весь рост, что-то попыталась сказать, но не успела — покачнулась и стала оседать на землю. Судя по всему, королева собралась упасть в обморок.

Мы бросились к ней вдвоем с Его Величеством, но я все же находился ближе, так что успел первым. Глухой рык ознаменовал проигрыш и неудовольствие соперника... Хотя, какой я там соперник её мужу и по совместительству — главе государства, даже подумать смешно. Правда, еще чуть-чуть, и глава государства вполне может стать бывшим.

— Надо торопиться, — тихо произнес я, глядя во взбешенные глаза короля. Его Величество отмер и, оценивающе, прошелся по представленной глазу картине, явно, что-то прикидывая.

— Ты легче, так что поедешь в седле с королевой. Я побегу зверем рядом, заодно отбиваться будет проще.

Я мельком взглянул на мощного конягу, и про себя подумал — что этот и троих бы вынес, но скорость все же потерял бы. Решение короля было вполне обосновано, так что я попытался подхватить поудобнее Ее Величество и уже примеривался, как же с такой ношей взобраться на сверкающего глазами недовольного коня. Не поперек же седла класть? Или на плечо пока положить, может так влезть получится? Тьфу, юбки же. Чувствую, нам еще не раз аукнется этот заветный кринолин, что раньше служил мне убежищем.

Ладонь короля, сжавшая плечо, заставила вздрогнуть, но его намеренья я понял практически сразу. Так скоро, вообще, друг друга без слов начнём понимать, во всяком случае, в том, что касается нашей королевы. Нашей... дико звучит.

Я передал женщину Его Величеству и как можно быстрее запрыгнул в седло. Конь подо мной недовольно заржал и демонстративно сделал "крысу", но при хозяине сбрасывать не решился.

— Отвечаешь головой, — жестко произнёс король, передавая мне на руки бесчувственное тело. Я со всей возможной серьезностью кивнул — сам это понимаю.

Жеребец, кося взглядом на льва, самовольно пошел сначала в рысь, на удивление мягкую, а затем, подражая хозяину, сорвался в галоп. Я недовольно прошипел сквозь зубы ругательства, мотаясь в седле, как мешок сена. А учитывая то, что одной рукой я крепко удерживал королеву — неприятно, вернее неустойчиво, было вдвойне. Скотина, явно, над нами издевалась, то делая вид, что шуганулась тени от кустов, то внезапно начиная козлить, будто отбиваясь от невидимого противника.

Когда вконец обнаглевшая животина разошлась так, что практически встала на дыбы на очередном повороте, я не выдержал и резко дернул на себя поводья, стараясь хоть болью добиться послушания. И это было ошибкой. Как будто только и ожидая повода, Гнедой, не обращая внимания на предупреждающий королевский рык, взбрыкнул особо затейливо — резко и в бок, намеренно сбрасывая седоков. В моих руках испуганно пискнула очнувшаяся от такой тряски королева, а по мне прокатилась нежданная волна оборота, — тело решило быстрее мозга, стараясь выжить. И тут я проклял всех богов за то, что моя вторая форма такая маленькая — даже падения не смягчу своей тушкой, а остановить оборот — времени не хватало.

Теперь меня либо прибьет король, за покалеченную королеву, либо сама королева просто расплющит меня своим... кринолином, да! И что из этого хуже, я пока не понял.

Для кошачьей формы падение оказалось, на удивление... тяжелым. К тому же, вместо того, чтобы как приличный кот, приземлиться на лапы, я неудобно завалился на бок. Одно хорошо — невредимая королева ошарашено уселась сверху. Что ж, во всяком случае, Его Величество не свернет мне шею за покалеченную жену.

— Скотина копытная! — проорал я вслед веселящемуся куску колбасы. И чуть не получил инфаркт, когда королевский скакун резко остановился и ответил:

— На себя посмотри!

Ну, как ответил, скорее, это был некий набор образов в голове, составленный из движений тела — от вполне явных, таких, как прижатые уши и битьё копытом, до микроскопических, а так же возмущенного разнотонального фырканья. Я бы этого и не понял, если бы не имел подобного опыта с дикими котами, не имеющими человеческой формы.

Только вот с какого перепугу, я начал понимать травоядных? Осознание аккуратно подкралось к мозгу, и я медленно скосил взгляд на свои конечности. Вернее, его даже и скашивать-то не пришлось, у меня был практически круговой обзор!

Быстроногий жеребец, да, мама? Так должно было звучать моё имя? Что ж, похоже, гордая степнячка заранее знала, в кого будет обращаться ее сын. И, возможно, если бы не безумное желание при первом перевоплощении стать как можно меньше и незаметнее, то, скорее всего, именно жеребец был бы моим первым обликом. Но всё равно, как же много противоречий! Ведь лошади травоядные!!! А случаи, чтобы у одного многоликого были столь противоположные ипостаси, большая редкость.

Но даже не это главное... Два облика! Это же автоматическое дворянство!

Голова от всего кругом, и от мыслей, и от способа восприятия мира. Так еще и Ее Величество, кажется, сейчас заснет на моём крупе....

Умиротворяющую картину разрушил отдаленный, но хорошо слышимый для моих новых ушей, топот копыт. Он раздавался в моей голове, отдаваясь в ней глухим эхом. Жеребец, что постепенно захватывал мой разум, как всегда бывает при первом обороте, издал воинственное ржание. Для него чужие лошади были, скорее, соперниками, чем опасностью. Положение лёжа причиняло огромные неудобства, и я непроизвольно засучил копытами, пытаясь встать. Это окончательно разбудило королеву, и она немного ошарашенная, чуть покачиваясь от усталости, встала на ноги, немного затуманенным взглядом осматривая мою новую сущность.

Я торопливо вскочил, отряхиваясь от дорожной пыли и пытаясь понять, как управлять собственным телом. Восхищенный вздох, раздавшийся со стороны моей женщины, как будто сорвал все засовы, которыми я пытался отгородиться от влияния нового зверя. Самовлюбленное копытное опалило меня невероятным желанием, покрасоваться перед столь вожделенной самкой. Так что я сам не заметил, как стал рыть землю копытом и громко ржать, задрав хвост и гарцуя перед завороженной королевой.

Сбоку раздалось недовольное фырканье королевского скакуна. Что? Чужой! Конкурент! Прогнать! Я тебе сейчас голову копытом размножу, старая скотина!!! Вон с моей территории!

Ривриен:

Резко затормозив и повернувшись на странный шум, я увидел, как мой Сэт скидывает с себя эту шлюх... Винсента и мою жену. Рванул обратно к ним, сделал два прыжка и замер, потому что происходило что-то странное. Хотя, что может быть удивительнее королевы, обернувшейся в тигрицу? Разве что обернувшийся в жеребца парень, до этого упорно меняющий свой облик только на кошачий.

Степняки превращаются в копытных, мы — в грызунов и хищников, порой имея среди своих ликов сразу два этих вида. Но чтобы непарнокопытный грызун или хищник, даже такой мелкий, как кот? О таком чуде я не слышал. Хотя мальчишка же полукровка, так что ничего неожиданного.

Но жеребец из него получился красивый, не похожий на обычных низеньких степных лошадок.

Длинная холка, мускулистый мощный круп, широкая грудь, голова с прямым профилем и слегка выпуклым лбом. Утонченно-удлиненная морда. Широко расставленные длинные и тонкие уши. Выразительные глаза, удлиненной раскосой формы. Очень высоко поставленная шея, тоже тонкая и длинная.

Больше всего этот высокий угольно-черный красавец напоминал борзую или... гепарда. Во всём его облике преобладали длинные тонкие линии, он просто был создан, как олицетворение скорости.

Айриш, застыв, тоже откровенно любовалась, и, если честно, я ее прекрасно понимал. Будь он обычным конем, обязательно захотел бы заполучить такого к себе под седло. Но он был любовником моей жены, шлюхой и возможным предателем. Надо быть полным идиотом, чтобы не свести воедино столько странных совпадений, главным из которых было то, что этот копытный кошак является любовником графини Шарлотты Гайел, а на нас напали именно волки и гиены.

Хотя поскакать на нем, я бы все равно не отказался, причем с такой смазливой мордашкой и привлекательной фигурой, мальчишка вызывал у меня интерес и в человеческом облике тоже. Но жеребцом он меня привлекал больше.

Интересно, выделываться и бить копытом на моего Сэта, он начал просто так, или чтобы отвлечь нас от шума погони?

Своему коню я доверяю, но он уже достаточно устал, а этот — длинноногий, свеженький, но непредсказуемый и неуправляемый. Судя по шальному взгляду, у него, явно, первый оборот. Но, главное, я практически уверен, что он один из предателей, который почему-то потом взял и предал своих. Или не предал, а, на самом деле, все именно так и задумано? Раз не удалось убить меня и королеву, значит, надо влезть к нам в доверие, даже ценой гибели сообщников?

Однако времени на раздумья уже не оставалось. То, что этот парень — любовник моей жены, было сейчас для него плюсом. Буду надеяться, что он о ней позаботится, раз уже начал.

Быстро обернувшись, я успел подхватить пошатнувшуюся Айриш, и, рыкнув от усилий, резко дернул и выдрал все эти навороченные кринолинные юбки. На королеве остался туго затянутый лиф, снимать который сейчас уже было некогда, а также разной длины и толщины лоскутки ткани, прикрывающие ноги почти до икр.

Собственноручно закинув ее на любовника, я из валяющихся на земле обрывков соорудил подобие веревки, обвязал жену за талию и потом привязал ее к коню, как можно крепче.

— Гони к порталу! Быстро! — приказал и хлопнул черного по крупу, придавая ускорение. Зыркнул он на меня так, как будто обдумывал, лягнуть копытом или нет, но все же послушался и помчался вперед. Не знаю, предаст или не предаст, но я сделал все возможное, чтобы спасти Айриш.

Драться с преследователями у меня в планах не было. Их, наверняка, толпа, а я один. Так что единственное, что можно сделать — сбить их со следа. Жаль, что не подумал об этом раньше, наивно надеясь на лучшее.

Запрыгнув на Сэта, я устроил большую пыльную бурю, затаптывая следы нашей возни и неожиданного появления второго жеребца, а потом поскакал, взяв слегка левее от дороги на портал, отвлекая погоню на себя. Пусть думают, что мы выбрали не самый прямой и короткий путь. Но я точно знал, куда мне надо, ведь часто охотясь здесь, изучил этот лес вдоль и поперек.

Сэт гнал из последних сил, но старался, мой умница, ведь у него тоже отличный звериный слух. Ветки лупили меня по лицу, ветер свистел в ушах, но все это не отвлекало от главного — приближающегося топота множества копыт.

Наконец, впереди показалась широкая голубая полоса. Река! Мы у цели!

Спрыгнув с коня, я, не раздеваясь и даже не поморщившись, нырнул и ушел глубоко под воду. Мне не надо было на другой берег, как Сэту, которому я приказал переплыть и мчаться домой, во дворец. Я, упорно борясь с подводным течением, плыл вперед, лишь изредка выныривая, чтобы глотнуть воздуха. Надеюсь, мне удалось выиграть для жены и ее парня немного времени. Теперь неплохо было бы спастись самому.