Судьба в наследство

Епископ-суффраган дожидался ее высокопреподобие, кутаясь в меховой плащ. Он задумчиво обозревал покрытый снегом сад и явно о чем-то усиленно размышлял. Когда настоятельница Серафима подошла к нему, напряженное выражение исчезло с лица инквизитора, сменившись на обычное — иронично-пытливое.

— Ваше высокопреподобие, — учтиво поклонился епископ Себастиан, словно не было его визита в кабинет, и они еще ни разу за день не встречались.

Однако матушка сразу отмела попытку инквизитора начать разговор в любезной манере и довольно резко перешла к делу.

— Мне бы хотелось знать, зачем вы меня сюда пригласили, — голос женщины был сух и холоден. Она занемевшими пальцами удерживала полы шерстяного манто4 запахнутыми, чтоб морозный воздух не забрался под облачение. По легкой одежде можно было судить, что настоятельница не собиралась длить разговор больше необходимого.

Епископ окинул ее высокопреподобие пытливым взглядом, а потом с сожалением вздохнул.

— Очень жаль, что вы настаиваете на спешной беседе. Но это ваше право. Однако мне думается, что в неспешном разговоре можно узнать гораздо больше, нежели чем в прямых вопросах и ответах.

— Мне не о чем с вами разговаривать, — отрезала Серафима. — Я не знаю где моя племянница. Но жизни бы не пожалела, чтобы узнать все ли с ней в порядке.

— Родная кровь, — понимающе улыбнулся епископ. — Она толкает на многое. На необдуманные поступки, на подлость по отношению к другим, к себе...

— Вы меня в чем-то обвиняете? — резко заметила матушка. Пространное замечание Себастиана поставило ее в тупик.

Из-за того, что инквизиторы Слушающих вот уже неделю находились в обители и контролировали каждый шаг сестер, настоятельница сильно нервничала. Бессонные ночи и нескончаемое напряжение делали ее раздражительной и неспособной на угадывание тонких нюансов в разговоре. Нынче ее измученным нервам хотелось ясности и простоты.

— Нет, совсем наоборот, — качнул головой Себастиан, явно недовольный, что женщина вынуждает его быть прямолинейным. — Мне бы хотелось, чтоб все мои слова вы примерили к ситуации с вашей племянницей, — настоятельница еще более нахмурилась, от чего стало ясно, что она окончательно запуталась.

Тогда епископ, оглянувшись по сторонам, вплотную приблизился к ее высокопреподобию и зашептал на ухо:

— Молчите и слушайте! Только учтите, что я вам ничего не говорил и в дальнейшем буду все отрицать. Со смертью мужа вашей сестры и политической неразберихе в Винете открылись огромные возможности, и кое-кто решил этим воспользоваться. Имя назвать я не могу, просто прав не имею, однако предупредить в силах. Мне искренне по-человечески жаль вашу племянницу, я сам не один раз становился дядюшкой и даже раз троюродным дедом. Я знаю, что она ни при чем, но политическая машина запущена, а права наследования настолько хитрая штука, что любой более или менее верткий законник может оспорить их или наоборот доказать. Учтите: я продолжу старательно искать любые улики ее пребывания в вашем монастыре, так усердно, чтобы ни у кого не осталось сомнения, что ее здесь нет, и не было. Однако других епископов и подчиненных им Ищущих проконтролировать я не в силах, а поиски объявлены по всему Союзу.

— И что мне делать? — так же тихо ответила настоятельница, явно потрясенная услышанным.

— Не знаю, — пожал плечами инквизитор.

— Тогда во имя всего святого! — женщина крепко вцепилась ему в меховой плащ. — Назовите мне хотя бы титул затеявшего все это?!

— Не титул, а сан. Очень высокий сан, — покачал головой епископ, и тут же сделав шаг назад, бросил: — Сюда идут!

Настоятельница оглянулась и увидела, что к ним со всех ног спешит кто-то из младших сестер. Девушка была явно взволнована, ее покров развивался за ней вслед, манто на груди было распахнуто. Вдобавок она одной рукой поддерживала подол рясы, чтобы удобнее было бежать.

— Что я буду вам должна за эти сведения? — скороговоркой произнесла матушка, пока сестра еще не могла их слышать.

— Пока ничего, — успел ответить тот, как запыхавшаяся девушка остановилась перед ними.

— Ваше высокопреподобие, — поклонилась она. — Там...

— Докладывай, как полагается, — одернула ее Серафима, вмиг став грозной настоятельницей. — А после пойди в молитвенную келью и поучись пару дней положенной степенности.

Младшая сестра еще раз поклонилась, но, не выдержав, потрясенно охнула.

— Матушка там, у ворот дознаватель Ответственных вместе с четырьмя помощниками в сане не ниже викария и десятком боевых братьев! Требуют впустить! — и всхлипнув, — Ужас-то какой! — расплакалась от страха, опустившись на снег.

Настоятельницу тоже мороз по коже продрал от таких визитеров. С нахождением в обители инквизиторов Слушающих она не смирилась, но уже притерпелась. А вот с визит дознавателей ордена Ответственных оказался для нее полной неожиданностью, поскольку прежде ни одна из ее сестер не обвинялась в преступлениях против Церкви и Святого Престола.

* * *

Я безумно обрадовалась, когда увидела вернувшихся сестер. Мы крепко стиснули друг друга, едва не задушив от счастья в объятьях. Как же было здорово вновь оказаться всем вместе! За прошедшие полтора месяца я настолько по ним сильно соскучилась, что теперь не могла поверить, что девочки вновь рядом со мной.

Но вот первый восторг встречи схлынул, и я уже спокойно смогла как следует их рассмотреть. А сестры-то совсем не изменились, разве что лица у них какие-то напряженные, словно что-то их что-то тревожило.

— Девочки, что-нибудь случилось? — осторожно уточнила я.

Герта ухмыльнулась, и, указав глазами на Агнесс, произнесла:

— С чего ты взяла?! Тебе показалось. Мы просто волновались как ты тут, — и еще раз стиснула меня, аж ребра хрустнули.

— Оннекас, — окликнул меня Сепнён. — Sadonkorjuu j??hdytt??. Pilaamaan 5, — и тут же добавил: — Плохо. Все стынет. Иди сюда!

— Ой, девочки извините меня, сейчас, — попросила я сестер. — А то попорчу все, потом еще раз греть — хрупкое будет.

— Иди, — махнула рукой Гертруда, выходя из кузни. — Возись дальше. Мы пока себя в порядок с дороги приведем и поедим.

Несмотря на недовольное ворчание кузнеца, я по-быстрому завершила работу, и, накинув на себя лишь стеганый таперт, прямо в чем была, поспешила к жилым корпусам.

Я начала волноваться, похоже девочки не спроста приехали. Просто так, без повода среди зимы их никто бы обратно не отпустил в эту глушь. Значит, причина для приезда должна быть серьезная.

Сестер я нашла в небольшой женской столовой рядом с общей кухней, они сидели с краю длинного стола и уплетали за обе щеки пироги, испеченные Саллоу и Варби, запивая все это горячим ягодным заваром. Рядом с ними сидела Агнесс и, подперев рукой щеку, смотрела на них, не отрываясь, и при этом едва не светилась от счастья.

— Девочки, вы не представляете, как я рада вас видеть! — воскликнула я, рассматривая напряженные морщинки в уголках их глаз. — Как же я рада!

— Ты бы хоть умылась, — фыркнула в ответ Юозапа. — Вон вся рожа в саже, а за стол лезешь.

— Да ладно, — отмахнулась я. Жизнь в ордене Кристобаля Сподвижника накладывала свой отпечаток, расхолаживая своим спокойствием и необязательностью. — Ничего страшного.

— Ну наконец можно рассказать почему вы приехали? — выпалила Агнесс, перебивая меня, она вся извелась в ожидании. — Теперь-то все в сборе, начинайте.

— По тебе соскучились, — пояснила свое появление Герта и щелкнула девочку по носу. Та сморщилась, а затем чихнула.

— Нет, ну а все же, — продолжила допытываться она.

— Взяли и приехали, — попыталась отмахнуться от нее Юза, наливая себе полную кружку завара. — Мы что, просто так не можем? Обязательно должна быть причина?

Тут к нам подлетела Кеттуен — дочь Варби с мордашкой перемазанной в муке. Сегодня была очередь жены брата Хирви дежурить на кухне и помогать поварихе.

— Оннекас, мама спрашивает, а ты есть будешь? — протараторила она без акцента. — Если да, то она просит Варпусту помочь ей, чтоб быстрее получилось.

— Буду, — кивнула я с улыбкой. Несмотря на странные и волнующие обстоятельства приезда девочек, я продолжала лучиться от счастья.

Малышка ухватила за подол балахона Агнесс и нетерпеливо дернула.

— Пошли, не заставляй Оннекас ждать, она много работала и голодная.

Девочка тяжело вздохнула и встала с явной неохотой. Похоже она ни на минуту не желала расстаться с нами, однако Кеттуэн словно взрослая, уперла кулаки в бока и стала нетерпеливо постукивать ножкой по полу.

— Варпуста ты копуша! — с важным видом произнесла малышка, обвинительно ткнув в нее пальцем. — Всех заставляешь ждать.

В ответ Агнесс показала ей язык и, обернувшись к нам, попросила:

— Только вы без меня ничего не рассказывайте, ладно? — а после припустила за улепетывающей от нее девчушкой.

— Хорошо, — пообещала ей вслед Гертруда, но едва та скрылась за дверью, поинтересовалась: — Значит, здесь тебя зовут Оннекас?

— Ага, — кивнула я. — На местном языке значит 'Удачливая'. Говорят, чтоб после такого ранения остаться в живых нужно обладать большим везением и быть любимицей Бога.

— Что прямо так и говорят? — скептически заметила Юза, откусывая пирог.

— Так и говорят, — подтвердила я.

— Варвары, — недовольно скривилась она.

— Юза не надо так говорить, — одернула я сестру. — Они все дети Единого Бога, — и тут же ввернув слушанную от отца Лемихария фразу, добавила: — Неужели ты сомневаешься, что все созданное на этом свете возникло не по божьей воле?

Юозапа одарила меня скептическим взглядом и промолчала. Да-а. Вот и пытайся выглядеть умной после этого.

— Ладно, поболтали, и будет, — сменила я, круто сменив тему разговора. Меня все сильнее волновал внезапный приезд сестер, и ждать нового удобного момента я не собиралась. Похоже, они хотели что-то рассказать мне в отсутствие Агнесс, и пока ее не было, я следовало обсудить. — Почему вы на самом деле так рано приехали?

— Да тут такие дела, — вздохнула Герта. — Не знаю, как и начать...

— Как-нибудь уж покороче, — поторопила я ее. — А то наша красавица через четверть часа обратно прибежит и нам еще долго не удастся поговорить наедине.

— Инквизиция в нашем монастыре ищет Агнесс, — кратко выдала все известия Юозапа, наклонившись ко мне поближе, чтоб никто из посторонних ее не услышал.

— ...! — шепотом сказала я. — И как успешно?

— Если бы успешно, то сейчас бы мы здесь не сидели, — резонно заметила она, постучав согнутым пальцем себе по лбу. — Думай хоть иногда, что спрашиваешь?! У тебя здесь от махания молотом совсем мозги засохли? Естественно нет! Однако это тоже мало чего меняет.

— Рассказывай, рассказывай, — поторопила я ее, и сестра тихо продолжила:

— Через три дня, после того как вернулись, настоятельница выперла нас сюда обратно. Мы даже обопнуться не успели! В первый день как приехали, даже толком не разделись, а Иеофилия — будь она не ладна, приперлась и передала материн приказ: до закрытия врат отправляться в комендатерию к Беруте и отвезти ей какой-то сверток. Я аж обалдела от требования, а она кинула нам непросохшие вещи и, не слушая дальнейших возражений, выставила вон.

— Все понятно стало, когда мы заявились к Беруте на следующее утро. Она-то нам все и разъяснила, — подхватила рассказ Герта. — Оказывается, все архивы перетрясают Ищущие с другими братьями-инквизиторами из ордена Слушающих. С ними же приехал епископ-суффраган, которому те подчиняются, и лично наблюдает за процессом. Саму настоятельницу с ее верной Иеофилией допрашивает старший дознаватель Ответственных, а всех сестер в обители, приехавшие с ним помощники.

— Мама родная! — выдохнула я ошарашено. Я все ожидала услышать, и чтоб такое?! Неужели Слушающие объединились в поисках с Ответственными?! Такое случалось впервые на моей памяти!

— Вот-вот! — подтвердила Герта и продолжила: — Инквизиторы Слушающих ищут некую Ирену, которая может находиться у нас в ордене. Ты чуешь, откуда ветер дует?! — ее пауза была многозначительной.

Еще бы! Если за поиски взялись братья-инквизиторы, да еще во главе с епископом, то дело обстояло гораздо серьезнее, нежели чем мне в кошмарах могло привидеться. Тут, похоже, были замешаны не только интересы короны Винета, но еще и кого-то из высшего духовенства. А сестра меж тем продолжала:

— А Ответственные раскапывают нечто иное, но вот что именно, узнать не удалось. Мать постаралась сделать так, чтоб мы с ними ни разу не пересеклись. Получилось, что как только я и Юза заявились обратно в монастырь, наша дражайшая секретарь всунула нам едва ли не в зубы по паре сумок с провиантом и барахлом, и отправила обратно сюда, предупредив при этом, чтоб мы никому не говорили, куда едем.

— Но сейчас ты еще больше удивишься, — вновь перехватила речь Юозапа. — Нам в дорогу было дадено по пятьдесят монет золота каждой, включая и тебя.

— А я-то тут причем, — мне был непонятен ход мыслей девочек.

— Сейчас поймешь, — зловеще пообещала Герта и извлекла мятый четырехугольник. — Мы тоже сначала удивились, но потом когда вскрыли посланный тебе Серафимой конверт, заматюкались.

— Девочки, — протянула я укоризненно. — А если бы в пакете что-то тайное было?

— А что там такого могло быть тайного, что тебе знать можно, а нам нельзя?! — изумилась Юза, явно не понимая, чего это я снова начинаю.

Нет ну и как с ними быть?! Никаких личных секретов!

— На вот, читай, — с серьезным видом старшая сестра сунула мне измятое письмо.

Я быстро пробежала глазами по строчкам...

О-хо-хох! Ни хрена себе!

— Вот же-шь ...! — потрясенно выдохнула я, враз задрожавшими руками пряча мятую бумагу за пазуху. — Это практически... — я попыталась подобрать подходящее слово, но, так и не найдя, сказала, как думала: — Нам что, предлагают покончить жизнь самоубийством?!

— Вроде того, — многозначительно протянула Юозапа, криво улыбнувшись. — Считай, что настоятельница пытается обезопасить себя и свою племянницу как может. Мы не хотели все это рассказывать в присутствии Агнесс, но именно из-за нас туда и отправляют. Выживем — хорошо, а нет — не беда. Даже еще лучше будет!

— Да, — согласилась я невесело. — Послать нас в разгар военных действий в Лориль, все равно, что заставить пройтись по лезвию ножа и не порезаться.

— Ненавижу я всех этих знатных выскочек, из-за которых нам приходится расковать и жертвовать своей головой! — зло процедила Юза.

— Ну Агнесс-то в этом не виновата, — возразила ей Герта.

— Косвенно виновата, — голос сестры был сух от гнева. — Если бы мать ее нам не впихнула, то мы бы не оказались в такой заднице!

В этом Юозапа была права, что положение наше походило теперь, как она выразилась на полную... Ну в общем, ту самую часть тела. Скорее всего, именно из-за того, что мы единственные знали точное местонахождение Серафиминой племянницы, нас отправляли в центр боевых действий. Где будет война, и насколько крупной и серьезной, настоятельница известила нас в этом же письме. Нурбан собирался напасть на земли Церковного Союза по всему побережью, захватывая Лукерм и прибрежные области Бремула. Незащищенная Лориль — небольшая провинция Лукерма, всегда нищая из-за спорного соседства с Приолонью, не имела даже мало-мальски приличных крепостей, чтобы долго держать там оборону. Мы даже моргнуть не успеем, как эти территории окажутся под войсками султаната. А тут настоятельница под глупейшим предлогом направляет нас туда, где очень удобные гавани для высадки армии и начала военной компании. В общем, нам приказали ехать в самое пекло, где будут наиболее яростные сражения. По ее приказу мы втроем должны будем успеть прибыть в монастырь Святой Эллионы до начала войны. И когда станут вывозить сестер, посвятивших свою жизнь смирению и уединению, защитить их не только от наших ретивых вояк, но и от возможных вражеских захватчиков. Это же бред, полный! Три боевых монашки против армии?!