Организм 2.0

Спустившись без помех на первый этаж, Долин выскочил сквозь распахнутую дверь во двор, кинул взгляд влево, на карабкающегося по трубе и дежуривших рядом с ним мертвецом. Те, казалось, были в полном замешательстве — крутились на месте и втягивали ноздрями воздух. Крик лишь встревожил их, однако, как и предполагал Долин, он не нес в себе сложной информации. Протисты были неспособны к осмысленной коммуникации. Впрочем, уже одно то, что дежурившие во дворе не рванули на сигнал, указывало на присутствовавший в их рядах порядок.

Хмыкнув, Долин понесся прочь от мертвецов, к углу дома. А те, заметив убегающую добычу, взревев, рванули следом.

Расчет оказался верен — мертвецы не успели выбежать из угловой парадной и перехватить его. Когда он пробегал мимо валяющейся на земле двери, из тьмы подъезда донесся топот множества звучавших с верхних этажей шагов.

Выскочив из-за угла дома, Долин направился к проезжей части.

Первый из карауливших за домом мертвецов выбежал, когда до угла было еще порядочно. Подпустив его поближе, Долин на бегу всадил ему в лоб пулю, перепрыгнул через упавшее тело и, не опуская оружия, побежал дальше. Второй выскочил спустя пару секунд впритык к Долину. Пальнув ему в глаз, Алексей обежал рухнувшего на четвереньки врага, добрался до дороги и, перехватив пистолет за ствол, со всей мочи припустил к катеру. А в десятке метров позади него, подобно лавине, катилась волна выбравшихся из дома мертвецов. Но сколь быстры и неутомимы они бы ни были, ежедневные пробежки позволили Долину превзойти их скорость. Постепенно расстояние между охотниками и добычей стало расти.

Когда Долин пробегал мимо машины и обезглавленного им мертвеца, протисты отставали больше, чем на сотню метров.

Получилось, кинув взгляд назад, возликовал он. До катера каких-то двести метров, его серебристо-серый корпус уже мелькает за засохшим кустарником на берегу. Теперь ничто не сможет помешать ему выбраться из Шлиссельбурга!

В следующий миг Долин понял, что обрадовался слишком рано — в катере кто-то был. И этим кем-то мог быть только протист.

Тварь, какого же тебе надо в моем катере, раздосадованно подумал Долин. В следующий миг досада сменилась тревогой, ибо протист разогнулся и вытянулся во все свои два метра роста. Ситуация становилась опасной — справиться с таким здоровяком было бы непросто, даже будь он живым, а теперь, с возможностями тела мертвеца и зачатками разума, он точно мог доставить немало проблем.

Припустив еще быстрее, чтобы выиграть у преследователей пару лишних секунд, Долин добежал до катера, свернул с дороги и всем телом проломился через кусты, выцеливая голову мертвеца.

Издав утробный рык, протист выскочил из катера. И он не стал, как поступил бы любой протист, кидаться на добычу. Вместо этого он оскалился и — вытянул перед собой руки, прикрыв ими лицо!

Скорость обучения мертвеца поражала. Увидев всего раз, как можно обездвижить ему подобных, он догадался о своем слабом месте.

— Тварь, — прошипел Долин.

Защитив голову, протист кинулся на Долина, намереваясь смести и раздавить его своей мощью. Однако закрывшись руками, он лишил себя возможности видеть. Кроме того, он не знал и не мог знать, что у Долина, кроме пистолета, было в запасе и более смертноносное оружие.

Рванув навстречу протисту, Алексей вырвал из ножен мачете и, подпрыгнув, рубанул им сверху вниз по макушке мертвеца. Более длинные руки протиста толкнули в грудь и сбили человека, пальцы вцепились в ткань куртки, но и Долин сумел достать врага. Расколов череп, лезвие мачете вошло в мозг. Рухнули оба, поднялся лишь Долин.

Убарв пистолет в кобуру, Долин поставил ногу на голову подергивающегося словно в конвульсиях мертвеца и вырвал застрявшее в кости черепа мачете.

Кинув оружие в катер, он столкнул его в воду, запрыгнул внутрь и вдавил кнопку зажигания. Двигатель заревел, и Долин, сдвинув ручку газа, вывел обороты на максимум. Выкрутив руль, вздымая за кормой фонтан брызг, он направил катер прочь от берега и от проламывающихся сквозь кусты протистов.

Отплыв от берега на сотню метров, он поставил двигатель на холостой ход и обернулся. Выстроившись у воды, протисты стояли на берегу. Вошли в воду и неуклюже, по-собачьи, пытались плыть лишь две особи.

Махнув рукой, давая выход накопившемуся напряжению, он крикнул:

— Выкусите, твари!

Наклонившись, он положил голову на скрещенные на руле руки. Только что удалось вырваться из ловушки, откуда, казалось, не было выхода. Только что удалось обмануть саму смерть. Но это, понимал Долин, лишь начало. Ибо выброшенный на Валаам протист попал туда не случайно.

Отдышавшись, он сдвинул рычаг газа и направил катер вниз по течению, к Петербургу. Нужно было увести протистов подальше от Валаама, нужно было разузнать, какие еще сюрпризы способны преподнести мертвецы. И времени оставалось впритык.

Потому что если ничего не предпринять, то через месяц, когда Ладожское озеро замерзнет, Валаамской общине и всем ее обитателям придет конец.

Нейропластичность — свойство мозга человека, позволяющее создавать новые нейронные связи взамен разрушенных. Случаи полного восстановления людей, пораженных инсультом и не способных передвигаться и говорить либо же повредивших позвоночник и оказавшихся полностью парализованными, никогда не являлись чудом, ниспосланным свыше. Все они были проявлением именно этого свойства мозга. И именно оно позволяло мертвецам, получившим пулю в лоб, подниматься как ни в чем не бывало.

Мертвец с расколотым мачете черепом лежал неподвижно. Скользя между синапсами, электрические импульсы то и дело затухали, натыкаясь на поврежденный участок мозга. Все, чем отвечало тело на сигналы нервной системы, — это хаотичными, краткими, напоминающими конвульсии подергиваниями мышц. Но паразитический микроорганизм уже принялся за дело. Первым делом он простимурировал работу мозга, разогнал его до предела — и аксоны принялись возбуждать миллиарды сигналов. Полетев между синапсами, нервные импульсы заполнили весь мозг, с невероятной скоростью создавая для себя новую маршрутную карту.

Не прошло и десяти минут, как тело мертвеца вновь обрело способность двигаться.

Сев, он уставился в направлении, куда уплыл человек. Инстинкт гнал его за ним, инстинкт требовал преследовать его. День и ночь, пока наконец не удастся отведать плоти этого человека. Непохожего ни на кого другого человека — почти без запаха, без яркого свечения вокруг головы. Такого сильного и неуловимого.

Никто и никогда не вел себя так, как этот живой. Все убегали, с криками, источая пьянящие запахи страха и отчаяния. Но этот живой не убегал, этот живой не пытался спрятаться — он шел навстречу и сражался. Он так сильно напоминал других людей, тех, что появлялись из ниоткуда, наносили удар и исчезали в никуда. Их не удавалось ни поймать, ни выследить, они словно растворялись в воздухе. Долго, они прятались очень долго... пока однажды несколько капель крови не указали путь к их подземному убежищу.

У этого человека тоже должно быть убежище — люди не живут по одиночке, они всегда объединяются с себе подобными. И чтобы не привести врага к своему дому, они путают и заметают следы.

Протист повернулся в другую сторону, к бесконечной глади вод озера. Там... его убежище должно быть где-то там. Остается лишь войти в воду и найти его...

Глава 8

Долин решил не останавливаться до пункта назначения — города. Когда окончательно стемнело, он достал фонарик и, подсвечивая воды реки, ставшие ночью чернильно-черными, продолжил путь. Была опасность напороться на затонувшее судно либо обрушенный во время бомбардировки мост, так что пришлось сбросить скорость катера до минимума.

Плывя по неспешно бегущим водам реки, Долин водил фонарем влево-вправо. Кругом — сплошная темень. До берегов слишком далеко, свету до них не достать. Все, что он мог видеть — лишь свой катер да рябь на черной воде, когда на нее падал круг свет фонаря. Ощущения были воистину жуткими — скользя по ничто, окутанный ничем, он направлялся в никуда.

Через четыре долгих часа фонарь наконец выхватил из тьмы что-то кроме ее самой. Впереди возник смутный, угловатый силуэт чего-то длинного и приземистого. Вскоре стало видно подобие башенки, проступили контуры торчащих из нее антенн. А позади перегородившего реку препятствия из тьмы выплыли огромные опоры моста. С обрушившимся полотном дороги.

Подплыв поближе, Долин сбавил ход и повернул в сторону, пытаясь понять, где он оказался. Длиннющий, под двести метров, сухогруз перегораживал фарватер реки, но что это за мост, в который он уперся? Раньше несколько рядов опор явно поддерживали два дорожных полотна... получается, поразила Долина догадка, мост — кольцевая, КАД! И значит он не просто добрался до города — он уже оставил позади один из его районов!

— Так-так-так, — он забарабанил пальцами по рулю, — и что дальше?

Вернуться немного назад и заночевать, а утром отправиться на разведку? Или проплыть немного дальше, посмотреть, что бомбардировка оставила от города, а потом уже вернуться и заночевать? Конечно, в темноте особо много не увидеть, но точно удастся составить общее впечатление о местности и понять, с чем придется столкнуться завтра.

Уверив себя, что поступает так не из банального любопытства, Долин проплыл мимо сухогруза и отправился вглубь города.

Вскоре река стала не просто несудоходна — она стала непроходима. То и дело на пути катера попадались затонувшие корабли с торчащими из воды капитанскими рубками, поваленные опоры мостов перегораживали реку, обрушившиеся многоэтажки, некогда стоявшие по берегам, теперь представляли из себя груды щебня и кирпича, курганами возвышающимися из воды.

Лавируя между постоянно попадающихся на пути препятствий, Долин с трудом преодолел вверх по реке пару километров, когда понял, что надо возвращаться. Днем-то здесь еще можно проплыть, но в кромешной тьме всего с одним ручным фонарем — это глупо и опасно.

Развернув катер, прежде чем отправиться обратно, он решил подплыть поближе к суше. На самой маленькой скорости он подошел к облицованному гранитом, поднимающемуся на пару метров из воды берегу и поплыл вдоль него. В свете фонаря перед ним впервые предстал истинный масштаб разрушений. Посланные Кремлем бомбардировщики не уничтожили город — они буквально смешали его с землей. Не осталось ни одного уцелевшего здания, ни одной стоящей вертикально стены. Все дома превратились в пирамиды кирпича и бетонных блоков. Тянущийся вдоль берега проспект был усеян воронками от взрывов, чернели остовы множества выгоревших дотла машин. Некоторые из них были заброшены взрывами в реку. Всюду валялись обглоданные птицами кости. В паре машин Долин заметил все еще сидящих на сиденьях скелетов — эти люди просто сгорели заживо.

Всего за четыре часа две сотни самолетов и ракеты с кораблей Балтийского флота сделали с городом то, что не удалось немцам за четыре года бомбежек и артобстрелов. Не щадя ни зараженных, ни живых, чтобы выиграть для Москвы несколько часов, военные истребили всех подряд.

— Скот, — прошипел Долин, вспомнив лягушачью рожу последнего президента. — Надеюсь, тебе не удалось сдохнуть слишком быстро.

Помянув 'добрым' словом и бравых моряков Балтийского флота, отправившихся после уничтожения родного города искать убежище на скалистых, не способных никого прокормить островах Балтийского моря, Долин положил руку на рычаг скорости.

Едва различимые за тарахтением двигателя быстрые шаги донеслись до слуха в самый последний момент. Когда до издававшего их мертвеца, под покровом тьмы подкравшегося к самой воде, оставалось всего ничего.

Дернув за ручку скорости, Долин вывернул руль. Взревев двигателем, зачерпнув бортом немного воды, катер отвернул от берега и, вздыбив нос, резко скакнул вперед.

Выскочив из тьмы, мертвец плюхнулся в реку в сантиметрах от кормы и с головой ушел под воду.

— Фу, — выдохнул Долин, обернувшись и удостоверившись, что опасность миновала. Сжав ладонь в кулак, он застучал себя по лбу. — Идиот-идиот-идиот... Так облажаться! Второй раз за день. Как ты мог?!

Долин раздосадованно поморщился. Конечно же, в городе должно быть полно мертвецов. И естественно, что их привлек звук двигателя. Нельзя было подплывать близко к берегу, да еще и ночью. Он это прекрасно понимал, но все равно по своей воле совершил столь дурацкую ошибку.

Прикусив губу, Долин направил катер к окраинам.

Меньше, чем через минуту, он понял, что не зря отправился в город...

Это казалось бредом, каким-то кошмарным сном, галлюцинацией. Да чем угодно, только не тем, чем являлось на самом деле!

Потряся головой, Долин еще раз протер глаза, но видение горящего на берегу костра никуда не исчезло. До огонька во тьме было еще порядочно, но это точно был костер. Несомненно. Взгляд через бинокль подтвердил это — несколько досок и суков были сложены шалашиком в расположенном на берегу парке, и огнь вздымался на высоту человеческого роста. А рядом с ним удалось заметить пару теней — большую и поменьше, явно принадлежавшую ребенку.

— М-мать вашу, — дрожащим голосом прошептал Долин, — что же происходит?

Мертвецы научились складывать костры? Разводить огонь?! Только интересно чем? Зажигалкой? Или высекают искру?! Нет, конечно же, это полный бред. Их уровень интеллекта хоть и вырос, но не настолько же!

Да и зачем им огонь?! Они не мерзнут и прекрасно видят в темноте.

Значит, костер жгли живые...

Но как кто-то смог выжить среди протистов? С таким-то отношением к своей безопасности! Да любой мертвец мгновенно заинтересуется таким маяком!

Осознав, что от всех мыслей в голове, можно скоро спятить, Долин медленно выдохнул и прикрыл глаза. Нет смысла гадать, проще сойти на берег и все выяснить. От огня до воды не далеко, местность вокруг костра открытая, так что можно не бояться еще одной засады. И в случае опасности — до катера подать рукой.

Войдя в транс, Долин открыл глаза и заглушил двигатель. Фонарь он погасил еще раньше, и плыть предстояло в полной тьме, но Долин не боялся напороться на препятствие — карта реки уже отпечаталась в его голове. Подсознание помнит весь маршрут, подсознание подскажет безопасный путь.

Спустив в воду весла, Долин медленно погреб к костру.

Это место он помнил, здесь он уже бывал. Парк при университете — одно название, а не парк. Площадью меньше одного квартала, он был окружен обрушившимися многоэтажками, однако сам почти не пострадал.

Доплыв до пандуса, спущенного к воде с проспекта, отделяющего реку от парка, Долин аккуратно, без единого всплеска, опустил в воду якорь. Нашарив в рюкзаке ночное видение, закрепил ободок прибора на голове, включив и выключив, проверил его работоспособность. Ресурс батареек на исходе, но полчаса прибор продержится.

Продев кисть руки в ремешок фонаря, Долин носком ноги нащупал за бортом катера ступень и перебрался на нее. Пригибаясь, взбежал с парапета на низкий берег реки и огляделся: до костра, пылающего среди иссохших деревьев, полсотни метров, за остовами нескольких машин, замерших на проспекте слева и справа, никакого подозрительного движения.