— Как же я могла допустить такое... бедная ты моя девочка... — хрипло проговорила она, в глазах ее блестели слезы, — я должна была догадаться... должна... прости меня, если сможешь...
— Что Вы говорите... Вы что, не поняли? Это я сделала! Я колдовством убила Вашего ребенка, я!
— Тсс! Я все поняла, не кричи, пожалуйста. Запомни, это так просто все совпало... Это была игра. Ты лишь играла... и ты ни в чем не виновата. Я постараюсь сделать так, чтобы тебя ни в чем не обвинили... Отец где? — тяжело дыша, герцогиня приподнялась на кровати.
— Его в башню, где меня держали, моя охранница увела.
— Там что-то осталось из того, что ты использовала?
— Все.
— Охранница застала тебя, когда ты этим занималась?
— Да... Там взорвалось что-то, и потом этот запах... Она почувствовала и прибежала.
— Что она отцу сказала?
— Ничего... она глухонемая... она знаки ему какие-то показывала...
— Это лучше... — герцогиня чуть приподняла голову, внимательно еще раз посмотрела на Кэти и покачала головой. — Как же он посмел? Ведь поклялся мне, что не тронет... а удумал еще хуже... хотя и я не лучше... беспечно во все поверила, проверять ничего не стала и занялась лишь своими проблемами... Как же ты должна была меня ненавидеть... Ладно... Какие там вещи остались?
— Знаки на полу... Книга та, что Вам король показывал... и фигурка Ваша, я ее из хлеба сделала, как в книге нарисовано.
— Это ты книгу взяла?
— Да. Я сначала хотела вернуть, я лишь посмотреть хотела... но дверь захлопнулась, а ключ на столе остался...
— Так значит, я ключ в твоей двери забыла, а я никак не могла вспомнить, куда я его дела... выходит, отец тебя держал в башне над библиотекой, а там потайной ход... теперь все ясно. А то я никак не могла понять, как могли найти мой ключ в кабинете, если я в тот день, когда его потеряла, там не была... Получается, что и слугу, что в библиотеке убирается, герцог зря приказал наказать, не брал он книгу...
— Его сильно наказали?
— Казнить его я не дала, да и пытать тоже... выпороли его... сильно, конечно, ну ничего, он юноша крепкий, выжил...
Герцогиня помолчала немного, а потом продолжила:
— Значит так, Катарина, кроме слов: "мне было скучно, я играла", ну и может быть истории с ключом, отец не должен от тебя услышать ничего... Это лишь совпадение...
— Но Вы же знаете, что это не так...
— Катарина, твой отец почти не верит в Бога... он соблюдает лишь привычные ритуалы, да и то не все... Так почему мы должны позволить ему верить в колдовство и магию? Пусть верит в реальные причины моей болезни... — она не договорила, новый приступ боли заставил ее снова уткнуться в подушку и замолчать.
В это время дверь рывком распахнулась, и на пороге появился разгневанный герцог.
— Катарина, иди сюда, — грозно приказал он.
Герцогиня крепче схватила руку Кэти и с трудом приподнялась.
— Милорд, во-первых, не кричите... во-вторых, я просила Лерона, чтоб он не пускал ко мне никого и Вы не исключение... а, в-третьих, леди Катарина никуда не пойдет, она нужна мне... и только попробуйте мне отказать...
— Алина... Вы ничего не знаете... Она — ведьма! — начал герцог раздраженно.
— Не смейте так называть нашу дочь... — перебила его герцогиня, — к тому же я все знаю... она рассказала мне, что взяла мой ключ, и когда Вы заперли ее в башне попыталась оттуда с его помощью выйти... у нее это почти получилось, она попала в библиотеку, где увидела книгу, ту что я оставила на столе, и за которую Вы тогда приказали наказать Олвина... она ее рассматривала, оставила на столе ключ, услышала шаги, испугалась, спряталась с книгой, а дверь захлопнулась... ведь так, Катарина? — герцогиня сжала руку Кэти.
— Да, Ваша Светлость... все так и было... — пробормотала Кэти.
— Так вот, все это не дает Вам оснований называть ее так, как Вы назвали... я вообще не вижу в ее действиях ничего предосудительного... и они несопоставимы с тем наказанием, какому Вы, милорд, ее подвергли, — голос герцогини обрел напор и зазвучал обвинительно, — и если Вы сейчас же мне не пообещаете, что немедленно отмените Ваше распоряжения содержать ее там, я буду жаловаться королю!
— Миледи... Вы не знаете, что ребенка-то Вы потеряли из-за нее... — медленно, но очень отчетливо произнес герцог, — и протянул ей темноволосую фигурку с выпуклым животом и воткнутой в него щепкой.
— Герцог, Вы что, действительно, верите в то, что говорите? — герцогиня взяла протянутую ей фигурку, посмотрела и усмехнулась. — Это же лишь кукла... С чего Вы решили, что, во-первых, это я, а во-вторых, что подобным способом можно кого-нибудь убить? Если бы так легко можно было убивать, трупами была бы завалена вся округа... Это лишь совпадение... Ваша дочь играла от скуки... в те игры, что нашла в подвернувшейся ей книжке... Застань ее охранница за этим несколькими днями раньше, Вам бы и в голову не пришло думать, что за этим что-то стоит, — она отдала герцогу куклу и презрительно скривила губы, — я поражаюсь... еще скажите, что наша дочь на метле летает, и Вы видели ее, описывающей круги над башнями замка, для полноты картины. Все, милорд... я устала... прошу Вас, бросьте куклу в очаг и велите принести нашей дочери подобающую одежду. Я не могу смотреть на нее в этом виде.
— Алина, Вы уверены в том, что это лишь совпадение? — герцог, держа куклу в руках, стал медленно отступать к двери.
— Не то слово... идите... и никому больше не рассказывайте этот вздор...
— В ее комнате пахло серой... — герцог нерешительно замер на пороге.
— А если у меня в комнате будет пахнуть миррой и ладаном, Вы поверите, что я вызвала сюда архангела Гавриила?
— У Вас все это есть, а у нее не было серы.
— Значит, если бы у меня их не было, но в комнате ими пахло, Вы бы поверили, что он мне являлся?
— Нет, я стал бы искать, откуда Вы их взяли...
— Вот и ищите... а суеверия оставьте старухам. Ваша охранница могла заметить девочку за этими играми... и подложила что-то в очаг, чтобы ее напугать.
— Но, герцогиня... Вы еще сегодня утром чувствовали себя великолепно... а потом этот приступ, рождение мертвого ребенка... и сейчас доктор говорит, что Вы тоже умираете, и без операции шансов выжить у Вас нет.
— Да совпадение это! Совпадение! А Вы, похоже, элементарное сострадание потеряли если говорите мне подобные вещи... а вообще-то Лерон, паникер и тупица... ему почему-то очень хочется лишить меня возможности иметь детей, поэтому он всех пугает... не слушайте Вы его... не лишайте меня надежды и не мучьте больше... я устала... сожгите куклу.
— Алина...а почему Вы хотите, чтобы я обязательно сжег ее?
— Потому что она мне не нравится, и я не хочу, чтобы она кому-нибудь попалась на глаза, и по замку поползли слухи... Если даже Вы поддались этим бредням, что говорить о других...
— Я уничтожу ее... только сжигать не буду... — пристально смотря прямо на герцогиню, произнес герцог.
— Вам так хочется хоть в чем-то пойти мне наперекор? Дело, конечно, Ваше... но зря Вы так со мной... неужели, даже видя, что мне столь тяжело и плохо, Вы не можете пойти навстречу моему желанию?
— Этому не могу... — герцог угрюмо покачал головой, — я прочел, что это действо завершает колдовство.
— Хорошо, милорд... не хотите сжигать куклу, не надо... отдайте ее мне... я уничтожу ее сама...
— Зачем же? — герцог усмехнулся, — Я сам уничтожу ее и даже при Вас. Вон таз с водой, я опущу ее туда, и через пару минут от нее даже следа не останется... она ведь ее из хлеба сделала.
— Не смейте! — герцогиня приподнялась на кровати.
— Почему, дорогая? — герцог шагнул к ней ближе.
— Потому... потому... — у герцогини перехватывало дыхание, — потому что из этого таза берется вода для моих примочек, и я не хочу, чтоб там плавала такая гадость!
— За дверью стоит таз со свежей, еще более холодной водой, его сейчас же принесут Вам, миледи, а в этом, позвольте, я утоплю эту мерзость.
Герцог наклонился к тазу, и в то же мгновение герцогиня, поднявшись с постели, бросилась на него, пытаясь вырвать из его рук куклу. Герцог одной рукой перехватил ее руки, а другой убрал куклу в карман, после чего осторожными, но очень уверенными движениями уложил герцогиню обратно в постель.
— Отдайте, милорд... я умоляю... отдайте... — из глаз герцогини потекли слезы.
— А ведь Вы чуть не обманули меня, миледи... я почти поверил... Но я чувствовал, что что-то не так... — герцог мрачно усмехнулся. — Вы пытаетесь выгородить перед смертью эту ведьму, — он кивнул на испуганно замершую у изголовья кровати Кэти. — Конечно... Вы же уверены, что попадете в рай... Вы приняли волю Бога, Вы смирились с потерей ребенка, Вы простили свою убийцу... А обо мне Вы подумали? Как я смогу жить после этого? А о короле? Вы представляете, что будет с ним и что сделает он, узнав о Вашей смерти?
— Милорд... перестаньте... она не виновата... Слышите? Она лишь играла... забудьте об этом... Не разрушайте то немногое, что еще осталось... я умоляю Вас... как мне еще Вас просить? — герцогиня вновь приподнялась и попыталась рукой схватить герцога за руку, но он отстранился и шагнул к двери.
— Никак! Просить Вы будете короля. Если доживете до его приезда, конечно... Я все передам ему, и ее судьбу будет решать он. Хотите за нее заступиться, постарайтесь выжить... соглашайтесь на предложение Лерона или молитесь... сами решайте, что выбрать. Вы же знаете, я не вправе Вас ни к чему принуждать, — хмуро проронил он и стремительно вышел.
— Господи, дай мне сил... — герцогиня отвернулась и уткнулась лицом в подушку.
Кэти, стоявшая рядом с ее кроватью, боялась даже пошевелиться, но потом страшная мысль, душившая ее все это время, вырвалась наружу в тихом вопросе:
— Меня теперь сожгут, как ведьму?
Вздрогнув как от удара, герцогиня резко поднялась, встала рядом с Кэти и прижала ее к себе:
— Ну что ты, милая, какая ты ведьма... Не бойся, ничего... я не позволю им так поступить с тобой. Все будет хорошо.
Потом она отстранилась, шагнула к двери и, распахнув ее, рявкнула не хуже герцога:
— Лерон, где Сьюзен? Чтоб через минуту была у меня, а так же две горничные и Рон!
— Ваша Светлость... — раздался удивленный голос лысого человечка.
— Бегом! Если Сьюзен, Рон и горничные сейчас же не появятся здесь, я распоряжусь наказать Вас!
Тут же хлопнула дверь, раздались торопливые шаги, голоса, крики, и в спальню через несколько минут вбежала хорошенькая служанка.
— Вы звали меня, Ваша Светлость?
— Сьюзен, найди подходящую одежду для моей дочери и помоги ей переодеться, — раздраженно произнесла герцогиня и кивком головы указала на Кэти, — не сможешь из моего гардероба подобрать, пошли горничных к леди Гиз, чтобы оттуда принесли...
— Да, Ваша Светлость... я постараюсь... — камеристка герцогини шагнула к неприметной двери и, распахнув ее, принялась там шуршать вещами, потом вынесла комплект белья и очень красивое жемчужно-серое платье с черной отделкой и шнуровкой, — вот это должно подойти, Ваша Светлость... у вас несильно отличающиеся фигуры... к тому же шнуровка все подгонит и посадит как надо...
— Нет, это немыслимо... обрядить так дочь... держать под замком... нет, я немедленно еду к королю... — раздраженно проговорила герцогиня, наблюдая, как ее камеристка подбирает одежду для Катарины.
В это время в дверь тихо постучали, и из-за нее донесся голос дворецкого:
— Вы звали, Ваша Светлость?
Герцогиня шагнула к двери спальни и распахнула ее:
— Рон, немедленно к крыльцу лучшую карету, лучшую пару лошадей и Пабло, как кучера в парадной ливрее. Я еду к королю.
— Будет исполнено, Ваша Светлость... — склонился перед ней дворецкий, а потом замявшись тихо добавил, не поднимая головы: — Вот только к королю прямо сейчас, уже поскакал герцог.
— Верхом? — переспросила герцогиня.
— Да, Ваша Светлость. Верхом на Граните.
— Что ж Гранита нам, конечно, не обогнать, но Рон, поставь нам таких лошадок, чтоб мы и не отстали особо. И чтоб сбруя была вся новая...
— Я прослежу, Ваша Светлость, — дворецкий с поклоном удалился.
Герцогиня вернулась в спальню, и следом за ней вошли две горничные.
— Сьюзен, что нужно взять у леди Гиз для леди Катарины? — спросила герцогиня.
— Туфли, только туфли... чулочки подошли Ваши... и белье все подошло... — Сьюзен суетилась вокруг Кэти, помогая ей переодеваться.
— Ступай к леди Гиз и принеси туфли леди Катарины... какого-нибудь серого или черного цвета возьми, и быстро. Будешь мешкать, герцогу на тебя пожалуюсь, — герцогиня обернулась к одной из горничных.
Та низко склонилась перед ней и опрометью выбежала из спальни.
— Сьюзен, пусть дальше леди Катарине горничная поможет... а ты найди какое-нибудь платье мне... только без шнуровки и корсета...
Сьюзен тут же вновь нырнула за неприметную дверь и вынесла платье черного цвета со шнуровкой.
— Я же просила: "без шнуровки", — раздраженно проговорила герцогиня.
— Черного платья без шнуровки или корсета нет, Ваша Светлость... — Сьюзен сокрушенно покачала головой.
— Дай другого цвета!
— Но, Ваша Светлость... пятна крови будут незаметны лишь на черном...
— Да... конечно... я не подумала об этом, — герцогиня озадаченно посмотрела себе под ноги.
Даже в полумраке спальни было видно, что весь пол в кровавых следах, оставляемых ее босыми ногами, и весь подол ее атласного халата тоже в крови.
— Давай это... только сначала, помоги мне ноги вымыть.
Герцогиня скинула халат и, шагнув к стоящему на полу тазу, решительно встала в него. Сьюзен послушно склонилась к тазу, сунула в него руки и в замешательстве посмотрела на герцогиню.
— Вы уверены, Ваша Светлость, что Вам полезно стоять в ледяной воде?
— Да, уверена. В моем положение это необходимо... иначе доктор не велел бы ее принести.
Сьюзен стала торопливо мыть ноги герцогине, потом взяла два полотенца, одно постелила перед тазом и, дождавшись, чтобы герцогиня шагнула на него, стала вытирать ее другим. И тут же она почувствовала как, покачнувшись, герцогиня схватилась за ее плечо, а полотенце, которое она прижимала к ее ногам, сразу пропиталось кровью.
— Ваша Светлость, можно я позову доктора? — испуганно спросила Сьюзен.
— Нет, — жестко ответила та, перехватывая полотенце из ее рук, — ты просто дашь мне еще одно полотенце и приготовишь как можно больше других в дорогу. И не смей спорить и хоть что-то говорить кому-то!
— Да, конечно, — прошептала Сьюзен и взяла еще одно полотенце.
Полностью одевшись, герцогиня взяла сумочку, что-то положила в нее, а потом повернулась к Сьюзен.
— Чистые полотенца в карету незаметно отнеси.
— Будет исполнено, Ваша Светлость, — почтительно склонилась перед ней Сьюзен и быстро вышла.
Герцогиня обернулась к Кэти, которая тихо стояла в углу и была уже полностью одета и причесана.
— Ну, что же, выглядишь ты неплохо, дорогая... Пойдем, нам надо торопиться, — удовлетворенно проговорила она и направилась к двери. Кэти последовала за ней.
