Герой Империи

Рейнольд покачал головой и вопросительно посмотрел на гоблина. Тот лишь пожал плечами, а затем вернулся к блюду с жаренными пиявками.

— Покойный граф Дургонтребский, — пояснил Геллер. — Убит вместе со всем семейством на праздновании собственного шестидесятилетия восемь лет назад.

— В тот день как раз пробралась в его сокровищницу, — кивнула Лилит. — Но недооценила защитные чары. Крепко влипла. Меня заперли в подземельях и не знаю, что могли бы сделать, но тут как раз случился Амальрик.

— Вот как, — спросил человек-тень. — Значит, вы утверждаете, что Марволо были перебиты Красным магистром? И зачем же это ему потребовалось?

— Проверяешь меня? — Лилит недовольно фыркнула. — Арнольд был уверен в том, что граф стоял за убийством его родителей.

Геллер промолчал, лишь кивнул, видимо удовлетворенный ответом.

— Расправившись с хозяевами и слугами, он спустился в подземелье, — продолжила женщина. — Потом я поняла, что он хотел перебить всех возможных свидетелей, но тогда это было очень романтично. Я лежу беспомощная, и тут влетает он — красивый, весь в белом, источает силу так, что голова кружится...

— Белом? — удивленно заметил Табаска. — Это же не его цвет быть.

— Об этом — потом, — ответила ему Лилит. — В общем, мы нашли общий язык. Утром он предложил мне... романтически-деловые отношения, как он это назвал, — теплая постель в обмен на защиту и теплое местечко. Я тогда была в долгах как шелках и вообще впечатлена и, конечно же, согласилась — эй, не надо делать такие лица.

К чему относилась последнее Рейнольд не понял — недоброжелательная холодность человека-тени осталась прежней, а Табаска, занятый поздним ужином, вообще ее не слушал. Сам же некромант был скорее слегка сбит с толку, но не самим рассказом, а непринужденностью ее откровенности.

"А с чего ты взял, что она не воду в уши льет?" — вдруг спросил его внутренний скептик. — "И вообще, она как-то далеко ушла от темы".

— То есть ты — его содержанка, — произнес он. — Но зачем тебе я? Бережешь его финансы?

— Нечего там беречь, — с неожиданной суровостью произнесла Лилит. — Он тщательно это скрывает, но его состояние почти истощено.

— Что-что? — искренне удивился Геллер.

— Он вложил огромные деньги в восстановление Ралкрусса, — мрачно произнесла Лилит. — С учетом его скрытых расходов, Арнольд Амальрик — банкрот.

— Ага, — неожиданно для себя Рейнольд мрачно хмыкнул. — Значит, у него кончились деньги, и ты пришла ко мне в надежде, что я заинтересован в романтически-деловых отношениях? Придется тебя разочаровать, я и сам не...

— Нет, — глаза Лилит зло сверкнули. — Я хочу, чтобы ты помог мне убить его.

Игривая несерьезность слетела с нее будто маска, и ощущение опасности вновь посетило некроманта — и на сей раз, оно было вполне реальным. Женщина явно не шутила, и Рейнольд понял, что не знает, чем ей ответить.

— О каких скрытых расходах идет речь? — осведомился Геллер.

— Организация тайного обучения волшебству, проведение незаконных исследований, покупка услуг наемников, заказные убийства, подкуп... Всего и не перечислишь, — произнесла Лилит, а затем ехидно улыбнулась. — Маленький рыцарь плаща и кинжала, сейчас я раскрою тебе секрет — Арнольд Амальрик, Красный магистр Консорциума, возглавляет тайное общество Пути Света, поставив себе целью разрушение Империи Валье!

Ее слова произвели поистине драматический эффект — Табаска замер. не донеся пиявку до рта, а удивление Геллера не была в силах скрыть даже тень, скрывавшая его лицо.

"А почему я так спокоен?" — вдруг поймал себя Рейнольд. — "Ах, ну да. Это же ничего не меняет. Даже наоборот".

То что Хозяин оказался Красным магистром никак не влияло на планы самого некроманта принести Зоннеру и его другу несчастный грааль, встретится с Таршей и уплыть из Валье. Более того, это даже слегка облегчало его положение — в конце концов, один враг лучше двух. Пусть даже и очень могущественный.

— Это... серьезные обвинения, — наконец выдавил из себя Геллер. — Вам потребуется постараться, чтобы доказать их.

— Я и не собираюсь доказывать их, — она вздернула нос. — Тем более, что через сутки тайное и так станет явным.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Малькольм, видимо справившись с волнением.

— То, что в первый день нового года, Дети Света нанесут удар по Императорскому дворцу, — произнесла Лилит. — То, что они попытаются убить Героя Империи, и разрушить Алабастер.

— Но это же безумие, — в голосе мага воздуха послышалось недоверие. — Сколько бы людей у них не было, сейчас в город стянуто много войск и...

— У него нет выбора, — женщина махнула рукой. — Твои старшие коллеги уже напали на его след, его сокровищница показала дно, да и глава Консорциума им недовольна. Вскоре звезда Золотого мальчика из дома Амальриков закатится так или иначе. Да и потом, он действительно безумен.

Лилит тяжело вздохнула, а затем встала и подошла к столу. Взяла бутылку вина и сделала из горлышка большой глоток.

— Он считает себя перерождением Короля Света, — сказала она, утерев губы. — Поначалу я не придавала этому значения. Магистры — люди странные, один даже написал книгу про то, как попал в прошлое и соблазнил Малахитовую Госпожу. Думала просто красуется. Но, знаешь, за что он назначил награду за твою голову, Рейнольд Рейнольдс?

— Ну, я убил Великого Духа, победу над которым он приписал себе, — ответил некромант. — И предводителя морских эльфов, с которыми он вроде как сотрудничал, помешал ему передать Полтора Короля инквизиторам Каркониса...

— Нет, нет, нет, — Лилит снова приложилась к вину. — Он хочет убить тебя потому, что считает что ты — возрожденная Алебастровая Ведьма.

— Что? — вырвалось у Рейнольда, прежде, чем он закашлялся от удивления. — Но я же... Ну... Мужчина.

— И мы есть Маги-Короли, что вошли в царство стихий, которое иные умы зовут царством магов. Потому различие меж нами лежит лишь в характерах, — нараспев произнесла Лилит, видимо цитируя. — Наша же плоть подобна платью. Скрываясь, женщина может одеться мужчиной, и такая уловка вполне в духе Возлюбившей Луну. "Твою же мать..." — нецензурные мысли переполнили сознание Рейнольда, и он хотел выругаться. Но затем понял, что слишком устал для всего этого, неожиданно стало смешно.

— Что я могу сказать, — сказал он, едва не рассмеявшись.. — Он точно псих. Однако почему ты хочешь его убить? И зачем приходить ко мне? Расскажи это, ну...

— Кому? , — глаза Лилит сверкнули. — Культистам? Магам? Герою Империи? Императору Фомальгауту? Всем будут нужны доказательства, а их у меня нет. Кроме того... я хочу убить его, а не опозорить.

— Почему? — спросил Рейнольд. — Благодарность?

— Потому, что я к нему не равнодушна, — зло прошипела она. — Мы были вместе почти десять лет, в конце концов. К тому же, у нас есть дети. Бастарды, но если он умрет — а он так или иначе обречен, они останутся единственными наследниками Амальриков. И я считаю, что лучше пусть их отец станет известен как убитый врагами имперский лорд, чем предатель. Доволен таким ответом, некромант?

"Что бы им было кому мстить?" — хотел сказать некромант, но под пронзительным взглядом синих глаз его язык почему-то присох к гортани.

— О, кажется, я понимать, — произнес гоблин. — Рейнольд убивать Амальрик, его план разваливаться, де мортис аут бене аут нихил, ты становиться мать богатые наследники. Но что тогда получать мы?

— Я расскажу вам обо всех известных мне мерах защиты, — Лилит неожиданно успокоилась. — Проведу в особняк. Буду сражаться, если понадобиться. Можете сказать своим хозяевам, что заплатили за мою помощь в его убийстве кучу денег, а сами положите ее себе в карман. Этого мало?

— Ну, видеть ли, нам на самом деле... — начал было гоблин, но тут же был перебит.

— Табаска, помолчи, — лишь мгновение спустя, Рейнольд понял, что это был он. — Я выслушал твое предложение, Лилит из Оргорота, и нахожу его заслуживающим внимания. Однако, ты понимаешь, что я не могу принять решение прямо сейчас.

— Понимаю, — кивнула женщина. — Вам хватит двенадцати часов на размышление? Я бы хотела... отлучиться.

— И куда же? — подал голос Геллер.

— К Амальрику, — равнодушно бросила та. — Это будет последняя наша ночь и мне бы хотелось провести ее с ним. Впрочем, если вы мне не доверяете, то могу остаться здесь. Хотите заберусь в бутылку?

— Думаю, в этом нет нужды, — ответил некромант. — Можешь идти.

К его удивлению, это решение никто не стал оспаривать. Кивнув, Лилит подошла к окну. Повернула ручку — в комнату ворвался холодный ветер. В тоже мгновение ее тело начало изменяться, утрачивая плотность и превращаясь в дымчатую пелену, которая в свете луны казалась белой как молоко. Руки, ноги, туловище... за мгновение до того, как исчезло ее лицо, она обернулась к Рейнольду.

— Спасибо за доверие, некромант, — произнесла она и покинула здание.

* * *

Темно. Жарко. Пряные ароматы благовоний витают в спертом воздухе. В иной ситуации Сильвестр Сильвермейн непременно задался бы вопросом, как хозяину удавалось переносить обстановку своего кабинета? Даже его немертвому телу было тяжело переносить душный сумрак. Однако сейчас плоть и сознание трехсотлетнего вампира были далеки друг от друга — первое стояло на коленях, склонив голову, второе же все глубже и глубже погружалось в пучины страха.

— Значит, ты говоришь, что ячейка брата Эбенезера полностью уничтожена вместе с Непоколебимостью, — голос хозяина заставил его вздрогнуть. — Как и пятерка Теней.

— Д-да, повелитель, — запинающимся голосом произнес Сильвестр. — Некромант использовал так называемый Меч Леса.

Преодолевая сопротивление холодных щупалец ужаса, обвивавших его тело, вампир погрузил руку в карман своего камзола, извлек из него несколько свитков, украденных из Реестра колдовского зодчества а затем протянул их хозяину, почтительно склонив голову. Но не сразу взял их — ожидание несколько секунд, но Сильвермейну они показались часами, а когда описание амулетов оказалась в руках человека, он испытал такое облегчение, будто это были многопудовые гири.

— Творение Золотой Ведуньи Ралкрусса, регалия Отоботского королевства и Венец Благородства... — протянул он, просматривая бумаги. — Любопытно. Но, Сильвестр, разве я приказывал тебе нападать на некроманта?

— Повелитель, я... — хоть вампир и ожидал этого вопроса, страх заставил его забыть о заготовленных оправданиях.

Прежде, чем самообладание вернулось к нему, хозяин взмахнул рукой и в грудь Сильвестра будто ударил невидимый молот. Вампира отбросило прочь, он ударился об стену, ребра хрустнули словно сухие веточки, и тело беспомощно упало на пол.

— Вопрос, который я тебе задал, Сильвестр, предусматривает два ответа: "да" или нет", — голос хозяина послышался через мучительную боль. — Сойдет и "не знаю", хоть мне и не верится, что тебя подвела память.

— Да, повелитель, — просипел вампир, а затем собрал волю в кулак, и лихорадочно заговорил. — Но мне почти удалось добиться успеха! Некроманту с трудом удалось одолеть одну Непоколебимость, а первая Тень едва не прикончила его! У него не было никаких шансов против всей пятерки!

Молчание. Она была как холодная вода, выплеснутая на еле тлеющие угли храбрости души Сильвермейна. Пожалев о сказанном тысячу раз, вампир сжался от ужаса, ожидая наказания за свою дерзость. Ошибся.

— И все же, они мертвы, — мрачно произнес человек. — Как ты это объяснишь?

— Кто-то... кто-то помогал некроманту! — поспешно выдал Сильвермейн. — Такие силы были ему неподвластны!

Собственные слова показались Сильвестру откровением, а собственное поведение в тот момент показалось совершенно нелепым. После поражения Теней, ему следовало напасть на некроманта лично — и тогда, он бы поднес Королю Света не жалкие бумажки, а голову его врага.

"Ты стал очень хорошим рабом", — с презрением бросили остатки прежнего Сильвермейна, но он-нынешний не обратил на них внимания, поглощенный вопросом — что тогда заставило его бежать?

— Ха-ха-ха, — повелитель рассмеялся с неожиданной непринужденностью, и страх властно сдавил его в своих объятиях, заставив его забыть обо всем. — Глупый, глупый Сильвестр. Скажи... ты ведь знаешь насколько я силен?

— Нет, о избранный Солнцем, — вампир преклонил голову. — Жалкий червь вроде меня не способен осознать и доли вашего могущества.

— Не важно, — Король Света махнул рукой. — Скажи, могла бы одна ячейка Детей Света и пятерка Теней справиться со мной?

— Нет, великий, — произнес вампир. — Даже тысячам таких как они не причинить вам вреда...

— Насчет тысяч, ты, пожалуй, загнул, — покачал головой хозяин. — Все же пока я не так силен. Но тот, кто известен как Рейнольд Рейнольдс, не слишком уступает мне. А если ему действительно удалось заполучить эти амулеты, возможно, кое в чем и превосходит.

На его лице проступила задумчивость — неизжитые остатки природы гордого рыцаря Плаща и Кинжала велели задавать вопросы, но новоприобретенная рабская натура победила. Сильвермейн молча склонил голову, пока Король Света подходил к своему столу, выдвинул один из ящиков, извлек из него что-то, а затем бросил это вампиру под нос. Чутье магии буквально обожгло, что заставило вампира встряхнуться.

— Ты знаешь, что это? — спросил хозяин.

— Меч Памяти, — прошептал вампир, глядя на древнее оружие, лежавшее перед ним. — Несравненный...

— Пожиратель Нечистых Душ, — кивнул Король Света. — Одно из величайших творений моей прошлой жизни. Одно из тех чудес, которые могут быть сотворены лишь единожды — кем бы ты ни был. Возьми его, Сильвестр.

— Повелитель, — как бы не силен был его страх перед человеком, нежелание прикасаться к оружию оказалось еще сильнее. — Вся моя жизнь — служение, но...

— Сильвестр, мои планы близятся к завершению, — тон мага был спокоен, но все же вернул вампиру забытое столетие назад чувство мурашек, бегущих по спине. — Но твоя глупость поставила все на грань краха. Ты нанес некроманту удар — удар моими личными силами, а не глупцами, готовыми умирать и убивать за пригоршню монет, и он ответит в ближайшие дни.

Сильвермейн молчал. Способность к пониманию оставила его — каждое слово властелина наполняло его новым страхом, и вскоре, он полностью затопил сознание вампира. Боль, надежда, даже мысли о том, каким будет его наказание, исчезли — остался лишь ужас, тянущийся в бесконечность.

— Впрочем, возможно, это и к лучшему, — продолжал Король Света. — Наемники отвлекали Ведьму достаточно долго, и нам нужно продержаться не больше суток. Но для этого ты должен вооружиться им.

Вампир не слышал его — страх подавил его настолько, что он не мог даже воспринимать смысла сказанного. И даже если бы и мог, то был не в силах пошевелиться.

— Жалкий глупец! — голос хозяина хлестнул будто плеть и прежний страх неожиданно показался вампиру ничтожным. — Подними это проклятое оружие или пожалеешь!

Будто обретшая собственную волю рука Сильвестра поднялась и опустилась на рукоять так быстро, что он даже не заметил движения. А затем пальцы сжались вокруг рукояти... И все исчезло.