Подойдя к небольшому столу, я варварски уселся прямо на него. Надеюсь, мадам Пинс не увидит этого, а то крику будет. Говорят, в такие моменты жизни помогают магловские сигареты. Не знаю, не пробовал, но то, что по нервам сейчас можно было играть, как на струнах гитары, это факт. В этой войне никому не удастся отсидеться за стенами мэноров. Если Волдеморт придет к власти в Англии, то следующей его целью, несомненно, станет Шотландия, и статус автономии нам мало поможет. Вся тяжесть войны ляжет на плечи молодых волшебников, среди которых буду и я.

Легкий стук каблучков выдернул меня из размышлений. Звук приближался, похоже, гостья целенаправленно шла именно сюда.

Копна каштановых волос выдала свою хозяйку, когда она появилась из-за стеллажей и сбавила шаг, увидев меня. Она успела переодеться в бежевую блузку и магловские джинсы, оставив мантию в спальне, видимо, в знак протеста против последних событий: "Смотрите все — я маглорожденная".

— Привет, — Гермиона даже попыталась улыбнуться, увидев меня. — А что ты здесь делаешь?

— Просто сижу. — Я слез со стола. — Хотелось немного побыть одному. В нашей гостиной сейчас не слишком хорошая атмосфера, а здесь спокойней.

— Ты прав. Мне очень тяжело было сегодня. Я тоже пришла сюда успокоиться после сегодняшних событий. Это мое самое любимое место.

Девушка подошла ко мне и поставила свою сумку на столик. У нее новые духи, аромат которых сопровождал каждое движение, что-то с цветочной палитрой, я в этом не разбираюсь, но очень приятные.

Внутренний голос прокричал: "Кормак, беги! Нельзя тебе находиться так близко к ней". И, пожалуй, я последую его совету.

— Не буду тебе мешать. — Я медленно направился к выходу.

— Кормак, — ее голос приковал меня на месте, заставив остановиться. — Ты меня избегаешь?

— Нет. С чего ты так решила? — Потребовалось пара секунд, чтобы привести мысли в порядок. Неужели мое желание держать дистанцию так заметно? — Я же сказал: не хочу тебе мешать.

— Побудь со мной, пожалуйста.

Эта просьба была настолько неожиданной, что я в удивлении обернулся. Гермиона стояла возле полок с книгами, проводя по корешкам указательным пальцем, сосредоточенно рассматривая названия. Почему же я не ушел в тот момент? Я не знаю. Ведь если бы я оставил Гермиону одну среди книг, возможно, удалось бы похоронить все свои мечты о ней. Но я остался и даже подошел ближе, став совсем рядом и смотря на заинтересовавшие ее издания.

— Знаешь, книги всегда давали мне ответы на все вопросы, и я думала, что так будет и дальше. — Она вынула одну из книг, посмотрела на нее и вновь вернула на место. — Но теперь я не знаю, что делать. Вокруг все такое враждебное, кажется, все хотят лишь разрушать, не оставляя надежды на будущее. И я стою в одиночестве посреди этого хаоса.

— Почему ты здесь одна? Разве возле тебя сейчас не могут побыть твои друзья? — дракклов аромат ее духов продирался сквозь ноздри, затуманивая разум и мешая адекватно думать.

— Ты мой друг, — ресницы Гермионы подрагивали словно в такт дыханию. Вдох — они поднимаются вверх. Выдох — они опускаются, прикрывая глаза.

Наверно, молчание затянулось и вынудило девушку повернуться ко мне, всматриваясь в мое лицо. Мне очень не хотелось отвечать ей, но и молчать нельзя. Был еще вариант с позорным бегством, но шотландцы никогда не бегали от опасностей, а сейчас сказать Грейнджер, что я не буду ей другом, было огромной опасностью.

— Я не смогу быть твоим другом, — невероятно тяжело было произнести эту короткую фразу, но жизненно необходимо.

— Почему? — ее глаза требовательно смотрели на меня, принуждая к ответу.

Я слышал, как рассудок отчаянно вопил, чтобы я молчал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но, повернувшись корпусом к Гермионе, я смело встретил ее взгляд. Шотландцы умеют умирать красиво.

— Гермиона, ты ведь умная девушка и знаешь ответ. — Я тону в этих глазах, затмевающих мне мир. Ее лицо так близко, что можно различить самые мелкие черточки.

— Я хочу это услышать, — требовательно, на выдохе, с надеждой, прикрыв глаза.

— Потому что я люблю тебя, Гермиона Грейнджер, — это конец. Все стены рухнули, рассыпавшись на мелкие осколки. Теперь я беззащитен с обнаженной душой.

Широко распахнувшиеся карие глаза позволили мне утонуть в них, забирая остатки сознания. А ее беззащитные губы были смяты под напором моих. Пусть это будет последний поцелуй в моей жизни, но жалеть я о нем не буду.

* * *

Дрожание ее губ сменилось ответными движениями, сначала робкими и неуверенными, а затем более смелыми. Раскрыв сомкнутые уста, она позволила моему языку скользнуть внутрь и, пройдясь по жемчужной нити, встретиться с противником в неистовой борьбе. В тот же миг я крепко прижал ее к себе, обвив руками и углубляя поцелуй. Ее руки поднялись, пройдясь по моим плечам, обняли за шею, зарывшись в волосах. А затем Гермиона сделала невероятное — надавила мне на затылок, притягивая ближе, и стала отвечать с неимоверной страстью. В моем мозгу произошла ослепительная белая вспышка, спалившая весь самоконтроль и выпустившая голые инстинкты.

Я ни на секунду не отрывался от ее губ, вжимаясь в желанное тело. Поцелуи сменяли друг друга, неистовые и нежные, осторожные и изучающие, все вместе распаляя нас все больше. Гермиона ловила каждую ласку от моих рук, скользящих по ее телу, выгибаясь навстречу и отвечая с еще большим желанием. Было неимоверным удовольствием чувствовать, как она прижимается ко мне, дразнит мой язык своим, проводит нежными ладонями по шее, гладит по скулам кончиками пальцев, вызывая дрожь.

Оторвавшись на миг от сладких губ, проложил дорожку из поцелуев по ее шее и ниже, до самого выреза блузки, вызвав еле слышный стон. Вернулся обратно к влажным, зовущим устам, прикусив нижнюю губу и немного оттянув ее. Накрыл ее рот страстным поцелуем, заглушая очередной стон, а мои руки спустились на ее бедра, приподнимая девушку и заставляя обхватить меня ногами.

Сделав пару шагов, сцепленные тела прислонились к столику, позволяя Гермионе устроиться на столешнице и освобождая мои руки для дальнейших действий. Не прерывая соединения губ и блуждающих язычков, скользнул ладонями под одежду, чувствуя разгоряченную девичью кожу, и прошелся по ее спине, вычерчивая контуры тела.

Я так хотел ее... Дрожь желания, пронесшуюся по ее телу, я почувствовал кожей рук, а та страсть, с которой она отвечала на мои поцелуи, не оставляла сомнения в ее искренности. Возбуждение накрыло с головой, заставляя применять все более откровенные ласки.

— Остановись, — слова, прошептанные мне в губы между поцелуями. — Остановись, Кормак.

Как же тут остановишься? Когда кровь пульсирует как бешеная и стучит, притом не только в висках. Когда сердце колотится так, что слышно, наверно, в кабинете директора, а глаза ничего не видят из-за затянувшей их поволоки.

— Пожалуйста, остановись, — эти слова ледяной волной прошлись по моему телу и заставили отступить на полшага назад, громко выдыхая горячий воздух.

— Это из-за Уизли, да? — возбуждение сменялось яростью, с трудом сдерживаемой сцепленными зубами.

Глаза Гермионы сначала расширились, а потом яростно блеснули. В мои плечи ударились два маленьких кулачка с такой силой, что заставили корпус развернуться. Воспользовавшись освободившимся проходом, Гермиона спрыгнула со стола и рванулась к выходу практически бегом.

Вот и все. Теперь все стало на свои места. "Кормак, как был ты игрушкой, так ее и остался. И ничего тебе не светит. Всегда будешь заменой Рональду. Зато теперь ты точно знаешь, как это, когда тебя обходит Уизли", — такие скорбные мысли витали в моей разгоряченной голове, пока я смотрел в спину удаляющейся девушки, которая, дойдя до выхода из этой галереи книжных шкафов, остановилась. Я видел, как она поднесла руки к своему лицу, что-то вытирая с него. Что именно? Ведь я точно знаю, что помады на ней не было, значит, это не размазанная от бесконечных поцелуев губная помада. Тогда что? Мелькнула мысль, что это слезы, но почему она плачет?

Тем временем Гермиона развернулась и решительно направилась ко мне. Подойдя вплотную и прямо смотря мне в глаза, она сказала то, что я уже и сам понял, видя блестящие капельки слез на ее ресницах:

— Дурак ты, Кормак.

И нежно поцеловала мои губы.

Комментарий к Глава 18

http://img2.wildberries.ru/big/new/1840000/1844028-1.jpg

Именно так автор представлял себе одежду Гермионы. Спасибо Самюэль за подсказку.

========== Глава 19 ==========

* * *

— Мягкие.

— М-м-м, — Гермиона вопросительно посмотрела на меня, на миг отклонившись от моей груди, на которой устроила свою голову, и вновь вернулась в прежнее положение.

— Твои волосы. Они мягкие, — я аккуратно перебирал каштановые пряди пальцами. — Очень давно хотелось узнать, какие они на ощупь.

По-моему, она улыбнулась, хотя я и не видел ее лица, но чувства были настолько обострены, что понимал каждое ее движение.

— Ты даже не представляешь, как их тяжело расчесывать и укладывать, — мягкие руки сильнее обхватили меня за пояс, прижимая наши тела еще ближе.

Когда я был еще совсем сопливым юнцом и только начинал интересоваться девушками, то в один из вечеров, проводимых долгими зимними днями в семейном замке, когда перед пылающим камином собралась мужская часть нашей семьи, ведя разговор на этот раз о любовных приключениях, поинтересовался, как отличить предназначенную именно тебе женщину от других. После того, как утих взрыв хохота взрослых мужчин, вызванный интересом юного Кормака к такой теме, мой дядька наклонился ко мне и сказал: "Ты это узнаешь, Кормак, стоит лишь ее обнять. У тебя может быть тысяча женщин, но когда ты обнимешь ее, то поймешь — это твоя судьба. Вам не нужно будет слов или ласк, чтобы быть счастливыми, вы станете одним целым с ней, и счастье будет переливаться между вами".

И только сейчас, стоя в проходе между книжными шкафами и держа Гермиону в кольце своих рук, я понял, что значили те слова. И это ощущение, когда мужчина держит в своих объятиях любимую женщину и тонет в счастье, нельзя никак объяснить, это надо испытать хоть раз в жизни, и тогда вы проживете на этом свете не зря.

— Кормак, насчет того, что произошло между нами...

— Знаю. Я слишком напористый. В такие моменты мне тяжело себя контролировать, — мой подбородок удобно устроился на ее голове. — Следующий раз, если я позволю себе лишнее, просто стукни меня по лбу, должно помочь.

— Думаешь, мне легче было остановиться? Мы слишком... увлеклись.

Это волшебное слово. Как же долго его пришлось ждать. И теперь я хочу слышать его постоянно.

— Ты сказала: "Мы". То есть ты и я — теперь мы? То есть мы теперь пара? То есть ты будешь моей девушкой?

Наверно, этот нелепый бред, издаваемый мной, сильно рассмешил Гермиону, судя по сдавленному смеху возле моей грудной клетки.

— Неужели тебе еще непонятно? — Девушка немного отстранилась и посмотрела на мое лицо: — Ведь я здесь. Я рядом.

Ее пальчики ласково прошлись по моей щеке и очертили контур губ, позволяя легко поцеловать нежные подушечки.

— Только я очень тебя прошу, не делай так больше. — Гермиона опустила взгляд, видимо, формулируя просьбу. — Не доводи меня больше до слез. До сих пор не могу поверить, что способна лить слезы из-за мужчин.

Это ее упоминание мужчин, мне явно пришлось не по душе, и руки рефлекторно сжались в кулаки за спиной девушки. Этот рыжик все равно умудряется влезть между нами. Напрягшиеся мышцы, не остались без внимания Гермионы.

— Кормак, я хочу, чтобы ты мне верил, — карие глаза смотрели прямо в мои, убеждая в искренности. — Я сделала свой выбор и тебя не предам. Но Рон — по-прежнему мой друг, и мы будем с ним общаться.

— Я постараюсь. — Как же правильно сказать, что я могу прибить Уизли, если он полезет к Гермионе? Ну так, совершенно случайно прибить. — Я постараюсь сдерживаться.

За свое обещание я был награжден легким поцелуем, незаметно перешедшим в более продолжительный.

— Кхе-кхе, — появившаяся мадам Пинс прервала нашу идиллию. — Молодые люди, библиотека закрывается.

И это все? А где же возмущенные крики, что это библиотека, а не дом свиданий? И, мол, что вы себе вообще позволяете?

— Простите, мадам Пинс, — похоже, и без этих грозных слов Гермионе было очень неловко, судя по покрасневшему лицу, с которым она развернулась к библиотекарю.

— Сегодня был очень тяжелый день, мисс Грейнджер, — она окинула нас понимающим взглядом. — Думаю, вам пора возвращаться в свою гостиную.

Библиотекарь провела нас до выхода, но возле самой двери, когда Гермиона уже вышла, задержала меня за рукав мантии.

— Мистер Маклагген, если не ошибаюсь? — особым завсегдатаем библиотеки я не был, чтобы мадам Пинс меня особенно выделяла.

— Да, мэм.

— Берегите ее, — женщина тепло на меня посмотрела, — она настоящее сокровище.

— Я это знаю, мэм, — здесь мое мнение полностью совпадало со словами библиотекаря.

Выйдя из помещения книгохранилища, я увидел Гермиону с вопросительным выражением лица.

— Что тебе сказала мадам Пинс?

— Что ты сокровище, — мягко обнял свою девушку за талию, — мое сокровище.

Появившаяся на ее лице улыбка, растворилась под нежным поцелуем.

========== Глава 20 ==========

* * *

На берегу черного озера, за тремя большими каменными валунами, скрывающими вид на замок, есть одинокий старый вяз. Если устроиться у его основания с южной стороны, то можно наблюдать сразу два ночных неба, засеянных звездами. Одно на небосводе, где ему и положено быть, а второе отраженное в зеркальных водах озера. Лишь темнеющий на противоположном берегу Запретный лес и шелест листьев старого дерева давали понять, что мы на Земле, а не летим в космосе среди звезд.

Это было наше место, где мы с Гермионой встречались по вечерам, подальше от людских глаз. И сейчас, усевшись на мягком пледе и опираясь спиной об ствол вяза, я держал девушку в руках, слушая лекцию о арабских названиях звезд северного полушария. Мы как раз дошли до созвездия водолея, и Гермиона экзаменовала меня, спрашивая названия.

- Альбали, Скат, Садахбиа, — подсвечивая указанные небесные объекты волшебной палочкой, я называл звезды.

- Неправильно. Садахбиа — вот эта звезда, она левее, — ее рука легла на мою, поправляя направление.

Каштановые волосы колыхнулись при этом движении, щекоча по моему лицу и открывая вид на плечо девушки. Сегодня на ней был мягкий пуловер мелкой вязки с обнаженным плечом, предоставляющий мне возможность любоваться свечением ее кожи в темноте ночи. И это была явно новая вещь в гардеробе Гермионы, к тому же очень соблазнительная и не похожая на обычный стиль одежды старосты гриффиндора. Неужели этот свитер купили специально для меня? Такая мысль заставила меня расплыться в улыбке, пока Гермиона еще раз называла звезды.

- Кормак, ты меня слушаешь? - девушка обернулась, глядя на мое лицо.

- Очень внимательно, — надеюсь, прозвучало убедительно.

- Тогда повтори, — судя по скептическому взгляду, мне не слишком поверили.