Эликсир Любви

В институте, по регламенту, каждой лаборатории полагался спирт. Львиная доля его испарялась где-то в верхах. Начальство, постоянно заботясь о здоровье и моральном облике коллектива, выделяло его по минимуму. Расход спирта на местах регистрировался в специальных журналах, что не мешало народу кроить его для личных нужд, а уж для вечеринок — само собой. О женщинах никогда не забывали. Для них на основе зеленого змия высшей очистки изготовлялись всевозможные настойки и коктейли, от которых слабый пол, по выражению Архипова "за уши не оттащишь".

В лаборатории ферментов спирт сейчас экономить не приходилось. Заказывая новое оборудование через Аркадия Львовича, Скворцов не забыл о "жидкой валюте". С началом его работы по заданию мафиози лаборатория получала спирт по утроенной норме.

Пока Алексей ходил, Архипов разобрал тормозок, беззастенчиво распределив сырокопченую колбаску ближе к себе. Углядев такое, Скворцов сказал, что закусывать предпочтительней "докторской". Но Серегу так просто было не пронять.

— Сырокопченой поблагородней будет, — беззастенчиво возразил он.

— Колбаска "из докторов" помягче, не застрянет после спиртика, — попытался убедить друга Алексей.

— Она из свинины, — уперся Серёга, подгребая ближе к себе кружочки сырокопченой.

Балагуря, разбавили спирт. Обладая фундаментальными знаниями, химики всегда спирт добавляли в воду, а не наоборот. При этом он не мутнел и не нагревался. Выпили, выдохнули, закусили. Алексей почувствовал теплоту, разливающуюся по телу. Похмельная слабость и остатки головной боли испарились.

— А что ты имеешь против свинины? — Спросил Алексей, — Ты мусульманин?

— Я — атеист, но не воинствующий. Дед мой — против. Всю жизнь был коммунистом. Сейчас на пенсии. То ли обиделся на что-то, то ли скуки ради, уселся за чтение Библии.

— Сказка. — Выдал своё мнение об основной книге верующих Скворцов.

— Точно. — Подтвердил словоохотливый Серега. — Сам сунул нос в Священное писание — сплошные чудеса. Как только верят миллионы? Там и логики то кот наплакал.

— Темные люди, — вставил Алексей.

— Ага, добавь ещё — дети гор. У моего деда два высших образования. Спрашиваю его: "Ты веришь?". Он отвечает: "Не вижу причин отрицать Бога".

— Крышу порвало, — бросил Скворцов, — Случается такое на старости лет.

— Если бы, — заступился за деда Серега, — У него с головой всё в полном порядке. И с логикой у него будь-будь, нам с тобой позавидовать. У деда на Библию свой взгляд, он и читает её под своим углом зрения. Говорит, что для него Писание очень логично.

— А при чём тут свинина. Это мусульмане её не едят.

— По версии деда Ислам вырос из одежд Иудаизма. Изначально древним евреям запрещалось есть свинину.

— Надо же, — искренне удивился Скворцов, — не знал.

— Ветхий завет надо читать, неуч.

— И почему же свинину-то нельзя кушать? Что на этот счет в Библии?

— Что в Библии не знаю, а у деда своя версия. По его утверждению Дьявол вознамерился сравняться с Богом и тоже предпринял попытку сотворить человека, может и более совершенного, более репродуктивного. Но умения у Дьявола не хватило, и вместо человека у него получилась свинья. Потому и пошёл запрет кушать свинину.

— Полагаешь, свинья и человек — одно и тоже?

— Скажем, не я, а дед полагает. Но у человека и свиньи много общего, и не в переносном смысле. Заметь, болезни у них одинаковые и органы от свиньи у человека приживаются. Так, что кушая хрюшку, возможно ты кушаешь человечинку.

— Бред какой-то. — Поморщился Алексей.

— Бред, не бред, а в этом что-то есть. Логика у деда железная.

— Основанная на том, что Бог и Дьявол существуют. Наукой это не доказано.

— Доказано, не доказано, — проворчал Серега, — А богохульствовать я остерегусь. И, все-таки, как тебе трактовка моего дедули?

— Забавная теория, — оценил Скворцов умозаключения Архиповского деда, — За неё стоит выпить.

— За неё не знаю, а за деда с удовольствием. — Поправил Серёга.

— Занятно, — закусывая, проговорил Алексей, — значит, свиньи тоже подопытными случились.

Он вспомнил о своих экспериментах над соседями, о своих волнениях относительно их судьбы. Потребность оправдаться жгла изнутри. А кто выслушает? Соня, секретарша Вениамина Алексеевича, вон как отреагировала. Алексея уже давно подмывало поделится с кем-нибудь о своей работе на Вениамина Алексеевича. Его предупредили не распространяться об исследовании. Но никаких бумаг он не подписывал. Серега до этого несколько раз любопытствовал о новом задании Алексея. Ему можно доверять — свой в доску. И, потом, можно не упоминать фамилии и задействовать дружка на черновых работах.

— А как ты сам относишься к сказкам, — словами Вениамина Алексеевича спросил он Архипова.

— К Библии? — Уточнил дружок.

— Нет, обычным сказкам.

— Прикалывают. Например: угораздило деда посадить репку неподалеку от атомной станции. Вот и огреб Старый проблемы с урожаем. Или про Красную шапочку: в семье она была лишним ртом и ее одну, малюсенькую, отправили в лес, где бродил голодный волк. — Серега от души веселился, — И еще, совсем прикольная: Очень страдала Настенька без аленького цветочка. Видя ее мучения, папа привез ей охапку маков. То-то стало радости у девчонки.

— Не, ну там всякие сказочные элементы: ковры-самолёты, шапки невидимки, — пояснил свою мысль Алексей.

— Не задумывался как-то. Тут бы свои проблемы решить, а не мечтать о несбыточном. Вот тебе, например, подфартило — получил серьёзное задание. Даже лабораторию для этого переоснастили. Фёдорыч доволен, слов нет.

— Да? — Алексей не замечал у заведующего лабораторией восторгов по поводу блатной скворцовской работы.

— Доволен, — заверил его Серёга, — только вида не подаёт. Ему такого оборудования в жизни не дали бы. А тут нате, пожалуйста. А ты, молодец, про кондиционеры не забыл. Парились бы мы сейчас, и стакан в горло бы не полез. Как ты умудрился, Семёныч?

— Как в анекдоте. Чтобы так жить — надо учиться, учиться, и еще раз учиться.

— Тоже мне — сказка для пионеров. Федорыч всю жизнь учится, а такого оборудования не пробил. Колись давай. Может, и я в твоем деле сгожусь?

— Может и сгодишься ... .

Откровение, неудержимое как рвотный позыв, накатило на Скворцова. Он рассказал о заказе серьёзного человека на "эликсир любви".

— И что? Неужели такой препарат можно сделать? — Усомнился Серёга.

Алексей поведал ему об опытах над соседями, покаялся в поспешности эксперимента, пожалел соседей.

Архипов только посмеялся:

— Не бери в голову, когда никогда пришлось бы испытывать на людях. Давай в следующий раз попробуем на Федорыче. Вот будет умора.

— Генку-соседа забрали в милицию. — Напомнил о последствиях своих опытов Алексей.

— В следующий раз образец будет получше. А сам-то не томись понапрасну. Вон, государство ставит эксперименты со всем народом и то ничего. Никто из самых-самых главных не повесился. Помнишь, что советовал добрый детский сказочник Успенский?

— Что? Кушать бутерброд колбасой вниз?

— Если мы кого-нибудь обидим зря,

Календарь закроет этот лист

К новым приключениям спешим, друзья

Эй, прибавь-ка ходу, машинист. — Пропел Серега. — Обещаешь выделить мне немного эликсира? Пора устраивать свою жизнь. Выгодная женитьба — залог успешной карьеры.

— А сам чего? Язык подвешен, за словом в карман не лезешь. Какие твои годы. Успеешь еще карьеру сделать.

— К старости — само собой, но мне бы пораньше. С моей фамилией по служебной лестнице быстро не подняться и уж не докарабкаться до верхов.

— При чём здесь фамилия? Архипов — хорошая фамилия. Обычная.

— Вот именно, обычная. Заметь, чем чудней она у человека, тем выше пост занимаемый им. Значит, при таком раскладе, только удачный брак спасет меня. Поможешь с препаратом, а?

Умиротворенный пониманием друга, Скворцов пообещал, взяв с Архипова слово молчать. Затем выпили "на посошок" и разбежались по домам.

Алексей успокоился. Волнение относительно соседских Генки и Любки испарились. Ну, случилось, и что? Все живы. У них и без "эликсира любви" могло такое произойти. И потом, прав Серега, когда-никогда, пришлось бы опробовать препарат на людях.

В принципе складывалось не все так плохо. Препарат он синтезировал. "Эликсир любви" работает, проверено на соседях. То, что у препарата такой побочный эффект, тут уж не его, Скворцова, вина. В народе говорят, что от любви до ненависти один шаг. Поскольку фермент Кромбаха изначально неустойчивая субстанция, видимо продукты его распада и вызывали эффект неприятия партнера, ненависти. "Не лишенная смысла гипотеза" — рассудил Алексей. Он пометил себе позднее заняться этой проблемой. Житейская сметка подсказывала, что отдавать препарат Вениамину Алексеевичу еще рано. Быстрота, с какой он исполнил заказ, поставит под сомнение размер оплаты за работу. Кстати, обещанной квартиры он еще не получил. Во времени его никто не ограничивал. А коли так, можно попытаться усовершенствовать препарат, полнее разобраться с механизмом его действия. Через Соню, секретаршу Вениамина Алексеевича, он заказал переводы работ иностранных ученых, специализирующихся в изучении работы мозга, заодно попросил достать труды Зигмунда Фрейда, столь нелюбимого коммунистическими идеологами. Образовываться так по полной программе!

Статьи помогли немного разобраться в механизме деятельности головного мозга. Примитивно это выглядело следующим образом: электрические сигналы, пробегающие по сложным цепочкам нейронов, вызывали химические реакции в мозгу, а уж продукты этих реакций составляли зрительные образы, чувства, переживаемые человеком. Самым простым и давно известным соединением являлся адреналин. Страх вызывал сильный выброс адреналина в кровеносную систему человека, чем стимулировал жизненные функции организма. Фермент Кромбаха также являлся одним из продуктов деятельности мозга. Идеальным было бы провоцировать самостоятельную выработку этого фермента "любви" у человека. Тогда появится возможность регулировать длительность влюбленности объекта. Нужен катализатор. Вот здесь то и крылась "загогулина", как любил выражаться один из наших правителей. Алексей затребовал новые материалы ученых, исследующих такое явление как любовь. Кроме того он попросил Соню просветить его как женщина впервые оценивает мужчину, за что и как она любит.

— Интересует мой личный опыт? — прищурилась недобро она.

Отношения между ними не налаживались. При встречах они держались на расстоянии, не собачились. Алексей старался выглядеть деловым. Как ни соблазнительно общение с красивой женщиной, он понимал, что у каждого имеется своя планка, выше которой ногу не задерешь. Никакое личное обаяние не заменит дырявый карман. А Соня одевалась и выглядела не на одну тысячу долларов. Со своей стороны девушка с ним держалась ровно, не потакала амбициям ученого, но и превосходства по отношению к нему не допускала. Лишь на последнюю просьбу она вскинулась, но резкости от нее не последовало. Будь дама попроще, Алексей прошелся бы по "ее личному опыту", но он не рискнул, замельтешил, пространно объясняя, что ему не ведомы ощущения представительниц прекрасного пола. Соня немного помолчала, выискивая каверзу в просьбе Скворцова, потом пообещала, что подготовит подборку из женских любовных романов.

Алексей понимал, что создать катализатор "эликсира любви" практически нереально. Также нереально, как угадать в "Спортлото" или "Бинго" выигрышную комбинацию. И в тоже время ему казалось, что он сможет найти решение. Выработку фермента Кромбаха провоцирует образ любимого. А чтобы сделать этот образ притягательным, можно использовать ферромоны — гормоны, выбрасываемые организмом в окружающую среду, точнее — аттраканты — химические соединения гипнотизирующие особей противоположного пола. К этой смеси и нужен катализатор, чтобы намертво впечатал в мозг состояние притягательности к объекту. Казалось бы чего проще, но задачка еще та. Решить ее всему институту не под силу. Тем не менее, азарт подстегивал Алексея. Он делал один препарат за другим, а результат оставался нулевым.

Прошел месяц, другой, а он топтался на одном месте. Скворцов все чаще стал впадать в отчаяние. Он не раз был готов расписаться в собственном бессилии и отдать Вениамину Алексеевичу разработанную технологию производства фермента Кромбаха. Пусть использует, как пожелает, но гордость разработчика не позволяла. И еще Алексей ловил себя на мысли, что ему в этом случае придется прекратить встречи с Соней. Он мог поклясться, что не влюбился в нее. Чувство любви было ему хорошо знакомо. Да и как можно воспылать чувствами к статуе, даже прекрасной? Девушка оставалась для него загадкой: умна, эрудированна, с прекрасной реакцией и полным отсутствием сексуальности. Так казалось Алексею. Он был твердо уверен, что в женской натуре природой заложено нравиться мужчинам. Для этого она автоматически использует обширный арсенал: позу, взгляд, жест, голос.... И будь она трижды верной женой, она всегда ловит на себе мужской взгляд. А Соня — ледышка, по крайней мере, с ним. Это задевало мужское самолюбие, распаляло желание разгадать ее тайну, найти слабинку. Из деловых разговоров многое о женщине не узнаешь, а на отвлеченные темы Соня почти с ним не разговаривала, ограничивая круг общения только проблемами скворцовских разработок.