Азарт

— Эдуард? Эдуа-а-ард? — Георгий пытался пробиться сквозь занавес его мыслей. — Вы, видимо, задумались. У малограмотных людей с крошечным мозгом такое часто от моих разговоров, не вините себя, — он вдруг хлопнул в ладоши, окончательно развеяв мысли Эдика. — Я закончил. Вынужден вас похвалить. Вы, однако, человек величайшего терпения.

Они попрощались, и Эдик поспешил наружу, к Игорю, ждавшему его в машине. Игорь как раз собирался рассказать Эдику интересный факт, услышанный им по радио, где ведущий вещал о давлении падающей воды в водопаде на мозг плавающей в воде рыбы и том, как это коррелировало с влиянием северного сияния на урожайность хлопчатника, но Эдик учтивым жестом попросил его воздержаться.

ГЛАВА 39

Ближе к ночи, в назначенное время Эдик, Игорь и Арсен прибыли в Закулисье. Встретившая их белоснежной улыбкой и безукоризненной внешностью Мила провела их к столику, а Эдика дальше — в игровой зал, где его ожидал Камил.

Игорь, наловчившись за множество раз, без особого труда обнаружил в танцующей массе людей свою ненаглядную незнакомку и, неспешно попивая заказанный Арсеном Jecurmors, с трепетом и неописуемым удовольствием наблюдал за изгибами ее несравненно гибкого тела.

Как обычно, держа Эдика под руку, Мила провела его в знакомый игорный зал. Но этой ночью кое-что в нем изменилось: количество посетителей, их было поистине много. Мила заботливо надела на Эдика свою цилиндрическую шляпу, после чего чмокнула воздух и мило улыбнувшись, пожелала ему удачи. Поначалу Эдик не обрадовался такому количеству лишних глаз, но к моменту, когда он неспешно дошел до нужного стола, осознал, что половина гостей в принципе не подозревала о существовании такой игры, как покер.

Эдик расположился за круглым покерным столом, а затем выложил на него свой бай-ин в пятьсот тысяч марок и вернул футляр, полученный от Камила, глазки которого уже сверкали. Но не от денег, а от того, что игра, которую он так хотел и победа, которую хотел еще больше, вот-вот наступят.

Камил кивнул куда-то в толпу зевак и из нее, протиснувшись, вышел человек в строгом костюме. Человек убрал деньги Эдика в хромированный компактный чемоданчик, наглядно продемонстрировав всем присутствующим то, что деньги остальных хранятся в том же чемоданчике. Два с половиной миллиона марок. Толпа волнительно перешептывалась, но прекратилось это довольно быстро, вместе с человеком, унесшим кейс.

— Начнем? — предложил Камил и свет в зале, как по команде, приглушили, сильнее осветив при этом покерный стол, за которым по часовой стрелке сидели Камил, некто Макс и Дэн, которых Эдик видел впервые, сам Эдик и Виталий.

Эдик с легкостью надел на лицо маску непоколебимости и безразличия к любому внешнему раздражителю. Глаза его, прежде живые и выразительные, вмиг обернулись отсутствующим холодом и хищной расчетливостью. Он достал из внутреннего кармана пиджачка темные очки и неспешно, внимательно оглядев всех сидящих, скрыл ими свой мертвый взгляд, а падающая на лицо тень от полей цилиндрической шляпы надежно скрывала собой любые проявления эмоций.

Игра началась и спустя десять минут, Эдик был абсолютно убежден, что очки, шляпа, контроль эмоций, мимики и жестов — все это напрасно. Противники оказались далеко не лучшими игроками в покер. Некто Макс и Дэн как безошибочно заметил Эдик, с легкостью расставались с деньгами, беспечно улыбаясь, делая почти бездумные ставки. Раз так, думал Эдик, то их стремление лишиться денег, просто необходимо поддержать. И как результат, большая часть их фишек оказалась у Эдика, а меньшую часть поделили между собой Камил и Виталий, который, кстати, еще пытался как-то отыгрываться, стремился хитрить и блефовать, но все тщетно. "Прощупывая" своих соперников Эдик использовал самые обыкновенные уловки: дрожащие руки, намекающие на то, что он нервничает от сильной или, наоборот, слабой комбинации, болтал и нес чепуху, делал неосознанные движения, касаясь носа, ушей, растирал шею. А в одной из раздач вяло, как бы нехотя и боязливо уравнивал ставку и на ривере сделал ре-рейз, вынудив противников сбросить карты, ибо ставка оказалась высокой настолько, что даже Камил это понял и не рискнул. А ему, в сложившейся ситуации, победа была нужна позарез. Они охотно проглатывали наживку, и Эдик быстро осознал, что эта игра — его целиком и полностью. Обычно подобные игры не приносили ему удовольствия, порой, он даже отказывался от них, но сейчас, когда противники горели желанием расстаться с деньгами — просто невежливо лишать их этого удовольствия, да еще на глазах у десятков людей. Вдобавок, Эдика интересовал один вопрос, ответ на который он вот-вот намеревался получить и получил.

На столе в тот момент лежали три карты: король треф, король бубен и валет червей. Камил сделал ставку первым. Эдика удивила такая решительность, он примерно прикинул его возможную комбинацию, и немного отогнул от стола две свои карты: король червей и семерка пик — сет, неплохая комбинация на флопе, но виду Эдик не подал, улыбнувшись, он поддержал ставку. Виталий недолго думая последовал его примеру и докинул фишки на центр стола. Виталий выложил на стол четверную карту — дама червей. Завидев карту, Камил неважно скрыл чувство секундной радости и без промедления сделал ставку. Эдик и Виталий, немного помедлив, уравнялись. Пятой картой на столе оказалась двойка треф. Камил похорошел и очень заметно. Эдик предположил, что он добрал стрит дамой червей.

— Ва-банк, — выпалил Камил и двинул гору фишек к центру стола. — Ставлю все.

Эдик, слегка улыбнувшись, еще раз отогнул рубашку карт и глянул — ничего не изменилось: король червей и семерка пик, но все же поддержал ставку Камила. Не страшно, в случае проигрыша у него останутся фишки и, соответственно, возможность отыграться, никуда не денется. Виталий неуверенно поглядывал на свои карты, но ставку все же сделал, поставил все — фишек у него осталось меньше, чем у Камила и проигрыш для него мог оказаться фатальным. Впрочем, Эдик с самого начала знал, что Виталий и Камил играли в одни ворота и подыгрывал им по мере своих скромных возможностей.

Ставки сделаны, игроки уравнялись, настал черед вскрывать карты.

Камил с широченной улыбкой, почти вскрикнув от радости, вскочил с кресла и бросил карты на стол. У него девятка и десятка червей, а комбинация — стрит от девятки до короля — сильнее, чем сет Эдика. Впервые за всю игру ему удалось собрать что-то большее двух пар. Но Эдик даже не напрягся. Он в очередной раз аккуратно отогнул карты от стола — король червей и семерка пик, заставили его улыбнуться. Сложив карты одну на другую, он медленно повел ими по зеленому сукну в центр стола. Камил и Виталий напряженно следили за процессом, как заколдованные. Эдик, выждав момент и поймав на себе их взгляды, резко стукнул по своим картам указательным и средним пальцами, а затем, подкинув их в воздух, перевернул карты рубашкой вниз. Первой показалась карта короля червей. Он медленно, наслаждаясь каждой секундой, отодвигал ее в сторону и за ней, показалась вторая карта — король пик.

Зеваки ахнули разом.

Каре на королях Эдика моментально изменили Камила в лице. Он побледнел, будто покойника увидел и рухнул в кресло. Настолько опустошенным и побежденным он не чувствовал себя никогда прежде. Нахлынувший поток невиданных эмоций, чувства, которых он раньше не испытывал бесчинно вогнали его в ступор. Виталий тем временем еще раз посмотрел свои карты, они заставили его тихонько улыбнуться. Эдик знал, чему улыбался Виталий и получил ответ на интересующий его вопрос. Виталий отложил свои карты, безнадежно кивая в подтверждение своего поражения.

Из столпотворения аплодирующих Эдику и его бесчестной и подлой победе зрителей вновь появился мужчина с чемоданчиком. Он положил его на стол, продемонстрировав окружающим наличие в нем денег — два с половиной миллиона марок. Никогда прежде Эдик не получал такой суммы с такой легкостью.

— Твой выигрыш, — раздавлено проговорил Камил, указав на блестящий чемоданчик. — Поздравляю.

— Спасибо за игру, — не менее раздавлено добавил Виталий.

Эдик улыбнулся им, не скрывая радости, ловко щелкнув замками, закрыл чемоданчик и под доносящиеся отовсюду лестные отзывы зевак, направился к выходу.

По пути он вернул цилиндрическую шляпку, нежно опустив ее на прекрасно уложенную, бесконечно красивую головку Милы и получил за это чувственный, полный тепла и влаги поцелуй. Она изящно подхватила его под руку и повела к запасному выходу. Камил и Виталий, решили проводить победителя и в расстроенных чувствах, плелись следом.

Эдик открыл дверь, над которой ярко-красным горела неоновая вывеска "ВЫХОД" и, не успев вдохнуть воздух, пропитанный ночной прохладой, ощутил резкую боль; в глазах потемнело, земля ушла из-под ног. Он почувствовал, как чемоданчик вырвали, чуть было не вместе с рукой, а следом и то, как проваливался в бездну, услышав выстрел и визг бархатного голосочка Милы, доносящийся уже откуда-то издалека.

— Стоять!..

— Милици...

И наступила темнота.

ГЛАВА 41

Поздней ночью, граничащей, пожалуй, с утром, Эдик лишенный выигранных денег и уверенный, что должен лежать на больничной койке, а не сидеть на металлическом стуле в комнате дознания, неспешно собирал со стола разлетевшиеся карты. Один из следователей, осторожно пробовавший свой горячий кофе, аромат которого заполонил собой серую комнату, начал первым:

— То есть ты утверждаешь, что пришел на игру, выиграл ее, забрал деньги, а на выходе тебя встретили ударом по голове, ограбили и ты потерял сознание? И что случилось дальше, не знаешь?

ГЛАВА 42

В центре просторной слабоосвещенной комнаты, обшитой дорогим деревом, гордо стоял и ярко освещался бильярдный стол. Рядом со столом стоял отец Камила мрачно натиравший кий мелком. Из-за дверей комнаты доносились звуки приближающихся тяжелых шагов, а спустя секунду двери распахнулись и двое рослых детин ввели в комнату Ярослава, и остановились у бильярдного стола.

— Значит, такова твоя благодарность, Ярослав, — начал мужчина, с трудом сдерживая нарастающий гнев. — Сначала гадишь мне, затем решаешь поднасрать моему сыну?

Два амбала безошибочно приняли его вопрос за команду и крепко схватив Ярослава за предплечья, силой опустили его руки на бильярдный стол. Отец Камила склонился над столом, прицелился и ударил по шару, который угодил прямиком в кисть Ярослава. От удара хрустнули костяшки пальцев и Ярослав, сквозь зубы, взвыл от боли, но не закричал.

— Сын поведал мне о случившемся, — флегматично продолжил он, целясь по еще одному шару. — Какой-то паренек, выигравший игру в покер, едва успел покинуть порог Закулисья и на выходе кто-то огрел его рукояткой пистолета. Кто-то так спешил вырвать сумку с деньгами из рук бедолаги, что впопыхах выронил случайно стрельнувший пистолет. А если бы пуля попала в Камила?

Один из крепышей достал из своей кожаной куртки пистолет с рукояткой из слоновой кости, украшенной гравировкой треснувшего черепа, и положил его на стол перед Ярославом и едва он успел узнать в нем свое оружие, как по пальцам правой руки ударил бильярдный шар. На этот раз Ярослав закричал.

— Виталий, — рассудительно продолжал мужчина, — успел спрятать пистолет прежде, чем добралась милиция, а добралась она на удивление быстро, но что более удивительно — прибыли не привыкшие к кормушке милиционеры.

Ярослав прекрасно понимал к чему шел разговор и отчаянно кивал перемотанной головой, отрицая свою вину.

— Это не я!

Отец Камила вскипел, бросил кий и, прихрамывая на левую ногу, подошел к Ярославу и, вцепившись за шиворот, хрипло прошептал ему на ухо:

— Признайся! Признайся, Ярик, иначе я рашпилем сточу тебе зубы, пальцы пущу в мясорубку, а грубой теркой медленно буду водить по твоему корявому ебалу, — он откашлялся. — Соври еще раз и слово даю, я тебя вообще изуродую.

Слеза пробежала по взмокшему и измученному лицу Ярослава, он, зажмурившись, продолжал качать головой из стороны в сторону.

— Это не я! Клянусь! — Ярослав почти рыдал и был искренен как никогда в жизни. — Я бы в жизни не причинил вреда твоему сыну, — он боязливо посмотрел на свой пистолет и трясущимся голосом, продолжил: — Не-т-т. Нее-т. Писто-лет. У меня его... За-забрали, у-украли... Я вы-ро-выронил его, когда нас огра-грабили, я пыта-тался выс-трелить в... В... Пе-Пенина.

Мужчина задумался и спустя минуту нашел слова и доводы Ярослава правдивыми. Он по-отцовски положил ему руку на голову, затем схватил за плечо и сказал:

— Прости меня. Поправляйся, а когда придешь в себя, я хочу, чтобы ты нашел мне этих сучьих выродков и привел сюда.

Он кивнул двум бугаям в сторону дверей и те, шепотом извиняясь, заботливо помогли Ярославу удалиться.

ГЛАВА 43

Устало выдохнув, Эдик протянул следователю закованные в стальные наручники руки, намекая на то, что их пора бы снять, поскольку преступником он не являлся.

— Не положено, — фыркнул следователь, — посиди пока.

В дверях вдруг возник силуэт мужчины. В окружающем мраке Эдик не сразу его разглядел.

— Командир, — начал невидимый, но отчего-то знакомый, хорошо поставленный голос, — будь добр, сними с человека наручники. Он жертва ограбления.

Следователь, пожав плечами, снял с Эдика наручники. Неизвестный подошел ближе к столу, протянув Эдику руку, и лампа осветила его.

— Нам так и не выпало возможности представиться. Младший-Лейтенант, хотя, по-моему, уже Старший... Иванов Виталий, ну или "Виталя", — он глумливо передал интонацию Камила.

Эдик протянул ему руку и после крепкого рукопожатия Виталий одарил его немного недоумевающим взглядом.

— Я смотрю, ты не сильно удивлен, — хмурясь, осведомился он.

Эдик потянул свободными от наручников руками, развел их в сторону и из потайного кармашка синего пиджачка, как по команде, выпали оставшиеся карты. Эдик посмотрел на них с доброй улыбкой, а затем, улыбнувшись еще шире, довольно глянул на Виталия.

— Я бы удивился, если бы тогда, во время игры, ты вскрыл мой обман своим королем пик — настоящим, тем, что с начала раздачи держал в руках. Но ты этого не сделал, — Эдик поочередно начал доставать из неполной колоды по одной карте, каждая из которых необъяснимо оказывалась тузом. — Да и точная копия колоды, которой мы играли, наверняка оказалась у Зизы не случайно.

Виталий еле заметно кивнул и улыбнулся. Как оказалось, он, как и Василий, когда-то работал вместе с Зизой, но довольно давно перевелся в АБВ — службу Восквы по контролю за оборотом наркотиков, которая так же имела некий интерес с отцу Камила и проводила свою собственную операцию, увенчавшуюся частичным успехом.

— И задолго до всего этого, — продолжал Эдик, — кто-то рассказывал Камилу чудесные истории обо мне и моих талантах выигрывать в покер. Кому-то так удачно удалось заинтересовать его.

Виталий как бы виновато пожал плечами и добавил:

— Да-а-а, — протянул он, — ты действительно лучший игрок в покер из всех, кого я знаю.

— Слушай, раз уж мы так сдружились, ты не подбросишь меня до дома? — вставая со стула, предложил Эдик.