— Увы, кроме меня у министра имеется немалый штат иных советников, — огорчённо вздохнул Дамблдор. — Политика — такая вещь, чуть зазеваешься — и окажешься не у дел, а ситуация бесконтрольным потоком выльется в неуправляемый хаос. Именно поэтому я отказался от кресла министра, когда меня просили его занять.
— Альбус, это не дело! — поддержала декана Равенкло Минерва. — Вы директор школы, председатель Визенгамота, президент Международной конфедерации магов — надавите авторитетом, в конце концов! В Министерстве тоже маги, дети которых учатся в школе!
— Я делаю всё возможное, Минерва, поверь, — директор отложил приборы и взглядом совершенно замученного ворохом неподъёмных проблем человека посмотрел на своего заместителя, всем своим видом показывая покорность судьбе.
— Может, пора взять дело в свои руки? — не унимался полугоблин. — Направить министру всеобщую петицию с обоснованной точкой зрения, привлечь специалистов из Мунго, пригласить Совет Попечителей оценить обстановку. Вы поддержите меня, коллеги?
— Несомненно, — раздался нестройный хор голосов. Дементоры за окном портили настроение абсолютно всем.
Я как профессиональный предсказатель, знакомый с каноном, с высокой долей вероятности могла сказать, что успеха данная задумка иметь не будет, но и сидеть, сложа руки, особенно когда на тебе такая ответственность, как подрастающее поколение, поголовно до зубов вооружённое магией и фонтанирующее яркими эмоциями, не следовало. И кто из нас сошёл с ума, хотелось бы мне знать? Я, продолжающая витать в бреде своих галлюцинаций, или взрослые дееспособные маги, взявшие на себя обязательства вести магическое сообщество к светлому будущему и взвалившие на себя бремя власти? Сложный вопрос, кстати говоря.
— Сибилла, Аврора, а вот от вас я не ожидала подобных действий. Вы прекрасно знаете, в какой сложной финансовой ситуации мы оказались, и пользоваться ей, чтоб как-то заинтересовать детей такими непопулярными предметами... это низко, на мой взгляд, — холодный и недовольный голос Минервы вырвал меня из раздумий.
Сначала я не поняла смысла её претензий, а когда до меня дошла суть её высказываний, то челюсть моя не встретилась с полом исключительно по той простой причине, что я сидела, подперев рукой щёку, начисто проигнорировав этикет. Была бы возможность, мы с Синистрой ещё бы и переглянулись, уточняя, не послышалось ли нам, а так я наткнулась лишь на заинтересованный взгляд соседки.
— Простите, Минерва, что? — нет, правда, вдруг послышалось.
— Именно то. Мы и так каждый год забиваем в бюджет постоянные чаепития на ваших уроках, так теперь вы ещё требуете шоколад в таких количествах, что его хватит отравить весь Хогвартс не единожды. Я уже не говорю об остальном. Еще и Аврору подговорили!
— Отравить? Шоколадом? Как интересно, — раздался ледяной голос Авроры, едва не звенящий от ярости.
— От переедания никто не застрахован, — отрезала заместитель директора. — Мы и так тратим огромные средства на ингредиенты для больничного крыла, так и вы ещё хотите растратить и без того урезанный бюджет.
— Я согласна с Минервой, — подала голос мадам Хуч. — Я сразу сочла предложение Сибиллы глупостью и подстрекательством.
Не поняла? Раньше, насколько я помню, преподаватель полётов меня поддерживала и полностью разделяла мою точку зрения на безопасность учеников. Что случилось, или это пресловутая солидарность оборотней, если мои догадки верны? Да что твориться в этой гр...й школе?
— Ну да, ну да, — потянула моя сообщница. — Школе, видимо, дешевле разгребать последствия влияния от дементоров, чем попытаться его нивелировать. Скажите честно, коллега, вас больше дети волнуют или то, что у вас к концу года дебит с кредитом не сойдётся?
Синистру в этом вопросе я поддерживала полностью, но решила не встревать и позволить ей рулить ситуацией, поскольку была в такой ярости, что боялась не сдержаться и высказывать свои мысли на русском матерном. Боюсь, таких инноваций в суровом традиционном обществе никто не оценит. МакГоннагал, как мне показалось, даже задохнулась от возмущения, не успев выдать достойный ответ, чтоб поставить нахалку на место.
— Если вопрос касается финансовых трат, то со всей уверенностью могу сказать, что лечить последствия встречи с дементорами обойдётся намного дороже, — вставил свои пять копеек Снейп с неизменным сарказмом в адрес ближнего своего. — Те, кто не верит, может обратиться к бывшим владельцам узких камер холодного замка или в отдел для безнадёжных при Мунго.
— По своему опыту говоришь, да, Северус? — довольно резко прошипел Люпин. Все-таки что-то он имел против зельевара помимо весёлых школьных лет затянувшегося противостояния.
— Именно, — холодно отозвался тот, ничуть не смущаясь. — И с дементорами я имел, так сказать, близкое знакомство, и специалисты из Мунго часто советуются со мной по многим вопросам, касающимся сложных зелий. Поэтому я прекрасно имею понятие о расценках на лечение и о его безрезультативности, — поставил окончательную точку в этом вопросе признанный Мастер зельеварения.
— Аврора, Сибилла, поясните, зачем вам это понадобилось? — решил, наконец, вмешаться в наш спор тот, кто просто должен был принять решение не доводить дело до базарного балагана.
— Дементоры, разумеется, — моментально отозвалась Синистра. — Как-то они не прислушались к вашим требованиям держаться от замка подальше, а завтра занятия. Мы, по-вашему, что делать будем, отрезанные от всех в высоких башнях с толпой перепуганных детей и голодных тварей? Допустим, одного я смогу прогнать патронусом, только сильно ли это нам поможет, когда их почти сотня? Про Сибиллу я вообще молчу. И меня совершенно не волнует, на какие средства вы будете нанимать авроров для охраны детей на наших занятиях и отпаивать их шоколадом.
— Вы наверняка преувеличиваете, — успокаивающим тоном отозвался Дамблдор. — У страха глаза велики, в вас говорит неуверенность в собственных силах и вы просто напуганы. Это нормально — испытывать страх, тем более, за детей. Но я вас уверяю, дементоры не посмеют причинить вред никому, кроме разыскиваемого преступника.
— Скажите это тем, которые прилипли к окнам на моей башне и мотают мне нервы, — зло огрызнулась я и поёжилась от внезапно нахлынувшего воспоминания. Проникшаяся проблемой добросердечная профессор Вектор, заметив моё состояние, подлила мне горячего чая и украдкой плеснула в него чего-то из небольшой бутылочки, что мелькнула в широких рукавах ее мантии. От моей чашки едва уловимо запахло чем-то шоколадным и алкогольным. Я с интересом принюхалась и благодарно улыбнулась ведьме. Наш человек, однозначно.
— Та же проблема, — фыркнула моя коллега по несчастью. Сидела она на другом конце стола, и Септима огорчённо вздохнула, не имея возможности приободрить подругу.
— Кое-кто это заслужил, — зло пробормотал профессор ЗОТИ, но явно забыл про удивительную слышимость за профессорским столом. Если я прекрасно понимала, в чей огород кинут гигантский булыжник, то профессор астрологии такими познаниями не обладала и приняла высказывание на свой счёт. А учитывая, как взбесила её Минерва со своим презрительным "фи" на попытку как-то защититься и недоверие к эффективности действий директора, то коллега понеслась раскатывать в лепёшку обидчика с неотвратимостью Хогвартс-экспресса и непередаваемым энтузиазмом.
— Какая прелесть, — с неподражаемыми интонациями в безупречном стиле Ужаса Подземелий произнесла она. — Нет, я понимаю, что у такого женоненавистника, как вы, могут возникнуть претензии ко мне, но позвольте узнать, причём тут дети? Или они тоже заслужили? Это такая изощрённая месть?
— Я не это имел в виду, — попытался оправдаться Люпин, ошарашенный таким напором.
— Конечно, конечно, — согласно закивала Аврора, с наслаждением забивая очередной гвоздь в крышку гроба коллеги. — Вся школа знает, как вы отреагировали на просьбу Сибиллы научить её патронусу и какие слова вы использовали при отказе. Теперь ещё и я, вы обо мне такого же мнения? К старшекурсницам вы относитесь подобным образом или возраст вообще не имеет значения? Альбус, откройте секрет, по каким критериям вы выбираете профессоров ЗОТИ?
— Ссориться в такое время, коллеги, — директор сокрушённо покачал головой, оглядывая всех, как неразумных детей. — Ремус совершенно не это имел в виду. Правда, мальчик мой? — с нажимом спросил Дамблдор
— Конечно, нет. Приношу свои извинения, Аврора, если мои слова вы истолковали превратно...
— Для вас мисс Синистра, мистер Люпин, и никак иначе, — холодно отозвалась та.
— Хватит! — тихо и веско сказал директор, прибавив капельку магии к своим словам, чем сразу остудил все горячие головы. Образ добродушного дедушки дал трещину, явив на мгновение истинную суть Верховного Чародея. — И впредь попрошу не опускаться до оскорбления друг друга и помнить про профессиональную этику. В элитном учебном заведении не место глупым склокам!
Несколько минут стояла тишина, нарушаемая лишь стуком столовых приборов. Профессора лениво жевали и переваривали втык от начальства, напомнившего им, что фамильярность при общении ещё не означает вседозволенности в высказывании собственного мнения. Вообще-то, это правильно, но мы же помним, что в школе Чародейства и Волшебства есть некие избранные, на коих неукоснительное соблюдение правил не распространяется. А ведь Люпин-то как раз из последних и, похоже, рассчитывал на дальнейшее привилегированное положение, как преданный директору человек. Ну да, и Мастер-зельевар ему собственноручно аконитовое зелье варит и тайнами приёма на работу неких прорицательниц с ним делятся, а тут вдруг такое... Между прочим, хоть директор и сказал своё веское слово, осадочек-то всё равно остался!
— Мне бы хотелось узнать судьбу наших заявок, — прервала я молчание, изумив некоторых своей храбростью. — И дальнейшую организацию учебного процесса.
— Шоколад — это пожалуйста, — задумчиво пожевав губами, изрек Дамблдор. — Юных волшебников нужно поддерживать, пусть и такой малостью. А вот авроров мы вряд ли можем себе позволить, да и Департамент правопорядка не выделит людей бесплатно, у них и так нехватка кадров.
"А мадам Боунс об этом знает?" — чуть не вырвалось у меня, но невероятным усилием воли я сдержала неуемные порывы. Видимо, голова моя бедовая считает, что на её долю выпало недостаточное количество приключений.
— Это не снимает проблемы и опасности, — возразила я. — Есть, конечно, вариант перенести наши с Авророй покои и учебные классы ближе к обжитым частям замка, но это сильно скажется на качестве занятий. Большое количество эманаций колдовства и чар снизит эффективность прорицательского транса, а замена звёздного неба потолком в Большом зале... — все маги как по команде подняли головы к темнеющему небу и набежавшим на далёкие звезды тучам.
— Как бы ни искусна была иллюзия, искажение она даёт значительное, — подхватила профессор Синистра. — Что в свою очередь скажется на расчётах и качестве материала, учитываемого в работе других направлений: при тех же гороскопах, сложных зелий, зависящих от положения планеты и звезд, нумерологических схемах и векторных рунных цепочках.
Рядом со мной согласно кивала головой на каждое слово Септима, недовольно поджимая губы и явно просчитывая варианты нивелирования подобных искажений на её занятиях. По хмурому её виду становилось ясно, что варианты не радовали. Мастер рун недовольно выстукивала пальцами по краю стола незатейливый мотив, более всего напоминающий похоронный марш.
— Есть защитные чары, что могут отогнать дементоров от башен, Северус не даст соврать, — осторожно начал Флитвик. — Правда, такая защита не долговечная, и это не единственный её минус.
— Но у нас не так много других вариантов, — подхватил идею воодушевившийся директор. — Я бы хотел увидеть выкладки, Филиус.
— Единственная эффектная защита от дементоров — это заклинание патронуса, — с сомнением потянул Люпин.
— Вы являетесь Мастером Чар? — моментально отреагировала Аврора, гневно раздувая ноздри и недобро косясь на оппонента, которому не простила не единого слова.
— Я профессор ЗОТИ и отлично разбираюсь в предмете, — спокойно и нудно начал тот, словно читал лекцию студентам.
— Превосходно, — благосклонно кивнула Синистра. — Но я предпочту обратиться к профессионалам. Филиус, Северус, вы же не оставите дам в беде, правда? — и она, пустив в голос жалостливые нотки, состроила глазки недалеко сидящему полугоблину.
М-да, а Синистра та ещё маленькая стервочка, так небрежно прошла по самолюбию нашего нового профессора, попутно втоптав его в грязь, особенно когда в качестве профессионала был выбран Северус. Не знаю как остальным, но мне скрежет зубов Люпина был слышен отчётливо.
— Пожалуйста, господа. Мы на вас надеемся, — я строить глазки не решилась, ещё испугаются ненароком, но мольбы в моём голосе хватило бы и на троих.
— Филиус, Северус, идёмте, посмотрим, что можно сделать, — вынес окончательное решение директор, поднимаясь из-за стола. — Мы можем воспользоваться твоим кабинетом, старый друг, — обратился уже конкретно к Флитвику.
— Разумеется, — с достоинством отозвался тот. — Расчёты и схемы у меня в кабинете, я с начала года занимаюсь этой проблемой.
Маги, тихо переговариваясь, покинули Большой зал под любопытными взглядами учеников, какая досада, что над нашим столом витает и полог тишины, оставляя лишь слабую возможность чтецам по губам установить, о чём велись речь и столь бурные обсуждения. Не обращая внимания на коллег, мы с Синистрой самодовольными улыбками отсалютовали друг другу кубками. Не менее ликующая Вектор звонко чокнулась со мной, искренне радуясь нашей маленькой победе. Как же это приятно осознавать, что даже в таком серпентарии есть единомышленники и люди, не растерявшие здравый смысл где-то на перипетии запутанных магических путей.
Ужин я покинула тихо, не желая участвовать в дальнейшем обсуждении школьных проблем. После нервного спора и борьбы за собственную безопасность я чувствовала себя словно выжатый лимон, медленно, шелестящими волнами прибоя подкатывали головная боль и нервная дрожь. Возвращаться в свои покои на радость кружащих вокруг башни дементоров не было ни малейшего желания, и я бесцельно бродила по коридорам Хогвартса, катаясь по двигающимся лестницам, меняющим направление прямо на ходу и разглядывая причудливые портреты с недовольными подобным вниманием обитателями.
Отвлеклась от грустных размышлений и попыток унять головную боль мысленным усилием лишь на хамскую, хитро завёрнутую фразу, брошенную мне в лицо. Я заинтересованно покосилась на говорливого персонажа, обогатившего мой лексикон столь красочным эпитетом. Передо мной, скаля жёлтые клыки в жуткой ухмылке, стоял тролль в полный рост, упакованный в блестящую балетную пачку поросячье-розового цвета. Несколько секунд мы задумчиво изучали друг друга, затем я, приподняв бровь, вполне вежливо попросила:
— Повтори? — тролль, оскорбленный до глубины души, буркнул что-то неразборчивое и отвернулся, продемонстрировав мне открытую мускулистую спину, и чуть не навернулся в тугих пуантах, подвязанных широкими лентами с кокетливым бантиком.
