Перед Бурей 2-1

Река была далеко от посёлка, буйноцветие черёмухи действительно мешало просматривать водное пространство с некоторых башен. Александр наконец прикинул, с которых:

— Эта пусть растёт, а вон ту долой. И раз уж вы это предложили, то вы и займитесь.

Кнопка открыла рот, подумала немного и закрыла. Мона понуро кивнула.

— Тальник, крапиву, лопухи — тоже долой, траву выкосить. От сих до сих, — Алек отметил береговую линию взмахами меча. Повернулся, прихватил свою одежду и перевязь меча и пропал, как растворившись в зелени.

— Как это он?.. — одними губами спросила Улитка. Мона дёрнула плечами.

— Мастер, что ни говори, — сказала с досадой. — А нам теперь из-за твоего длинного языка...

— А кто нас сюда затащил подглядывать? — прошипела Кнопка, защищая сестру. — Не вали с больной головы на здоровую!..

— Сама ты больная голова!

— Как раз голова-то у меня здоровая! В отличие от, — Эрика вздёрнула подбородок.

— Зато всё остальное больное!.. — и Мона проковыляла, изображая недавнюю походку Кнопки. Та сжала зубы.

— Купаться будем или сначала с черёмухой разберёмся? — спросила Улитка как ни в чём не бывало.

— Купаться, — решила Кнопка.

— Смотре не утони, — буркнула Мона. — Мне, в общем-то, всё равно, обидно будет, если секрет этого твоего суперпороха пропадёт вместе с тобой...

— Да уж. Ведь тебе в жизни такого не придумать!..

Девочки гневно отвернулись друг от друга. Все принялись раздеваться, кидая одежду на обречённую черёмуху, забрели в холодную воду. Мона вытащила нож из ножен и положила на торчащий из воды камень, на котором лежал клинок Алека. Кнопка и Улитка с усмешкой переглянулись, Эрика хотела что-то съязвить, но сестра торопливо покачала головой, и она прикусила язык.

— Позовём других на расчистку? — Мона заплыла на глубину и теперь плавала туда-сюда, пыталась выпрыгнуть из воды, глядя на башни поселковой городьбы.

— Нет уж, — сказала Улитка. — Это не наказание, и он и слова не скажет поперёк, но лучше нам справиться самим. И так нас за детей держит.

— А мы не дети? — подначила Кнопка. Улитка очень серьёзно задумалась.

— Насчёт вас не уверена. Вам бы всё игрушки-обзывалки-ссоры. "Не трогай мои игрушки, я с тобою не играю!" — пропищала нарочито детским голоском.

Кнопка прошлась насчёт того, что шибко умных сестёр нужно топить на глубоком месте. Мона добавила — пока они не придумали ещё чего-нибудь взрывоопасного. Но подруги переглянулись, сначала украдкой, потом и открыто.

— Ладно, — буркнула Мона. — Я с тобою играю.

Кнопка кивнула.

— Можешь брать мои игрушки.

Улитка захохотала, кувыркнулась в воде, подняв прорву брызг и захлопала в ладоши:

— Ура, ура, они помирились!..

В знак примирения Мона и Эрика задумали притопить вредную малявку. На глубоком месте. Улитка с визгом бросилась удирать, плавала она неплохо. Когда Кнопка настигла её, уже пора было вылезать.

— Марш на берег! — велела старшая, макнув младшую пару раз. — Ты уже зубами барабанную азбуку изображаешь.

Улитка попыталась выстучать зубами сообщение, что она думает о надоедливых старших, но спуталась и просто полезла на берег. Следом выскочили подруги.

— Бр-р-р, хорошо! — Мона затрясла головой, брызгаясь во все стороны, рыжие пряди так и хлестали по голым плечам. — Ой-ёй-ёй, плохо! — наступила в крапиву.

Улитка достала гребень, расчёсывала волосы и сушила тёплым воздухом с рук. Мона поглядела, как русые пряди завиваются от тепла, обернулась к коварной крапиве и небрежно махнула ладонью.

Как будто Титан выдохнул. Заросли крапивы на протяжении десятков шагов полегли. Зубчатые листья побурели и свернулись трубочками. Ещё одно движение, и жёсткие стебли иссохли, захрустели. Вкусно пахло сухой травой, как в травном доме. Жаркий ветер вздымал пряди волос.

— Жуть! — Улитка передёрнула плечами, глядя на убитую крапиву.

— Так делают крапивицу, мне учитель рассказывал, — Мона тоже без особого удовольствия изучила дело своих рук. То есть, конечно, не рук, мысленной силы. — И показывал...

— Что такое крапивица? — поинтересовалась Кнопка.

— Грубая ткань из крапивы. Из неё делают мешки.

— А, ты имеешь в виду дерюгу?

— Наверное.

Девочки повертелись в потоках горячего ветра.

— Ну, из того, что ты тут устроила, ткани не спрядёшь... Кстати, про дерюгу. Что это у учителя была за повязка? — Кнопка собрала подол рубахи вокруг бёдер, изображая.

Мона хихикнула.

— В его племени считается неприличным обнажаться полностью прилюдно, девушке смотреть на обнажённого мужчину, и наоборот.

— Это ещё почему? — удивилась Улитка.

— Понятия не имею.

— А как же они купаются?

— Не спрашивала. Наверное, раздельно, прячутся друг от друга. И в одежде.

— Неудобно, — оценила Кнопка. — Хорошо, у нас не так.

— У нас-то он как раз купается, как все. А вот когда один — в повязке.

— Да уж, взрослые действительно странные люди, — вздохнула Улитка. — Слушай, Огнёвка... а это дерево ты можешь так же спалить?

— Нет, — Мона покачала головой.

— Слабо? — подначила Кнопка.

— Не слабо, — Мона тряхнула рыжими прядями. — Просто — не хочу. Жалко.

Девочки посмотрели на черёмуху. С зелёными блестящими листьями, гроздьями начинающих чернеть ягод, нарядное деревце широко протянуло тёмные ветви.

— Да, жалко, — Улитка хлопнула по чёрной коре. — Что хочешь — пересадить? А сил хватит, или учителя просить будешь?

Мона задумалась.

— Гнома, — предложила Кнопка и покраснела. Впрочем, от сухой крапивы всё ещё тянуло жаром. — Он не слабее Алека...

— Скажешь тоже!.. — обиделась Мона за обожаемого учителя.

— Ну, я имею в виду общую силу, позволяющую поднимать громоздкие и тяжёлые предметы.

— Громоздкий, это да, — Улитка отошла назад, чтобы полностью увидеть черёмуху. — Тот ещё предмет...

— Он справится, — уверенно заявила Кнопка. — Видели бы вы, как на строительстве городьбы и потешной крепости на поляне запросто тягал брёвна и целые срубы!..

— Да, он весь такой замечательный и превосходный, — перебила Мона, состроив Эрике глазки.

— А также красивый, добрый, смелый... — подхватила Улитка, набросив на себя обалдело-влюблённый вид. — Какой ещё, сестрёнка?

Эрика строго посмотрела на подруг.

— Издеваетесь?

— Ах, нет, — Мона затрепетала ресницами. — Разве можно, над таким замечательным, и вообще...

— Вы просто завидуете, — уличила Кнопка. — Особенно ты!..

— Чему тут завидовать-то?..

— А вот тому самому! — Кнопка вздёрнула подбородок.

— Что, у вас уже дошло до того самого?

Эрика что-то хотела запальчиво сказать, но осеклась и оглянулась на Улитку.

— Ты скажи, скажи, — усмехнулась та, продолжая заниматься волосами. — Мне тоже интересно.

— Не ваше дело, — отрезала Кнопка.

— А, ну раз дело не наше, то действительно дошло! — Мона смерила подругу оценивающим взглядом. — Надо же, молодо-зелено...

— Мне двенадцать, — отрезала Кнопка. — А ты и вовсе меня старше.

— На полгода, — уточнила Мона. — Да при чём здесь возраст?..

— Счас я тебе покажу "молодо-зелено"! — Кнопка голой рукой выдрала из земли чудом уцелевшую крапиву и принялась угрожающе наступать на подругу.

— Действительно, "зелено", — Мона оценила крапиву и попятилась, Кнопка завертела жёстким стеблем, как учебным шинаем, стараясь отрезать её от кустов на берегу и загнать в воду.

— Стой! Ты у меня искупаешься!

Мона плясала на самой границе воды, ловко избегая жалящего прикосновения, ещё и язык показала. Да так и застыла, удивлённо глядя за спину Кнопки. Та, обозначая удар на уровне лица, — предполагалась, что подруга уклонится, — едва успела задержать движение, пришлось перехватить стебель ещё и левой.

Эрика отшвырнула стебель, оглянулась.

— Ловко у вас выходит, — оценила Криста, появляясь из зелени черёмухи.

— Угу, — буркнула девочка. Ловко у них выходит выходить из теней, являясь внезапно, словно призрак Холо.

Она шагнула на торчащий из воды серый каменный лоб и окунула горящие изжаленные ладони в реку. Смешно, может безо всякого вреда для себя взять уголёк из костра, а крапивой обожглась...

— А это что такое было? — поинтересовалась Криста, глядя на торчащий ост крапивы.

— Мы тренировались делать дерюгу, — буркнула Кнопка. — Алек рассказывал, как.

— Должно быть, вы его невнимательно слушали, — девушка разглядела высушенные заросли. — Мона, не желаешь прогуляться со мной до Каленадар?

Мона удивилась. Прогуляться она не желала, но Криста никогда ничего не предлагает просто так. Может быть, видела что-то в будущем, для чего эта прогулка необходима...

— Тогда сушись скорее и одевайся.

Мона торопливо попрощалась с подругами, попросила без неё не трогать черёмуху, и пошла за войей.

В поисках Кристы Гарий бродил довольно долго. Каждый, кого он спрашивал, отвечал: да, была, недавно видели, вот только что прошла. Смотреть же через Живу он не умел толком, да и наверняка девушка закрывалась от поиска. Не прячась от него специально, просто по войской привычке.

Когда он уже потерял надежду и уселся у городьбы, Криста нашла его сама.

— Привет, — раздался голос у самого плеча, задумавшийся Гарий вздрогнул от неожиданности.

— Уф!.. — и ещё раз, когда обернулся. Та, о которой он размышлял, стояла рядом с войей.

— Занят сейчас? — поинтересовалась Криста как ни в чём не бывало.

— Ну... В общем-то... Нет. А что? — настороженно спросил мальчишка.

— Айда с нами, прогуляемся до Каланадар.

Гарий удивился. Туда было ехать далеко... да и поздно уже. И главное — ему-то зачем туда? Какие ещё поездки, когда ему такое видится?..

— Возьмём коней, заночуем там. Посмотрим на звёзды, а утром назад.

Мальчишка подозрительно глянул на войю, на Мону... и кивнул. Почему бы и нет, самое время куда-нибудь съездить проветриться...

— Отлично, — Криста уже шагала к конюшням. Чуя подвох, Гарий поспешил следом.

И Криста не заставила себя ждать.

— Пегас, Хитрая, Морковка, — указала стойла. — Седлайте, а я пока пойду кой-чего прихвачу.

И ушла, оставив Гария с тремя зверюгами.

Мальчишка пыхтел, воздвигая потники и сёдла, немного поругался с жеребцом, едва не укусил в ответ морковной масти кобылу. Мона почему-то и не подумала помочь. Стояла рядом, смотрела в пространство.

Попросить? Вот ещё!..

Видимо, девочка всё-таки почувствовала его не слишком доброжелательные взгляды. Моргнула, выходя из своего транса, подошла и молча сунула кулаком Хитрой в брюхо. Кобыла с шумом выпустила воздух, и Гарий затянул подпругу.

— Вот так-то.

— Угу... спасибо.

Мона лишь кивнула. Ушла вглубь конюшни, вернулась с ворохом ремней. Принялись распутывать в четыре руки.

— Чего это Криста удумала? — пропыхтел Гарий, сражаясь с Пегасом. Мона пожала плечами.

— Не знаю. Мы с речки возвращались, она меня перехватила и потащила за собой, мол, ты мне там совершенно необходима...

— Так и сказала?

— Нет, но было похоже.

Гарий задумался было, пресекая попытки жеребца вырваться.

— Ты был там раньше? — спросила Мона.

— Конечно... Криста учила "исчислять пути небесных тел", — последние слова он произнёс торжественно-заунывным тоном.

— ...Как и всех. Правда я не слишком хорошо разобралась со всеми этими расчётами...

— И я тоже. Может быть, она решила, что мы нуждаемся в дополнительных уроках?

Мона поёжилась от такой перспективы.

— Может быть, стоит удрать пока не поздно? — сказала с надеждой.

Гарий удивился отчаянному предложению и ещё больше своей реакции на него. Идея удрать куда-нибудь с Моной показалась необыкновенно заманчивой.

— Мне кажется, Криста не оценит... Ах, чтоб тебя!.. Мне кажется, что они над нами издеваются?

Жеребец саркастически фыркнул.

— И насмехаются.

Тут девочка вздрогнула, выпрямилась во весь рост.

— Ой.

Гарий обернулся. Интересно, сколько времени Криста так стояла, подпирая столб конюшни, слушала их разговор?

Вопреки ожиданию детей войя никак не прокомментировала их нерасторопность. Вручила каждому по скатке с плащом и одеялами — пока Гарий и Мона сражались с конями, она заглянула к Норику и Дарине, предупредила, что забирает детей и прихватила для них вещи.

Криста взяла повод Морковки, кивнула Гарию на Пегаса. Мальчишка аж рот открыл, Пегас, кажется, тоже удивился.

— Справишься ведь? — подначила девушка.

— Конечно! — торопливо выкрикнул мальчишка.

Пегас был личным конём Александра, но стоял в общинной конюшне — чтобы не соскучился, по выражению Даники. Чужаков на своей спине не приветствовал, но названного брата хозяина знал. И Гарий катался на нём — но лишь в присутствии Алека.

Ожидая от вредного жеребца какой-нибудь пакости, он осторожно потянул уздечку. Пегас покосился на него карим глазом, фыркнул, но не насмешливо, как бы задумчиво. Видимо, решив пока не шкодить, послушно сдвинулся с места.

Без особой необходимости верхом в черте города не ездили. Ведя коней под уздцы, Криста и дети прошли улицами и вышли к западным воротам. Знакомый страж на воротах окликнул, поинтересовался, вернутся ли они или заночуют где-то. С ночёвкой, ответила Криста, и вой махнул рукой.

Выведя коней, они сели верхом. Гарий нерешительно толкнул Пегаса пятками, тот оглянулся на седока, смерил оценивающим взглядом и пошёл. Как-то боком.

Гарий потянул узду, конь завертелся. Мальчик сделал вид, будто так оно и было задумано, покосился на Мону, не смеётся ли. Не смеялась. Девочке хватало проблем с Хитрой.

— Троллья сыть!.. — негромко ругнулась она, кое-как задавая Хитрой направление. — Не смей меня позорить перед ним!..

Криста и её флегматичная Морковка с интересом поглядывали на суету. Гарий последовал за Хитрой, и трое всадников неспешно поехали на закат.

Почти у каждого крупного посёлка Фременов есть небольшой стоунхендж — конструкция из камней, определённым образом ориентированных по сторонам света и звёздам. Стоунхенджи, или "знакамни", выполняют роль солнечных и звёздных календарей и в некотором смысле "адреса" поселения. Так, если человек, путешествуя мысленно, заблудится в Живе и не сможет найти обратную дорогу к своему телу, достаточно настроиться на эти камни, вспомнить их, и горе-путешественника вынесет к посёлку.

Есть ещё Каленадары. И вот они строятся довольно редко. По древним канонам производятся вычисления, воздвигается круглый фундамент здания, расчерченный по звёздам, круглые же стены расписываются путями небесных тел, формулами их вычисления, на потолке изображается звёздное небо. Зачастую в потолке делают дыры, так, чтобы упавшие через них лучи Солнца или Луны в определённый день указывали на определённые росписи на стенах или полу...

...Каленадары являются одновременно храмом, хранилищем знаний, местом паломничества для ходжа и ещё много чем...

Айрин че Вайлэ

"Обычаи человеческих и нечеловеческих племён"