Науфрагум: Под саваном Авроры - Том второй

— В-виноват, ваше высочество. Больше не повторится.

— Перестаньте. У кого вы успели научиться этим глупостям, господин Немирович?

— Э-э-э... не знаю. Забыл, вернее будет так сказать.

— Не виляйте и не пытайтесь показаться дурачком. Скажу прямо — я не желаю, чтобы кто-то, а еще больше — вы — взвешивали мою и чужие жизни. Моя — не ценнее ничьей другой. Ничуть не дороже жизни Софии, Алисы... или вашей. Вы не мой вассал и я не могу вам приказывать, поэтому прошу — оставьте это.

— Взвешено, отмерено, отрезано... — пробормотал я, глядя в сторону.

— Что? Вы все-таки ударились головой? А, вот же кровь!..

Тонкие, но сильные пальцы скользнули по моим щекам, зарылись в волосы... нет, это невыносимо.

Перевалившись набок, я избавил принцессу от своего потенциального веса и, по-рачьи попятился к корме танка.

— Надеюсь, вы не забыли, что у нас тут имеется небольшая такая проблемка?

— Представьте себе, нет, — принцесса подползла ко мне, все еще недовольно нахмурив тонкие брови безупречного рисунка. Недовольна, что не получила ответа. Ничего, переживет.

— Но раз он нас упустил, открываются новые возможности. Поиграем в прятки.

— Полагаюсь на вас, господин Немирович. А где Брунгильда?

— Спорю, что она наблюдает, и ждет случая помочь нам... надо будет ответить ей тем же. Но сейчас главное — забраться под броню.

Я поднял руку и постучал костяшками по броневому днищу. Тук-тук. Еще тук-тук. Никакого ответа. Увы, не стоило рассчитывать на то, что девушки, которые уже укрылись в танке, услышат мой сигнал за возней чудища, которую оно устроило впереди танка, пытаясь забраться на соседнюю платформу. Наша платформа тоже содрогалась так, что танк покачивался на пружинах.

— Жаль, что конструкторы отказались от донного люка. Что тут еще есть... вон вспомогательные лючки, чтобы лазить к мотору и трансмиссии. А вот, наверное, нижние пробки баков. Но они, понятно, ничем нам не помогут. Придется ждать момента, чтобы забраться через башню.

— Почему же не через ту дверцу? А-а, чудовище нас там видело, и теперь ждет. Думаете, оно настолько сообразительно?

— Сейчас проверим. Давайте-ка назад, ваше высочество.

Пятясь, мы осторожно выкарабкались из-под днища и выпрямились, прикрываясь высокой кормой танка. Шум впереди неожиданно прервался, по бетону снова загрохотали когти. Чудище заметило нас и, резко развернувшись на месте, бросилось назад вдоль левой стороны платформы.

— Направо!

— Да!

Мы синхронно прянули вправо, обежав торчащее крыло надгусеничной полки, и присели у правого борта. С другой стороны загремело, платформа и танк качнулись — видимо, панцирный клоп приложил по железу клешнями, чтобы напугать и выгнать нас. Но это был дешевый трюк. Догадавшись, что так до добычи не добраться, хищник снова развернулся, и торопливо полез на сцепку платформ впереди, откуда можно было видеть обе стороны танка. Места там было мало, и он поддел клешнями стоящий на следующей платформе автомобиль. Захрустело стекло и листовой металл. Оторванная кабина загрохотала по бетону, за ней с лязгом и звоном упал передний мост и все остальное. Освободив место, панцирный клоп с удвоенной энергией зацарапал когтями борт платформы, намереваясь взгромоздиться туда. Это было неприятно — дверца водителя оказывалась прямо перед ним, и даже люки на крыше башни были в радиусе действия длинных клешней.

— Зар-раза... если будет стеречь там, то нам не попасть внутрь, а девчонкам не выбраться...

В этот момент в дело снова вступила Брунгильда. По бетону у нас за спиной, справа от платформы, стремительно прошлепали босые ноги. Бестрепетно приблизившись к закинувшему на платформу переднюю часть туловища и торопливо перебирающему многочисленными конечностями клопу, она с разворота запустила в него ржавое и мятое ведерко. Описав дугу, оно ударилось о верхний край панциря, над глазными щелями и мандибулами, выплеснув фонтан черной маслянистой жидкости. Своды тоннеля сотряс оглушительный полу-визг, полу-рык. Ослепленное чудовище неуклюже завалилось назад, конвульсивно щелкая в воздухе клешнями, боком свалилось с платформы и завертелось волчком, расшвыривая вокруг обломки разбитого автомобиля.

— Мазут!.. Молодец, Брунгильда!

Оставалось только поражаться хладнокровию, с которым телохранительница приметила прицепленное где-то ведерко и проверила содержимое цистерны.

Но нельзя было терять ни секунды. Я наклонился, сцепив руки у колена характерным жестом. Принцесса мгновенно поняла, и наступила босой ногой, словно собираясь подняться в седло. Толчок, и она уже оказалась на высокой надгусеничной полке, протягивая руку мне. Нерешительно поймав ее, я подпрыгнул, закинул колено и выпрямился рядом с Грегорикой. Не успел я оглянуться, как справа появилась Брунгильда. Судя по тому, как вздымалась ее рельефная грудь, игры в салочки и пробежка с ведром от хвостовых цистерн заставили поднапрячься даже ее.

— Если башенные люки заперты, придется опять прятаться, — предупредил я.

Прыгнув с полки на решетку моторного отсека, я перешагнул через округлый глушитель, забрался выше и выпрямился на просторной крыше башни, осматриваясь. Как ни печально, но даже мазут не сумел остановить чудовище надолго. Оно уже перестало вертеться, и, поклацав мандибулами и несколько раз втянув и выставив обратно глаза на стебельках, повернулось к танку. Почти физически чувствуя его тяжелый взгляд, я схватился за ручку на крышке правого, прямоугольного люка и рванул. Открылся! Снизу ударил луч фонаря, но вступать в переговоры было некогда — я быстро подтолкнул принцессу, не отрывая глаз от медленно раскрывающихся клешней. Помедлив еще секунду, клоп снова бросился на танк.

— Скорее!

Подстегнутая криком Грегорика головой вперед нырнула в люк, а я, оглянувшись на забирающуюся в правую пулеметную башенку телохранительницу, повторил маневр. Спустя мгновение удар по крышке люка заставил его с грохотом захлопнуться, едва не придавив мне пятки.

— Ой-ей-ей, — тонко запищал кто-то внизу, — слезьте с меня!

— Простите, Алиса, но меня прижали, не получается, — виновато ответила принцесса, отталкиваясь от меня коленками.

Перепутавшись руками и ногами, мы застряли среди каких-то стальных кронштейнов, полок, спинок сидений. Лихорадочно прыгающий свет фонаря и яростные удары снаружи, встряхивающие танк, отнюдь не добавляли порядка. Ничего не видя, я уцепился одной рукой за зубчатый погон башни, а под другую само собой попалось что-то матерчатое. Двинув ладонь дальше, я обнаружил под тканью мягкую выпуклость, и был вознагражден приглушенным грудным вскриком:

— Ай...

— Извините, госпожа Госпич. Я не нарочно.

— Н-ничего... ничего страшного...

— Виноват. Слушай, Алиса, дай сюда фонарь.

— Чуть не раздавили, и еще фонарь им давай, — капризно ответила она, но все же послушалась.

С нормальным освещением мы через пару минут все же сумели расположиться так, чтобы не сидеть друг у друга на головах.

Боевое отделение танка, выкрашенное изнутри серой краской, было достаточно просторным и очень, очень уютным — особенно теперь, когда за броней снаружи бесновался разъяренный панцирный клоп. В верхней части башня была овальной, и напротив угловатого казенника пушки располагалась большая ниша с амбразурой — корма башни. Над головами наблюдались два люка — круглый наводчика, и прямоугольный командирский. Два высоких сидения, под которыми располагались вертикальные вращающиеся барабаны под снаряды, и одно откидное ниже, почти у самого покрытого рифленой резиной полика, вращающегося вместе с башней, завершали интерьер, если не считать кассету под снаряды и ящик для стреляных гильз под казенником. В передней части подбашенного отделения виднелся широкий проход в следующее отделение — управления. Там, посередине, на кресле механика-водителя сейчас лежала так и не пришедшая в сознание София, а справа и слева виднелись еще два отсека, занятые сидениями для пулеметчиков, управляющих малыми башенками, и стойками для пулеметных магазинов. Всего экипаж танка состоял из шести человек — как раз столько, сколько нужно. В этом можно было усмотреть счастливое предзнаменование.

Пожалуй, это было единственное, чему можно было порадоваться, потому что невидимый отсюда панцирный клоп продолжал вымещать свое разочарование: навалившись на платформу, раскачивал танк, скреб и царапал по броне клешнями, кажется, пытался сбить малую башенку и даже откусить ствол пушки. Потревоженная полувековая пыль кружилась в дрожащем луче фонаря, брякали незащелкнутые фиксаторы пустых снарядных гнезд на бортах башни, раскачивались висящие на шнуре наушники.

— О-он... он не вскроет нас, как консервную банку? — жалобно вопросила Алиса.

— Нет, гардариканская броня ему не по зубам. Если мне не изменяет память, средний крейсерский танк Т-28, в котором мы имеем честь сидеть, несет дюймовую броню по бортам и полуторадюймовую спереди. Чтобы справиться с ней, требуется консервный нож посерьезнее, чем у нашего настырного знакомца.

— Вы помните названия гардариканских танков времен Великой войны? — удивилась отличница, поправляя очки.

— Грешен. С юных лет интересовался этой тематикой, и с тактической стороны, и с технической. Это ведь были весьма интересные конструкции, знаете ли. Четыре разных вида подвески — свечная, пружинная, балансирная, и, наконец, торсионная.

— Но какой в этом практический смысл? Прошло полвека, появилась новая техника...

— Вы удивитесь, но танков больше не строят. Зачем? Так что второе поколение послевоенных бронемашин — что гардариканских, что либерийских — осталось последним. Правда, кто-то утверждал, что гардариканцы уже успели переосмыслить опыт зимнего конфликта и начать проектирование новых танков, но... Науфрагум поставил точку... ой!

Особенно яростный удар чуть не заставил меня прикусить язык.

— Броня броней, но что, если он свалит танк с платформы? — поинтересовалась принцесса.

— Двадцать пять тонн стали — это не так-то просто.

— Но муравьи поднимают груз в тридцать раз больше своего веса.

— Хм. Едва ли соотношение сохранится для гигантских насекомых. Могу поклясться, что чудище не справится с трехсоттонной поклажей.

— Скорее всего, вы правы, но...

— А если он просто будет караулить снаружи?

Словно в ответ на вопрос Алисы, шум снаружи прекратился.

— Типун тебе на язык.

— Нет, и вправду? Мы не завтракали, и вчера не поужинали... и пить хочется.

Короткий спазм в желудке при одном упоминании завтрака подтвердил, что недооценивать подобную угрозу не стоило. То, как Весна инстинктивно облизнула пухлые губы — тоже. Алиса продолжала, и градус сдерживаемой пока истерики в ее голосе быстро нарастал:

— Жук будет просто ждать, и ждать, пока мы не проголодаемся и не вылезем сами, ему даже ломать не нужно этот твой стальной панцергроб! Что с него толку, если он не может ездить? Или стрелять?! Чертовы танчики, я всегда их ненавидела, с детства! У тебя по комнате было не пройти, чтобы не наступить на эту дрянь! У нормальных мальчишек на стенках футболисты и голые красотки, а у тебя всякая бронированная гадость и паровозы! И что? Помогло это тебе, а? Отвечай, помогло?!

Ответить мне было нечего.

— Что же ты не заведешь мотор? Почему не раздавишь гусеницами мерзкого жука? Сочинял же в детстве геройские истории, как спасаешь всяких там дурацких изнеженных принцесс от похотливых железных драконов и пиратских танчиков с черепами и костями! Ну, почему сейчас не спасешь?!

Принцесса быстро придержала занесенную уже руку Брунгильды — та дисциплинированно подалась назад — потом страдальчески и сочувственно изогнула бровь.

Алиса всхлипнула и разрыдалась, закрыв лицо ладонями. Грегорика задумчиво проговорила:

— В самом деле, если бы танк смог двигаться...

Ничего не говоря, я взял фонарь, наклонился над хрипло дышащей Софией, лежащей поперек кресла механика-водителя, и посветил на приборный щиток. Потребовалось какое-то время, чтобы найти среди многочисленных циферблатов шкалы вольтметра и амперметра. Ориентируясь по надписям, я покрутил центральный переключатель, потом переключатель зажигания, пощелкал включателем лампочек подсветки.

— Прошло пятьдесят лет. Аккумуляторы мертвы, естественно, ни питать лампочки, ни вращать стартер не в силах. Хотя, сдается мне, что на некоторых танках стояла еще и система запуска сжатым воздухом... да, кажется, как раз вот этот пультик, — я щелкнул ногтем по одному из двух манометров, торчащих слева от щитка. — Но чтобы завести двигатель, нужно разобраться с топливной системой, продуть фильтры, проверить прокладки, смазать все, подкачать топливо... это не быстрое дело. И, конечно, нужен нормальный доступ в моторный отсек. А получить его можно только...

Танк снова слегка вздрогнул и качнулся на рессорах. Алиса и Весна схватились друг за друга и взвизгнули, хотя на этот раз создавалось ощущение, что чудище старалось действовать осторожно и даже незаметно.

— ...Только разобравшись с нашим негостеприимным членистоногим хозяином.

— И вы действительно понимаете в этих механизмах, господин Немирович? — уточнила принцесса. Она старалась, чтобы вопрос не прозвучал излишне недоверчиво, но не преуспела.

Внутренний голос немедленно встрял с ироническим замечанием: 'О-о, ваше высочество, вам несказанно повезло. Второго такого специалиста по антикварному механическому барахлу, как ваш покорный слуга, в жизни не сыскать. Возрадуйтесь'.

Гхм, гхм. Сам себя не похвалишь...

— Немного, ваше высочество. Но дело не в этом. Если завести двигатель, мы смогли бы потягаться с чудищем, но чтобы это сделать, нужно вылезти и работать снаружи.

— Замкнутый круг?

— Да. И порвать его можно только...

— Победив чудовище?

Я вздохнул.

— Знать бы еще, как именно. Задача не для механика, к коим я себя скромно причисляю. Скорее для рыцаря или паладина.

— Вы тоже играли в 'Драгон ланс'? Еще обязательно нужен клерик и маг, а пригодился бы и вор, конечно, — вдруг улыбнулась принцесса.

— Ого! Соберем сбалансированную партию, ваше высочество! Игрывали и мы, игрывали... Механика, как класса, не существует, но разумно будет приравнять его к магу. К магу поддержки. Транспортировка там, вспомогательные заклинания, все такое. Это буду я. Паладин, отважный борец с Огромными Вражьими Крабами, у нас есть, — я поклонился Брунгильде.

— Давайте я буду друидом, — предложила Грегорика. — Мне к лицу зеленый цвет.

— Верно, — подхватил я. — Алису назначим воришкой, пусть тырит сокровища. София, естественно, бард, хотя и противоположных нашей партии убеждений, а вот госпожа Госпич... хммм...

— Можно, я буду звездочетом? — робко подняла руку Весна.

— Отлично. Все роли распределены. Итак, как технический маг, я сразу должен вспомнить, что наша славная, пусть и не самая сбалансированная команда, сидит в танке, боевой бронированной машине, предназначенной для поражения противника огнем и гусеницами. Гусеницы по вышеуказанным причинам отпадают...