Боги от науки

Теперь Степан Гумилев (очень хотелось поддержать Костин почин зваться именами великих писателей, но ни одного великого Степана, кроме Стефана Цвейга, не нашлось; Гумилев, по крайней мере, был Степанович) — почти первоклассник. Он знает три-четыре естественных языка и столько же языков программирования. У него больше друзей, чем было в прошлой жизни. Он может собрать любой прибор из советских журналов по радиотехнике и почти любой из числа современных. Он летает во сне каждую ночь и действительно растет. Он вполне счастлив, даже не мечтает поскорее стать взрослым, потому что чем в более нежном возрасте он станет всемирно известным, тем лучше, а это, он верит, уже не за горами.

Глава 3.

Женя не стал переселяться в другое время, менять возраст и стирать память. Он вспомнил свое главное, помимо школы, увлечение — походы — и отдался ему целиком. Если перемещаться по всей стране и миру, в любое время года можно пристать к группе, которая идет, карабкается, катит на велосипедах или сплавляется на байдарках из пункта А в пункт В. Если обзавестись снаряжением на все случаи жизни, горкой консервов, хорошим туристским топором, десятком косынок с изображениями рокеров и гитарой (Степа дал ему когда-то пару уроков, остальному научат другие походники), будешь желанным гостем почти везде.

Женя перемещается из похода в поход, не застревая в "оплотах цивилизации" больше, чем нужно, чтобы отмыться и закупить нужные продукты. За год его хорошо запомнила добрая половина русских туристов-"рюкзачников".

-Замятин, — представляется он. — Женя. Да, как "Мы". Нет, тот давно умер. Да, читал. Хорошая книга, только очень уж у них с Оруэллом много последователей.

Он всегда первый доходит до места стоянки, ставит палатки, разводит костер, достает из ниоткуда гитару и весь вечер поет походные песни, которых так много среди классики русского рока. Утром он первый на ногах и успевает разведать с воздуха маршрут на день-два вперед.

Все, кто может похвастаться, что беседовал с ним, знают, что он умеет летать, останавливать время и перемещать предметы. Никто не удивляется, сходив с ним в один поход, а потом услышав, что он в это время был в другом. Напротив, все больше людей следуют его примеру: он любит доказывать, что все, что он умеет, совсем просто, и в каждом походе кого-нибудь да обучит использовать резервы мозга.

Иногда он немного скучает по деспоту Степе, заводному Косте или мудрой Галине Александровне. Возвращаться к ним в ближайшие три-четыре года он не собирается, потому что знает, что и они выбрали такой же срок для жизни, свободной от старых знакомых. Поэтому, когда ему грустно, он пишет песни о людях, которые умеют летать, о тех, кто может путешествовать во времени, о дружбе, о героическом труде сотен и сотен учителей. Эти песни потом расходятся по стране, оседая в спортивных лагерях и даже в Интернете. Женя знает об этом, хотя в Сеть не заходил уже год, и ничего не имеет против. Только на сцене выступать — и туда зовут! — отказывается: "Не мое это".

Ах, да, еще Женя обзавелся окладистой бородой. Не то от лени, не то для имиджа.

Глава 4.

Галина Александровна свою "вторую жизнь" посвятила, в сущности, тому же, чему и первую — обучению детей. Только теперь она пользовалась приемами, неэтичными для обычной школы, и дело шло куда продуктивнее. Она набирала классы из школьников, которые понимали и хотели понимать то, чему она могла их научить, а не просто просиживали уроки, отхватывая натянутые годовые тройки или даже необходимые для медали пятерки.

Она преподавала семь дней в неделю, много часов в сутки: два раза по часу с одними, три раза по два часа с другими, ну и так далее. Все эти часы, понятно, были условностью, потому что время растягивалось в любых пропорциях, а у учеников занятия и вовсе зачастую не отнимали ни минуты.

Галина Александровна учила детей всему, чему могла: физике, математике, хитрым задачкам по программированию. Недели через три после начала занятий она осторожно начинала разговор на тему практического применения получаемых знаний. В ответ ей неслось, понятно, что-то про перспективы выпускников технических вузов. Она все это выслушивала, соглашалась и сообщала, что польза математики заключается уже в том, что она держит мозг в тонусе, а из привыкшего к нагрузкам мозга можно извлечь пользу в любой момент. После этого в программу уроков добавлялось то, чему в школе пока что не учат: передача друг другу мыслей и музыки, махинации со временем, доступ к Интернету безо всяких приборов...

На уроки Галины Александровны то и дело приходили новички, услышавшие от друзей про ее педагогически таланты. Не все они проходили "испытание" задачками по физике, но те, кто оставались, на каждый урок летели, как на крыльях, причем сравнительный союз здесь бывал лишним.

"Всегда бы так..." — мечталось Галине Александровне. Но она понимала, что такие уроки — уже огромный шаг вперед, а рутина под названием "вколачивание базовых знаний в головы" продержится еще много лет и хорошо, если когда-нибудь будет вытеснена чем-нибудь более продуктивным.

Глава 5.

Саша стала писателем. Ее жизнь теперь состояла практически только из прогулок, чтения и сочинения рассказов. Когда писанины набиралось достаточно для очередного сборника, сборник незамедлительно выходил в свет.

Сашу издавали, хотя рассказы начинающих писателей редко продвигаются дальше Интернета и сборников каких-то заштатных конкурсов. Она сама об этом позаботилась: собрала вместе с десяток энтузиастов печатного дела, нашла еще дюжину писателей вроде себя, свела всех за одним столом, внушила нужные мысли и отправила всю компанию на два года в прошлое.

Эти два года уже прошли. За это время издательство заслужило право продаваться в крупных книжных магазинах типа любимого Сашей "Библио-Глобуса", заявки желающих у них напечататься стали поступать ежедневно (у них была самая большая в мире скорость печати — один день на все про все — и самый творческий дизайн обложек), все авторы обзавелись армией фанатов, а первоначальный коллектив сначала сдружился, потом стал неразлучен.

Саша раскрыла свои козыри — сверхъестественные способности — почти сразу: как только зашла речь о том, как воплощать мечту в жизнь, когда вокруг столько подводных камней. Она специально подбирала людей, которые без труда освоят все ее умения, и ее расчеты оправдались. Поэтому и печатались книги за сутки, поэтому и доставлялись они во все магазины Москвы без оплаты за доставку, поэтому и продавались там без лишних вопросов (когда к тебе влетает крылатый посланец и просит принять на продажу книгу, поневоле согласишься: если издательство столько вкладывает в рекламу, что-то в нем есть).

Саша пишет рассказы сотнями, но периодически возвращается к попыткам написать что-нибудь покрупнее. К сожалению, уже к третьему авторскому листу она сбивается и начинает срисовывать героев с реальных людей. У нее есть мечта: создать "пространственный карман", поселить туда сотни две незнакомых друг с другом людей, наблюдать за ними пару лет, все это описать, а потом стереть им память. Тогда из написанного, может быть, и выйдет толк. Вот только гуманизмом здесь не пахнет.

Глава 6.

Степу Гумилева в классе не приняли. Ничего удивительного: он всегда все лучше всех знает, на уроках читает посторонние книги (тогда как большая часть класса и читать-то не умеет) или раскладывает вокруг себя всякие шестеренки и что-то из них мастерит, не особо стремится с кем-нибудь сближаться. Одноклассники думали-думали и решили его проучить.

На одной из перемен класс собрался на безопасном расстоянии от Степы и начал задавать провокационные вопросы на тему "Ты никто и звать никак". Степа за словом в карман не лез, правда, употреблял слишком "заумные" выражения, так что его обвинили в том, что он что-то за кем-то повторяет, и вообще заучка. От слов перешли к действиям.

Поняв, что его сейчас будут бить, Степа с перепугу создал иллюзию классического огненного шара (переиграв накануне в какую-то магическую игру) и запустил ее, не целясь, в самое крупное скопление детей. Никто, понятно, не пострадал, но на Степу посмотрели по-другому:

-А еще что умеешь? — удивленно спросил главный классный заводила.

Степа собрался пожать плечами, потому что все вышло случайно, но вдруг понял: умеет, и очень много. И это все очень просто, стоит только захотеть и поверить, а для детей это не проблема.

Сначала Степа научил всему одноклассников, потом потянулись "первые ласточки" из соседних классов, и вскоре уже все ученики и некоторые учителя передвигались по школе не иначе как паря под потолком, приходили на уроки ровно за пятнадцать минут до звонка и атаковали мозги отличников на контрольных. А самые продвинутые создавали свои миры по мотивам компьютерных игр и пропадали в них сутками.

Степа сначала купался в лучах славы, а потом отошел на второй план и остался единственным честным отличником, неизменным участником всевозможных олимпиад и гордостью учителей.

Глава 7.

Пять лет пролетели, и все пятеро встретились снова. Они не стали ничего рассказывать, просто открыли друг другу свои сознания и прочли все нужное. Все удивлялись, как непохоже, продуктивно и счастливо они прожили это время, и радовались воссоединению. Обменявшись накопившимся запасом баек, решили подвести итоги: кто сколько человек "рекрутировал" на благо науки.

На счету Кости были двадцать тысяч пользователей его виртуальных реальностей, которые действительно смогли поверить, что все способности, появляющиеся у них в игре, можно применять и в реальной жизни. Кто-то машинально прочел мысли собеседника, кто-то, задумавшись, взлетел, — и пошло-поехало по сарафанному радио.

На счету Степы была его школа (около тысячи человек) и две соседних, где по совместительству работали некоторые его учителя. Дети и подростки заражали семью и друзей, учителя заражали коллег, но этот процесс Степа не пытался контролировать или приписывать успех себе.

Женя обучил не поддающийся учету массив походников, инструкторов в детских лагерях, любителей здорового образа жизни и просто фанатов бардовской песни. Кажется, кто-то из активистов движения "Street Workout" даже вывел из Жениных уроков отдельный вид спорта, но упоминаний о нем в Сети еще не было.

Сашины преданные читатели, число которых варьировалось от нескольких тысяч до бесконечности, тоже знали толк в получении скрытых посланий из Сашиных рассказов. Не все, но каждый пятый, прочтя очередной сборник и замечтавшись на тему: "Вот бы это все было возможно", каким-то образом приходил к тому, чтобы попробовать складывающуюся из рассказов методику на себе.

Через руки Галины Александровны прошло целое поколение математиков, подростков с горящими глазами и броуновским движением в голове. Добрая их половина уже получала высшее образование, как следствие, заражая однокурсников и профессоров.

Даже если рассматривать только непосредственное влияние, не учитывая эффекта домино, выходила пара сотен тысяч последователей. Почему же не работала теория шести рукопожатий?

-Нет, они действительно существуют! — вырвалось у Саши, когда вопрос был задан вслух. — Я с ними общалась и потом.

-Та же история. Если сто тысяч поделились знаниями хотя бы с тремя людьми каждый, то эффект должен быть.

-Или не спешат себя обнаружить, или разошлись по пространственным карманам и погрузились в виртуальный мир. Или их кто-то умышленно давит, но это у меня паранойя началась, — был вынесен вердикт.

-Завтра снова в школу, даже не верится, — вспомнил Костя.

-Через два месяца ЕГЭ, — вспомнил Женя.

-Нас с тобой без всяких экзаменов примут, — напомнил Степа. Он тоже немного волновался, но вспоминал, что может вернуться и пожить немного за Степу Гумилева, восьмиклассника, которого эти проблемы не тревожат. — Кстати, Костя, твои дети куда поступили?

-Напомнил, блин, о моем настоящем возрасте, — засмеялся Костя. — Так, по мелочи. Кто в Бауманку, кто в МГУ, кто в Физтех. Сплошь и рядом передают приветы Галине Александровне от благодарных однокурсников. Это я так, в рамках теории шести рукопожатий.

-И почему пересекаются только побочные реальности... — подумал вслух Степа. — Совпадение, конечно, не обращайте внимания.

Вероятнее всего, это действительно было совпадение, но в просторных мозгах всей пятерки начали выстраиваться длинные умозрительные цепочки об обилии порожденных ими параллельных вселенных и о том, какая из них является истинной.

Часть 8. Обратная связь.

Глава 1.

Однажды вечером к Косте на улице подошел мальчик на пару лет его младше:

-Здравствуй, Костя.

-Здравствуй... А я тебя знаю? Склероз подростковый, понимаешь...

-Я из твоих учеников. Нас много было, неудивительно.

-Ну что ж, рад тебя встретить. А по какому ты делу?

-Твои уроки перестали работать.

Костя немножко ошалел. Конечно, его способностям было меньше года, но он уже привык, что они всегда безотказны и безграничны, что нет никакой "системы отказов исполнителя", что все легко.

-Если они не работают, то как ты меня нашел? — задал он единственный более-менее логичный вопрос.

И мальчик, представившийся Пашей, все рассказал. Однажды он попытался, как обычно, вызвать крылья, чтобы полететь в школу. Крылья почему-то вылезать не пожелали, а в голове раздался противный такой синтетический звук, с каким компьютеры сообщают о сбоях, и вылезла надпись: "Отказано в доступе". Паша удивился, подумал, что он просто еще не проснулся и спокойно пошел в школу. Там на первом же уроке, когда он попытался вытащить из Сети домашнее задание, ситуация повторилась: "Отказано в доступе".

Когда на перемене, проголодавшись раньше времени, Паша не смог добыть себе привычным способом еды, он забеспокоился и стал проверять другие возможности: чтение мыслей, передача информации, встроенная в мозг камера. Везде одно и то же. С десятого где-то раза Паша добился того, что появилась кнопка "Помощь". Паша нажал на нее и оказался на улице незнакомого города, в двух шагах от Кости.

Пока Костя пытался переварить историю, Паша вдруг принялся махать рукой стайке ребят в десятке метров.

-Тоже мои ученики? — глухо спросил Костя. Паша кивнул.

Глава 2.

Выслушав очень похожие (различалась только форма отказа и число попыток) рассказы об утрате способностей, Костя первым долгом принялся проверять свои силы: взлетел на пару метров, прочел мысли ребят (такое обычно не выдумывают, но все же), отправил сообщения друзьям. Все работало, как обычно, без всякого напряжения. Никакого меню перед глазами не вертелось, не всплывали назойливые окна. Загадка...

Пришли ответы ото всех четверых: аналогичные случаи. Почему-то не у всех. Они тут же связались еще с парой сотен учеников: у тех все работает.

-Рассылка "системных сообщений" по всем знакомым, — предложил Степа. — Если способности есть, возвращается ответ. Если способности пропали, то в счетчик их.

Оказалось, "проблемы с подключением" примерно у двух третей завербованных.