R

ГЛАВА 19

Натужно сопя, Мамору еще раз подтянулся, держась за тонкую металлическую трубу, проходящую под потолком. Про себя Хенро считал количество повторений. Хова зачем-то заставила его заняться физической подготовкой, и он не совсем понимал, к чему бы это.

— Тридцать, — тяжело дыша, сказал Мамору и спрыгнул на висящий над полом вездеход. Осмотревшись, он с сожалением обнаружил, что Ховы не было рядом, а значит, она не могла видеть его триумфа. Нет, в армии, конечно, он подтягивался и больше, но для человека, который плохо спит и плотно сидит на наркотиках, он был в очень хорошей форме.

Спрыгнув с вездехода на пол, Мамору подхватил с оружейного ящика чистое полотенце, которое принес собой, и направился в душевую.

В комнате отдыха Мамору увидел Хову, которая сидела за столом и завтракала. Решив отложить мытье на потом, Хенро сел напротив девушки и спросил:

— Ну, и зачем мне все это делать?

Хова посмотрела на него и непонимающе заморгала длинными ресницами.

— Что делать?

— Зачем ты заставляешь меня подтягиваться, отжиматься и бегать? — спросил Мамору. — Ты что-то не договариваешь. Ты сказала, что Вален предложил тебе стать его ученицей и отправиться с ним. Но куда? Для чего нужны руны?

Хова отставила поднос в сторону и посмотрела на Мамору.

— Ты веришь в бога? — спросила она.

— Я его ненавижу.

— Значит, веришь, — заключила девушка.

— Это почему же?

— Нельзя кого-то ненавидеть и при этом не верить в его существование, — сказала Хова. — Первые Хранители — самые древние существа во Вселенной, и у них имелась собственная теория насчет создания нашего мира.

— То есть теория Большого Взрыва их не устраивала?

— Мир сотворил Создатель, который извлек из своего тела семь кусков плоти, — сказала Хова. — Он нарек их Рунами и соединил в Руническую Вязь или Футарк, который и стал основой мироздания.

— А одного куска плоти ему было мало? — съязвил Мамору. — Зачем было уродовать себя и вырывать целых семь?

— Не придирайся к словам, это же метафора, как в христианской Библии, к примеру. Ты разве не замечал, что мир устроен по семеричному закону? — спросила азуритка. — Семь цветов радуги, семь нот в музыке, с числом семь связаны самые фундаментальные понятия.

— Ага, семь дней в неделе еще, — усмехнулся Мамору.

Хова закатила глаза, но потом продолжила:

— Каждая Руна символизирует одну из основ мироздания: жизнь, силу, разум, любовь, самосовершенствование, порядок и сознание. Я более-менее изучила только первые три, а последняя и вовсе была повреждена, и ни один из Хранителей с ней толком не работал.

— Здорово! Значит, ты сама не знаешь, о чем мне рассказываешь.

— Я знаю одно. Кто-то разделил Футарк на семь частей, и теперь Руны разбросаны по Вселенной. Одна из них находится на Земле, я была рядом с ней, держала ее в руке, но потеряла. Мы должны найти Руны и снова собрать их в Футарк, иначе мир разрушится.

— Погоди-ка, я пока не заметил, что мир разрушается.

— Ты хочешь сказать, что мир нормален? — вскинула брови Хова. — Вы, теллусы, погрязли в техногенном болоте и сами себя убиваете, ваш разум играет с вами злую шутку. Понимаешь, куда я клоню? Руна Разума находилась на Земле, начиная с девятнадцатого века по земному летоисчислению. Что, по-твоему, вызвало промышленную революцию? Руна Разума исказила ваше сознание, вы слишком много думаете, слишком сильно доверяете своему уму. Там, где находятся Руны, идет искажение. Но это не самое страшное.

— А что самое страшное? — Мамору подался вперед.

— Самое страшное — это запах пота, идущий от тебя, — улыбнулась Хова и помахала ладонью перед носом.

Мамору потянулся за полотенцем и вытер мокрое лицо.

— Я никуда не пойду, пока ты мне все не расскажешь, — предупредил он, и тоже улыбнулся. — Тебе придется терпеть эту пытку.

— Ладно, — сдалась Хова. — Дело вот в чем. Изначально Вселенная была стационарна, и ваша теория Большого Взрыва в корне не верна.

— То есть, мир был конечен? — удивился Мамору.

— Не только конечен, но и стационарен. Насколько я поняла из вашей истории, первым расширение Вселенной заметил Эдвин Хаббл, который открыл красное смещение галактик.

— Было такое дело.

— Вы сделали неправильный вывод, исходя из данных, которыми обладаете, — с уверенностью сказала Хова. — Вы думаете, что Вселенная расширяется в следствие Большого Взрыва, и есть три пути для ее конца — сжатие, Великий Разрыв или бесконечное расширение. И вы думаете, что такое поведение заложено изначально, но вы ошибаетесь. Вселенная была задумана стационарной, и Руническая Вязь обеспечивала это.

— А теперь этой Рунической Вязи нет, и нам всем конец? — уточнил Мамору.

— Да. Хоть вы и неверно описали модель Вселенной, общие принципы вы уловили, и наш мир действительно ждет сценарий Великого Разрыва.

— То есть планеты и все, что мы знаем, разлетятся, не связанные гравитацией?

— Не только планеты, а даже атомы, — уточнила Хова. — Материя исчезнет. Сила растяжения будет не только сильнее гравитации, но и сильнее сил, скрепляющих кварки вместе.

Мамору присвистнул.

— Значит, если мы не найдем руны, мир обречен?

Хова кивнула.

— И ты рассказываешь мне все это, чтобы я тебе помог?

— Нет, просто решила поболтать за чашечкой кофе! — съязвила Хова и демонстративно взяла чашку кофе с подноса.

На секунду Мамору представил на месте азуритки Кристи Элгрет — такую, какой он запомнил ее, когда ей было двадцать. Так же, как и Хова, она часто сидела напротив него, держа в руке кофе сорта мокко, и внимательно смотрела в его глаза.

— Ок, ладно, я помогу тебе, — сказал Мамору, тряхнув головой, отгоняя наваждение. — Но предупреждаю — не вздумай мной командовать, я этого не люблю!

— Да уж конечно, — усмехнулась девушка.

— Не понял? — прищурился Мамору.

Азуритка исподлобья посмотрела на него, и Хенро подумал, что она раздумывает — сказать ему что-то или нет. Как жаль, что он не мог читать мысли собеседника.

— Ты еще не задумывался о том, зачем вообще решил меня спасти? — спросила Хова, внимательно глядя на него.

— Задумывался, — признался Мамору, — и это было действительно странно. Прости, конечно, но рисковать своей задницей ради заключенных, пусть даже женщин, я не привык. Но тебя почему-то решил спасти.

— Мне стыдно в этом признаваться, — покраснела девушка, — но я слегка повлияла на твой разум для этого.

— Ты залезла мне в голову?!

— Прости.

Мамору какое-то время сидел за столом, глядя в одну точку, пытаясь осмыслить услышанное, потом поднялся со стула и сказал, глядя азуритке прямо в глаза:

— Если хочешь моей помощи, никогда больше не лезь мне в голову, — процедил капрал и повернувшись, направился в душевую.

— Это значит, ты согласен помогать мне? — крикнула Хова ему вдогонку.

— Готовь корабль к полету!

Мамору вошел в первую попавшуюся каюту, пропотевший комбинезон слетел на пол, и Хенро босыми ногами забрался в душевую. Включив воду, он закрыл глаза и стал думать, над словами Ховы.

После слов азуритки, все встало на свои места. Вспоминая недавние события и те чувства, которые удивляли его самого, он понимал, что необычные желания внутреннего голоса были навязаны ему Ховой. Он не знал, сердиться ли ему на нее за это или благодарить. Если бы не она, возможно, он был бы уже мертв, с другой стороны — он не хотел думать, что является рабом в чужих руках. В тот момент, когда он был на СКС, ему казалось, что он сам принимает решения, но это была лишь иллюзия. Как он вообще теперь сможет ей доверять, зная, что в любой момент она может манипулировать им?

«Если я буду у нее учиться, возможно, я укреплю свой разум, — подумал Мамору. — И никто не сможет залезть мне в голову».

Выбравшись из душевой, Хенро начал рыться в шкафу кланника в поисках новой одежды. Комбинезон техника СКС — это отголосок прошлого, а Мамору не собирался оглядываться назад. В любом случае, кланнику, который здесь жил, одежда больше не понадобится.

ГЛАВА 20

Выдержка из Олмиона:

Как уже упоминалось, Создатель сотворил мир, пожертвовав для него семью частями своего тела. Эти семь частей он превратил в Руны и объединил их в Футарк, который и стал центром созданной Вселенной.

С начала времен Футарк излучает в пространство Вселенной семь потоков энергии, необходимые для поддержания мира в целости. Каждый вид энергии излучается определенной Руной и отвечает за определенные свойства мира.

Так, потоки энергии Руны Жизни заставляют эволюционировать материю, из неживой она превращается постепенно в живую. Потоки энергии Руны Силы обеспечивают во Вселенной все виды взаимодействий. Руна Разума наделяет живых существ способностью думать и анализировать. Руна Любви олицетворяет собой чувство, с которым Создатель создал Вселенную, и является ключом к пониманию всего замысла. Руна Самосовершенствования позволяет разумным существам развиваться и выражать себя. Руна Порядка обеспечивает причинно-следственную связь мира, запрещая временные парадоксы и прочие неоднозначности. И, наконец, Руна Сознания открывает в живом и разумном существе, полном любви и сострадания, высшее Я.

В соответствии с семеричным законом, у каждого живого существа во Вселенной в теле присутствует семь энергетических чакр, которые имеют те же названия, что и Руны Футарка. Каждая чакра чутко настроена на энергию своей Руны и питается ей. Если энергия Руны не будет поступать, то чакра закроется и существо погибнет или сойдет с ума.

Для большинства живых существ достаточно интуитивного понимания сущности чакр и энергии Рун. Недостаток энергии воспринимается такими существами как болезнь или смерть, но для тех, кто хочет глубже познать природу мироздания, этого мало.

Первыми познавшими Путь, были мы — Хранители Священных Рун. Создатель нашел нас и открыл знание о Пути Хранителя, который представлял собой последовательность шагов, выполнив которые, мы могли бы приблизиться по совершенству к самому Создателю!

Метод довольно прост, но в то же время, только истинные приверженцы этого пути смогут пройти его до конца. Кроме самого Создателя доподлинно неизвестно, есть ли такие существа, кто прошел весь путь и приблизился по мудрости и могуществу к нашему Творцу, но мы не отчаиваемся. Наш путь не окончен, и мы сможем стать таким, как он, однажды…

Кеншин летел в непроглядной тьме кротовой норы. Пока все шло хорошо, и Хова позволила себе отстегнуть ремни безопасности. После долгих тренировок, девушка вполне сносно могла управлять кораблем, и теперь они летели в червоточине, выход из которой лежал в солнечной системе. Автоматика сама выполняла нужные функции, и от нечего делать Хова начала наблюдать за Мамору, который внимательно изучал записи бортового журнала.

— Что ты делаешь? — спросила азуритка.

— Нам следовало просмотреть эти записи раньше, — хмуро ответил Хенро, просматривая каждое зарегистрированное событие. — Возможно, это пролило бы свет на исчезновение клана. Как они могли бросить свой корабль на произвол судьбы? Ведь для кочевников корабль — самое дорогое, это их дом.

— Нашел что-нибудь?

— Пока нет. Только отчеты о состоянии корабля и выполнении протоколов. Надо просмотреть самые последние события, — сказал Мамору и отмотал список в самый конец. — Посмотрим, что показывали приборы до нашего появления.

Неизвестно, сколько корабль пролетел без экипажа, пока не взял на борт Мамору и Хову, поэтому было сложно найти событие, которое являлось ключевым в исчезновении клана.

— Ты сегодня тренировался? — спросила азуритка.

— Зачем?

— Без физической нагрузки ты не прокачаешь свою первую чакру, а с недоразвитой чакрой Жизни ты не сможешь превращаться в животное. Ключ к развитию первой чакры — огромная выносливость и куча энергии. Когда ты будешь готов, тебя должно просто распирать, если ты просто сидишь, и ничего не делаешь.

— Черт, тогда через пару часиков я обязательно поупражняюсь, — пообещал Мамору. — А я смогу превращаться в любое животное?

— Нет, только в то, которое тебе близко по духу.

— То есть, в душе ты холодная ящерица? — съязвил Хенро и улыбнулся. — Ну, это недалеко от истины.

Хова попыталась стукнуть его, не вставая из пилот-ложемента, но Мамору ловка увернулся.

— А кем буду я? — спросил он.

— Я не знаю, — пожала плечами Хова. — Увидим.

Корабль начало трясти. Откуда-то издалека раздался треск переборок.

— Это нормально? — спросил Мамору.

— Попробую увеличить мощность генератора антигравитации, — сказала Хова, и ее пальцы быстро пробежались по сенсорной клавиатуре приборной панели.

На виртуальном иллюминаторе высветился нос корабля с торчащим, как копье, антигравитатором. Два зеркальных стержня в прозрачном цилиндре стали вращаться быстрее и заметно приблизились друг к другу. Тряска постепенно стихла.

— Похоже, мы создали слишком узкую нору для такого большого корабля, — заключила Хова.

— То есть, Кеншин трясся из-за того, что его сжимала червоточина?

— Похоже на то, — сказала девушка, еще раз посмотрев на показания приборов. — В следующий раз нужно открыть червоточину с запасом.

— Смотри, не убей нас!

— Постараюсь, — сказала Хова и, удобно устроившись в кресле пилота, закинула руки за голову.

Мамору продолжил просматривать бортовой журнал. Он мог доверять Хове в управлении кораблем. После того, как он вживил ей имплант L1 и обновил информацию, азуритка стала гораздо умнее и знала о Кеншине практически все, словно сама разрабатывала конструкторскую документацию к нему. Теперь Мамору знал, что ее способности неспроста такие завышенные — она провела в Руне Разума кучу времени, и ее третья чакра основательно раскрылась.

Корабль снова начало трясти, но на этот раз не так сильно.

— Что, опять?! — изумился Мамору. — Ты же увеличила мощность.

— Нет, это другое. Просто мы уже близко к месту прибытия. Скоро мы вынырнем в нормальный космос.

Открыв следующую заметку в бортовом журнале, Мамору нажал на кнопку проигрывания видеофайла. На дисплей передавались данные с нескольких камер, установленных в разных отсеках корабля. Наконец-то Мамору увидел экипаж! Одетые в черные комбинезоны кланники, как ни в чем не бывало, ходили по кораблю и занимались своими делами. Продолжая смотреть за съемкой, Мамору все больше мрачнел.

Еще не досмотрев до конца, Хенро повернулся к Хове и крикнул:

— Эй, верни нас обратно! Не выходи из кротовой норы, это опасно!

Хова посмотрела на него, как на сумасшедшего, ведь оба знали, что в червоточине нельзя менять курс.

— Что ты там увидел?

Все вокруг начало заливаться ослепительно белым светом — корабль выходил из гиперпространства.

— Нам нельзя покидать кротовую нору! — Лицо Мамору покраснело от волнения, и он развернул голографический дисплей к Хове, чтобы она тоже могла увидеть роковую запись бортового журнала.