Злодей не моего романа

В углу бесформенной кучей были свалены знакомые пакеты из торгового центра. Я улыбнулась, надеть же предпочла все то, что было на мне прежде, включая майку Рика. Особенно майку Рика.

Глава 13

Бродила по небольшому дому из угла в угол, не зная, чем занять себя, как унять дико стучащее сердце и мысли, обрушивающие на нервы новую и новую волну вероятных событий, происходящих где-то там. Черт! И ведь даже не спросила, где и как? Просто отпустила — и все!

Остановилась у окна, в очередной раз вглядываясь в окружающий лес. Затылок разрезала сильная боль, свет померк, я провалилась во мрак.

Сознание медленно болезненно возвратилось. Попыталась пошевелиться. Не вышло. С трудом открыла глаза.

— Привет, — на меня смотрел молодой красивый парень. Его лицо неуловимо мелькнуло в памяти.

— Ну, привет, — просипела я срывающимся голосом. — И чем обязана?

Я сидела на стуле, руки-ноги слеплены скотчем.

— Не боишься?

— Не решила еще.

Он улыбнулся.

— Ты мне нравишься.

— Прости, дружок, не взаимно.

Он снова улыбнулся. Эта улыбка пугала. Улыбка человека, который давно потерялся в закутках своего рассудка, иначе говоря, сошел с ума.

Я, наконец, сообразила.

— Ты — тот самый полицейский.

— Вспомнила? Мило, правда? Наблюдать, как люди суетятся и пытаются найти тебя, а ты рядом, за спиной у каждого...

— Так чем обязана? — прервала я вдохновенную речь. Голова раскалывалась от боли. Парню не понравился мой тон.

— Будь повежливее. Ты подстилка того, кто мне нужен. Он лишил мою сестру жизни, а я лишу жизни тебя и буду наблюдать за его реакцией, когда он обнаружит твой изуродованный труп.

Радужная перспектива! Мальчик, ты ведь одинок. Не хочешь побеседовать? Давай поговорим! Давай тебя заболтаем. Как же раскалывается голова!

— Это ты стоял у входа в скорую?

— Я, — он гордо выпрямился и закинул ногу на ногу. Я попыталась осмотреться. Все, что смогла понять — сижу в темной сырой маленькой подвальной комнатушке.

— Ты убил девушку-оборотня.

— Я. И посмотри, какая реакция! Нужно было сразу так поступить! Но я так увлекся изучением повадок этих уродов, что выпустил из виду некоторые детали о собаках.

— Ты сказал, у тебя была сестра...

— Да, — красивое лицо исказила ярость, граничащая с безумием. — Я ее любил, заботился о ней...

— Младшая? — прервала я его.

Он кивнул.

— Она была чудесным, добрым созданием. Но появился Георг, и я потерял ее. Она ходила за ним словно привязанная, говорила то, что он ей велел, делала, что он приказывал...

Присвистнула. Гришаня, оказывается, не гнушается гипнозом. Тоже мне герой-любовник!

— Я тогда еще не знал, — продолжал горе-мальчик, — о том, что она не делала ничего по собственной воле. Он вынуждал ее, заставлял. А потом явился Эрик и убил ее, убил мою девочку!

Прикусила губу. Знала, что злодей, но слышать все равно было больно. Меня ведь ждала та же участь, если бы по воле случая не пробудила интерес.

— Я не мог помочь. Я шел за ней поговорить, — в голосе звучала дикая противоестественная боль. — Он просто возник из ниоткуда, прямо у подъезда, сломал ей шею и исчез.

Я тихо выдохнула. Похититель вдруг вскочил с места.

— А ты, шлюха, по собственной воле...

Ему не хватило слов. Он с размаху обрушил на мою скулу кулак, я вновь провалилась в темноту.

В сознание меня вернула боль, невозможная, разрывающая на части. Я завизжала, открыла глаза.

— Доброе утро, подстилка. Не нравится? Мне тоже. А куда деваться?

Он оставил алую борозду на плече ножом. Я дернулась. Застонала. Освободиться не вышло.

— Не шевелись. Я хочу, чтобы ее имя вышло красиво. Я вырежу его по всему твоему телу и по лицу. Он запомнит его до конца дней своих.

Я завизжала от нового приступа боли. Майка Рика валялась рядом, точнее то, что от нее осталось. Дальнейшее плыло в тумане. Боль убивала, вытягивая сознание из тела и возвращая его обратно. Я безрезультатно дергалась, пытаясь вырваться. Происходящее казалось кошмарным противоестественным сном, который никак не хотел заканчиваться. Раздался грохот, где-то завыли многочисленные сирены. Меня оторвали от земли вместе со стулом, я завизжала, каждое движение тревожило раны, сознание окончательно уплыло. Я с облегчением погрузилась в спасительную темноту.

Теплые руки осторожно придерживали меня, боли почти не было. Стиснула зубы, с трудом разлепила тяжелые веки. Рик сидел на земле, я лежала на его коленях. Широкая ладонь бережно поддерживала мою голову. Он склонился к моему животу и зализывал все то, что так долго и мучительно тщательно вырезал безумец.

— Рик, — прошептала я и блаженно закрыла глаза. Он не ответил.

— Эрик, ты уверен, что девушке не нужна скорая? — обеспокоенный голос Кларка звучал откуда-то сверху.

— Мне не нужна скорая, — выдавила я.

— Ты уже пришла в себя? Замечательно.

Я не стала отвечать. Просто доверилась знакомым нежным рукам. Закончив, Рик встал и понес меня. Куда, я не смотрела. Привычно прижалась щекой к его груди, поджала ноги и обняла.

— Рик, что со стаей?

— Мы договорились.

— Правда? То есть никто не пострадал?

— Почти.

— Значит, они все-таки напали? — из-за пережитого я говорила невнятно, но он понимал меня и так.

— Само собой. Оборотни, — я снова услышала интонацию, которая говорила, что одно это слово все объясняет. Засмеялась.

— Лена...

Мне понравилась тревога в его голосе.

— Со мной все хорошо. Лучше не бывает. Правда. Как меня нашли?

Рик помолчал.

— Кларк позвонил. Он выяснил имя убийцы.

— А как...

— Позже.

— Как скажешь, — вздохнула я. Дома во время чтения мне иногда казалось, что вот стань я главной героиней очередного детектива, обязательно бы умно распутывала клубок преступлений, отыскала бы убийцу... А что в итоге? В итоге я оказалась безликим случайным свидетелем, да еще и почти итоговой жертвой, которая даже сама выбраться из лап маньяка не смогла. Тоже мне, книжное царство!

Неожиданно Рик остановился. Я услышала знакомый приятный женский голос.

— Ну что, Леночка, тебе понравилось путешествие?

Рик зарычал. В этом рыке слились гнев, ненависть и страх. Я во все глаза смотрела на розовую даму во все той же огромной шляпе. Собака в ее руках визгливо тявкнула.

— Я знала, что тебе понравилось. Мы с Аполлоном часто так делаем, но ты первая кинулась под поезд. Мы создали этот мир. Нравится?

Так он реальный?

— Такой же реальный, как и твой, — улыбнулась эксцентричная особа на мой невысказанный вслух вопрос. Рик сжал объятия сильнее и отступил на несколько шагов.

— Стой, мальчик. Ты не спрячешь ее от меня.

Бес как-то отчаянно дернулся, продолжая скалиться.

— И убить меня ты не в силах, — засмеялась дама. — Ой, не глупи, мальчик, — я по возмущенной интонации примерно догадалась, о чем подумал мой злодей. Сказал же, живой не уйду.

А как же Пыжикова и ее сказки?

— Я взяла за основу ее книги, имена, названия, общие идеи, но в мире больше нюансов, чем способна вообразить автор сентиментальных романов. Мир не стоял на месте, пока она писала, он развивался, совершенствовался, менялся.

Женщина начала растворяться в воздухе.

— Пора возвращаться, Леночка!

Я испуганно уставилась на Рика. Серо-желтые глаза горели отчаяньем.

Я хочу остаться с ним! Хочу быть с ним! Я даже готова Марианну терпеть! И Гришу вкупе, только бы быть рядом! Деревья над головой качнулись, лесную тишину сменил шум ночного Питера.

Глава 14

Холодный влажный воздух сразу же пробрал до костей. Я съежилась. Рик прижал меня к себе, настороженно оглядываясь по сторонам. Я всхлипнула и уткнулась в его обнаженную грудь.

— Ри-ик! Я думала, что тебя не увижу-у-у! — снова завывала я, как в первый день нашего знакомства.

— Молодые люди, вам помочь?

Я обернулась. Рядом стоял пухлый полицейский и подозрительно оглядывал незабываемую пару. — Пройдемте.

Пискнула. Паспорта нет ни у меня, ни у Рика. Видон у обоих непрезентабелен и ненадежен, у меня так вообще, как после встречи с катком. Еще и в одном лифчике, это ранней весной-то!

— Рик, — мягко шепнула я.

— Что?

— Бежим!

Недолго думая, он сорвался с места. Вокруг все замелькало, я зажмурилась. Через пару минут он остановился.

— Твой мир. Твой город. Смотри. Куда сейчас?

Я огляделась. Благо розовая тетя зашвырнула в родной район, иначе б, кто его знает, Питер-то большой!

— Туда, — ткнула я пальчиком. Рик побежал медленнее. Я указывала путь. Прохожие шарахались от нас. Благочестивого вида женщина в платочке с ужасом перекрестилась. До квартиры добрались почти благополучно. Почему почти? Потому что в подъезде я осознала, что ключи были в пальто, а пальто — у панка дома.

— Потрясно! — психанула я и скрестила руки на груди. Рик догадался, вышел на улицу.

— Какой этаж?

— Шестой, — ляпнула я. — А что?

— Балкон есть?

— Вон та лоджия, — наивно указала я пальчиком.

— Где створка открыта?

— Ну да. А зачем тебе?

Он кивнул, присел и прыгнул.

— Ри-и-ик, — завизжала я. Он поставил меня на ноги и похлопал себя по правому уху.

— Не кричи, пожалуйста, так больше.

— Прости, — прошептала я, села на пол и прижалась спиной к стене. Смотреть вниз вдруг стало страшно. Никогда не боялась высоты. Теперь, кажется, начала. Он резко толкнул дверь лоджии, придерживая стекло. Хрустнул косяк, пропуская через себя запор. Я вползла в свою родную теплую квартирку и блаженно растянулась на полу посреди зала, закрыв глаза. Шевелиться выходило с трудом. Несмотря на тот факт, что обнаружили меня быстро, и много вырезать псих не смог, кровь не восстанавливается так скоро. Услышала, как Бес закрыл окно на лоджии и прижал стулом выломанную дверь. Я приоткрыла веки.

Рик с неподдельным интересом изучал мое гнездо, прошелся по залу, заглянул в шкафы, исчез на кухне, потом в ванной.

— А спальня где?

— Прямо здесь. Квартира однокомнатная. Диван раскладывается.

— Диван надо заменить на кровать.

Бес белый! Вот как он это умудряется? Всего полчаса в чужом мире, а уже распоряжается. Я застонала.

— Как скажешь.

Заиграл знакомой мелодией мобильный. Я подскочила, как ошпаренная, и бегом понеслась на звук. Ведь и вправду. Два дня назад дома забыла, когда на работу собиралась.

— Да?

— Еле-ена-а Ва-але-ерье-евна-а! — оглушающе пролаял знакомый голос.

Я отодвинула трубку от уха. Рик с интересом наблюдал за мной.

— Да, мамочка? — как можно более невинно пропела я.

— Где ты была? Почему не отвечала? Квартира пуста! Мы в полицию ходили! Мы...

Я отодвинула трубку еще дальше, мысленно досчитала до десяти, приложила обратно.

— Да, мамочка.

— Что "да, мамочка"? Ты хоть представляешь...

Проделала тот же фокус, только теперь считала до трех.

— Мам, со мной все хорошо.

— Где ты?

— Дома.

— Я еду!

— Не-ет, — завизжала я. — Я сама.

— Завтра с утра чтоб как штык! — раздались короткие гудки. С утра... С утра... А с утра суббота. Я пискнула, вытаращилась на Рика и набрала номер Людмилы.

— Ленок? Ты где была?

— Люд, меня уволили, да?

— Прости, солнышко, тебя два дня не было. Невыполнение контракта. Сама знаешь, уговорила подождать, чтоб ты по собственному написала. В понедельник как?

Я бессильно опустилась на пол.

— Давай. В обед.

— У тебя все нормально?

— Все отлично.

Отключилась, уткнулась подбородком в правый кулак. Постучала ногтями по колену. Оглядела ободранный маникюр. Вздохнула. Рик присел передо мной.

— Меня уволили, — зачем-то сказала я. — Паспорта нет. Карточек нет.

Он встал.

— Ты куда? — удивилась я. Он не ответил, вышел на лоджию, открыл створку и выпрыгнул. Я выглянула, но внизу его уже не было.

Бес вернулся в десять утра, а точнее — в девять часов пятьдесят восемь минут (секунды мой телефон не показывал) он позвонил в дверь. До этого момента я успела: найти запасную связку ключей в инструментах, помыться два раза, перекрасить ногти, вытащить старую косметику, воспользоваться ей, подобрать одежду, закрывающую синяки, и оставшиеся восемь часов проходить из угла в угол в зале. Бес, как ни в чем не бывало, зашел внутрь. Я вцепилась в него прямо на пороге и повисла, уткнувшись носом в новую белую майку, виднеющуюся в расстегнутом замке черной кожаной куртки. Дальше — лучше. Обнял, закрыл за собой дверь, достал из заднего кармана новенький паспорт и протянул мне.

— А-а... — сказала я.

— Не волнуйся, настоящий.

— А-а... — не восстанавливалась речь.

— Помолчи.

— Как скажешь.

С сомнением покосилась на его одежду, в голову залезли паршивые мысли. Серо-желтые глаза блеснули холодом, он отрицательно покачал головой. Я поняла, что ошиблась и засунула свои глупые догадки куда подальше.

— Ты готова?

— К чему? — соображалка, проведя бессонную ночь, совсем отказала.

— Ехать. К родителям.

Я энергично закивала.

— Как скажешь.

Накинула легкую джинсовую куртку, намотала на горло шарф и вышла за дверь.

В метро и автобусе мы выяснили, что платит Рик, когда я, по личному идиотизму (иначе не скажешь), забыв об особенностях панковского характера, попыталась пройти к кассе. Чем ближе мы приближались к дому, тем дурнее возникали в душе предчувствия. И дело было не только в Бесе. Моя семья... моя семья — своеобразна.

Калитка распахнулась еще до того, как мы подошли. В проеме стояла низенькая суровая женщина и хмурила брови.

— Привет, мамочка, — улыбнулась я.

Мы прошли во двор.

— Мамочка, это Рик.

Женщина строго оглядела гостя с ног до головы.

— В каких отношениях Вы с моей дочерью?

Я сдержала стон. Ну, вот... Хана всем отношениям! Ну почему бы ей вежливо не поинтересоваться, скажем, происхождением столь странного имени?

— В близких, — невозмутимо изрек Бес. Она прищурилась.

— Доброе утро, Рик. Татьяна Игоревна, можно просто "мама".

Он кивнул.

Я облегченно выдохнула и тут же снова напряглась. С лестницы, гремя цепями и вообще всяческим железом, сверкая выбритыми висками, на всех парах летело создание крайне не нежное.

— Ленуха! Ну, ты дала! — Катерина резко затормозила рядом с новым лицом. Оглядела его с ног до головы.

— Крутые бутсы. Ты кто?

— Катенька, это Рик. Рик, это моя младшая сестренка...

— Катюха! — протянуло создание ладонь с коротко стриженными темно-синими ногтями.

Мой панк молча кивнул, проигнорировав столь фамильярный жест.

— Пойдемте в дом.

Я осторожно взяла Рика за руку и потянула вслед за мамой. В гостиной на диване сидел папа и внимательно изучал очередной талмуд по истории.

— Здравствуй, папочка.

— Здравствуй, солнышко, — папа взглянул из-под очков на моего спутника. — Здравствуйте, молодой человек.

Рик кивнул.

— Папочка, это Эрик.

— Вы из России?

— Да, — опередила ответ Беса я.

— Очень приятно.

— А теперь все за стол! — бесцеремонно скомандовала моя мама. — Эрик, Вам к мясу салатик положить?