Илония. часть 1

Побродив по городу, Корн не стал задерживаться в нем. Набрав продуктов и воды, они отправились в Торогию.

На этот раз они не поехали одни, а присоединились к торговому каравану, следующему в Торогию. Караван шел медленно и неторопливо и Корн несколько раз порывался покинуть его и двигаться вперед быстрее, но почти весь путь по Моритии лежал через пустыню, а потом шли пограничные горы с Торогией. Все это останавливало Корна. Не такие уж они бывалые путешественники, чтобы проделать такой путь без опытных проводников.

Когда они перешли пограничные горы, небольшие, но способные защитить лесистую местность Торогии от песчаных бурь Моритии, случилось непредвиденное. Пограничный отряд Торогии, проверяя людей каравана, изъял у Корна верительные грамоты и взял его отряд под стражу, как подозрительных личностей. Никакие объяснения ни самого Корна, ни хозяина каравана не возымели никакого действия. Безоружные, со связанными руками, хорошо хоть на лошадях, а не пешком, они проехали остаток пути, проклиная командира пограничного отряда, его тупость и излишнюю подозрительность.

По приезде в столицу, их самым бесцеремонным образом отправили в городскую тюрьму, где они и провели ночь среди воров и убийц. В тюрьме их никто не тронул, благодаря тому, что их было все-таки много, и вид у них был бывалых вояк.

Утром их повели во дворец.

Введя их в тронный зал, стражники поставили их в центре, встав по бокам. Сидящий на троне молодой человек внимательно наблюдал за ними.

— Если вы король Оскорт, то я выражаю вам от своего имени и от имени моего отца, короля Илонии Эмдара свое неудовольствие, — резко начал Корн, — во всем мире все знают, что такое верительные грамоты и как обращаться с послами, и только в Вашей стране, видимо, стражники не владеют элементарными познаниями.

Молодой человек неторопливо встал со своего места и подошел к Корну и его товарищам. Не стараясь скрыть усмешку, он молча обошел их.

— Так ты говоришь, что твои верительные грамоты подлинные, и ты принц Корн, да?

— Да, а ты позови своего короля, который разбирается в бумагах, и пусть он объяснит тебе, как надо поступать с послами, — в тон ему ответил Корн, не стараясь скрыть раздражения. Он не сомневался в том, кто перед ним, но и терпеть такого унизительного обращения с собой был не намерен. Если король Торогии решил позабавиться, пусть терпит и его оскорбления.

— Ба, да это действительно принц Корн, — вдруг радостно проговорил молодой человек, не убирая тем не менее усмешки — простите меня, ваше высочество! Позвольте, мы лично развяжем вас.

Действительно, вытащив кинжал, он своими руками разрезал веревки за спиной у Корна, слегка царапнув по запястью. Стражники развязали остальных.

— Теперь позвольте представиться. Мы — Оскорт Торогский, — молодой человек гордо приподнял голову, давая обозреть свой профиль, а потом слегка насмешливо поклонился Корну.

Корн растирая затекшие руки, отвесил ответный поклон. Что бы не делал Оскорт, он все же оставался королем, а Корн — всего лишь посол своего отца.

— Ах, принц, извините, я, кажется, порезал вам руку, позвольте предложить вам мой платок, он остановит кровь. Эй, вы, живо кресла моим дорогим гостям, — закричал он стражникам и вернулся на свое кресло.

— Еще раз приношу вам свои извинения. Я накажу своих непутевых стражников. Как они могли принять вас за каких-то разбойников, да еще и убедить меня в этом!

— По моему, их не надо наказывать, — тихо, но четко произнес Корн, — они же выполняли ваш приказ, король Оскорт.

Оскорт рассмеялся.

— Теперь я точно уверен, что передо мной принц Корн. Горячий и безрассудный. Принц, разве вас не инструктировали, чтобы в Торогии вы вели себя более осмотрительно, учитывая давнишние сложные отношения между нашими странами и разве не поэтому вы оставили мою страну на последок, вначале объезжая своих соседей подобрее.

— Вы хорошо осведомлены о моих делах, ваше величество. Тогда мне тем более не понятен устроенный вами спектакль.

— Только для вашего же блага, мой друг, только для этого. Вы хотели набраться немного опыта в дипломатии перед встречей со мной, вот я и добавил вам еще и такого опыта. И, хочу вам сказать, — король встал, подошел к Корну вплотную и добавил вдруг жестким стальным голосом, от которого Корну стало не по себе. — Вы не выдержали экзамена дипломатии, вы посмели оскорбить меня в моем собственном дворце.

— Но я сегодня добрый, — продолжил он весело, как ни в чем не бывало, — будьте моими гостями и давайте забудем все, что произошло.

С этими словами он покинул зал. А стражники проводили слегка ошарашенных илонцев до приготовленных для них комнат, где они и нашли свое оружие и вещи.

Комнаты располагались рядом друг с другом, при этом Корну отвели отдельную комнату, Салану с Варгоном одну на двоих, и остальным его товарищам одну на четверых. Это подтверждало то, что король прекрасно знал, кто они. Все, что произошло, было разыграно специально.

Корн, после того, как все умылись и поели, собрал всех у себя.

— Король Оскорт был прав тысячу раз, — начал он, — я поступил глупо и опрометчиво, говоря с ним так. Но он был прав и в том, что это хороший урок для меня. Я учту его и призываю вас всех быть предельно осторожными. И еще, — Корн виновато пожал плечами, — прошу вас, одергивайте меня, если я буду забываться.

— Извините меня, принц, — раздался внезапно голос Багиса.

Корн удивленно обернулся. За все время их путешествия он отдавал Багису только обычные повседневные приказы, и только один раз лично поздравил его в Тоготе. Багис также не произнес ни одного лишнего слова вне исполнения своих обязанностей. И между тем именно он продолжил:

— Мне кажется, что со стороны короля Оскорта было бы логично подслушивать нас и после ваших слов он постарается разделить нас. Так что вам придется рассчитывать только на себя.

Корн согласно кивнул.

— Да, возможно так оно и есть. Что ж, удесятерю свою осторожность, и буду говорить только после того, как сосчитаю до трех.

Салан покачал головой:

— До пяти минимум, принц, а еще лучше переводите сразу разговор на другую тему.

Все рассмеялись, но не расслабились.

До вечера им предложили походить по городу. Сопровождали их все те же стражники, уже более учтивые, чем раньше. Город размерами ничем не отличался от родного города Корна, только вот стражников было намного больше. Город буквально кишел ими. Они были и в трактирах, куда путешественники зашли подкрепиться, и в лавках торговцев. Они охраняли эти самые лавки и сопровождали для охраны всех богатых горожан. Видимо, не безопасно было бродить по этому городу тем, кому было что защищать.

Вечером был устроен пир в честь принца Корна. Король посадил Корна справа от себя, Салана и Воргота же отвели на дальний конец стола. "Вот оно, обещанное разделение", — с некоторым беспокойством подумал Корн.

Король Оскорт же был сама любезность. Поднимая кубок с вином за здоровье гостя, он говорил красивые слова и весело рассказывал Корну смешные случаи из жизни своих подданных. Но Корн был начеку, и вино пил умеренно, не давая себя опоить и расслабить. Может, ему и показалось, но в глазах Оскорта по-прежнему была, теперь уже скрытая, усмешка. Так продолжалось довольно долго, когда Оскорт внезапно рассмеялся:

— Право, принц, давайте все-таки поговорим, я не обижусь, если вы переведете вдруг разговор на другую тему, но мне хотелось бы услышать и ваши рассказы.

Как не готов был Корн, он все-таки вздрогнул. А так как он в это время подносил к губам кубок, вино плеснулось ему на рубашку. Принц не сомневался, что Оскорт специально произнес свою фразу именно в этот момент.

— Вы так неловки, принц, надеюсь, во время нашего поединка вы будете более хладнокровным.

— О каком поединке вы говорите, ваше величество, — Корн нашел в себе силы проговорить это с легкой непринужденной улыбкой.

— Браво, вы растете прямо на глазах, — Оскорт даже хлопнул в ладоши, — я не заметил, чтобы вы сосчитали даже до трех, не говоря уж о пяти.

Но на Корна это внезапно произвело обратное впечатление. Он не вспыхнул, а, наоборот, успокоился. Он принял игру Оскорта, и ему стало легче.

— И, тем не менее, прошу меня простить, я все же не понимаю, какой поединок вы имеете в виду.

— Ну уж, конечно, не словесный, мой дорогой. В этом поединке, я уже, видимо, проиграл. Вы учитесь на ходу.

— Тогда какой же? Я не помню, чтобы вызывал вас не только наедине в своей комнате, но и в своих мыслях. А уж ваш вызов я точно не пропустил бы мимо ушей.

— Ну, о каком вызове вы говорите, это не вызов, это приглашение, честь, которую вы окажете мне и, возможно, которую я окажу вам.

— Я должен просить простить меня, ваше величество, я не имею права драться с королем, тем более, с таким гостеприимным хозяином.

— Ах, к чему такие условности, мы отлично проведем время. Тем более, принц, — король сделал паузу, — Вы не можете отказаться, у вас нет выбора.

— От чего же? Я не прослыву трусом, отказавшись драться с королем.

— Вы прослывете покойником, мой друг, если откажетесь. Дело в том, что платок, который я вам дал сегодня утром приложить к ране, пропитан ядом. В вашем теле сейчас гуляет яд, принц Корн.

— Я не верю вам, — он действительно не поверил, но между тем непроизвольно вздрогнул, — как вы объясните тогда мою смерть? Для вашей страны это будет обозначать войну.

— Ну, так уж и войну, — Оскорт похлопал Корна по плечу, — во-первых, никто не догадается, что вы умрете от яда. Так, царапина, заражение крови. Во-вторых, — Оскорт наклонился к юноше и тихим жестким голосом произнес, — я хочу этой войны и это будет прекрасный повод.

— Для чего тогда устраивать этот спектакль? Не проще ли просто убить меня, тогда война вам обеспечена. А то ведь мой отец и впрямь подумает, что я умер от царапины.

— Вы правы, принц Корн, вы правы, — Оскорт откинулся на спинку стула, — хотя вы не учитываете один факт — мне нравится ходить по лезвию ножа. А вдруг все-таки ваш отец подумает по-другому.

— И все же я вам не верю. И я покидаю ваш стол не зависимо от того, шутка это или нет. В любом случае, я достаточно терпел ваши оскорбления и унижения и не считаю возможном терпеть их дальше. Если вам больше нечего сказать... — Корн встал, но Оскорт удержал его.

— Противоядие после поединка, — сказал король, усмехаясь. — Это все, что я хочу добавить. И учтите, действие яда начнется утром. И чем скорее вы придете к решению, тем скорее вы получите противоядие.

— Что вы хотите от этого поединка, король? — Корн сел на стул.

— А где же "ваше величество"? Вы стали опасно грубым, принц. — Король осуждающе покачал головой. — А что я хочу от поединка? А ничего, посмотреть, чему учит своих детей король Эмдар. Говорят, его сыновья прошли хорошую школу, хочу сравнить со своей.

— В таком случае, вам было бы лучше померяться силами с моими братьями, они превосходят меня в умении владеть оружием.

— Ну не прибедняйтесь, принц, не прибедняйтесь. Тем более что у меня в гостях вы, а не ваши братья.

— Какие еще сюрпризы вы приготовили для меня? Что-нибудь типа: поединок до победного конца, до смерти одного из нас, или проигравшего в подземелье, а?

— О, больше никаких, можете уехать сразу, как только поединок кончится.

— Не уверен, что верю вам, но выбирать мне не приходится, не так ли?

— Вы абсолютно правы, принц. Но уверяю вас, вы не ошибетесь на этот раз, поверив мне.

С этими словами, король встал:

— Мои подданные, мои гости, мы рады сообщить вам, что завтра утром между нами и принцем Корном состоится дружеский поединок.

После застолья Корн собрал всех у себя и коротко изложил им то, что произошло. Кивнув на стены, он заговорил о подготовке к поединку, об оружии, которое надо проверить, и в то же время подходил к каждому и требовательно глядел в глаза. Все кивали, понимая, что хочет сказать принц: "Надо приготовиться к любой неожиданности, быть начеку и подготовить отход". В их отряде только Мекис и Сот были бывалыми солдатами, и им приходилось драться всерьез, но и остальные были не новички, все прошли строгую солдатскую школу, на тренировках, да и походах отрабатывали всякие ситуации, в нынешнем путешествии тоже готовы были ко всему, поэтому им не надо было объяснять, что делать. Прекрасно все знали, кто отвечает за прорыв, кто прикрывает отход.

Отпустив всех, Корн написал несколько строк на листе бумаги. То, что он делал сейчас, надо было сделать давно. Он обещал Алаине, что она будет знать, если с ним что случится, а сам только перед реальной опасностью отдает распоряжение, что необходимо сделать. Вот его безответственность, за которую так часто ругали его учителя.

Утром он почувствовал покалывание в руке. Значит, правда в словах короля все-таки была. "Интересно, — подумал принц, — возникнет ли реальная опасность того, что я не смогу держать меч в руке, рука-то правая. Не сомневаюсь, что Оскорт специально ранил именно эту руку".

Когда в его комнату зашли Варгон с Саланом, он вопросительно взглянул на них. Варгон еле заметно кивнул. Значит, они уже проработали план. Вскоре за ними пришли все те же неизменные стражники и повели их к месту сбора. По дороге Корн шепнул Салану:

— Если со мной что случится, возьми в моем сапоге листок бумаге, исполни то, что там написано.

Салан вскинул удивленные глаза на Корна, но молча кивнул.

Их привели на внутренний дворик замка. Он был достаточно большой для поединка даже нескольких пар, а зрители устроились на террасе, опоясывающей этот дворик. Было шумно и весело, словно предстояло развлекательное зрелище, слуги разносили напитки и угощения. Теперь уже Салан шепнул:

— Может быть, на этот раз король сдержит свое слово, смотрится все не очень мрачно.

— А может, здешний народ привык к мрачным шуткам своего короля и не воспринимает их так трагично.

Король Оскорт появился последним. С очаровательной улыбкой он подошел к Корну:

— Как спалось вам, мой друг?

— Спасибо, ваше величество, неплохо.

— Я рад, принц, — и тихонько добавил, — а как ваша рука?

— Убеждает меня, что вы не шутили.

— Всего лишь? А я-то наделся, что вы не сможете владеть мечом.

— Пока могу, и хочу вас огорчить, левой рукой я тоже владею мечом.

— Ну что, принц, этим вы меня не огорчаете, а радуете. Неужели вы думаете, что меня удовлетворит легкая победа. Мне нужен настоящий бой, а не подобие.

— Тогда для чего вы это сделали?

— Именно для боя, мой дорогой, именно для боя. Кстати, вот ваше противоядие.

Король протянул руку с маленьким пузырьком. Потянувшийся было за ней Корн, был остановлен коротким смешком.

— Оно пока побудет у меня. Вот здесь, — король Оскорт расстегнул свой камзол и вложил пузырек во внутренний карман, как раз напротив сердца. — Это сделает наш поединок еще интереснее, и обеспечит мне безопасность, как вы считаете?

Только суженные глаза Корна говорили о гневе, который охватил его. Но он сдержался. Вернее, Салан, незаметно схватил его за руку и жал до тех пор, пока Корн не смог вежливо поклониться королю и предложить начинать.