| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Он жив. Я чувствую. — Сказала Тиш. Она выглядела озабоченной, и почти сразу поспешила к Эу.
— Да, действительно. — Подтвердил Эллезариус. — Ему было не под силу справиться с четырьмя.
— Колдовали двое. — Сказал Фарус.
— С чего ты взял? — поинтересовался Эллезариус.
— Мартия. Она хотела его убить. Арген защитил его. Волнения силы были ощутимы. Я ближе всех был к северным воротам, но из-за зевак, столпившихся на улицах, я подоспел сюда позже всех. Я чувствовал силу Мартии и небольшое вмешательство Аргена. И еще намерения Эу предать Совет.
— Не время сейчас разводить долгие разговоры! — оборвала мага Тиш. — Нам нужно отвезти Эу на постоялый двор. Снимем комнату и приведем его в чувство.
-Да, это нужно, несомненно. И не думаю, что Эу хотел предать Совет. Не думаю. — Ответил Эллезариус.
— У меня есть травы и настои. — Сказал Фарус. — Они помогут, но погоню нам придется прервать.
Эллезариус, ведомый жаждой мести не только из— за Краувиса и топаза, но и теперь из-за Эу понимал неотвратимость решения прекратить гонку. Ему было больно и обидно осознавать это. Вернутся в Транвель? Сидеть и ждать пока что-нибудь случится? Это не для него. Боевой маг жаждал действий. Решительных и жестких мер. Да и душевная рана никак не заживала. Эллезариуса мучила бессонница. Каждый час, каждую минуту он вспоминал Мартию. Прикосновение ее рук, нежные прикосновения и ласковые. Её рыжие волосы и юношеские веснушки. Она казалась ему совсем девчонкой, хотя и была старше Эллезариуса.
— По коням! — крикнул Фарус и прервал поток мыслей боевого мага.
Эллезариус ехал замыкающим, его длинные русые волосы развеивал ветер. Тонкие пряди падали на лоб и глаза, постоянно закрывая обзор. Оно и лучше, никто не увидит его глаз, минутной слабины, которую допустил лучший боевой маг королевства.
Эу лежал животом вниз на спине у лошади Фаруса. Сам Фарус ехал в седле, придерживая Эу и периодически останавливаясь проверить, не умер ли тот. Тиш вела коня Эу, она ехала между Фарусом и Эллезариусом и кидала недружелюбные взгляды на зевак, столпившихся на улицах Тунвора.
— Чертоdы людишки. Насколько же они глупы!— шепотом проговорила Тиш, вспыльчивости ей было не занимать, как и ненависти к людям.
— Тише.— Сказал Фарус. — Не хватало нам еще людского бунта в этой деревеньке. Уймись.
Постоялый двор, на который въехали маги не отличался чем-то особенным. Конюшня, главное здание с почерневшими от старости бревнами и дровенник. В горах всегда было холодно, и печь обычно топили круглый год. Эллезариус вошел в гостиную, за столами сидели проезжие купцы, картежники и не очень богатые граждане Тунвора. Хозяин заведения подошел к Эллезариусу сам, увидев его. Представительность и дворянская осанка, взгляд богатого помещика говорила о том, что Эллезариус человек благородный. Были свободны четыре комнаты на самом высоком этаже здания — третьем. Насыпав горсть золотых в руку хозяину, Эллезариус вышел на улицу и позвал Тиш и Фаруса. Вдвоем они подняли Эу на третий этаж, провожаемые любопытными взглядами постояльцев двора. У хозяина заведения был небывалый доход за два последних дня. Хозяина звали Мириас. Удивительные люди встречались ему все чаще и чаще. Мириас поселил Эллезариуса, Тиш и Фаруса в комнате, где прошлой ночью останавливался Арген с друзьями. Однако чародеи Совета об этом не знали.
Эу бредил. На улице был туман, и лучи солнца лишь редко проникали сквозь затянутый серым саваном воздух. Возле кровати раненного чародея постоянно находилась Тиш. Лишь ненадолго Эу пришел в сознание и попросил пригласить Эллезариуса.
— Я хотел взглянуть на топаз. Никаких плохих намерений к ним у меня не было. — Сказал Эу, когда в комнату вошел боевой маг. — Я бы не стал их задерживать. Это было бы мне не по силам. Я бы не справился с четырьмя. Да и не хотел вступать в бой. Мартия выстрелила в меня заклятием так быстро и неожиданно, что я не успел ответить. Только лишь Арген помог мне. Он ослабил силу заклинания. За что она так? Почему она это сделала!?
-Не знаю, друг. Не знаю.
— Я бы никогда не предал Совет! Тиш сказал мне, что так считает Фарус. — Эу захлебывался слезами, а еще через несколько минут уснул.
Озадаченный Эллезариус вышел из его комнаты. Туда сразу поспешила Тиш и снова прикладывала ко лбу бредившего Эу компрессы с целебными травами. Снова шептала на ухо успокаивающие заклинания. Снова поила его отварами и рисовала по всему его телу знаки. Надо сказать, что Тиш — отличный маг-целитель.
Эллезариус на самом деле знал, почему Мартия так поступила. И причина была одна. Она не хотела видеть его. Она не хотела смотреть в глаза Эллезариусу — человеку, который ее любит. Поэтому она не стала долго говорить с Эу и ударила в него заклинанием, а затем как можно скорее все четверо скрылись. Осознание этого болью отозвалось в груди мага.
— Ведь я люблю ее..-прошептал Эллезариус, ударив кулаком в перила лестницы, по которой он спускался вниз. Частые морщины на его лице напряглись, и казалось, будто сейчас польются слезы из серо-голубых глаз чародея. Он стерпел. Обида одолевала его ежечасно, он не мог сидеть на месте. Он хотел поговорить с Мартией и все решить. Спустившись на первый этаж, Эллезариус присел за стол возле Фаруса.
— Он будет жить. — Сказал Фарус. — Раз просыпался и выходил из бреда, то будет жить.
— Я знаю, Фарус. — ответил Эллезариус.
— Знаешь, я в последнюю ночь много думал. Да и сейчас тоже. А не голословно ли мы обвиняем Аргена в краже топаза. Ведь мы основываемся только на видениях нескольких волшебников. Ни одного доказательства.
— Ты в своем уме? — раздраженно спросил Эллезариус, и его глаза округлились гот удивления. Он не ожидал услышать столь дерзкого заявления, тем более от умудренного опытом Фаруса. — Видения ни разу не подводили волшебников. Все видения, посещающие магов, так или иначе — говорят правду. Только гадания могут иногда врать, видения — нет.
-Я знаю. — Ответил Фарус. — Хотя обычно мы сначала ищем подтверждения своим видениям. А не с головой кидаемся в омут.
— Я поговорю об этом с Геворгом. Вполне возможно ты прав.
XXVII
В трактир вошел запыхавшийся гонец. Красная нашивка на руке говорила о том, что это посланец от очень богатого дворянина. Он подошел к Мириасу, главе трактира. Пару минут они о чем-то разговаривали, затем Мириас указал рукой на Эллезариуса. Когда гонец развернулся и направился к их столу, Фарус заволновался и нащупал рукой свой посох, Эллезариус сделал то же самое.
-У меня к вам письмо, достопочтенные господа. Как я понимаю, вы дворяне из Башни? — произнес гонец.
Эллезариус отпустил посох, сунул руку в карман и достал оттуда золотой. Гонец поклонился и остался ждать. Дворяне из Башни. Так простолюдины называли магов, живших в Транвеле. Естественно, они не хотели знать, что магия и волшебники существуют. Взяв конверт, Эллезариус увидел на нем герб Геворга и поспешил распечатать письмо.
Эллезариус, тебе пишет Геворг. У меня есть две новости. Ответ мне не нужен, гонец приедет и подтвердит, что передал тебе его лично в руки.
— Вы можете быть свободны. — Сказал Эллезариус, глядя гонцу в глаза. — Покажите этот золотой тому, кто передал вам письмо и он поймет, что письмо вы передали лично в руки.
Эллезариус продолжил читать письмо, на него постоянно смотрел Фарус.
Ко мне привели девушку, я ее допросил и потом проверил ее память. Она сказала правду. В тот момент, когда топаз не появился в башне на Транвеле, он находился в конюшне, теперь уже ее мертвого дяди. Она тоже была там. Спряталась в углу. Был там и Эскер, наш бежавший пленник. Что же до того, что стало с топазом, то девушка сбивчиво рассказала мне вот что: "Приходили двое. Один молоденький парень, светловолосый, с серыми глазами, тренированный, видно, что воин. И второй — уже старый, с седыми волосами, длиною до пояса. Эльф". По описанию это Арген и его спутник, имя которого нам неизвестно. Герилла, так зовут девушку, сказала, что эльф обездвижил Эскера, распорол брюхо коню и вытащил оттуда черный камень. Затем скрылся. Дорогой, Эллезариус, теперь доказано, что топаз у Аргена. Это единственное, ради чего стоит продолжать погоню. Краувис мертв. Десятки видений посетили меня за последнее время. Сомнений нет. Он умер. И тело его в Стране Потерянного Горизонта.
Думаю, вам стоит вернуться. Энтольд решил забрать Транвель себе.
Геворг.
На последнем слове стояла клякса, как будто слеза упала на лист пергамента. Ошеломленный прочитанным Эллезариус, сидел неподвижно. Очнувшись от размышлений через несколько минут, он протянул письмо Фарусу. Фарус прочел письмо и положил руку на плечо Эллезариусу, в знак поддержки.
— Мы всегда будем его помнить. — Сказал маг.
Медленно двигаясь по лестнице вниз, спускалась Тиш. Её лицо, молодое и красивое выглядело бледно. Черные волосы, заплетенные в клубок на затылке, растрепались. Из глаз лились слезы. В руках она держала какой-то небольшой мешочек. Эллезариус и Фарус встали и поспешили к чародейке. Они предполагали, что случилось страшное, но не предполагали, насколько.
XXVIII
Эскер медленно поднимался. Сначала он встал на четвереньки, кровь стекала струйками по его рукам, затем он сел.
— Наконец-то! — крикнул Тривиас. — Ты жив! Я так этому рад. Что с Андэ?
— Не знаю. — Чуть слышно ответил Эскер. Голова кружилась, во рту чувствовался металлический привкус крови. Эскер поднял глаза наверх.
— Ночь. — Сказал Эскер, приходя в себя и поворачиваясь к Тривиасу.
— И, правда. А я и не видел. И даже не понял. Первый раз за всё время. Ночь. Только звезд нет. Одна луна светит.
— Ага. Ни одной звездочки. — Сказал Эскер и повернулся к Андэ, посмотреть, что с ним случилось. Колдун так и лежал на земле, неподвижно. Его сбивчивое дыхание и темные круги под глазами подтверждали то, что в его теле все еще теплится жизнь. Никаких видимых ран на его теле не было. Смотря на беззвездное небо, Эскер вспомнил свою семью. И так горько и невыносимо больно стало на сердце, что из последних сил он поднялся, чтобы освободить Тривиаса и пойти прочь от этого проклятого места.
Дуцирус, озаряемый лунным светом стоял возле Андэ. То, что жив дуцирус доказывает, что жив и его хозяин. Андэ, лежа на животе что-то прохрипел и открыл глаза. Этого не увидели ни Эскер, ни Тривиас. Эскер уже лез вверх по столбу, хватаясь костлявыми руками за цепи, с камнем в зубах. Двумя ударами камня о цепи, Эскер освободил сначала ноги Тривиаса, а затем и его руки. Они повалились на землю. На этот раз падение не было таким болезненным, как впервые. Андэ уже пытался сесть на землю и постоянно кашлял, воспроизводя ужасные звуки. Если бы Андэ кашлял так в обычном мире, эхо бы вторило ему. Здесь же эхо не было. И весь этот мир казался не живым. Зато кашель Андэ привлек внимание кое-кого другого.
— Ночь. — Сказал Андэ, откашлявшись и поднимаясь на ноги. — Удивительно! Здесь может быть ночь!
— Вставай, Андэ. Нам пора уходить отсюда. — Сказал Тривиас. Он единственный мыслил хоть немного трезво. — Ведь кто-то нас сюда принес, значит, они могут появиться здесь снова. У нас ведь никакого оружия.
— Да, ты прав, Тривиас. Пора идти. — Ответил Андэ. Луна светила ярко, путники встали на ноги, и пошли вперед по пустыне. По голой земле голыми ногами. За несколько суток ярко светившего солнца, земля казалась раскаленной. Есть по-прежнему не хотелось. Пить тоже. Не хотелось ничего. Даже внутреннее восприятие мира, ощущения притупились. — Мне кажется, это существо — совсем как живое. Совсем от нас не отличается. — Сказал Эскер с некоторой опаской. Все вчетвером шли вблизи друг друга, дуцирус шел отмеренными ровными шагами возле Андэ. Неподалеку от них шли Тривиас и Эскер. Эскера пожирал страх. Боязнь неизвестной магии, боязнь смерти — стоящей перед ним. — Это существо называется дуцирус. И, кстати оно все очень хорошо слышит. И может реагировать. — Ответил Андэ, специально пугая Эскера своими словами и зловещей интонацией. На самом же деле, как бы Андэ не пытался себя развеселить, ему было плохо. Постоянно тошнило, и кружилась голова. Никогда раньше он не создавал дуцирусов из трупов волшебников. Неимоверная усталость и боль во всех мышцах — вот от чего хотел избавиться колдун. Андэ хотелось остановиться и просто уснуть, но он понимал, что может и не спать. Ему ведь не хочется пить и есть. — А куда мы идем? — спросил Тривиас. — Мы ведь не знаем направления. Мы даже не знаем, в какой части находится лес. И у нас нет никакого плана действий. Мы не знаем, что нам делать. — Вот только не надо паниковать! — сказал Андэ. — А я и не паникую. Мне просто интересно, что нам делать дальше. Давайте решим! — Да, давайте, правда, решим. — Сказал Эскер, останавливаясь. За ним остановились и Тривиас с Андэ. Дуцирус же пошел вперед. — Он на разведку. — Улыбнулся Андэ и его несколько дней нечищеные зубы желтели в свете луны. — Полезная штука — этот твой дуцирус. — сказал Тривиас. -А то! — засмеялся Андэ и на этот раз услышал свой смех, отразившийся эхом в пустом пространстве ночи. Все трое замолчали. А дуцирус молчал всегда. — Эхо. — Сказал Эскер, и эхо вторило ему. -Тсс! — шепнул Андэ. — Вы слышите дыхание? — Ага. — Шепотом сказал Тривиас. — Я слышу. Ничего, правда, не вижу. Эта проклятая ночь. Да и холодом подуло. Откуда-то со спины. Друзья развернулись и увидели перед собой зверя. Непонятное существо, похожее на гигантскую собаку, охваченную бешенством. Выпученные глаза, с оскаленных зубов стекала слюна, и из пасти разило ужасной вонью. Тяжелые, сильные лапы упирались в землю когтями. Один удар — и ты мертв. В холоде, которым зверь был окружен, чувствовалось нечто ужасное, сжимающее сердца в кулак. Даже холод некромантии не так ужасен, как этот. Могильный смрад. Глаза у зверя поблескивали в лунном сиянии, и напряжение здоровенных мышц под серой шерстью выдавало животное в его готовности атаковать. Зверь не издавал ни звука, из растопыренных ноздрей шел пар, и каждая секунда казалась вечностью для Эскера, Андэ и Тривиаса, охваченных ужасом и желанием скорейшего конца.
XXIX
Человеческая жизнь пропитана мистикой. Мы не знаем, что движет нами. От чего зависят наши действия. Что к этим действиям привело. Мы этого не ведаем и не прозреем никогда. Наши действия часто — ответ на поступки людей, которых мы даже не знаем. Существует бесконечная цепочка, в которую связаны все люди. Неизвестно, где первое звено и неизвестно, где последнее. Правители и короли, пытавшиеся понять и взять эту цепочку под контроль, погибали. Под ярко светящим солнцем в Мафтских горах, на границе Локрии и Фрии, рыдал Ровиер. Крупные слезинки катались из его глаз, градом несбывшихся желаний. Ведь он не может выполнить то, что ему предназначено. Он постоянно ошибается и у него не получается защитить Крамера от жесткой и настойчивой руки смерти. Сейчас он чуть не погиб. Его друг. Человек, смерть которого предотвратить, даже отдав свою жизнь, он был послан. И не справляется со своей задачей. Утирая слезы рукавом зеленой туники, Ровиер смотрел на окружающий мир, который постоянно менялся. Что сотворили их действия? Они защищались, убив нескольких разбойников. К чему это привело? К тому, что у какого-то ребенка теперь нет отца, а у жены — мужа. И вполне возможно, что грядущую зиму они не переживут без кормильца. А к чему приведет это? Ровиер отвлекся от мрачных мыслей, наблюдая за Мартией, перевязывающей бинтами рану Крамера. Разбойник, напавший на него, видел, что одна его рука перебинтована и двигается с трудом, и ударил по недавно полученной ране снова. От неожиданной боли, обрушившейся на руку, Крамер закричал и здоровой рукой схватился за больную. Разбойник сильным ударом в лицо повалил Крамера на землю. Парень упал, развернувшись к костру. Своим телом он потушил пламя, но раскаленные угли продолжали оставлять ожоги. Крамер лежал без сознания. Обо всем этом Ровиеру рассказал Арген, восстановивший картину боя. Легкими, методичными движениями Мартия перевязала Крамера и уложила парня в тень одного из дубов, растущих неподалеку. Парень мирно спал, несколько дней не мытые волосы слиплись в толстые золотые пряди на его голове. Грудь подымалась и опускалась со свистом. Крамеру было тяжело дышать. — Не стоит так убиваться, дружок. — Мартия внимательно посмотрела на Ровиера. — Он поправится. Не сразу, конечно, но думаю достаточно быстро. — Мы отправимся в путь через час. — сказал подошедший Арген. — Поедем вместе с раненым. Думаю, в пути Крамеру не станет хуже. Да и дом Киро уже близко. — Я не поддерживаю этого, Арген, но понимаю, что ты прав. — С печальным видом ответила Мартия и начала снимать свой плащ, весь в крови. Арген последовал ее примеру, а Ровиер, так и сидел неподалеку от Крамера, погруженный в свои мысли. Мартия встала с земли и подошла к Аргену. — Что показали твои видения? — То же, что и твои, дорогая. — ответил Арген. — Почему ты так в этом уверен? — удивленно спросила Мартия. — И если мы видели одинаковое, ты что ты думаешь по этому поводу? Я например ничего не могу понять. Всё было показано как-то зыбко...Как-то загадочно. — Да я с тобой согласен и я полностью уверен, что ты так же, как и я видела такое же будущее. Умирающий эльф, нам не показали лица. Кто это? Киро или я? — голос чародея дрогнул. Он собрался с мыслями и продолжил. — А может вообще кто-то нам неизвестный? Золото. Что это значит? — Знаешь, я видела золотую цепь на шее разбойника. Может это как-то связано? Кто у нас носит золото? — спросила чародейка. — Какой -нибудь богач. Ни один чародей в жизни не оденет золотого украшения. — ответил эльфий ведун. — Вот, например, твоя серебряная брошь... Лицо Аргена застыло от изумления. Он кое-что понял. Кое-что очень важное! — Что случилось? — спросила Мартия озадаченно. — Ты слышала стих, который был в конце гадания? — спросил задыхающийся от восторга и волнения Арген. За последнее время, после принятия сил топаза он очень помолодел и выглядел совсем юным. — Только самое начало. А потом вступила в бой. — ответила чародейка. — Так и что? — Так и вот что: Тот, кто убил, лишится любви. Умрет от руки друга. Жезл с камнями цветными найди, и все вернется по кругу.— проговорил Арген стихи, как заклинание. — То есть, можно будет всё исправить и смерть от руки друга и лишение любви, найдя жезл! — И что в этом такого грандиозного? Я не знаю ни одного артефакта в мире, который был бы выполнен в форме жезла. Я много путешествовала, изучая магические штуковины, и многое знаю об артефактах. — сказал чародейка. — Магического жезла не существует. Значит — это простой, обычный жезл. Только как он все вернет? — Этот простой жезл — твоя брошь! — закончил свою мысль Арген, глядя на удивленное лицо Мартии. — Твоя брошь выполнена в форме руки, держащей серебряный жезл, и украшена камнями. Я прав? — Ага, -ответила чародейка, опуская брови на их прежнее место, а то от удивления, они подскочили, покрыв морщинами бледный лоб чародейки. — прав. Это жезл и я сама сделала его артефактом, того не ведая. — Значит, нам нужно ее найти! — обрадовался Арген. После этого друзья беседовали еще некоторое время, пока не осознали, что слишком заговорились и Ровиер заскучал. Чародеи так же поняли, что крылья птицы, которые были в видении о будущем — это крылья ворона, но так и не догадались, что это значит. И пророк, выкрикивающий слова. Откуда он взялся и где его найти? Арген и Мартия не знали, и здесь оставалось полагаться на время. Оно все расставит по местам. Подувший легкий ветерок, разбросал опавшие с деревьев листья по лесной тропинке. Развеял серебристые волосы Аргена, будто погладил его по голове. Он всё делал правильно. Но в отличие от ветра, Арген так не думал. К чему приведет его всё это? Какая цель стоит перед ними? И почему от всего этого страдают близкие ему люди. Он нахмурился, но Мартия успокоила его, положив руку на плечо друга. Солнечный круг медленно двигался к западу. Нужно было спешить, тем более, в горах стемнеет быстрее и станет гораздо холоднее ночью, чем было в низине. Арген и Мартия, наверное единственные, сохранявшие трезвый ум в их компании, не видели ночевку в горном лесу хоть сколько-нибудь перспективной. Арген соорудил из двух жердей и длинных стеблей какого-то непонятного растения, настил. Конструкция оказалась достаточно прочной и, положив на неё плащи: свой и Мартии, привязали его к лошади Ровиера. Оседлав лошадей, путники отправились в дорогу. Крамер все так же спал. Его перенесли на настил он был чуть прподнят с одного края, потому что был привязан к седлу лошади не очень длинными веревками. А другим краем настил волочился по земле. Ехать пришлось медленно. Благо, лесная тропа, поросшая по краям густым мхом, была ровной и без камней. — Знаешь, Мартия, я снова хочу поговорить о Ровиере. — сказал Арген чуть слышно, когда они достаточно отдалились от мальчика, везущего раненного Крамера. — Он вызывает у меня сомнения. Крамер пострадал в последней схватке очень сильно, а у Ровиера ни царапины! Его мысли не проглядываются, не могу понять — кто же он такой! — Я согласна с тобой, Арген. Он может быть опасен. Боюсь, мы скоро случайно его потеряем или шде-нибудь оставим. В Страну Потерянного Горизонта мы с ним вместе точно не отправимся. Солнце клонилось к закату и в горном оазисе — священном лесу эльфов накрапывал дождь. Вместе с дождем, в лощинах и разломах садился туман. Мрачно и сыро. — Смотрите, там вдалеке! — воскликнула Мартия, вглядываясь в туман, она различила силуэты человека на лошади. На крик Мартии с ближайших сосен вспорхнули вороны. День заканчивался. Наступал вечер. Путники остановились, перенеся носилки с Крамером под тень деревьев, где его трудно будет заметить сразу. Друзья привязали лошадей к деревьям, приготовили клинки и посохи. Оставалось ждать и надеяться, что путник не услышал неосторожного возгласа чародейки. Эпизод XXX Догорал рассвет. Геворг, возвращавшийся из Транвельского леса, бросил на пороге башни ворох горицвета. Отряхнувшись, чародей поспешил к озеру. Ветра не было и утреннее солнце лишь немного припекало, день будет знойным. В простой и легкой мантии Геворг подошел к озеру. Встав на четвереньки, Глава совета чародеев подполз к воде. Постояв немного у края, Геворг вошел в озеро. Через несколько секунд вода почти касалась его носа, полностью покрыв руки и ноги. — Покажи. — Прокаркал Геворг, словно ворон, и на воде появились круги. На секунду сознание волшебника помутнело. Он увидел. Транвельская башня в огне, несколько магиков закидывают ее молниями. Остались только бело-голубые камни, на развалины которых так спешили всадники — Эллезариус и раненный Эу. Больше нет оплота Совета чародеев Локрии. Он увидел страну, в которой нет горизонта, в которой нет перспективы. Место, сводящее с ума. Четверо, ведомые псом. Их четверо! Краувис, возможно, жив! И Арген, слепо идущий навстречу смерти. Никто из друзей ему не поможет. На водной глади показались фрагменты следующего видения, но, не устояв в воде, Геворг упал и они исчезли. Чуть не захлебнувшись, старик выбрался из воды на берег. В мокрой мантии, прилипшей к телу, чародей еще несколько минут сидел возле озера. С длинных, влажных волос стекала вода, а из глаз текли слезы. Будущее. Как скоро это произойдет? Известно только, что ничего не останется таким, как было. Грядут большие перемены. "Мне нужно успеть предупредить Эллезариуса" — промелькнула мысль в голове волшебника и, собрав последние силы, Геворг двинулся к башне. Эйла сидела за прялкой уже несколько часов. Старая ведьма никак не могла сосредоточиться. Она живет в лесу у подножия Мафтских гор уже четверть века. Сейчас, она должна заставить прялку работать. Так хочет её повелитель. Она не может его подвести. Дряблая кожа на сухих пальцах ведьмы напрягается и Эйла вновь берет нить пряжи в свою руку. Еле слышно, Эйла шепчет: Тот, кто убил, лишится любви. Умрет от руки друга. Жезл с камнями цветными найди И всё вернется по кругу. Ворон гнездо в душе его свил. Друг потеряет друга. Трое, чьи судьбы ты загубил И всё вернется по кругу. Круг, словно змей, укусит тебя, Эльфьего бога услуга. Камень подарен не для тебя. Ведь всё вернется по кругу. Каждый раз Эйла всё быстрее нажимала на педаль прялки, колесо крутилось всё сильнее, и вот уже через несколько минут она была уже не в своей старой хижине, а где-то далеко, за холмами и за небом, там, где её богиня — Эуле не могла её видеть. То, что она должна совершить по приказу повелителя — грех. Ведьма сидела за прялкой с закрытыми глазами, пропуская через руки уже не шерсть, а нить смерти.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
