"Amo" - "люблю" по-итальянски.

— Чего? — не поняла я.

— Мне надо, чтобы ты быстро пришла в себя, придала своему лицу нормальный цвет и отправилась со мной по магазинам!

— А канителью тебе футболку не расшить?

— Пока не стоит, я думаю! — хохотнул он и скрылся за дверью, крикнув на прощание. — У тебя час!

Естественно я даже не шелохнулась. Нет, ну какой нормальный человек, после похода в клуб пойдет по магазинам? Вот и я думаю, что нормальный не пойдет, а себя я стараюсь приравнивать к нормальным.

Мои планы рухнули через полчаса, когда раздался требовательный звонок в дверь. Открывать я не пошла — Арсению все равно делать нечего! Пускай швейцаром поработает!

— Где она?

— О нет! — заскулила я, услышав бодрый голос Ксюши.

— В комнате собирается! — ответил брат, а я усмехнулась его наивности.

— Оу! Уже! Ну, молодец! Хотя, если честно, я думала, что она забыла! — дверь в мою комнату открылась и появилась довольная собой и жизнью Ксенья. — Это ты называешь, собирается? — обратилась она к Ари, а потом повернулась ко мне. — Вика, ты чего лежишь?

— Умираю, только вы мне мешаете!

— Умирать будешь потом! Ты обещала мне помочь подобрать наряд!

— Что? — возмутился брат. — Она со мной идет!

— Идите вы оба и подальше отсюда! — вставила свое грозное слово и отвернулась от них.

"Ненавижу магазины! Ненавижу Ксюшу и брата! Ненавижу клубы! Ненавижу похмелье! И Алеса я тоже ненавижу!" — как заклинание, без перерыва повторяла я.

Нет, я догадывалась о бессердечии Ксюхи, которая вчера меня споила и вытянула обещание на поход по магазинам! Но я не думала, что она уж такая вредная и противная! Это надо же больного человека вытянуть в этот "рай шопоголиков"! Изверги! А этот еще... брат называется! Нет, чтобы меня бедную и несчастную пожалеть... дождешься от него, как же! Мало того что я таскаюсь за ними по этому торговому центру, в обнимку с минералкой, так еще этого... брата моего, пригласили на вечер открытия ресторана! Честно сказать для меня это был шок, очень болезненный шок. Даже объяснения Арса, что с работы его заставляют туда направиться, не смягчило удар. На какой-то момент я забыла, как дышать. А потом даже немного обрадовалась, Ари будет там и не позволит совершить мне какую-нибудь глупость. А глупость мне ой как хочется совершить!

— Викусь, как тебе это платье?

— Шикарно! — буркнула я, отпивая из бутылки минералку.

— Ты что опять?

— Ксюх, это форменное издевательство надо мной!

— Не ной! Лучше себе присмотри что-нибудь шикарное!

— Не хочу! Да и не зачем мне!

— Как — не зачем? Ты что на открытие ресторана придешь в строгом костюме? — удивилась подруга.

— Я бы и скафандр надела, вот только фейс-контроль не пройду!

— Ну и зря!

Черное платье, голубая рубашка, золотистое платье, белый костюм, синее платье, черная рубашка, красное платье, галстук, туфли, ботинки, сумочка....

"Это никогда не закончится!" — мысленно взвыла я, когда Ксюха вышла из примерочной и отдала платье, говоря продавцу, что оно не подходит ей.

— Я все-таки склоняюсь к тому золотистому платью!

— Так что, ты его не взяла?

— Не кричи, родная...

— Нет, мне этот фасон не идет! — раздался голос брата, который судя по всему, тоже никак не может выбрать между "перламутровыми пуговицами и серебристой отсрочкой".

— Все! С меня хватит! Вы меня в могилу загоните! — развернувшись, я направилась к выходу. — Буду нужна, я на третьем этаже в кафе!

— Кусь!

— Вик! — возмутились эти занозы, но я их уже не слышала. Достали!

Поднявшись на третий этаж и устроившись за столиком с чашкой зеленого чая, закрыла глаза, чтобы через секунду их распахнуть. Сердце сжалось от боли при звуках старой песни. Тихая мелодия Eltonа Johnа — Sorry Seems To Be The Hardest Word проникала в самую душу, терзая ее.

Печаль, печаль

Все так грустно получилось

И похоже на какой-то бред...

Вспомнила я перевод припева и хмыкнула. Действительно все так грустно получилось и все что происходило похоже на какой-то бред. Втюрилась, как молоденькая девчонка, на которую обратил внимания взрослый мужчина. Может и правда я слишком наивна и глупа, раз так быстро влюбилась? Но что делать-то мне? Разлюбить ведь не так просто. Невозможно просто приказать себе или нажать на какую-то кнопку! Чувства есть, и уходить они не собираются!

— Будь ты проклят, Алес, со своим итальянским обаянием! — в сердцах воскликнула я и тут же устыдилась, так как посетители начали коситься.

Я не знала, что мне делать! Как представлю, что завтра приду в этот чертовый ресторан и буду всем улыбаться в тот момент, когда на душе полный ад. А ведь он будет там, вместе с ней! Его невестой!

Закусила губу стараясь не разреветься. Хотя слезы еще не так страшно, как желание разнести весь торговый центр к чертям собачим!

"Гибели" торгового центра удалось избежать. В тот момент, когда крыша уже почти сорвалась, за столик приземлился Арс.

— А чего это у тебя лицо, как у маньяка?

— Отвали!

— Вик, я вообще серьезно! Ты что, все еще переживаешь из-за этого итальянца? — на кой я ему рассказала все?

— Ари, я лезу в твою жизнь? — спросила я и, дождавшись отрицания, воскликнула: — Вот ты не лезь в мою!

— Я вообще-то хочу, как лучше...

— А получается, как всегда. Ари, я понимаю, братская любовь и так далее, но очень прощу, не лезь сейчас ко мне! Мне плохо, ты это понимаешь? Хотя о чем это я? Ты же закоренелый холостяк и бабник, для которого любой женский пол это только источник секса! Ты даже представить себе не можешь, что происходит у меня внутри, когда я думаю, что своими же руками делаю праздник для его помолвки с другой девушкой! — закрыв лицо руками, чуть слышно проскулила я.

— Вик?

— Не трогай ее сейчас! — раздался голос Ксюхи совсем рядом. — И вообще поехали отсюда.

Поднявшись на ноги, шепнула подруге "спасибо" и направилась на стоянку. Устроившись на заднее сидение своей "корсы", я отвернулась к окну. Внутри все болело и кричало о несправедливости. Я знаю, что ничего мне сейчас не поможет.... Ну может кроме хорошей дозы яда, чтобы раз и нету никаких проблем.

За дорогой я не следила, да и зачем? Ведь за рулем Арсений. В себя только пришла когда машина остановилась и Ксюха приобняв меня шепнула, что все будет хорошо. Я в это не верила, но заставила себя улыбнуться и кивнуть. Подруга, увидев перекошенное подобием улыбки лицо, покачала головой, подхватила пакеты и вышла из машины. Мне же стало стыдно. Мало мне внутренних терзаний по поводу любви так еще и чувство вины подняло голову и теперь шипит. А шипеть то было на что! Я даже не узнала для чего Ксенья покупала себе наряд! Совершенно я ушла от жизни. Хотя может и к лучшему? Я же все равно решила, что после этого заказа увольняюсь и уезжаю к матери. Как говорится сожгу мосты и постараюсь жить.

— Домой? — спросил Ари, повернувшись ко мне.

— Да!

Осмотрев себя в зеркале, я улыбнулась. Улыбка получилась немного нервная, но вряд ли посторонний это заметит, а Ари и так знает, что со мной.

— Сегодня все закончится! Осталось немного! — проговорила я, еще раз бросив взгляд в зеркало.

Светлые волосы, забранные в высокую прическу, легкий макияж и черное платье футляр. Строго, но со вкусом.

Взяв с прикроватной тумбочки цепочку итальянца, я направилась к двери. Надев полушубок и повернувшись к большому зеркалу, встретилась взглядом с Арсением. Брат выглядел небывало серьезно и нахмуренно. На лбу залегла глубокая морщинка, которая свидетельствовала о серьезных думах.

— Что? — не выдержала я напряженного взгляда.

— Ты в туфлях не замерзнешь?

Честно признаться — его вопрос сбил меня с толку. Несколько долгих секунд я смотрела на брата и пыталась понять, всерьез ли он это спросил? Нет, я, конечно, понимаю — зима на улице, но я же не пешком, да и не погулять! Не одевать же мне штаны лыжные и валенки!

— Нет. Я же на машине!

В коридоре повисло напряженное молчание. Я видела, что Ари хочет что-то сказать, но почему-то молчит. Выпытывать я не стала, времени все равно нет, а без пыток на вопросы он отвечать не будет. На роже написано!

Развернувшись, я уже открыла дверь, когда братец "ожил".

— Может мне с тобой сразу поехать?

— Не стоит. Ты гость и скажем так, твое время еще не пришло! — улыбка получилась кривоватая, но хоть какая.

— Вик...

— Арс, правда, все нормально. Один день отмучаюсь, соберу вещи и поминай, как звали! — сказала я и быстро вышла из квартиры, уже не слыша, как брат мне сказал:

— Только не горячись там!

До ресторана я доехала на удивление быстро. То ли кто-то наверху решил пожалеть мои нервы, то ли это простое затишье проблем перед апокалипсисом. Внутри билась, в предсмертных конвульсиях надежда на первый вариант. Я-то знала, что если ангел-хранитель у меня и есть, то в этом году он точно в отпуске!

Зайдя в помещение, на лице невольно появилась улыбка. Ресторан был не большим, но таким уютным. А в виду профессии я повидала их немало! Однако такого чувства, что вызывало это заведение, у меня не возникало ни разу. Шоколадные стены с ванильной росписью дарили тепло, заставляя расслабиться. Хотелось просто сесть за столик, покрытый белоснежной скатертью, заказать вина и слушать негромкую музыку. Здесь не проявлялось никакого пафоса и кричащего шика. Можно было сказать, что тут по-домашнему тепло и уютно.

Пройдя по залу, и отметив все приготовления, я наткнулась на барную стойку уставленную вазочками с цветами, которые должны стоять на столиках. В голове, словно что-то взорвалось. Встряхнула головой, но заказанные розы так и не появились.

"Почему я сразу не обратила на это внимание?" — мысленно закричала я. — "Хотя понятно почему! В больших напольных вазах стоят те, что заказывали, а эти композиции..."

Мне хотелось завыть от досады, однако я понимала, что ничем это не поможет! Быстро схватив телефон, я набрала фирму флористики и предъявила претензии.

— Розы! Мы заказывали маленькие букетики кустовых роз!

— Подождите минутку! — от нервов я начала дергать сережку на мочке уха. — Да, первоначальный заказ у вас состоял из роз, но потом его поменяли на ромашки и фрезии!

— Что? Кто?

— Забьялов Сергей Анатолиевич! Нам сказали, что заказчик изменил свое решение!

— Спасибо! — буркнула я и положила трубку.

"Вот же гадство! И какого этот ... не сообщил, что вмешивается в мой проект?"

Решив, что начальнику я отомщу позже, вернулась к работе.

Устало облокотившись на стену в уголке, я глубоко вздохнула. Несмотря на то, что никаких серьезных происшествий не случилось, чувствовала я себя словно после разгрузки вагона с цементом. Конечности что верхние, что нижние тряслись, то ли от страха перед встречей, то ли от перенапряжения. Даже улыбка на лице больше походила за зверский оскал. По крайней мере, по словам Антона. Кстати об Тоше, он мне еще прайс-лист не дал просмотреть!

— Тори! — вот она пословица в действии! — Э... — ди-джей замер в двух шагах от меня и опасливо покосился в сторону двери.

— Чего?

— Это я тебя хочу спросить, чего? Точнее кого ты собираешься растерзать?

— Сумничал? — осведомилась я. — Теперь покажи мне прайс-лист на сегодня!

— Ну, Вик! Все там нормально, его уже проверили!

— Кто? — еще чуток и от этого милого заведения останутся руины, а от заказчика кости!

— Так, девчонка тут крутится, она к тебе приходила в офис. Как там ее...? А! Ника! Она сказала, что все отлично!

— Тогда скройся с моих глаз!

"Не выдержала все-таки!" — мысленно простонала я.

Сжав руками голову, я решила проверить как дела на кухне. А заодно может меня кто-то там мышьяком угостит. Ну, чтобы не мучилась.

До кухни дойти мне видно было не судьба. Взявшись за ручку двери с "громкой" надписью "Только для персонала" я застыла, услышав знакомый голос...

Алессандро говорил быстро, с какой-то непонятной тревогой и по-итальянски.

— Говори по-русски! Ты же знаешь, что у меня родной язык хромает на обе левых! — возмутилась Ника. Ее голос я уже, наверное, никогда не забуду.

— Да что говорить? Переживаю я, понимаешь? Мне кажется, надо было все сделать по-другому!

— Успокойся! Ты конечно прав, но, по-моему, уже поздно что-то менять! Надо было слушать меня!

— Прости. Я просто не знаю, как на это сейчас реагировать!

— Я тебя сейчас стукну!

— Можешь хоть всю жизнь бить! — усталым голосом произнес итальянец. — Просто.... Ник, а вдруг не любовь?

— Перестань! Ты мне лучше скажи, любишь?

— Люблю! Мне даже кажется, с нашей первой встречи люблю!

Дальше я слушать не стала. Его голос возродил в душе все, что я с таким трудом прятала. Дышать стало нечем, поэтому я поспешила выйти на улицу через заднюю дверь.

"Любит!"

Как же больно было услышать эти слова, из его уст. Я всегда хотела услышать такие простые слова. Чтобы они звучали с нежностью и каким-то внутренним трепетом, как он сейчас произнес. Однако в данный момент я многое бы отдала, чтобы их не слышать. Ведь они не мне предназначаются, я, словно украла что-то. То, что мне не принадлежит, и никогда не будет принадлежать!

Сползя по стене, я обхватила колени руками. Мне было плевать, что сейчас зима, а из вещей на мне платье, да капрон. Да и на корточках сидеть то не очень полезно, но разве сейчас это важно? Внутри у меня что-то умерло. Вспыхнуло, как огонь и сожгло, оставить пустыню. Мне хотелось плюнуть на все и, разрыдавшись, уехать домой, но слез не было, только противный ком мешал дышать. А домой... работу никто не отменял.

Я не спрашивала за что мне все это и почему? Зачем? Что изменится от вопросов? Ответы мне никто не даст, а мучить себя я не хочу, ведь и так мучаюсь.

"Ничего, еще немного и буду дома. А там можно вволю порыдать и жить дальше! Себя же тоже любить надо, чай не на помойке нашлась!" — уговаривала я себя, хотя получалось из рук вон плохо.

Сколько времени я просидела на улице — не знаю. Холода я не чувствовала, да и как можно понять холодно ли тебе, если внутри одна пустота?

Сотовый телефон, надрываясь, звонил в кармане платья, но я его не слышала. Легкая вибрация не переставала и на секунду, тоже мало меня волновала. Даже когда дверь черного входа с грохотом распахнулась, я не придала этому значения. Перед глазами плясали темные круги, сквозь которые просматривалось перекошенное лицо Арсения.

— Дура! Идиотка! Убью!

— Если можно, то побыстрее! — согласилась я.

— Ты чего тут делаешь? Я уже минут пятнадцать разыскиваю тебя по ресторану!

— Так еще же рано...

— Рано? Вик, сколько ты тут сидишь? Что случилось?

— Не знаю! — всхлипнула я. — Он ее любит!

— Что? Малышка, ты чего раскисла?

— Ари, увези меня домой! — попросила я поняв, что просто не переживу все это.

— А как же работа?

— Плевать! На работу, на выплату неустойки, на статью в трудовой! На все плевать!

Брат поднял меня и, прижав к себе, погладил по спине, успокаивая. Плакать я не плакала, слез не было. Но паршиво было до ужаса.