Оружейник - главы 1-8

Более того. Железные кони пьют особый... напиток. И чтобы изготовить этот напиток, нужны многие гильдии и многие десятки тысяч рабочих. Так что, король, мне безумно жаль, но я не знаю, как делать коней. Чтобы один человек все это знал — ему надо учиться разным профессиям сотни лет. Никакой жизни не хватит, даже если бы я знал, как делать все-все-все, то именно делать все равно было бы некому. Твой маг, во-первых, взял не того, а во-вторых, ему надо было бы похитить тысячи нужных людей, чтобы железные кони в твоем мире стали реальностью.

На протяжении всего монолога король мрачнел все больше и больше.

— Думаю, я понял, — сказал он наконец и повернулся к эльфу: — дай ему коня, денег, и пусть уматывает.

— Эй! — возмутился Данила, — а конь мне зачем?! Пусть меня просто вернут обратно!

Валлендел покачал головой:

— Это крайне проблематично. Будь благодарен и за коня, все, чем я могу тебе помочь — это позволить убраться подальше к тому времени, как серая чума доберется и сюда. Все равно ты для ратного дела бесполезен...

— Да ты издеваешься?! — завопил Данила, — ведь это же ты велел притащить меня сюда! Я хочу обратно, в свой мир, в свой дом, где у меня осталось все, что мне дорого! У тебя есть хоть капля сострадания?! Ты выбрасываешь меня, как бесполезную вещь, на произвол судьбы!!

Король уже повернулся было, чтобы уйти, но остановился на пороге.

— Чужестранец, я лично очень тебе сочувствую. Мне жаль, что так вышло, но иначе я просто не мог. И твоя судьба еще не так страшна, чтобы ты жаловался. Ты был в узилище серых? Видел, что там творится? Едва неделя минула, как мой отец погиб, заживо сожженный огнем нечестивых чудовищ на колесах, десятки тысяч воинов умерли, убитые колдовским оружием, моя страна предана огню и мечу, погибших мирных жителей не счесть, женщины и дети тысячами похищаются серой чумой. Знаешь, что их ждет? Их едят.

— Что?!!

— Угу. Едят. И я никому не могу помочь, потому что бессилен. Мои воины тысячами отдают свои жизни, чтобы отсрочить неизбежное, но соседние страны, гораздо большие, нежели Арлансия, уже пали, не в силах противостоять нечестивому оружию. Твое похищение было жестом отчаяния, мы надеялись найти где-то колдуна, способного что-то сделать... а ты оказался бесполезен. Я не виню тебя, но и ты меня не вини. На фоне того ужаса, в котором оказался мой народ, на фоне многих тысяч смертей у меня просто нет возможности заботиться об одном чужеземце. Увы. Тебе дадут коня и денег — скачи на север. Может быть, пройдут еще годы, прежде чем серая чума доберется и туда, но здесь она будет самое позднее через месяц.

Данила, потрясенный, приходил в себя от услышанного, и король успел уйти из комнаты, но тут инженер его окликнул:

— Погоди, король. О каком нечестивом оружии ты говоришь? Случайно, не о таком, которое грохочет, выпускает дым и огонь и убивает на расстоянии, делая дырки?

Тот вернулся в комнату чуть ли не бегом.

— Откуда ты узнал?! Видел?!

— Да, видел. Вначале так убили того мага, что меня выкрал, потом таким убивали тех, кто сбежал из узилища. Так это против него твои воины не могут ничего поделать?

— Увы. Они пробивают доспехи с огромного расстояния в триста шагов, нанося ужасные потери, и никакая защитная магия не спасает. А против драконов на колесах и вовсе непонятно как бороться. Маги оказались бессильны, множество рыцарей погибло — впустую.

Данила ухмыльнулся.

— Тогда, король, все-таки тебе повезло. Так уж вышло, что в моем мире как раз таким оружием и воюют, а я, к огромному счастью твоему и твоей страны, мастер-оружейник.

Все присутствующие ахнули.

— И ты научишь моих кузнецов делать такое же?

— Одними кузнецами тут не обойдется. Мои условия простые. Золота, сколько я вешу, будет вполне достаточно, хотя я предпочитаю получить стоимость золота драгоценными камнями. И второе — ты вернешь меня обратно в мой мир.

Тут повисла странная неловкая тишина, король, глядя на Данилу, почему-то медлил с ответом.

— В чем дело, король? Спасение твоей страны не стоит этого?

— А мои услуги обойдутся вам куда дешевле, — проворковала неуемная Роктис, — головой ручаюсь, всего через час он откроет вам все свои секреты, и безо всяких условий.

Данила скосил на нее глаза и мстительно ухмыльнулся:

— Считай, что ты потеряла свою голову, злобная ведьма. Видишь ли, с оружием та же проблема, что и с лошадями. В моем мире воюют такими вещами, что страшно и представить, вплоть до оружия, уничтожающего целый город в одно мгновение. Но изготовить его тут не выйдет. Все мои секреты бесполезны, воплотить их в жизнь некому. И потому единственная надежда, что мне удастся сконструировать настолько примитивное оружие, которое здешние мастера смогут изготовить. Чтобы наладить тут производство, времени и так уже нет, это процесс сложный и творческий. Пытками ты ничего не добьешься. А вот я вполне могу потребовать в придачу к золоту еще и твою голову. Как думаешь, король согласится? Твоя смерть в муках за жизнь его страны. Так что закрой свой рот, ведьма, и не зли меня.

Роктис совсем не испугалась.

— О, видишь ли, моя смерть — твоя смерть. Я отравила тебя, в вине, что ты выпил, был медленный яд.

— Что?!!

— Не переживай, душенька, — медовым голоском защебетала ведьма, — он очень медленный, но каждые три дня надо принимать противоядие. Пропустишь — жить тебе останется максимум неделя, и тогда уже никакое противоядие не поможет. Секрет знаю, конечно же, только я. Именно благодаря ему у меня на родине рабы всегда верны и никогда не сбегают.

— Ах ты сука!!

— А вот это ты зря, душенька.

Данила повернулся к королю:

— Она это всерьез?!

Тот, в свою очередь повернулся к Роктис:

— Ну и зачем ты это сделала?!

— Чтобы не сбежал. Он слишком ценен, вы не находите, мой король?

— Дай ему противоядие. И немедленно.

— Бесполезно. Принимать надо через каждые три дня. И месяца так через четыре яд полностью выйдет из тела. Уверяю вас, мой король, он совсем не пострадает. Ни капельки.

Молодой монарх тяжело вздохнул.

— Ладно, — сказал он Даниле, — так тому и быть. Теперь у тебя есть дополнительный стимул справиться как можно лучше, потому что с ядом в венах ты от серой чумы даже сбежать не сможешь.

— Проклятье, — простонал инженер, — вот только на четыре месяца тут застрять мне не хватало.

— А быстрее все равно бы не получилось. Или ты уверен, что с твоим оружием мы победим в считанные дни?

Данила одарил Роктис мрачным взглядом.

— Вообще-то война — ваша, не моя, я тут чужой. Я научу твоих мастеров делать оружие — и больше мне здесь делать нечего, а эта твоя ведьма меня взяла да отравила...

— А мне не нужно твое оружие само по себе, — решительно отрезал король. — Мне победа нужна. Проиграем — умереть от яда ты все равно не успеешь. Выиграем — я дам тебе золота, сколько ты весишь, и, когда действие яда закончится, прикажу отправить обратно в твой мир.

Инженер состроил скептическую гримасу:

— Правда, когда война будет выиграна, я тебе уже не буду нужен, но это мои проблемы, да?

Тут он обратил внимание, что старик-мудрец как-то странно выглядит, потрясенно, что ли... Данила что-то не то сказал?

Король криво ухмыльнулся:

— За такие намеки еще каких-то триста лет назад язык отрезали, но ты не знаешь, кто такие Валленделы, так что тебе простительно. Нерушимое слово — залог, под который тебе дадут любой, даже безразмерный заем, и потому всего одна ложь причинит убыток, который невозможно возместить. Это сказал мой предок семь веков назад. Валленделы не нарушали данного слова ни разу за тысячу лет. Ты получил слово Валлендела.

Данила понимающе кивнул. На самом деле, у него есть свои соображения на этот счет. Научить он, конечно, научит, да не всему. Какой-нибудь один секрет надо будет оставить при себе и отдать его человеку короля, который вернет Разумовского туда, откуда он был похищен. Зато потом... Потом Данила уже не будет конструировать вентиляторы: шестьдесят кило золота — это два с половиной миллиона долларов, а может, и больше. С такими деньгами можно будет открыть небольшую оружейную фирму где-нибудь в Германии или Швейцарии. Правда, эту мечту в жизнь еще предстоит воплотить.

— Ладно, — сказал он вслух, — давай выиграем эту войну и надерем серым гнидам задницы.

Король улыбнулся:

— Вот и славно. С чего начнем?

Данила ответил ему совершенно серьезно:

— Я несколько дней провел в концлагере, потом меня едва насмерть не загоняли по лесам, потом два дня в пути на повозке и в седле. Потому собираюсь начать с хорошего ужина, мытья, помощи медика и крепкого сна!

* * *

Вкусно поужинав, Данила позволил придворному лекарю, тоже, кстати, эльфу, обработать свои раны, образовавшиеся на месте содранных кровавых волдырей, целебными мазями, после чего сладко уснул на мягкой перине в светлой и хорошо проветриваемой комнате. Точнее, не столько сладко, сколько просто без сновидений, что, по сравнению с душными подвалами, грязными концлагерями, твердыми подстилками и кошмарными снами — настоящее счастье.

Но выспаться полностью ему, конечно же, не дали. Будь его воля — дрых бы без задних ног до вечера с просыпаниями только для покушать, но увы. На войне, как на войне.

Разбудили его крайне непочтительным образом — пощечиной. Данила открыл глаза и к своему вящему неудовольствию увидел Роктис собственной персоной.

— Какого лешего?!

— Я стучала в дверь, ты не проснулся. Через пять минут я должна доставить тебя в зал совещаний.

— Тебя что, мне в няньки назначили?

— Ну, поскольку мы с тобой будем неразлучны ближайшие три-четыре месяца, было вполне логичным поручить мне охранять тебя.

Данила сел на постели, протер глаза и окинул Роктис оценивающим взглядом с головы до ног:

— Знаешь, я сам на фоне солдат, или тем более того мордастого полуорка — недомерок, но ты еще меньше и легче меня. Странный выбор охраны.

В следующий миг инженер оказался на полу с заломленной до боли рукой, в спину уперлось колено.

— Во-первых, душенька, не смей раздевать меня глазами, — прощебетала Роктис, сидя у него на спине, — во-вторых, Гаскулл, тот "мордастый полуорк", стоит за дверью и прекрасно тебя слышит. И в третьих — не оценивай мое мастерство по росту. Многие за это поплатились жизнью.

— По лезвию ходишь, ведьма, не испытывай мою доброту на прочность, — прохрипел Данила, — если я пойду на принцип и потребую твою голову...

Роктис только засмеялась.

— Душенька, пойдешь на принцип — попадешь в мою пыточную, — сказала она, — ведь мы же не хотим этого, а? Ты не думай, что если заключил сделку с королем, то уже большая шишка, король ведь не обещал, что ты вернешься в свой мир целым и невредимым. И живым вернуть тоже не обещал, смекаешь, какое широкое поле действий для меня открыто?

Она отпустила Данилу и сделала пару шагов назад, давая ему подняться.

— И еще мне неприятно, что такую хорошую меня называют такими нехорошими словами, вроде ведьмы и прочих гадостей. Но если ты умеешь отращивать новые уши взамен отрезанных — можешь продолжать в том же духе.

Инженер саркастично хмыкнул:

— Да уж, доброта из тебя так и прет. То пытками грозишь, то отрезанными ушами. Прямо воплощение доброты, чесслово.

Роктис кивнула:

— Так и есть. Сколько раз ты уже меня обидел, а я тебе пока еще ничего не отрезала. Пытки... на самом деле я тебе не угрожаю, а обрисовываю расклад. Королю нужны твои знания, и он их получит, как всегда получал любую информацию, в которой нуждался. А я вовсе не злая, просто такая служба. Договорился с королем по-хорошему — и славно, но не думай, что это дает тебе право вести себя дерзко и непочтительно по отношению к кому бы то ни было. Со мной лучше дружить, честно. А теперь вставай и одевайся, быстро!

— Как насчет завтрака?

— Еще успеешь.

Одевшись, Данила в сопровождении Роктис вышел из комнаты и действительно увидел напротив двери того самого полуорка со шрамами.

— Эм-м, я не имел в виду ничего обидного, — сказал инженер, — просто твое, м-м-м, лицо вдвое шире моего.

Гаскулл ничего не сказал, пристроившись в хвост процессии. Хреновый признак, чего-чего, а врагов наживать Даниле точно не надо.

В зале совещаний в столь ранний час уже кипела работа: король за столом обсуждал что-то с несколькими людьми, похожими на торговцев, и одним крепким седоусым стариком типично крестьянской внешности. Большие сильные руки с мозолями выдавали ремесленника, вероятно, кузнеца.

Завидев Данилу, король Валлендел быстро спровадил купцов, за столом остался только ремесленник. По знаку слуга у дальней двери вышел и позвал людей, находящихся в комнате ожидания. В зал вошли группа солдат и несколько других ремесленников.

Валлендел сделал знак Даниле приблизиться.

— Время не ждет, — сказал он, — что тебе нужно, чтобы начать обучение моих кузнецов-оружейников?

Данила покачал головой:

— Я же говорил, что одними кузнецами тут не обойтись. Для начала я хотел бы поговорить с солдатами, которые воочию видели оружие врага, чтобы понять, с чем вообще мы имеем дело. Я так думаю, ни одного трофейного экземпляра достать не удалось?

— По счастью, одно странное оружие у нас есть, — сказал король и сделал знак группе солдат. — Сэр Кэлхар участвовал в бойне у Сигны и был ранен, но сумел выбраться с поля боя, прихватив одно нечестивое оружие. Давайте его сюда, сэр Кэлхар.

Солдат, который нес под мышкой длинный сверток, подошел, хромая, к столу, положил на него свою ношу и развернул.

Перед Данилой лежало не что иное, как фитильное ружье, нечто среднее между мушкетом и аркебузой.

— Знаешь, что это такое?

— Разумеется. Таким, или, точнее, очень похожим, воевали в моем мире пятьсот лет назад. Сейчас я гляну, как оно устроено — смогу объяснить, как его сделать.

Ружье с точки зрения оружейника двадцать первого века было странным. Очевидная архаичность в нем сочеталась с передовыми идеями, и первое, что бросилось в глаза Даниле — патронташ, закрепленный на самом оружии, на прикладе и ложе, как это делается на охотничьих и полицейских дробовиках, начиная с двадцатого века. Помимо этого, аркебуза внезапно оказалась казнозарядной со стволом переломного типа, а также преподнесла и другие мелкие сюрпризы.

Через пятнадцать минут Данила, исследовав оружие и патроны, сказал:

— В общем, я готов продемонстрировать, как это работает, но тут всего четыре патрона, они нам понадобятся при испытаниях. Пока расскажу на словах. Называется эта вещь "аркебуза". Вот здесь защелка, мы "переламываем" оружие вот на этом шарнире. Вот это называется "патрон", бумажный мешочек, внутри пуля и порох, ну и пыж, наверное. Пуля — это то, чем аркебуза стреляет, шарик свинцовый, а порох — такой порошок, алхимическое вещество, которое и осуществляет сам выстрел. Мешочек надрывается, часть пороха насыпается вот сюда на полочку для затравки, пуля вкладывается в ствол, закрывается пыжом, на пыж насыпается порох, ствол закрывается. Вот эта веревочка на рычажке — фитиль. Его поджигают в начале боя и он тлеет. Когда нужно стрелять, нажимают сюда, фитиль прикасается к полке, затравка вспыхивает, огонь по дырочке в стволе — да, вот эта железная труба называется стволом — проходит к основной массе пороха. Порох вспыхивает очень-очень быстро, в стволе образуется очень много раскаленного газа, и этот газ выталкивает пулю с огромной скоростью, сопровождается это грохотом, огнем и дымом. Пуля летит вперед и убивает, делая в теле дырки. Вот так оно и происходит.