Легенда Элидианы

Начала издалека. Ну, ей так казалось. Пококетничала с ним малость и выдвинула гипотезу: дракон его украл, потому что принял за принцессу. Это для Дион была гипотеза, а для Эли — проверенный факт. Грар сам сказал. Неясно было только: существовала ли эта самая принцесса в действительности или дракона обманули даже в этом? А если да, то кто она?

Истина не замедлила вскрыться. Оказалось, что у парня есть сестра. Старшая, погодок, по имени Диана. Красавица и очень на него похожая. Тут не было сомнений: принц тоже был феерически хорош собой, что для юноши, что для девушки. Если сестра на него похожа, то ясно, что и она красавица. Только вот выяснилось, что у неё не было привычки подниматься на башню наблюдать звёзды. Она ими вообще не интересовалась. А вот у Диона была. В королевском дворце все должны были об этом знать.

Выходит, его похитили не по ошибке. Грар, понятное дело, лопух, не отличил мальчика от девочки, но это так и было запланировано.

Осталось выяснить, в чью пользу шаманил тот хитрец, который обманул дракона. Когда похищают наследного принца, легко догадаться, что речь идёт о том, чтобы занять престол вместо него. Так кому это было выгодно? Старшей сестре?

Из ответа принца стало ясно, что в Нанарии, как в большинстве королевств, корону мог надеть только отпрыск мужского пола. Но если его не имелось, корона не уходила автоматически к старшей боковой ветви. Наличествовал механизм, по которому поддерживалась прямая по крови линия. Корону наследовал сын старшей принцессы, а её муж становился регентом.

Теперь оставалось узнать, за кем эта Диана замужем.

И тут принц засбоил. Вытаращился на Эли как на диковинку и зашлёпал губами как карась. Можно было подумать, что он вдруг лишился дара речи. Кажется, этот вопрос поставил его в неразрешимый тупик.

Элидия взяла принца за руку и, соблюдая осторожность, вывела его на крылечко. Расстелила чистый половичок, усадила бедолагу и постаралась вывести из ступора, куда сама и загнала:

— Ну, ты, Дион... Не переживай так. Ну подумаешь, муж сестры тебя поставил. Родственники, они знаешь какие бывают сволочи?

Тут парень наконец отмер и сказал такое, что Эли чуть с крыльца не свалилась.

— У Дианы нет мужа. Она пока не замужем.

Пришлось перестраиваться на ходу:

— Незамужем? А жених? Жених у неё есть?

Ответ был неожиданный:

— Трое. У Дианы три жениха и есть ещё четвертый претендент на её руку.

Эта ситуация показалась Элидии странной. Ну ладно, нормально, если у ведьмы, куча поклонников и некоторые называют себя женихами, правда, без особых оснований. Даже у деревенских девушек кавалеров полно, а женихом становится кто-то один после помолвки. Тем более жених принцессы — это официальное положение. Он может быть только один, а не целая толпа. Да что там! Его можно поменять на другого, но и тогда количество не увеличится.

Три с половиной жениха принцессы Дианы вскипятили ведьме мозг. Отчаявшись что-либо понять, она задала вопрос:

— Это как: три и ещё один? Как оно такое может быть?

Дион замялся.

— Так вышло... Сначала к Диане посватался граф из нашей Нанарии, потом сразу двое: наследный принц соседнего королевства Андин и правящий герцог вольного герцогства Эйнора. Отец никому не отказал, но решение переложил на сестру. Мол, женихи равны достоинствами и знатностью и пусть она сама выберет себе мужа по вкусу. Наверное поэтому Диана до сих пор не замужем, хотя ей уже двадцать один. Никто из женихов ей не нравится настолько, чтобы оттолкнуть остальных.

Ого, какая роковая принцесса! Эли стало интересно посмотреть на эту вертихвостку, которая в трёх соснах, нет, в трёх женихах заблудилась. Но Дион сказал “ещё один”... Что имеется в виду?

Принц между тем продолжал:

— А недавно мою сестру посватали за кортальского принца. Ненаследного, но с другой стороны... Кортал — самое большое и сильное государство из всех, какие я знаю. От нас до него — всего ничего, Каруну переплыть — и ты уже там. Ссориться с таким соседом себе дороже. Но Андин и Эйнор и вовсе рядом, даже переплывать ничего не надо. А наследник графа... Он первым посватался и к тому же из всех он самый молодой и симпатичный, а графство его отца — самое большое землевладение в королевстве.

Вот так легко распутала сложную интригу! Размечталась!

Элидии стало смешно. Коварным обманщиком мог быть любой из троих, или даже из четверых. По крайней мере причины нашлись бы у всех. Например, граф хотел бы стать регентом и отцом короля, герцог и принц с удовольствием округлили бы свои земли и увеличили значимость за счет Нанарии, а Кортал... Из того, что она слышала об этом воинственном королевстве, Эли усвоила только два факта: оно тянет руки ко всему, до чего надеется дотянуться, а ведьмам там живётся очень плохо.

Но не в этом суть.

Скорее всего эта Нанария — лакомый кусочек, раз на её принцессу столько охотников. Эли ни за что бы не поверила, что женихи втайне не лелеяли мечты когда-нибудь сесть на её трон. Даже если не собирались ничего предпринимать, всё равно, надеяться им никто не мог запретить. Ведь у Диона нет других братьев и сестёр, а там мало ли что может случиться.

Ещё Эли в голову пришла неожиданная мысль: скорее всего, жених не сам разговаривал с драконом, а нанял кого-нибудь. Для выросшей в глуши и никогда не бывавшей в столицах иначе, чем на крыльях мечты, Эли довольно хорошо соображала. Но всё же её знания и рассудительности было недостаточно для того, чтобы сложить целостную картину, хоть отдалённо похожую на истинное положение вещей.

Поразмыслив, она изложила свои соображения принцу. Пусть прикинет, у кого из женихов больше всего шансов или кто из них по своим личным качествам мог решиться на такую аферу. Ведь он с ним со всеми знаком?

— Знаком, — ответил Дион, — Со всеми, кроме кортальца. Но никого из них я не могу представить в роли коварного злодея. Все они — благородные рыцари.

Эли было что сказать насчёт благородства рыцарей, но она промолчала. Зато заговорил принц. Он не пропустил мимо ушей фразу Эли про то, что он не знает драконов. Выходит, она их знает? Откуда? Воспоминание о том, как она появилась в пещере, подсказало: девушка была там не впервые. Сложив два и два, принц получил-таки четыре, поэтому хоть и осторожно, но твёрдо спросил:

— Эли, а как получилось, что ты так хорошо знаешь повадки драконов? Ты знакома с тем, кто меня похитил? Ты с ним как-то общаешься?

Какой сообразительный принц попался!Элидия собиралась водить его за нос ещё пару недель, пока бедняга привыкнет к мысли, что ему придётся провести под её кровом целую зиму, а затем пилить через полконтинента до своей Нанарии. Добавлять в это адское варево ещё и знакомство с похитившим его драконом можно было только по каплям и то в самом конце. Но раз уж парень сам догадался...

Эли попыталась скрыть смущение за грубостью.

— Допёр наконец? Конечно, дракон мой друг. Он понял, что похитил тебя по ошибке и попросил меня за тобой присмотреть. Самому ему недосуг.

Глаза принца поползли на лоб:

— Что значит недосуг?

— То и значит, — рассердилась Эли, — Некогда ему тобой заниматься, да и условий нет.

— Я думал, дракон меня съест. В крайнем случае испепелит, — робко произнёс Дион.

Тут Эли перестала сердиться и весело рассмеялась.

— Ой, не могу! Съест! Ну надо же! Ты что, телёнок? А может быть козёл? А, ты, наверное, думаешь, что драконы едят более изысканные блюда. Например, рыцарей, запечённых в доспехах в собственном соку! Очень калорийное питание! Драконы, чтоб ты знал, не едят тех, в ком есть сознание. Испепелить... Вот это он может! Только его сначала надо хорошенько разозлить. А так как ты не рыцарь в доспехах, то вряд ли у тебя это получится. Если только будешь свои красным халатом у его морды трясти.

* * *

Это было очень обидно. Настолько, что принцу захотелось закричать что-то не менее обидное и расколотить какую-нибудь посудину. Но наставник давно его отучил проявлять признаки дурного нрава: он такого себе не позволял даже дома. Тем более сейчас, когда вокруг не привычные стены замка, а высокие горы, под задницей не удобное кресло, а крыльцо чужого дома, да и посуды под рукой никакой нет. Но показать Эли, что ей не стоило над ним смеяться, он всё же попытался.

— Вообще-то халат я надеваю в своей комнате перед тем как лечь в постель, и все рыцари поступают также. Перед сном снимают доспехи и надевают более подходящую одежду. Если, конечно, они не какие-нибудь нищеброды, что спят голышом.

Девушка посмотрела на него и хмыкнула.

— Ты обиделся? Дион, не надо, не стоит! Я ведьма, над всем смеюсь, такова моя сущность и если каждый раз обижаться, то и жить не стоит. Дракон, вон, не обижается, хотя ему от меня достаётся побольше, чем тебе. И он, кстати, спит именно что голышом. У них, драконов, так принято.

Но принц не хотел сдавать позиции. Ему вдруг пришло в голову, что сейчас он сможет выжать из ведьмы нужные сведения.

— Ты ведьма? А я принц и привык к уважительному отношению. Ты можешь заставлять меня работать по дому, но не стоит издеваться. Поняла? Я, пожалуй, тебя прощу, если ты честно ответишь на мои вопросы.

В этот момент как раз зашло солнце и под его последним лучом волосы Эли на мгновение вспыхнули тёмным огнём. И тут до принца дошло наконец: ведьма потрясающе красивая! В сто раз лучше Дианы, которую он привык считать эталоном. Ну и пусть, что ростом не вышла. Зато у неё волосы полыхают, глаза сияют и вообще она как огонь!

Где-то на дне сознания шевельнулись воспоминания об уроках наставника, но тут же снова залегли в спячку. Что это было, магия ведьм или что иное, принц не знал и знать не хотел. Теперь он желал выяснить, что же связывает прекрасную Элидию с этим жутким гигантским ящером? Она сказала, что дракон её друг. Но как можно дружить с пресмыкающимся, пусть даже и разумным?

Тут он подумал, что ревнует её к дракону, а это бред. Во-первых, он в неё не влюблён, ну ни капельки, а во-вторых.. Ревновать к ящерице? Бред какой-то. Всё! Надо сосредоточиться и начать наконец задавать правильные вопросы, тем более что на последнее предложение принца ведьма ответила:

— Согласна. Только давай перейдём в дом, а то тут сейчас будет холодно.

В комнате было тепло. Синий костюм уже лежал на табуретке готовый, а ножницы хищно лязгали, обрезая нитки на зелёной ткани. Элидия заметила:

— Кажется, я зря увлеклась придворными нарядами. Надо было за это время нашить белья побольше. Посмотрю-ка я в кладовке. Кажется, там была мягкая байка. Зимой тебе не помешают тёплые подштанники, а то ещё отморозишь себе самое ценное.

Принц смутился и покраснел. На что это она намекает? И вообще, почему держит себя с ним как с малым дитём? Уже не в первый раз обращение Элидии напомнило ему беззастенчивые манеры няни. Но она старуха, вырастившая его с пелёнок, а Эли — молодая женщина. На вид она не старше него.

Дион теоретически знал, что ведьмы живут много дольше обычных людей, если только их не трогать, и выглядят молодо тогда, когда их ровесники уже все седые, морщинистые и ходят с клюкой, так что по идее Элидия могла быть старше его бабушки. Но это знание никак не совмещалось в сознании с тем, что он видел перед собой. А выглядела она чуть ли не моложе его самого. Девчонка, она и есть девчонка. Он не мог воспринимать её по-другому, поэтому разговор о тёплых подштанниках из уст девушки, которая ему понравилась, казался грубым, неделикатным.

Эли заметила, что принц смущён и потрепала его по спине:

— Не обращай внимания. Привыкла я всех подкалывать, вот и не могу остановиться. Ты уж прости. Так что ты хотел у меня узнать?

Пока она не задала этого вопроса, у Диона в голове выстроился целый ряд замечательных вопросов, которые должны были полностью прояснить ситуацию с драконом, ведьмой и их взаимоотношениями. Но стоило ей сказать “что ты хотел узнать”, как все вопросы вылетели из головы. Бедный принц с трудом собрал их остатки и выдал:

— Ты сказала, что дружишь с драконом. А ты его не боишься?

Ведьма пожала плечами.

— Нет, не боюсь.

— Совсем? — не поверил Дион.

— Абсолютно. Разве можно дружить и одновременно бояться? А Грар -мой лучший друг.

Было видно, что этой дружбой Элидия горда.

— Как получилось, что ты подружилась с драконом?

— Он меня спас. Мою мать сожгли в нашем доме её односельчане, а мне удалось сбежать. Вот я и бежала не останавливаясь, пока не потеряла все силы и не упала. Наверное померла бы, если бы не Грар. Он меня нашёл, принёс к себе в пещеру, выходил, выкормил, помог устроиться деревенской ведьмой. С тех пор мы дружим. Я ему помогаю по мере сил, он снабжает меня мясом и другим всяким разным, что удастся добыть. Вообще, пара “ведьма и дракон” — это просто классика. Послушай горские баллады, все они о чем-то подобном.

Дион попробовал вспомнить хоть одну горскую балладу и понял, что даже не слышал о подобном жанре устного народного творчества. Но дракон при всей его мудрости — всего лишь разумная ящерица-переросток с крыльями. Как с ней может дружить человек?

Но задавать такой вопрос Эли он посчитал нетактичным. Захочет — сама расскажет. Поэтому спросил другое:

— А как вы общаетесь?

— То есть? — не поняла вопроса Эли

— Ну, ментально, наверное? Он же ящер, а ты человек.

Тут нахальная ведьма снова начала хохотать. Потом с трудом успокоилась и сказала:

— Ты что, никогда сказок не читал и не слушал? Разве ты не слышал никогда, что у драконов есть две ипостаси и одна из них человеческая? Так что тут затруднений нет. Как с тобой я с ним общаюсь, в точности так. Познакомишься — сам увидишь.

Диону вдруг стало жутко обидно, но в этот раз он дулся не на Элидию. Его наставник, этот безупречный, маститый, уважаемый человек врал ему в глаза и не стеснялся. По его выходило, что драконы всего лишь ящерицы-переростки, наделенные особой животной магией, которая состоит в том, что они могут внушать своим жертвам вредные мысли, в результате чего те не сопротивляются и кротко дают лютым хищникам себя съесть. Он бы, пожалуй, предпочёл бы версию Орельена, но Эли искренне смеялась и так уверенно обещала познакомить принца с драконом, что не поверить ей было невозможно.

* * *

Вопреки собственным опасениям Дион спал как убитый в закутке, отведенном ему ведьмой. Переживания и впечатления предыдущих дней спеклись в сознании в такой клубок, что разбирать его на отдельные нитки не достало сил. Стоило ему лечь и задуматься, как сон тут же сморил его.

Проснулся Дион от препротивных криков. Кто-то орал за стеной:

— Лидка! Лидка! Выйди! Лидка! Дело есть!

И снова:

— Лидка! Лидка! Лидка!

Сон ушёл не сразу. Сначала принцу казалось, что всё, случившееся с ним, ему приснилось, а сейчас он лежит в своей опочивальне и слышит, как перекрикиваются во дворе служанки. Но голос был только один и всё повторял одно и то же имя и постепенно до Диона дошло: зовут Элидию.