Обелиск

И тут злость захватила меня. Используя всё, все свои резервы, всё на что я был способен, я метнулся к ирреальному ключнику, подставляя свой щит. Тьма встретилась со светом и полыхнуло обеими цветами, выжигая и погружая во тьму все вокруг.

Я не помню как схватился за свой хлыст-меч, но напитанный силой он вился вокруг меня как бешеный, постоянно хлестая ключника. И от моих ударов он корчился от боли. Это был бой двух ключников и, к его сожалению, я оказался сильнее.

Но даже хлыст оказался детской игрушкой по сравнению с жезлом. Когда я второй рукой схватил жезл и стал его использовать для защиты, змей просто взвыл, когда его коснулся. После этого я стал осыпать его ударами с неожиданной для меня злостью.

Остальные, единственное, что могли делать, это ошеломленно смотреть на то, как я избиваю ирреального ключника.

Под конец, полыхнув зеленым светом, жезл попросту сжег змею. И единственное, что я хотел после этого, это провалиться сквозь землю. Потому что на меня смотрели так, что я не знал куда деваться.

Всю славу я отдал отряду Лая, довольно ярко описав им, что настоящие герои именно они, потому что если бы они не ослабили ирреального ключника, я бы с ним не справился. Лай в это естественно не поверил, но и оспорить не смог, ведь я и сам был не уверен, что сумел бы победить ключника полного сил. Но и совсем умыть руки мне не дали, ведь я был с отрядом, как ни как, а потому мне пришлось задержаться на две недельки.

И вот я дома. В своей, такой родной и знакомой квартире... в которой я не появлялся три года.

Затхлость, первое, что встретило меня. Всюду царила пыль и праздновали праздник пауки. Да... вот это задержался. Я же, как пришел в себя, даже не подумал о том, что дома не был уже так долго.

А вот кто-то, несомненно был. Чужое внимание и присутствие я почувствовал кожей. Но этот кто-то, он как будто находился не здесь, а где-то на расстоянии, совсем близко, но все же не в квартире.

Понимая, что попался, я не стал дергаться, а изобразив полное погружение в дела стал брезгливо шагать по комнате, проверяя своими обострившимися чувствами присутствие чужих.

То, что я принял за чужих, я обнаружил очень быстро. Камеры и микрофоны, установленные чуть не в каждом углу комнаты. Беспроводные, микроскопические, венец нашей техники, какие могли быть только у спецслужб. Я конечно знал кое-что и получше, но для моего родного мира это было пределом.

И сигнал удалось проследить очень быстро и просто. Он шел даже не на спутник, а на стоящий невдалеке фургон, который транслировал сигнал в небольшое, неприметное здание. Всегда удивлялся, зачем оно там стоит, теперь понял.

Пройдя на кухню и поставив на огонь чайник я пристроился на диванчике, изобразив, что жду когда он закипит, а сам стал предпринимать активные меры.

Частичка отделенного сознания, что так хорошо умели делать дрэды, и, что позволял делать истикс, и я несусь к тому самому зданию. Оно мрачное и пугающее, ему специально сделали такой антураж. Но внутри царит совсем другая атмосфера. И там, внутри, царит переполох. Несколько дежурных операторов, которые откровенно скучали последние два года, сейчас бегали от телефона к телефону, настраивали аппаратуру и делали какие-то записи, прокручивали момент... моего появления в квартире. Вот и попал ты, Артемон, к кому-то на крючок.

Впрочем, никаких проблем я в этом не видел. Так, интересно будет послушать их разговор.

— Алло, Дмитрий Павлович, срочно, объект номер семьсот сорок два появился в месте наблюдения.

— Нет, никаких активных действий, объект семьсот сорок два, не предпринимает. Сидит на кухне, ждет чайник.

— Появился в квартире, возник из ниоткуда.

— Да, по предварительным данным это объект номер семьсот сорок два.

Значит вот так? Просто объект семьсот сорок два? И повторяет через каждое слово, гад.

Я разозлился на это и выдал короткую вспышку. Все камеры тут же стали вести себя странно. Они то переставали давать картинку, то давали рябь, то несколько секунд давали четкую картинку, то я оказывался сразу в нескольких местах. Звук совсем исчез, осталось только шипение.

— Объект семьсот сорок два предпринял активные действия, — заорал в трубку говоривший, — перестали работать камеры и микрофоны. Тепловизор тоже дает сбои, — ого, еще и это.

— Есть выставить внешнее наблюдение. Есть включить глушилку.

Человек нервно бросил телефонную трубку, было видно, как он побледнел.

— А если это вторжение? — слабым голосом спросил он.

— Перестань молоть чушь, — рявкнул на него более старший товарищ, — если бы это было вторжение, нас бы уже не было в живых. Это наш, землянин, который просто нашел какие-то игрушки инопланетников.

— Я читал об этом в деле, но это только одна из версий, — огрызнулся первый, — более вероятна версия законспирированного под землянина инопланетного захватчика.

— Так, ты у нас, оказывается, еще и американские версии признаешь более лучшими, чем российские? — старший товарищ зло зыркнул на него и заорал, — отставить разговорчики, если бы не твои качества наблюдателя я бы тебя прямо сейчас с дела снял. Когда Дмитрий Павлович сказал будет?

— Через двадцать минут, — слабо проблеял молодой специалист по внешнему наблюдению.

— Значит, быстро устанавливать свою аппаратуру!

Через несколько секунд из здания суетливо вышло восемь человек, разными путями направляясь к моему дому. Два человека зашли сзади дома, двое встали с торцов, один прогуливался туда-сюда перед подъездами, еще один сел перед моим подъездом и еще двое зашли в подъезд, один остался внизу, второй поднялся на верхний этаж.

Мне стало даже смешно, стать объектом наблюдения спецслужб. Не каждый этого удостоится. А я пока приступил к локальной уборке. Сомневаться не приходилось, в скором времени ко мне пожалуют гости. Вопрос в том, по хорошему они пожалуют или придет группа захвата? Хотелось первый вариант, поэтому я пока приступил к уборке. Открыл окна настежь, проветривая, небольшим усилием устроил сквозняк, который выдул всю пыль, и быстренько расставил все по местам. Потом вычистил все комнаты от микрофонов и жучков, оставив только на кухне и стал ждать.

Приготовил две чашки, еще четыре на всякий случай помыл, оставив стекать, и положил в морозилку бутылку водки.

Вновь вернулся к своим наблюдениям и предавался сомнительному удовольствию наблюдать как молодой специалист грызет свои ногти, некоторые сгрыз уже до крови. Еще бы, даже те камеры, которые взяли с собой топтуны, не работали. Сейчас, наверное, во всем доме не работают телевизоры и вся телекоммуникация. К его счастью, или к облегчению его пальцев, двери открылись и в них ворвался решительный мужчина, лет сорока пяти, мужественный и уверенный в себе.

— Объект еще не месте? — прямо с порога спросил он.

— Не могу ска... — начал молодой и я позволил камерам работать. Он замер на слове, а вошедший увидел картинку и удовлетворенно кивнул.

— Все материалы дела мне сюда, — рявкнул вошедший, я так понял, это и был упомянутый Дмитрий Павлович.

— Странно, — подал голос старший коллега, — он приготовил две чашки, кого-то ждет?

Дмитрий Павлович, которому передали папку с документами, видимо успели собрать, пока я тут был занят, замер, уставившись на экран. Я понял, что пора сделать официальное приглашение.

— Дмитрий Павлович, — раздался голос у них в наблюдательном пункте, а одна из камер показало мое лицо крупным планом, — жду вас в гости через десять минут.

И снова камера вернулась в исходное положение. А в наблюдательном пункте замерли. Молодой не разразился истерикой только потому, что не мог себе этого позволить при начальстве. Зато старший помрачнел и напрягся.

— Приготовить силовую группу? — спросил он.

— Пока не стоит, — с сомнением покачал головой Дмитрий Павлович, — сиди Сергуня, пока попробуем просто поговорить.

— Что возьмете с собой?

— А что он не сможет обнаружить? К тому же ты уверен, что он нас сейчас не видит? — резонно заметил будущий парламентер, — как назло ни одного свободного телепата сейчас нет.

— Ухо хотя бы возьмите.

— А как он на него прореагирует?

— Думаю никак. Если он и так все знает.

— Пожалуй ты прав. Давай.

Через минуту Дмитрий Павлович сел в черный ленд ровер и через две минуты был у моего подъезда. Но подниматься не спешил. Сперва опросил всех наблюдателей, потом связался с постом, удостоверился, что видеонаблюдение по-прежнему работает и только тогда стал подниматься.

— Доложите обстановку, — на последок скомандовал он.

— Семьсот сорок второй направляется к двери, вышел из зоны наблюдения, — встревоженным голосом сказал младший.

— Значит, ждет, — кивнул своим мыслям Дмитрий Павлович и снял наушник, спрятав его в карман пиджака. А следующим движением вдавил кнопку моего звонка.

Я открыл дверь незамедлительно, успев заметить как минимум пять теней, расположившихся выше и ниже наблюдателей. Еще один, я знал, был за дверью, и прятался он гораздо лучше других.

— Проходите Дмитрий Павлович, — вежливо предложил я, — своим людям, на верхнем и нижних этажах можете сказать, чтобы расслабились. Тому, что за дверью, тоже. И если вам так будет проще, можете опять одеть ухо.

Внешне он никак не прореагировал, оставаясь спокойным и уверенным, но внутри как-то напрягся. Ухо, тем не менее, без разговоров надел.

— Здравствуйте! Артемон Сергеевич? — довольно аккуратно поинтересовался он.

— Все верно, — кивнул я, — или вы тоже разделяете мнение этого паникера, склонного к американскому образу мышления?

Было приятно видеть, как грохнулся вместе со стулом этот молодой паникер. Грохот раздался такой, что Дмитрий Павлович рефлекторно дернул руку к воротнику.

— Контра?

— Все в порядке, это юный гений сыска грохнулся, — сообщил Сергей.

— Проходите, — предложил я, уступая дорогу, — чаю или сразу водки?

— Чаю, — уверенно ответил Дмитрий Павлович.

Мы прошли на кухню, где я не спеша разлил по чашкам чай и, поставив на стол угощение, сел напротив Дмитрия Павловича. И опережая его начал говорить первым.

— Давайте условимся, Дмитрий Павлович. Никаких "вопросы здесь задаю только я". Всего вы от меня не узнаете, по крайне мере сразу, и если хотите что-то узнать, то будьте в свою очередь честны со мной, и так же поделитесь некоторой информацией. Идет?

Я выжидательно уставился на него. Да, по его тяжелому и яростному взгляду чувствовалось, что он предпочел бы разговаривать со мной на своей территории, где-нибудь за надежными стенами, откуда я не мог бы убежать. Но, это были скорее мечты, он был человек деятельный и умел держать ситуацию в руках.

— Хорошо, идет, — он неожиданно расслабился и, отложив в сторону свою толстую папку, взялся за кружку чая, выказывая формальное согласие на мою игру.

— У вас правда есть телепаты? — неожиданно вырвалось у меня.

Мой собеседник удивленно посмотрел на меня, но умело сдержался и неожиданно, наверное даже для самого себя, ответил.

— Есть, двадцать три человека, — при этом он сделал вид, что разговаривает на совершенно обыденные темы, попивая тихонько чай.

"Дмитрий Павлович, — горячо зашептал в микрофон юный гений сыска, вскочивший с пола как на пружине, — вы нарушаете все мыслимые инструкции. Семьсот сорок второй враждебный объект...

Я не стал дослушивать, меня эти слова в конец взбесили. Я мысленным усилием схватил этого сопляка за горло и заорал на все здание, в котором он находился.

— Слушай, говнюк, если еще раз попробуешь назвать меня семьсот сорок вторым или враждебным объектом, я устрою тебе семь кругов ада. Понял меня, говнюк?

Ну еще бы ему меня не понять. Уже хрипит бедный, горло сдавлено тисками, глаза вылазят из орбит, язык не помещается в горле. Проорав ему все в лицо я отпустил его. Хватая воздух он попытался куда-то ползти, но его тут же схватили более опытные товарищи, куда-то унося.

— В самом деле, Мизер, — неожиданно согласился Дмитрий Павлович, — это в конце концов некрасиво, называть человека абы чем, — он не знал, что названный Мизер уже не слышит его комментария.

— Человека, — хмыкнул я, — в том-то и дело, что человека. Попробовали бы вы так назвать кого другого, надолго бы запомнили.

— Кого например?

— Например эльфа, или арба, или гнома.

— Они существуют? — на этот раз он выглядел удивленным.

— Представьте да, и я с некоторыми знаком. Теперь мой вопрос. Как вы на меня вышли?

Дмитрий Павлович взглянул на меня еще более удивленно, но законный вопрос — ты что, дурак? — так и не задал. Вместо этого он с сожалением поставил кружку чая, отпить он успел совсем немного, и взялся за свою папку.

— Не стану скрывать, Артемон Сергеевич, личность вы очень интересная и загадочная, и после того, как вы успели окончить третий институт мы пытались сделать вам предложение, но вас тогда это не заинтересовало. Именно с тех пор мы взяли вас на заметку. Мы знаем все ваши шаги, до определенного момента. Когда вы охладели к науке мы думали, что это хитрый ход с вашей стороны, но после года наблюдений поняли, что у вас что-то не так. Мы просматривали всю вашу корреспонденцию, и даже порой подкидывали некоторые дипломные работы, за которые вы тогда брались. Когда мы убедились, что вы не собираетесь уезжать за границу и у вас настал кризис личности, мы прекратили постоянное наблюдение. Совсем упускать вас из виду мы не собирались, такого талантливого ума современности пожалуй нет ни у кого. Ваши научные исследования широко применяются уже повсеместно, а ведь вы приложили к этому минимум усилий. И вся наша страна была бы очень рада бОльшим вливаниям в науку.

Я промолчал, хотя колкостей у меня на языке вертелось очень много. Как же, вливаний в науку, как громко сказано.

— Наблюдения за вами велись примерно раз в месяц. Проверялись счета, письма, ваши контакты. Но все же мы прозевали вашу разительную перемену.

Первым тревогу забил институт вирусологии, куда вы явились в предобморочном состоянии и пытались излечить себя от неизвестного яда. Все сотрудники института боялись к вам подходить, говорят, выглядели вы хуже прокаженного. Как вы исчезли из института, никто не понял, вы просто исчезли и все. А вот ваши образцы крови остались, и все ваши наработки тоже. Вирус, которым вы были больны, оказался очень странным и опасным. Вернее, как мне сказали, это был яд, причем естественного происхождения. Вот только ДНК, содержащаяся в нем не имела ничего общего с земной фауной. Институт держал свои находки в тайне целый год. Потом они неожиданно сделали лекарство, излечивающие от очень многих болезней. Артемон Сергеевич, вы хотя бы знаете, что создали лекарство, с помощью которого вылечивается СПИД, рак и подобные заболевания?

Я ошеломленно и удивленно сидел и смотрел на Дмитрия Павловича. Вот это дела я натворил. Оказывается тот плевок хищника из водного мира не прошел даром и я сумел добраться до института, в который собирался, только ничего не помню об этом.

— Да, то лекарство создали, как оказалось, именно вы, пытаясь излечить себя. Нам потребовалось полгода, чтобы раскопать то, что они пытались похоронить. Потом мы, естественно, попытались обратить свое внимание на вас, но вы, загадочным образом, исчезли. Никто не мог сказать, ни где вы, ни что с вами.