Слово из трех букв (бис)

— Понимаете Мария Ивановна, все инженерные науки произошли от нас. Ведь что такое морские суда? Это по сути дела фортификационные, производственные или жилые комплексы, для которых опорой служит не фундамент, а самоходный понтон обтекаемой формы. Самолеты? Да тоже самое, только на динамической опоре. А уж ваши эти звездолеты и того проще.

Да, самомнения в человеке хватает. Хотя на дурака совсем не похож.

— Леонид Юрьевич, от того, насколько честно вы ответите на мой вопрос, зависит мой ответ. Насколько вы были искренни с Бонифацией Ипатьевной?

— Я понял вас. Скажу честно: она сейчас для меня всего-лишь мостик, по которому мне нужно перейти на другой берег. И я сомневаюсь, что это надежный мостик. Но другого у меня просто нет. Вас такой ответ устроит?

— Вполне!

Честно говоря, я была не в восторге. Все-таки Бонифация мне не чужой человек. Сколько продлится этот самый "синдром розовых очков"? Валеологи уверяют, что его продолжительность у мужчин не превышает трех месяцев, а у женщин он длится в три раза дольше. Значит, спустя девять месяцев, наша циничная и поглупевшая от любви профанесса очнется и все правильно поймет. Она не дура, но любовь и не таким отключает мозги. А дальше что? С этого кобеля как с гуся вода. Он ведь заранее приготовился к неизбежному, как он думает расставанию. А вот Бонифация может сломаться и потерять весь тот задор, с которым до этого шла по жизни. Ладно, Окончательного ответа я не дала, значит поспрашиваю еще.

— И ради того, чтобы выполнять работу рядового по сути дела инженера, вы решились на эту комбинацию?

— Не совсем так. Сам по себе, я мало чего стою. Но в качестве руководителя группы я смогу принести вам существенную пользу.

— И велика ваша группа?

— Пара-тройка адъюнктов могут дать свое согласие. Возможно и большее число, если только они не побоятся изменить свою судьбу. Кроме того, я сумею привлечь многообещающих юношей из партикулярных учебных заведений.

— Руководителем группы значит? А вас не смущает тот факт, что Российская Академия Наук ни за что не признает полученных кем-либо "гиперборейских" званий?

— Не смущает. Наши старые козлы уже высказывались на этот счет. Для нас главное то, что выборы в Гиперборейскую Академию Наук прошли без нарушения правил и международное сообщество ученых их признало действительными. А что касается России... Думаю, что указ его императорского величества расставит все на свои места.

Похоже, что он уже все продумал и готов на любые жертвы ради достижения успеха. И если он не боится портить отношения с собственным начальством, значит знает себе истинную цену.

— Значит так, господин капитан Корпуса Военных Инженеров, прежде чем дать свое согласие, я вынуждена вас предупредить. Здесь у нас принято относиться к людям душевно, по семейному. Поэтому войти в наш круг вы сможете лишь под торжественный марш. Думаю, что вы поняли, что это за марш.

Леонид Юрьевич понимающе кивнул.

— Мы действительно помогаем людям добиться в жизни успеха, притом не только карьерного успеха. Счастья в личной жизни мы тоже желаем. Поэтому мое требование к вам одно — не делать Бонифацию Ипатьевну несчастнейшей из женщин. Это не обсуждается. Это непременное условие ваших возможных успехов.

— Решительное требование! А если я оступлюсь?

— Тогда вы просто покинете наш круг. Возможно, что тоже под торжественный марш. Но это уже будет прощальный марш. У нас ведь все по-семейному. А семья к горю своих родных не может остаться равнодушной.

— Мне нравятся ваши условия! Право они забавны. Обещаю вам, что Бонифация Ипатьевна будет счастливейшей из женщин. Если конечно вы не станете выдавать ей моих маленьких тайн, о которых ненароком узнаете.

Ну наглец! Ну скотина! Требует, чтобы я его еще и покрывала! А вот хренушки тебе! Обойдешься! Я просто нос свой не буду совать в ваши дела. Именно это я ему и обещала, а там пусть сам разбирается. Главное, для меня сейчас, чтобы работа не стояла. А там тебе времени на кобеляж не особо будет. Да и сомневаюсь я, что Серушко, когда пройдет поразивший ее синдром, будет столь чувствительна, как сейчас. Как бы мил человек тебе не пришлось узнать на деле, насколько тяжел каблук благоверной.

Глава 7.

Все-таки иномировое происхождение дает мне огромное преимущество в сравнении с обитателями этого мира. Местные видят лишь свой вариант развития и считают его правильным и естественным. То, что все могло сложиться по-другому, твердо знаю лишь я и отец Кирилл. В самом начале своей эпопеи, я причину расхождений в развитии наших миров видела лишь в том, что здесь финансовый капитал сосредоточили в своих руках совсем иные люди. Вместо мало связанных с конкретной страной своего пребывания евреев, концентрацией финансового капитала занялись монархи. Как ни крути, но для монарха страна пребывания — это родная страна и народы ее населяющие ему не чужие. Именно это удерживало их от слишком резких шагов, последствия которых невозможно предугадать. В моем мире, для безродных космополитов не было особой разницы, кто и как расплатится за побитые ими горшки. Революции и мировые войны, сотрясавшие мой мир, для них были благом. И все потому, что ни единого раза, в отличии от законных властей, они не отвечали лично за последствия своих финансовых махинаций. За последствия кризисов и войн отвечали прикормленные ими правители. Пока я не попала сюда, мне даже в голову не приходило, что за обычные финансовые операции можно кого-то убивать прям на месте. Здесь же было все не так. За такие вещи отвечали головой и троном. И хотя это было достаточно давно, но все прекрасно усвоили: за торговлю воздухом — смерть! Да, стабильность здесь ценили и ставили превыше всего. Но переборщили с этим делом. В итоге многие достижения моего мира здесь просто неизвестны.

Великие потрясения, которым подвергался мой мир, приносили не только кровь и страдания. Они выталкивали на верх тех людей, в ком имелась творческая жилка. Без Крымской войны, не расцвел бы талант Льва Толстого. Без Первой Мировой бойни, творчество целой плеяды писателей не было бы востребовано обществом. Я уже не говорю о тех шедеврах, что породила Вторая Мировая. Ну а про технические достижения и говорить нечего. Многое что оказалось невостребованным, благодаря тому, что военным этого мира не было нужды уничтожать людей десятками миллионов и разрушать под корень промышленность врага. И сколько не ищи, здесь не найдешь тех систем вооружения, что являются обычными в моем мире. Ни межконтенинтальных ракет, ни стратегической авиации, ни подводных ракетоносцев. Кстати, насчет последних, еще интересней. Подводные лодки здесь запрещены! Почему? А потому, что их сочли оружием пиратским, а их экипажи — бандой пиратов. Благодаря этому запрету, здесь известны глубоководные исследовательские аппараты типа батискафов, но боевых подводных лодок тут нет.

Ракетная техника тут конечно имеется, но вооружены ей только боевые корабли. Дальность действия этих ракет не очень велика. Не больше, чем у Фау-2 из нашего мира. И все эти ракеты твердотопливные. Они оказались более удобными для вояк. А жидкотопливные? Неужели ими никто не занимался? Оказывается, занимались! Причем достаточно давно. Наши моряки, когда начали конструировать заатмосферные летательные аппараты, первым делом поинтересовались историей вопроса. Оказывается, в этом мире первым создателем жидкотопливных ракет был ученый из Перу Педро Паулет Мостахо. Первая силовая установка для ракет была им создана аж в конце 19 века и в 1900 году им была запущена первая в мире ракета с жидкостным реактивным двигателем. А спустя два года в небо взлетел первый реактивный самолет его конструкции! На год раньше, чем возникли аэропланы с винтовым двигателем. И кто его знает, может быть авиация и стала бы сразу реактивной, но у Паулета нашелся не менее талантливый соперник. Спустя год, в небо поднялся самолет с винтовым двигателем, который создал выдающийся бразильский изобретатель Альберто Сантос-Дюмон. В отличии от аппарата Паулета, самолету Сантос-Дюмона не требовались для взлета ни наклонные рельсовые пути, ни иные эстакады, ни катапульты. А самое главное — самолет Сантос-Дюмона был управляемым. Это и решило судьбу здешней авиации. Первым, кто заинтересовался аппаратом бразильца, было Министерство Почт и Телеграфа Российской Империи. Оно и помогло изобретателю организовать свое дело в России. С той поры, фирма "АСД и Сыновья" стала лидером российского авиапрома. А Паулет не сдавался. Его проектом "торпедоплана" заинтересовались голландские военные моряки. Но именно они и заставили его отказаться от первоначального замысла, использовать жидко-топливные двигатели. Предпочтение было отдано твердотопливным. Были у него и другие проекты. Я например считала, что многоступенчатые ракеты, это изобретение К.Э Циолковского. Но оказалось, что Паулет до этого додумался гораздо раньше. Правда, как и у Циолковского, замысел остался лишь на бумаге. Осталась на бумаге и идея талантливого перуанца об использовании для полета на Луну ракеты с ядерным двигателем. Но тут уж причина отказа мне понятна.

Все это конечно здорово, но куда делись братья Райт и Роберт Годдард? О них здешние источники не говорили ничего! Более того, про американский авиапром тоже сказано мало. "Боинги" здесь не летают! Сначала я над всем этим не очень то и задумывалась. И пока я не слетала на Новую Землю, мне и дела до этого не было. А началось с того, что среди конструкторов возник спор: какой окислитель применять? Я от большого ума ляпнула про кислород. На меня посмотрели как на убогую и заявили, что это мягко говоря спорный вариант. Оказывается, тут он довольно-таки дорог. Те установки, что использовались для производства кислорода, давали слишком малый "выхлоп" — едва-едва дотягивали до 4%! И тут я вспомнила первый курс института!

Первый курс, это в основном общеобразовательные предметы. Была среди них и физика. Вел ее у нас Славик Татишевский. Почему Славик? А как еще звать человека, который по натуре своей чудак-чудаковатый. Больше всего на свете, Славик любил три вещи: науку, товарища Сталина и Соединенные Штаты Америки. Так как он не скрывал своих симпатий ни от кого, то с научной карьерой у него не заладилось. Сталинисты были уже не модны среди научной общественности, а любители Америки вызывали неприятие среди партийного руководства. Мы про это знали и потешались над Славиком как могли. Однажды взяли и задали ему вопрос:

Славик вновь зашуршал мелом по доске, рисуя принципиальную схему турбодетандера Капицы и попутно давая необходимые пояснения. Оказывается, в результате этого "выхлоп" стал составлять аж 25% и металлурги писались от восторга. Это было то, что им не хватало для полного счастья. Как следовало из объяснений Славика, это дало толчок сразу по многим направлениям развития и усовершенствованию промышленных установок.

Тогда, на Новой Земле я нарисовала принципиальную схему этого агрегата. На авторство я не претендовала и сослалась на то, что подобные установки давно изобретены, а изобретения никто не оценил. Случай этот сам по себе мало что значащий, но задуматься меня заставил. Теперь любовь Славика одновременно к Сталину и США я не считала странной. Выходило, что Сталин сумел создать систему, которая заставляла спускаться ученых с небес на землю. Но делал он это не в силу собственной сверхгениальности, а потому, что оценил американский опыт. Американцы тогда похвастаться особыми достижениями в фундаментальной науке не могли. Но ученых у них всегда хватало. Просто они припахивали их для решения насущных задач, не позволяя слишком долго наслаждаться свободным полетом. Это у них было изначально так заложено. Наука ради получения прибыли, а не прибыль ради науки. А в России? А в России было как везде. Хороших ученых было много, а толку от этого не очень. Американцы, стремившиеся делать деньги на всем, чем только можно, явно опережали весь мир. Даже немцы с их выдающимися учеными не могли за ними угнаться. Потом появился СССР который рванул вслед за американцами и едва их не обогнал. Славик нас уверял в том, что застой в советскую науку пришел именно после смерти Сталина. В то время, как Америка продолжала добиваться от своих ученых полезной для общества отдачи, нашим позволили опять взмыть в небеса.

Ладно, пусть все это будет даже так. Но ведь в этом мире Сталина на нас нет! А что есть? А есть у нас Америка, которую всем миром придавили и не позволяют ей дышать в полную меру. Стоп подруга! Ты что, хочешь еще и революцию в Америке затеять? А может быть не стоит?

Что-то меня не туда понесло. Собрала вокруг себя мечтателей, да сама в мечты ударилась. Америку шатать ей захотелось! Сама то что про здешнюю Америку знаешь? Американцам здешним может быть никакая Великая Американская Мечта и не нужна. Прижались к титьке Тетушки Британии и хрюкают себе от удовольствия. Что у британцев не отнять, так это умения повелевать миром. Обожглись они конечно на Северо-Американских колониях, зато полученный урок прекрасно выучили. Ни из Канады, ни из Австралии великих держав не вышло. Хотя все условия для этого у них были. Может и с бывшей Америкой та же история?

А вопрос кстати интересный. Ксения Александровна, решившая видимо, что я и так все это знаю, была со мной достаточно откровенна насчет своих планов.