— Я не ошибаюсь, Мигель, ведь всё, как тогда на военном совете, — привычно зачастил недавний послушник. — Я бы выложил всё начистоту, просто словами не передашь, честно-честно!
Неожиданно для себя Шарль зевнул во весь рот.
— Отправляйтесь-ка лучше на боковую, иначе вас и до вечера не добудишься, — ворчливо велел сотник.
— Спасибо, Мигель, — сонно улыбнулся мальчик.
Не за что. Когда наконец отоспитесь, побеседуем на свежую голову, сейчас у вас глаза не глядят.
— А?
— Ну вот, уже закрываются.
— М-м-м... Неправда! — Шарль прикрыл рот ладошкой.
— С вами всё ясно.
— А с тобой? Как взыскание наложу... — Мальчишка вновь протяжно зевнул. — Очень, очень строгое, чтоб дерзить неповадно было... Надо только придумать какое.
— Со мной посоветуетесь.
— Ты по правде, Мигель? — оживился Шарль. — Можно прямо сейчас?
— Вы сперва проспитесь, Великий. При любом раскладе вы играете в прятки со смертью. Герцог щедро заплатит за вас, желательно живого и невредимого... — Мигель подвёл Шарля к Помпею. — Дайте хоть, в седло подсажу, вас что, окончательно сморило?
* * *
* * *
Светлая полоска на горизонте погасла окончательно, долгая зимняя ночь вступала в свои права. Крохотное облачко пробежало по лику Селены, казалось Единственная подмигнула мальчишке.
Шарль улыбнулся и помахал в ответ Добрая примета, что бы там не толковали жрецы.
Влажный ветер с Атлантики плавно уносил облака, расчищая небо на Арелатом, да нет, над Провансом, ведь отряд уже в пределах владений Вилье!
Впрочем, какая разница... ведь гвардейцы сомкнулись живым щитом, так что гляди, не гляди, ничего не увидишь. Мальчик беззвучно выругался. Ну, сколько можно рассматривать латы гвардейцев, не девчонка же он в самом-то деле!
Шарль вконец извелся от нетерпения, когда Хуан — наконец-то! — подал команду. Девятки ближней охраны перешли на шаг, латное кольцо разомкнулось. Мальчик живо приподнялся в седле и завертел головой.
Вечное железо клинка взметнулось в воздух, Мигель из рода Фуэнтес отдал воинское приветствие.
— Великий, ваш приказ выполнен, всё подготовлено для спектакля.
— Так уж и всё, — недоверчиво хмыкнул Шарль. — Сперва я сам погляжу напоследок.
— Ваша воля, Великий, — смуглое лицо Мигеля так и осталось непроницаемым, впрочем, у него разберёшь... — Здесь рукой подать, если не полениться поработать клинком.
Массивный кинжал сотника — подлиннее римского гладиуса! — выскользнул из ножен.
Шарль с готовностью ухватился за меч. Уголки губ мальчика поползли вверх.
— Вы правы. Великий, скоро понадобится, — чуть улыбнулся Мигель. — Главное, берегите Помпея. Прошу вас, следуйте за мной.
— Только вровень с тобой!
— Ваша воля, Великий.
Шарль молча кивнул и послал Помпея вперёд...
Девятки ближней охраны вытянулись в нитку на узкой тропе, только-только одному протиснуться. Ветки так и лезли в лицо, пришлось обнажить меч. Ещё немного и без глаз останешься — Шарль коротко выругался — да и Помпею приходилось несладко. Одно утешение — люди Вилье здесь проезжают нечасто.
Очередная ветка упала под ноги Помпею, и Шарль опустил клинок — тропа внезапно закончилась, и конь выбрался на поляну.
Подоспевший Раймон чётко вскинул меч и вдобавок поклонился в седле.
Наставления Хуана пошли высокородному впрок, но сейчас он, пожалуй, пересолил. Шарль сдержал улыбку.
— Не желаете взглянуть на... главное действующее лицо маскарада? — подал голос Раймон.
Шарль поспешно замотал головой, чего доброго вывернет наизнанку.
Люди Раймона выстраивались широким полукругом. Спешившись и в один-единственный ряд, как велел Великий Колдун, видно Мигель успел послать верхового.
Шарль церемонно вскинул боевой клинок — немалая честь для вассалов высокородного. Нечасто правитель Арелата отдаёт прощальный салют, пусть знают, что дело нешуточное.
Мальчик живо оставил седло и по взрослому неспешно направился к застывшему строю. Надо толком проверить экипировку, кто их знает этих дружинников.
Та-ак, кольчуг и панцирей с гербом Вилье или самого герцога, как и ожидается, не наблюдалось. Все до единого, в доспехах наемников — с ярко-жёлтыми эмблемами на нагрудных пластинах, как принято у солдат удачи. Подсохшие пятна цвет ржавчины на выщербленных щитах, запятнанные алым плащи... молодец Раймон, запретил отмывать!
На лицах охранные татуировки наёмников. Шарль пригляделся повнимательнее. Ну да, так и есть, нарисовано второпях, целого дня им мало! Мальчик поморщился. Ладно, в лунном свете сойдёт.
Ничего себе... Шарль остановился, как вкопанный. Он тоже хорош, не заметил с первого раза.
Долговязый, рыжеволосый юнец — плечи уже раздались, а губы совсем детские — под взглядом Великого Колдуна неуверенно затоптался на месте.
— Под каким именем знает тебя Богиня? — мягко осведомился Шарль.
— Виллем из рода Маэ. С начала зимы старший десятка арбалетчиков, — горделиво отрекомендовался юнец.
— И вдобавок старший оруженосец, не так ли? — ровно продолжил Шарль Юнец с надеждой воззрился на Раймона, может, выручит старший родич. — Откуда у тебя эта цепь? — Великий Колдун указал на грудь арбалетчика.
— Я взял в равном бою жизнь её владельца. Цепь из чистого серебра, значит, принесёт нам удачу, — тоном взрослого заявил Виллем.
Храни Единственная! Мальчишка едва не застонал. Ну почему люди не умеют думать?!
— Разрешите, Великий? — осмелился вмешаться Раймон.
Шарль только махнул рукой, пускай сам вправляет мозги несмышлёнышу.
— Старшие оруженосцы наперечет, их всего-то двое! — В голосе рыцаря зазвенел металл. Лишь присутствие Великого Колдуна удерживало Раймона от крепкой брани. — Ночь выдалась ясная, а бинокли у провансальцев имеются. Твоя цепочка приметная, доспехи-то воронёные. Продолжить или сам смекнешь что к чему?
— Довольно с него, Раймон! — вырвалось у мальчика. Ещё немного и доведёт Виллема до слёз, вон, как губы дрожат. — Посмотрим, как покажет себя в бою.
Виллем благодарно кивнул.
— Да сними ты эту цепь наконец, смотреть на нее не могу! Чуть было все не полегли по твоей дурости. Что, сам не видишь, на тебя смотрят волками! — выдал последнюю порцию высокородный. — И последнее, Великий, — нарочито вежливо обратился Раймон. — В замке пребывает некий Джаннино, астролог и предсказатель. То ли и впрямь волшебник, то ли ловкий плут, пленные и сами теряются в догадках. Как я слышал, ваш слуга волшебник не из последних Начинающий понятно, но за неимением лучшего... Прошу прощения, Великий, — спохватился высокородный.
Нет, Раймон верен себе. Шарль, не сдержавшись, фыркнул.
— Жан!
— Я слышал, я согласен, Великий! — выпалил подбежавший подросток.
— Я-то думал он старше, — вслух подумал Раймон.
— Сойдёт! — усмехнулся Шарль. — Отойдём, мне надо дать тебе последние наставления.
Жан с готовностью потянулся за Колдуном, подальше от нескромных ушей.
— Да вы не волнуйтесь, Великий, — на ходу зашептал подросток, — деньги лишними не бывают, я не первый раз играю в прятки с костлявой. Раймон не поскупится, раз уж сам попросил. И ещё, — заторопился подросток, — вы сможете глядеть моими глазами. Честно-честно, Великий, словно побываете там.
— То есть как? — заинтересовался Шарль.
— Вот. — Жан протянул фигурку совы на простенькой медной цепочке. — Помните сказку о маленьком Рейневане, что подглядывал глазами птиц и зверей? Здесь хитрый состав: червонное золото, орихалк и вдобавок сложные сплавы Древних, чтоб им пусто было этим Древним! Пока нашёл настоящего мастера, пока собирал деньги... До сих пор должен Луи семь реалов. И ещё девять Хуану, реалы-то золотые...
Ничего себе, считай шестнадцать ливров! Мальчишка едва не присвистнул.
— Если сработает, я заплачу
— Конечно, сработает, я пробовал на лошадках, — Жан расплылся в улыбке. — Да вы не сомневайтесь, Великий. Если с вами что случится, Луи утопит меня, как котёнка, так прямо и заявил! Слушайте и запоминайте...
* * *
* * *
Помпей неспешно выехал на опушку леса, подался было вперёд, поближе к запахам жилья и конюшен, но Шарль привычно натянул поводья. Хвала Единственной, Хуан не подвёл, до замка Вилье рукой подать, вон даже бойницы видны.
Насупившись — будем надеяться, Жан ничего не напутал — Шарль извлёк из седельной сумки фигурку совы. Тяжеловатую, если честно, словно из чистого золота.
— Неправильно, Великий, — прошелестел над ухом Хуан.
— Что?! Я же... — воинственно начал мальчик.
— Зря вы обмотали цепочку вокруг запястья. Лучше держите в ладошке, да так, чтобы кончик свисал. Если.. — юноша чуть замялся, — душа Жана уйдёт к Единственной, я должен вытащить амулет, а то кто знает, как оно повернётся, может и вас затянуть. Договорились?
— Что, трудно разжать кулак? — недоверчиво буркнул Шарль.
— Мышцы будут, как каменные, Жан всё о-очень подробно расписывал. Может и пальцы придётся ломать, слышали, надеюсь, о судорогах? — Хуан криво усмехнулся. — Согласитесь, в а ш а жизнь стоит дороже.
Мальчика передёрнуло. Запугивает наверно, но дыма без огня... Цепочка, словно сама соскользнула с запястья.
С уст Шарля слетела полузабытая малышовая считалка, избранный Жаном пароль для самодельного амулета. Тихо-онечко, одними губами, чтобы — храни Богиня! — не услышали старшие, иначе позора не оберёшься. Вспомнив о наставлениях начинающего волшебника, Шарль поспешно зажмурился.
Фигурка совы ощутимо нагревалась, выходит он сумел распечатать амулет. Шарль закусил губу. Теперь всё, конец, обратной дороги нет, только бы Жан не напортачил!
Мгновения томительного ожидания, внезапная дурнота и в уши хлынул шум отряда на марше. Люди Раймона, кто же ещё? Мальчик перевёл дух.
Что-то очень многие повторяют молитвы, не иначе Раймон подаёт пример... Шарль испустил вздох. Он же по-честному благословил отряд, особо выделив предводителя. И долго этот Жан будет разглядывать лик Селены?!
— Довольно, соратники, помолились, и будет, — чуть возвысил голос Раймон. — Эй, очнись, мальчуган, это и к тебе относится.
Послышались добродушные смешки.
— Простите, высокочтимый, я обращался к Создательнице.
— Ясно, ясно, дело хорошее. Доспехи-то хоть надёжные?
— Этим утром сняли с пажа, Хуан сам выбирал, — с ноткой гордости ответил подросток. — На кирасе малый герб Картахены, — Жан коснулся нагрудника, — видно вышли из мастерской инфанта.
— И верно, недешёвые. Значит, и впрямь волшебник не из последних. Держись ко мне поближе, малец, — рыцарь опустил руку на меч, — как подумаю о проклятом Джаннино...
— Я вам сразу скажу что и как, только не вздумайте мне возражать. Прошу прощения, высокочтимый, больше не повториться! — привычно зачастил Жан.
— Не учи учёного, — проворчал Раймон. — У меня младший брат погиб, ещё и месяца не прошло. И брат, и кузен. У обоих сердце схватило, когда приехали с переговоров. Добро бы в честной схватке, копьё против копья! — на скулах рыцаря заходили желваки. — Надеюсь, все слышали? — сдержанно пророкотал Раймон. — Для особо непонятливых разъясняю — если мальчишка что скажет — слушаться с полуслова!
Жан зябко передёрнул плечами, что он, ровня вассалам высокородного? За спиной уже слышались возмущённые возгласы.
Холодно-вопрошающий взгляд Раймона — мол, что это ещё за новости? — заставил примолкнуть, возроптавших было вассалов.
— Великий лично даровал Жану отпускную грамоту, значит, мальчишка свободен... во всяком случае, по закону. Раб не может служить правителю Арелата, так что урона родовой чести не будет. Дошло?! — Раймон выдержал паузу. — Не ворчи, Этьен, сперва малость подумай. Весь отряд помнит, как ты оглушил ни в чём не повинного медведя, приняв его за лазутчика.
На лицах многих появились улыбки, Жан вздохнул с облегчением. Раймон держит своих людей в кулаке, впрочем, на то он и благородный.
— И не вздумай соваться вперёд со своим арбалетом, знаю я вас, мальчишек, — тихо добавил Раймон.
Передовой отряд миновал последний поворот и Жан наконец увидел Бовэ, замок покойного племянника герцога.
Высоченные стены из грубо обтёсанных валунов, непривычно широкий ров, скорее канал, пожалуй, и камешек до стены не докинешь, и вдобавок — будто этого мало! — бойницы в два яруса, между прочим о-очень недешёвое удовольствие. Герцог явно не пожалел средств на перестройку замка. Мальчик проглотил образовавшийся в горле комок. Помнится, провансальцы хвалились, что Бовэ — вернее Новый Бовэ — ещё никто не брал на меч.
Редкие улыбки погасли. Стоит людям Вилье сложить два и два...
Жан умоляюще покосился на Раймона: может, углядит хоть что-нибудь подозрительное и даст приказ уходить, подальше от проклятых бойниц!
Негромкий хлопок арбалетной тетивы заставил мальчика вздрогнуть. Тяжёлая арбалетная стрела спела свою короткую песнь и взрыла землю у ног коня Раймона. Рыцарь лишь презрительно усмехнулся. Ещё один бельт, подлиннее и поувесистее, высек искры из огромного валуна в двух шагах от дороги.
— Развлекаетесь? — сухо бросил Раймон.
Дружный хохот был ему ответом.
— Как велел господин барон, — раздался сытый басок. — Непонятливые долго не живут, особенно здесь, в Пограничье. Эй вы, болваны, куда задевали факелы?! — Между зубцами стены появился полноватый крепыш с заряженным арбалетом. На плаще желтовато-белые нашивки десятника, всего-то навсего, но шлем наградной — даже в лунном свете заметно — значит не последний человек в замке. — Что-то вы задержались, ребята.
— Скажи спасибо, что вообще уцелели, — устало огрызнулся Раймон.
— Солдаты удачи... — десятник выразительно хмыкнул. — Красно говорить вы умеете, вертихвостки от таких без ума, но как дойдёт до настоящего дела...
— Срочно позови сенешаля! — взревел мнимый наёмник
— Может инфанта тебе позвать, что правит в Картахене? — ехидно поинтересовался десятник. — Его милость лично проверял посты и сейчас изволит почивать. Утром будем разбираться, почему явились без знамён и тотемов, словно бродяги какие. — Тон говорившего чуть изменился. — Для раненых спустим врача с помощником, но на большее не надейтесь! Подождите, вот вернётся господин барон...
— Этьен! — властно бросил Раймон.
Подросток ожидающе напрягся, губы Жана зашептали молитву.
— Лучше не изводи себя, Жан, боязливые погибают первыми, — раздался в сознании мальчика детский голосок. — И зачем я тебя послал, вечно упускаешь самое интересное!
И когда он перестанет дразниться... Сколько можно ему объяснять что слабодушные в ватаге не выживают. Жан обиженно повернулся в седле.
Благородный Этьен — недаром его прозвали Медведем! — ведёт в поводу спокойную кобылу, запряжённую в разбитую крестьянскую телегу, беглецам, мол, выбирать не приходится. На телеге — Жан то всматривался, то отводил взгляд — лежит заботливо укутанный юноша, почти мальчик.
Кровавые пятна на одеяле, запятнанные алым бинты... пусть смотрят и делают выводы. Луис, немногим уступавший Этьену по росту, заботливо придерживает юношу, чтобы раненого не мотало из стороны в сторону. Раймон, как водится, постарался всё предусмотреть.
