Ничего себе Командировочка...

— Свяжите его покрепче, и тащите сюда — распорядился майор — дверь заприте, и подоприте поленом. — И уже старику — извини дед, но нам придется у тебя, чуток задержаться.

— Да чего уж там — прошепелявил тот — только если кто из перевертней заявится — мигом вас учует.

— Чему быть — того не миновать — пожал плечами Степан и кивнул на фрица — а этот не перевертень?

— Да бог его знает, при мне, волком не оборачивался...

Бойцы быстро связали немца, усадили на лавку, и заткнули рот кляпом.

— А как поверить? — Спросил Муха — ну оборотень он или нет?

— А никак — проворчал майор — потому что он не от рождения такой. Я тоже бабкины байки слышал, так в них отличия были такими: нелюдимость, сросшиеся брови, длинные ногти красноватого цвета, маленькие уши, волосатость, и неприветливость. Но еще раз повторяю — то отличие оборотня, а у нас намеренно измененный человек.

— А может в него кол осиновый воткнуть — предложил Ромео — у меня еще парочку осталось? Разрешите товарищ майор?

— Это вампирам в сердце кол вбивают — заметил Док — и всякого рода упыря да вурдалакам. А на оборотня серебро нужно...

— Что-то многовато вы знаете, товарищи бойцы, непонятно откуда появившиеся — о всякой нечисти.

— Мы не непонятно откуда — ответил Муха — а их мамы. Ща я ему на шею свою цепочку надену, и посмотрим кто он?

Он снял с себя толстую цепь с нательным крестом, подошел к немцу и надел на ее на него, а Ромео подскочил сбоку, упер колышек в сердце вражеского солдата, и приготовился вбить, если вдруг тот начнет реагировать. Остальные просто застыли с ножами и лопатками.

Секунды потянулись медленно, словно время загустело, напряжение нарастало, но солдат не дергался, и не бился в корчах, кожа его не шипела, и все облегченно вздохнули, хотя это еще было не доказательство. Степан задумался — допрашивать немца тут, или уходить поскорее, пока не начало темнеть. Потому что если судить по описаниям Ромео, и тех, кто уже столкнулся с волко-солдатами, пара-тройка таких зверюг, разнесет тут все в щепки. Но оборону лучше все-таки держать в доме, чем в ночном лесу, где может бегать, непонятно, сколько этих тварей. С другой стороны к месту сбора все равно идти, да и группу Звягинцева бросать в одиночестве, в ночном лесу не хочется.

Майор посмотрел в оконце, на дворе октябрь, стемнеет часа через два, в соседних избах отходят после вчерашнего гульбища, фашистские вояки, и может пока не пришла их так сказать смена, уйти по-тихому? Ведь если хоть кто-то из немецких солдат доберется до базы, и предупредит, о штурме и диверсии можно будет забыть. Ну или иначе попытка штурма будет верным самоубийством, шанс им дает только элемент неожиданности. И опять же — атаковать, если что, лучше рано утром. Степан раздумывая, повернулся к старику, и спросил:

— Дед, а мужики на хуторе еще есть?

— Нет, немцы всех забрали, они-то видимо и стали первыми перевертнями.... Потому что одно время, кружили тут вокруг хутора, крупные волки, думаю, то они были. Мож кто живой ище, а мож, уже нет.

— С чего так думаешь?

— Так в роду нашем особенность такая была. Прадед мой говаривал, что поставлены мы, были Волхов курган охранять, а он и сам волчара еще тот был, Волх этот.

— Может волхв?

— Нет Волх — это имя, то местный бог был, но в кургане не он, не думай — там

обереги разные, да Кимеров Меч.

— Немцам то они на что?

— А они мил человек, старых богов чтят, седую древность уважают, не то что

Наши.... Сила тайная сокрыта в вещах этих, вот они и хотят ею завладеть.

Тут Степан вообще опешил, его всю жизнь учили, что все это сказки, небылицы, и тому подобное. Религия опиум для народа, былины — выдумка, а все рассказы про казаков-характерников — преувеличение. Как бы там ни было — "языка" они добыли, кое-что разузнали, а уклад этого хутора, был как бы вне советской власти, и осуждать этих людей он не мог. НКВД, их бы запытал и кончило, но не он. Потому просто сказал, по-простому:

— Так хлопцы, а ну приводите фрица в чувство, и потопали в точку сбора, а там посмотрим. Все дед, извини что потревожили, а выкрутишься как-нибудь сам...

В избе было уютно, тепло и хорошо, пахло травами, и уходить совсем не хотелось, но бойцы преодолел это желание. Виталик забрал свой крест, и плеснув на немца воды, схватил того за шиворот, и вместе с Доком и Ромео, они выволокли его из избы. На дворе Муха, наскоро просмотрел в прицел округу, и коротко дал знак — чисто. Бойцы, стараясь не шуметь, быстро покинули хутор, и снова вошли в лес — им предстояла длинная и опасная дорога обратно.

* * *

Костя в напряжении следил за едущими впереди автомобилями, переживая, что вот так колонной, они и доедут до базы, или части, где расположились нацисты. По прямой улице, они доехали до середины поселка, и он облегченно вздохнул — часть грузовиков, свернула, направо, и только один повернул налево, за ним и поехали рисковые парни из группы капитана, и он сам. Немец всю дорогу смотрел в окно, изредка расспрашивая, Ванька, беседовать с солдатом он явно не хотел, а Константин, говорить не мог, вот он и желал быстрее оказаться среди офицеров.

Но вот показался большой дом с реющими нацистскими флагами — бывший клуб, или сельсовет, выбранный под комендатуру и штаб. Небольшая площадь с пустыми виселицами рядом, там стоит кое-какой транспорт, но кроме постовых на входе, нигде никого, видимо все внутри. Костя ощутил, как напрягся Иван, да и сам нащупал спрятанный в ногах "Абакан", бережно обвернутый нательной рубахой мертвого оберлейтенанта. Ванек чуть проехал крыльцо, развернулся, чтобы стать левой стороной, и затормозил, останавливаясь метрах в трех от него. Стал так, чтобы постовые, на случай знакомства с теми, кто отправился встречать гостя, не заметили подмену встречающих. Не заглушая мотора, он выскочил из машины, распахнул дверцу перед штандартенфюрером, и застыл, вытягиваясь — нести его чемодан он больше не собирался.

Немец не забирая вещи, вылез из автомобиля, и направился к крыльцу, а Иван, подумав, вернулся на водительское сиденье.

— Как бы ни засыпаться — тихо проговорил он — тот ефрейтор, что вел эту машину, в два раза крупнее меня был. Остается надеяться, что те немцы, что мы кокнули, и те, что на входе, друг друга не знали. Или не знали о задании.

Костя глянул по сторонам, и подумал:

— Во попали! С одной стороны конечно можно смыться, но это сразу вызовет подозрения, с другой сидеть и ждать полковника прямо перед комендатурой тоже чревато. — Он покрутил головой и тихо сказал, наконец, решив, что делать дальше — Ванек, а ну проедь, немного, вперед. Если что успеем дать газу. А пока будем надеяться — авось пронесет, и небось не заметят подмену.

Машина вновь тронулась, и остановилась, Костя выбрался наружу, и направился к захваченному грузовику. Емеля не поняв, что делать ему, взял и вылез.

— Значит так — сейчас отъедете подальше отсюда — прошипел капитан — выберите дом, где-то в конце улицы, остановитесь, будто набрать воды, и проследите, куда мы отъедем. Затем следуйте в лес, найдите место, где деревья растут, не так плотно, и загоните машину поглубже. Трупы закопайте, ящики вскройте и проверьте что в них, обмундирование прихватите с собой, а сами в точку сбора. Доложите что все в порядке, но после встречи с вервольфом, считаю, что ночевать в лесу глупо, поэтому мы, останемся здесь, а вы вместе со всеми вернетесь к машине, и приедете на ней сюда.

— В пасть к зверю?

— Да. Ну а если там никого, оставьте метку, и поздно вечером проберитесь сюда. Все, а теперь быстро дергайте отсюда!

— Яволь гер оберштурмфюрер — громко проорал Емеля.

— Не дури — скривился капитан — все время будьте предельно внимательны — немцы тоже не идиоты, так что на глаза не попадайтесь, и в лесу поаккуратней. Все десантура — всем нам удачи!

Он развернулся и пошел к своей машине, закуривая на ходу, чтобы хоть как-то оправдать свое шатание по улице. Иван, положив автомат на сиденье, тоже дымил трофейными, зорко поглядывая по сторонам, не упуская из вида дверь комендатуры, и разгружаемый неподалеку грузовик. Костя подошел к нему, на всякий случай приоткрыл заднюю дверцу, и проговорил тихо:

— Ты оберлейтенанта хоть спросил где гостя селить надо, вдруг это было ему известно

— Да, седьмой дом от комендатуры, там двор большой и машина станет.

— А в какую сторону?

— Да леший его знает...

— Тогда идем, прогуляемся, а то так и спалиться не трудно.

— Мы-то может и не вызовем подозрений, а вот пропажу одного грузовика скоро заметят — ответил Иван глуша мотор.

Он вылез из салона, прихватил автомат, Костя не куда деваться остался только с пистолетом, и они пошли по улице в обратную сторону. Вроде бы гуляючи осмотрели ближайшие дома, в которых видимо, поселились штабисты, интенданты, и их адъютанты. Им повезло седьмой дом, с левой стороны улицы, подходил под описание — добротный дом, большой двор, колодец, пару сараев и погреб.

— Надо зайти уточнить — проговорил Ванек — рискнем?

— Давай по-быстрому.

Иван метнулся к калитке, проскочил во двор и бросился к сеням, там грубо постучал в двери сапогом, и на ломаном русском, спросил: — сюда ли селить господина офицера. Вышла уже немолодая женщина, и ответила: — что да, комната уже готова. Ванек буркнул, чтобы и поесть что-то приготовила, и пошел обратно, а Костя услышал как прятавшийся за забором пацан, прошептал:

— Немчура проклятая — выставил вперед указательный палец, и сделал залп губами.

Капитан тихо свистнул, привлекая внимание мальчишки, и погрозив пальцем, сказал:

— Аяяй некарашо. Киндер идти домой...

Мальчуган испугано замер, а Костя улыбнулся, показал себе на израненную щеку и проговорил:

— Вервольф. Я защищать. Ферштейн?

Ребенок несколько секунд испытующе смотрел на него, а потом бросился к дому.

— Командир, идее обратно — тихо проговорил Ванек, подойдя к капитану — это именно то место. Пока нам невероятно везло.

— С чего бы это? — Подумал Константин — или тот воин мне не зря снился, и теперь покровительствует? Кто он интересно такой? — После временного переноса, капитан мог уже поверить во многое. И в сверхъестественные силы тоже.

Но недаром в старину всегда ходила поговорка — на бога, надейся, но сам не плошай. И они вдвоем, каждую секунду рискуя попасться, упрямо шли по стану врага. Шли не спеша, все время, поглядывая по сторонам и в сторону комендатуры, у которой стояло пара автомобилей и несколько мотоциклов. Им просто необходимо было присмотреться, и определить постоянный ли это транспорт, или нет. Кроме того Иван надеялся подслушать обрывки разговоров, но по мере приближения, вновь стали заметны, только двое солдат, стоявших навытяжку на крыльце у двери.

И тут в тот самый момент, когда до оставленной ими машины, оставалось пройти всего ничего, дверь комендатуры распахнулась, оттуда выскочила немка и направилась в их сторону. Костя решил, что это какая-то местная девушка, учившая в школе немецкий язык, и припаханная на работы при штабе, или, что там тут у них. Но потом разглядел что она в форме СС, то есть в рубашке с галстуком, кителе, юбке, чуть ниже колен, чулках, сапожках, теплой кожаной куртке нараспашку. Волосы собраны в тугую прическу и упрятаны под пилотку, потому не видно, какого они цвета.

Невольно обратив на нее внимание, капитан понял что ему лучше уже не отворачиваться, чтобы не вызвать подозрений, и он продолжил смотреть ей в лицо? И невольно оценивать. На лице у нее надменная полуулыбка, кожа холеная, вишневого цвета губы, нос, судя по всему прямой, глаза то ли темно-зеленые, то ли карие — не чистокровная арийка — те белокурые и голубоглазые. Эта фрау скорее всего, уроженка Восточной Пруссии, но высокомерием и холодностью разит за версту. Фигурка ладная, ножки стройные, но не худая как щепка, в общем, хорошо так слажена бамбина. И не смотря на то, что она немка, Константин, забывшись с кем, находится рядом, невольно произнес вслух:

— Хороша чертовка.... В другое время я бы приударил...

— Фашистская сука в ботах — едва не сплюнул Ванек, с трудом сдержавшись, чтобы не искривить лицо в гримасе.

Видимо реакция у них была, не такой как у сослуживцев, и по манерам эта немецкая аристократка, не опустила взгляд, а пристально всмотрелась в офицера и солдата. На краткий миг, внутри ее глаз, промелькнул испуг, и Косте показалось, что она сейчас заорет.

— А если она штабная? — Вдруг подумал капитан — сейчас начнет орать, поднимется, кипеж — легко не уйдем.

А Ванек, заметив в руке немки кожаную папку, прошептал:

— Из нее "язык" был бы, то, что надо.

В любом случае действовать нужно было быстро, и они решительно направились к ней.

— Фрау унтершарфюрер — в момент, когда они все поравнялись с их автомобилем, резко спросил Ванек по-немецки — куда так спешите одна, и что в папке?

Ответить: — не ваше дело — в присутствии офицера, немка не могла, а собиралась ли она кричать, или доставать пистолет, осталось невыясненным. — Ванек повел дулом автомата, и заступил ей дорогу. Девушка резко остановилась, в ее глазах опять мелькнул нечто, вроде хорошо скрываемого испуга, она обожгла взглядом Константина, и он внезапно ощутил в душе, непривычный трепет. Все было как-то странно, и неподходяще для этой ситуации. К тому же из сказанного Иваном, он понял только слово "фрау". Но отработанные годами инстинкты сделали свое дело, через секунду к боку штабистки, был приставлен "вальтер", а она сама, полуприжата к кузову автомобиля.

Она облизнула губы и что-то ответила, но капитан понятно не понял, он вообще разрывался на две части — одна выполняла задание, вторая мужская млела от близости к прекрасному созданию. Будь это в его воле, он бы вообще выдернул ее из этой войны, этого времени и отправился на тропические острова. Ванек тем временем, опустил автомат, выхватил из рук, по его мнению, надменной фашистки, папку, раскрыл и посмотрел. Девушка стояла, не шевелясь, но Кости показалась, что она просто замерла и затаила дыхание, а ее взгляд стал умоляющим. Костя краем глаза глянул в раскрытую папку, и задал, внезапно всплывший в памяти вопрос:

— Вас ис дас? — Что должно было обозначать: — Что это такое?

Немка дернулась, и он надавил на пистолет, а сам придвинулся еще плотнее, но так, чтобы не смогла врезать коленом, ему между ног. Ситуация была из ряда вон — либо в папке были какие-то секретные документы, либо шифровки, а напрямую спросить у Ивана, капитан сейчас не мог. Но наличие грифов и гербов, на бумаге просмотрел. Капитан еще не принял решение, как поступить дальше, но за него его приняла судьба — из дверей комендатуры вышел их подопечный, и направился к машине. Иван быстро вернул папку немке, и сказал видимо:

— Можете идти.

Потому что она незамедлительно, поспешила дальше. Костя проводил ее взглядом, распахнули дверцу перед полковником, принял от того, тяжелый ранец, дождался, когда он усядется, и сел в машину сам. Теперь оставалось выяснить — куда им ехать теперь? Приказ штандартенфюрера был краток, и Костя решил что тот, скомандовал отвезти его в определенный ему дом. Ванек завел машину, и поспешил убраться из "осиного гнезда", а меньше чем через минуту они загоняли машину во двор, где полковник должен был стать постояльцем.