Neon Genesis Evangelion: Практикант

Что есть реальность, а что сон? Он помнил всю свою жизнь как Синдзи Икари, но почему даже самые счастливые воспоминания его детства не вызывали в душе никакого отклика? И в то же время дырявое решето кое-как связанных логическими цепочками снов и видений казались ему самыми реальными на свете. Так, будто бы он на самом деле сражался с драконом и летал на метле? Нет, это невозможно, магии, драконов и прочих троллей не существует, а значит, рациональное объяснение только одно. Скорее всего, он сошел с ума. От нахлынувших эмоций Синдзи заскрипел зубами. Черт! Да неужели эта курица-переросток, Ангел хренов, настолько напугала его, что разум, сверкая пятками, сбежал в розовую страну эльфов и там возомнил себя героем эпических битв?! Парень постарался успокоиться и взять себя в руки. Все равно не сходилось. Для наиболее логичного в его ситуации посттравматического синдрома, он слишком хорошо помнил битву с пришельцем. До мельчайших подробностей. Даже когда Ева стала действовать автономно, согласно заложенной в псевдопилот программы, сознание покинуло его только с последними крохами энергии в накопителях. И самое главное, как объяснить, что он будто чужой в этой жизни? И раньше у него бывало чувство собственной ненужности в этом мире, но подобные стрессы быстро проходили, да и бороться с ними парень умел. Сегодня же все было иначе: ни приступов отчаяния, ни депрессии, наоборот, он хотел жить, хотел понять, разобраться, кто он и что с ним происходит? Переселение душ? Обмен телами? Какая хрень лезет в голову! Надо меньше читать фэнтези перед сном. Из разрозненных кусочков мозаики у него получилось собрать более-менее целостную картину. И все равно в ней зияли просто огромнейшие пробелы, а то, что имелось, можно было трактовать как угодно. А значит, нужно продолжить сбор и анализ информации, рано или поздно, но он найдет то, что позволит ему объяснить все происходящие странности.

Синдзи до самого вечер пробыл в том парке. Когда, наконец, он отправился домой, то уже полностью примирился с собой. Завтра будет новый день, жизнь продолжается и что с того, что у него она будет чуточку разнообразнее?

* * *

Школа номер 707, в которую перевелся Синдзи, оказалась подшефной институту структурой и готовила для него будущие кадры. Большая часть учащихся старших классов щеголяла по коридорам в форме Nerv. А вот в его новом '2-A' этим мог похвастаться лишь он один. Неудивительно, что этим парень с первых же мгновений привлек к себе всеобщее внимание и стал второй главной темой для разговоров после нападения Ангела. И само собой его одноклассникам было жуть, как интересно узнать хоть какие-то подробности о новом чудо-оружии человечества — Евангелионе. Особенно старался Кенске Аида — субтильного телосложения очкарик с вихрастыми светлыми волосами и редкими веснушками, он был самым настоящим папарацци. От его камеры, с которой тот не расставался, наверное, даже в туалете, не было никакого спасения. Благо хоть он понимал намеки. Когда Синдзи прямым текстом объяснил, куда засунут его любимую игрушку, если тот и дальше будет пытаться выпытать секретные сведения, Аида немного успокоился. Ровно до того момента, пока кто-то из одноклассников не задал новенькому вопрос о природе его травм. Задумавшийся о чем-то своем парень имел глупость брякнуть, что на него упал вертолет, сбитый Ангелом. То, что это было ошибкой, он понял, когда увидел совершенно безумный огонек в глазах Кенске. Аида, казалось, сошел с ума и порывался на полном серьезе взять интервью у 'очевидца боевых действий'. Но после того как его пару раз одернула староста класса Хикари Хораки, довольно ответственная девочка с густой копной каштановых волос, собранных на затылке в пару хвостиков, все же отстал.

За первую неделю в школе Синдзи успел перезнакомиться практически со всеми одноклассниками, но больше всего сошелся с троицей 'эйнштейнов' местного значения. Томэо и Кишо Мори были братьями-близнецами, детьми одного из ведущих инженеров Nerv. Оба высокие для своих лет, смуглые и темноволосые, с выразительными серыми глазами. Как впоследствии узнал Синдзи, братья были дальтониками и поэтому носили джинсы и рубашки совершенно вырвиглазных цветов. Впрочем, какой-либо обязательной формы в школе не было, главным условием являлся опрятный внешний вид. Томэо был немного меланхоличен, с постоянно устремленным в никуда взором и оказался прирожденным математиком. Формулы и уравнения являлись для него целым миром, в котором он и жил, периодически выпадая в суровую реальность. В эти краткие мгновения с ним можно было вполне нормально общаться, без разных заумных терминов. Его брат Кишо являл собой полную противоположность: шустрый, подвижный с постоянно пританцовывающей походкой и открытой улыбкой. Помешанный на робототехнике, он все свободное время возился со своим детищем — механической сороконожкой, программируя ее выполнять разные команды. Третий из их спонтанно образовавшейся компании, Тоширо Симидзу, как и Синдзи недавно переехал в Токио-3, где у его родителей был какой-то бизнес. Среднего роста, с ничем не примечательным лицом, парень был натуральным блондином, что выделяло его на общем темноволосом фоне, как белую ворону. Обычно серьезный и невозмутимый, он полностью преображался на практических занятиях по химии и вот тогда от него старался держаться подальше даже такой псих как Кенске.

В пятницу в классе объявился Тодзи Судзухара. Одетый в спортивный костюм коренастый подросток с грубыми чертами лица и коротко постриженными черными волосами. Он весь день ходил какой-то мрачный и тихо разговаривал лишь с Кенске. Даже старосте не удалось его расшевелить. На все ее упреки о нескольких пропущенных днях, тот лишь вяло оправдывался.

После занятий Синдзи, уже привычным маршрутом, направлялся на тренировки в институт. Один из лифтов, ведущих в Геофронт, располагался как раз недалеко от школы. В первый же день Мисато устроила ему экскурсию по комплексу Штаб-квартиры. Как оказалось, к нему относился и ангар для Евангелиона, с которого они и начали свое путешествие. Бассейн с охлаждающей жидкостью был заполнен едва ли наполовину, а над туловищем и головой юнита колдовали бригады техников, меняя поврежденные листы брони. Понаблюдав немного из обзорной комнаты за рабочей суетой, они плавно переместились в соседний ангар, где Синдзи имел возможность увидеть, как на армейских тягачах в обширные залы доставляют ручные автоматические пушки для юнита. Их ставили специальными кранами в ряд вдоль стен. Он успел насчитать не меньше двух десятков орудий и это только одной системы! А ведь пройдя по другим залам ангара, парень увидел и другие образцы вооружения. Артиллерия, скорострельные зенитки, наплечные реактивне комплексы, даже штабель тех самых несуразных псевдоножей. На вопрос, зачем столько, Мисато пояснила, что большая часть будет спрятана в специальных зданиях-складах на поверхности, чтобы Ева, в случае чего, всегда имела под рукой хоть какой-нибудь ствол. И вообще, оружия много не бывает.

Из ангаров они отправились уже в саму пирамиду Штаб-квартиры. Там, немного поплутав по коридорам, как выяснилось, капитан Кацураги и сама не очень-то в них ориентировалась, вышли к тренажерным залам. Они занимали целый этаж, с прилегающими бассейнами, душевыми и складами инвентаря, и предназначались, главным образом, для занятий офицерского состава. Для рядовых служащих в Геофронте был построен отдельный спортивный комплекс. Мисато представила его будущим инструкторам: сухонькому, полностью лысому японцу, неопределенного возраста — тренера рукопашного боя и сравнительно молодому, но уже седеющему немцу, заведующего тиром. На первое время никаких физических тренировок для Синдзи не полагалось ввиду лечения, лишь обзорные лекции, да виртуальные тренажеры. Из спортивных залов они переместились на мостик Тактического штаба, где скучали, развалившись в креслах перед мониторами, двое лейтенантов. Один из них, Хьюга Макото, одетый в наглухо застегнутый китель, с зализанными назад волосами и большими очками в толстой роговой оправе на тонкой переносице, сидел, забросив ноги на пульт управления, и тихо посмеивался над томиком цветастой манги. Увидев, что в помещение вошла капитан Кацураги, он мгновенно забросил под стол компрометирующую книжку и, вытянувшись перед ней во фрунт, браво отчитался об отсутствии происшествий. В его напарнике, Шигеру Аоба, высоком и от того несколько сутулом, с завязанными в конский хвост волосами, Синдзи сразу узрел родственную душу. Тот крутился в кресле, нацепив здоровенные наушники, и, закрыв в экстазе глаза, выделывал руками пассы, как при игре на электрогитаре. После чувственного пинка от Хьюго, он встрепенулся и тоже поприветствовал их с Мисато. На мостике они проторчали довольно долго, Синдзи было интересно узнать, как именно происходит координация боевых операций.

Затем, из Тактического центра капитан Кацураги привела его прямиком во владения доктора Акаги. И вот тут-то парень понял, что попал. Рицко, подхватив его под локоток, быстренько прочирикала коротенькую обзорную лекцию, пока они шли вдоль ряда разных технических залов, и коварно заманила в самую настоящую медицинскую лабораторию. Там она, не терпящим возражения тоном, загнала Синдзи, словно лабораторную мышь, на стол стационарного медицинского сканера. Два часа парень, словно подопытный кролик, пролежал на жестком ложе, терпя процедуры, от которых ломило зубы и затылок, а в глазах плясали искры. Но и на этом измывательства не закончились. Пара аспирантов в белых халатах извлекли его из чудо-томографа и препроводили в соседнее помещение, где помогли одеться в бело-синий плотно облегающий костюм, наподобие водолазного. Как выяснилось, он был нужен для лучшего контакта с управляющими системами Евангелиона. Его усадили в капсулу, подключили кучу разных датчиков и надели на голову нейрообруч. И потянулись долгие часы сидения в растворе LCL.

Доктор Акаги хмурилась, раз за разом гоняла какие-то тесты, но все равно уровень синхронизации едва превышал минимально допустимый порог. Обстановку в лаборатории он имел возможность наблюдать на небольшом экране, установленном внутри капсулы. В конце концов, после очередной провальной попытки выйти хотя бы на двадцать процентов синхронизации, Рицко, коротко переговорив с кем-то по телефону, дала команду к запуску теста прямого подключения. Синдзи это не понравилось сразу. И когда в его затылок вонзилась игла контакта, парень не удержался от мысленного матерного слова. Установившееся соединение показало 44,7% синхронизации, что необычайно порадовало всех лабораторных крыс. А вот ощущения самого Синдзи были странными. Если в первый раз он чувствовал тело Евы как свое собственное, то сейчас от него словно бы осталась одна только голова. Да и та слепая и глухая. Рицко хотела было продолжить опыты, но готовый взбунтоваться парень высказал свое категорическое 'нет'. Возмутившейся было ученой, полусонная Мисато напомнила о времени и той ничего не оставалось, кроме как отпустить жертву ее экспериментов. Синдзи тогда затемно добрался до дома и, рухнув на кровать, уснул мертвым сном.

В последующие дни он встраивался в ритм нового распорядка. Учебный материал не представлял для него какой-либо сложности. По совести говоря, парень вполне мог бы окончить школу экстерном, но это не было его самоцелью. В иное время он посвятил бы свободную минутку решению какой-нибудь заковыристой физической задачки или игре на гитаре. Теперь же все его время уходило на изучение, пока только сугубо теоретическое, Евангелиона и его возможностей. Выходные он провел, гуляя по городу и общаясь по сети с новыми знакомыми.

А в понедельник второй недели, произошло сразу несколько интересных для Синдзи событий. Начать следует с того, что еще в воскресенье вечером он услышал, как в 402 квартире объявился новый жилец. Или вернулся старый, это как посмотреть. Квартиры в доме, в котором его поселили, сдавались сотрудникам Nerv не имеющим своего жилья или командированным из других филиалов. А учитывая то, что район был старый и подлежал плановому сносу в ближайшие два-три года, неудивительно, что здание стояло полупустым. Только на своем этаже парень мог назвать обитаемыми всего четыре квартиры из дюжины.

Придя утром в школу, он заметил, что в классе прибавление: за партой в третьем ряду, задумчиво глядя в окно, сидела та самая девочка-альбиноска, которую Синдзи видел в больнице. По какой бы причине она не оказалась во владениях доктора Маэно, досталось ей изрядно: левый глаз до сих пор закрывала повязка, а правая рука оказалась заключена в гипс. На ней была одета несколько мятая стандартная для многих японских школ форма. И это было необычно. Как правило, те, кто проходил практику или стажировку в Nerv, старались и в школе носить форму института. Хотя обязательным такой дресс-код являлся лишь для официальных сотрудников. Синдзи уже знал ее имя — Аянами Рэй, нашел на сервере досье, когда искал информацию об остальных Детях. Именно она и была тем самым пилотом Евы-00, что пострадала во время одного из синхротестов. Хотя он слабо представлял, что могло случиться при самом обычном подключении с юнитом. Не Ева же взбунтовалась, в самом деле... Знакомиться со своей коллегой парень решил не в школе, а в Геофронте, там для этого было больше как возможностей, так и тем для разговора.

Стоило ему устроиться за своей партой, как к нему с двух сторон подсели Кенске и Тодзи:

— Здорово, Синдзи! — радостно поприветствовал Аида, здоровяк только кивнул.

— Привет, — вяло ответствовал он.

— Слу-ушай, ты ведь в классе единственный, кто практику в Nerv проходит, и, знаешь, это здорово, честно. Многие в классе тебе тайком завидуют... — завел свою обычную шарманку Аида, наставив на него объектив камеры.

— Короче, — прервал словесный поток друга Судзухара.

— Ну, так вот. Мы хотели узнать, как ты устроился на практику?

— Я же уже объяснял, — раздраженно откинулся на стуле Синдзи. — Nerv заинтересовал мой школьный проект по физике, вот и пригласили к себе на учебу.

Эту историю, бывшую частью его легенды, что разработал отдел Контрразведки института, он рассказывал уже в сотый раз. Проект для школьного кружка действительно был. Банальный трансформатор Тесла — как раз то, что нужно: зрелищно и несложно. Синдзи соорудил его из подручных материалов за пару дней.

— Да брось! — Судзухара в раздражении сжал кулаки. — Парень, будь ты хоть сто раз гений, хер бы тебя так просто взяли в Nerv. Ты пойми, мы не из простого любопытства спрашиваем. У меня сестра серьезно пострадала во время нападения Ангела. Лечение в обычных больницах, сам знаешь какое. Я хочу наняться на работу в институт — у них лучшее медобслуживание, что есть в городе. Но младше шестнадцати никого без рекомендаций не берут.

Выдав все это на одном дыхании, он выжидающе уставился на Синдзи. У сидевших рядом учеников, даже уши оттопырились от любопытства. Весь эффект от его речи смазал Аида, мечтательно протянув:

— А я хочу записаться в пилоты, это было бы здорово! Управлять этой адской машиной смерти! Ну так как, ты замолвишь за нас словечко?