Тень ветра

На весь бой в гараже-подвале я затратил не больше восьми минут, правда надо учитывать подавитель без которого такое было бы невозможно. Это очень быстро, если учесть что я не пользовался своими основными способностями, но раза в три раза дольше, чем время, затраченное мной на бой с его коллегой-Мастером. Вот такой парадокс.

Я размышлял об этом, пока мы возвращались в основное здание, аккуратно таща Мыша в фиксирующем аналоге силового доспеха, предназначенном для предотвращения смещения костей при переломах. Есть оказывается и такой медицинский вариант применения техники для пострадавших от переломов.

Здание выглядело покинутым, звенела пожарная сигнализация, с лестницы ощутимо тянуло дымом, и слышался топот. Дверь на лестницу распахнулась и оттуда вывалился тот парень с крыши. Согнувшись он тащил на спине Святова. Со всей амуницией, в броннике, с разгрузкой, оружием тот весил наверное, килограмм за стодвадцать. Кашляя и хрипя, шатаясь из стороны в сторону, он волок его уже из последних сил, ничего не замечая вокруг, лишь стремясь добраться до выхода. Протащить бегом 60 этажей 120 килограммовую тушку в задымлённом здании для парня довольно худощавой комплекции было наверно непросто. Когда мы с Дзуно, подскочив, освободили его от ноши, он, упав на колени, первые секунды невидяще смотрел сквозь меня. От его костюма в стиле лондонского денди остались одни лохмотья, пиджак полностью разошёлся сзади по шву и висел на одном воротнике, белая рубашка превратилась в серую и потеряла половину пуговиц. Вблизи его лицо показалось мне странно знакомым, хотя прежде мы не встречались, в этом я уверен абсолютно точно. Продышавшись он просипел сорванным голосом обернувшись к Акеми: — Ваши там ещё. Наверху остались ещё ваши, я не смог их один... унести.

— О чёрт, а Святов, что с ним? Парень перевёл непонимающий взгляд на меня и замер, как будто только сейчас заметив моё существование. Он рассматривал меня секунды три и глаза его, в течении этого процесса, выражали всё большее офигевание, даже рот непроизвольно приоткрылся. Да что с ним такое, я тряхнул его за плечо, чтобы вывести из ступора.

— Что с этим человеком? — я для верности показал рукой на Святова.

— Он, кха-кха. С этим господином всё нормально, будет нормально. Он полностью выложился, он всех нас спас. Он в одиночку усмирил торнадо на пределе сил, а сейчас в обмороке от истощения.

— Ух, слава предкам, даже не ранен.

— Акеми, я наверх. Решив что всё остальное подождёт, я метнулся по лестнице наверх. Этаже на втором, мне встретился Горо, тащивший на плече Исиатаму.

— Синдзи, как у вас?

— У нас уже всё закончилось, Мышу влетело, но живой. Мышь — это телохранитель Акеми, если ты не знал. А Иситама как?

— Не знаю что с ним, но пока живой, переломов вроде нет. Там сзади ещё Ли Чен где-то отстал, вот тот ранен.

Ли Чена я нашёл на двенадцатом этаже, вернее встретил, так как обнаружением жизни я нашёл его ещё раньше. Он был наспех перевязан, хромал, но оставался на ногах. Когда мы с ним добрались до первого этажа, Святов уже был в сознании, на него кастовал какие-то техники этот незнакомец и Акеми рядом тоже пыталась что-то делать. Кстати надо бы познакомиться. Но не успел я подойти, как снаружи в мегафон объявили что прибыла полиция, что здание оцеплено, и что всем — выходить по одному. Акеми тут же стала звонить кому-то.

А я свой телефон и ствол где-то посеял, наверно, когда летел с крыши. Хорошо бы их найти, особенно телефон, пусть и разбитый он всё равно может быть прочитан, незачем кому-то давать лишнюю информацию о себе.

— Горо, тебе задание, как только сможешь, попытайся отыскать в окрестностях мой ствол и телефон. И вот ещё, это трофеи, не знаю что это такое, но спрячь их куда-нибудь здесь в здании. Сейчас спрячь.

— Ладно босс, сделаю.

Святов, тем временем, поднялся опираясь на того же парня и обратился ко мне: — Так босс, первым лучше пойду я. — Я из нас самый представительный и целый, за мной Акеми. Вместе мы, я думаю, сумеем объяснить ситуацию, остальные за нами, а ты босс лучше иди последним. Ты хм, вообще, в таком состоянии, если что, можешь сойти за потерпевшего.

— За потерпевшего?! Да я из нас самый...

— Всё, всё босс, я же сказал — если что. То есть, если нам с Акеми не удастся быстро разрулить ситуацию. Кстати, у тебя кровь из носа идёт, да и видок тот ещё.

— Черт, да, сочиться. С моим обезболиванием не всегда удаётся точно отслеживать состояние организма. И да, лучше мне оставаться на свободе, если их всех повяжут.

Между тем, в разговор вмешался парень, всё это время с неподдельным интересом меня разглядывавший:

— Я думаю, господа, раз вы перешли на иностранный язык, то обсуждаете перспективы общения с полицией? Я наверно смогу вам помочь уладить все вопросы, но тогда мне лучше пойти одним из первых?

— Мы, благодарим вас за всю возможную помощь, но идти вам лучше за мной или в самом конце, — раньше меня успел ответить Святов. Странно, я думал, что клиенты Акеми обычно не любят светиться перед полицией.

— Со всем уважением, но вы сейчас вряд ли владеете доспехом лучше, чем я и защитить никого не сможете, — упорствовал парень.

— Мне спокойнее, когда у меня всё под контролем, а неизвестно как полицейские будут реагировать на Вас. Вот выйдем все, тогда делайте что хотите.

Вот нашли время, когда политесы разводить. Я хотел было уже вмешаться и сказать, что первым пойду я, но подумал: "Чего я лезу, это операция Акеми и Святова, вот пусть и работают, а я лишь форс-мажорный резерв, как выразилась Акеми". Между тем ситуация разрешилась самым простым способом, Акеми бросив переговоры по телефону, самым решительным образом направилась на выход, несмотря ни на какие резоны Святова. За дверьми её сразу взяли в оборот несколько полицейских. Выждав секунд тридцать, к выходу двинулся Святов, за ним парень-клиент. Потом к дверям подошли мы с Ли Ченом. Я открыл дверь, помогая выйти раненому Ли Чену, но сам остался внутри, хотел посмотреть как реагируют на выходящих людей полицейские и что там дальше делают. Затем Горо, Дзуно и, пришедший в себя, Исиатама понесли Мыша. А я раздумывал, не стоит ли мне перейти через подземный гараж в другое здание и чисто по-английски уйти, потому что меня стал напрягать собственный вид — парень в мятых и рваных штанах, с голым торсом, рожа и грудь залиты кровью. У меня чего-то в карманах даже платка не оказалось, чтобы вытереться, так, рукой провёл, но по-моему стало только хуже. То есть мне-то лично ничего, но там же наверняка корреспонденты-журналисты уже караулят выходящих и попасть на видеокамеры и оказаться на фотографиях в газетах или ещё того хуже в выпусках телевизионных новостей в таком виде в мои планы не входило. Тем временем, полицейские, сначала пристально следившие за выходящими людьми и разводящими их в разные стороны, после того как полицейский офицер пообщался с нашим клиентом и стоящим рядом Святовым, перестали обращать на нас внимание. Все, видимые мной из-за двери, полицейские сошлись вокруг Святова и подошедшей к нему Акеми. К Горо и Дзуно, несущих раненого, поспешил врач. Но и всё — никто из полицейских больше ими не заинтересовался. Пора и мне выходить.

Выйдя, я сразу прикрылся от возможных камер, за группой Горо, потом стал смещаться в сторону максимально удалённую от зевак, то есть в сторону, где стоял Святов и Акеми. Из-за того что я постоянно мониторил окружающих на наличие журналистов-репортёров, то сразу обратил внимание на человека, вышедшего из толпы зевак в нашу сторону, продолжающего удаляться от основной толпы по дуге и стремившегося улучшить обзор на группу вокруг Святова. Я смотрел на то, как он спокойно и уверенно идёт смотря в никуда, то есть в глухую стену, как он разворачивается, как чуть приседает для увеличения устойчивости, как распахивает свой плащ, как в руке у него появляется пистолет-пулемёт. Последнее я видел, уже летя на него в прыжке, разумеется с обычной скоростью, и не применяя из способностей ведьмака ничего кроме "Фокуса" И поэтому столкновение с ним вышло тоже обычным, я сбил его с ног и руку с траектории выстрела, но, падая, он развернулся в мою сторону и нажал на курок. От первой очереди я увернулся, просто согнувшись при приземлении, и тут же в бок мне вонзился раскалённый штырь. Это на мгновенье сбило мою концентрацию и заставило совершить ошибку — не разгибаясь, я сразу нанёс удар ногой в грудь с поворотом назад, но это был обычный, хоть и тренированный, удар, а у мужчины оказался бронежилет. Поэтому энергии удара чтобы сломать кости оказалось недостаточно. И вместо того, чтобы смять грудную клетку, мой удар просто отбросил стрелявшего, а так как его рука с оружием всё ещё была направлена на меня, то я, нанося удар, "наделся" на очередь из пуль от отброшенного на метр тела. Вернее на остаток очереди, но мне хватило. Сразу шесть пуль прошили меня сзади по диагонали — справа налево и снизу вверх. Я рухнул на асфальт, толчком обеих рук отбросил своё тело вбок и перекатился, уходя с вероятной траектории выстрелов, которых, впрочем, больше не было. Это действие не осталось без последствий. Внутренности скрутило обжигающей болью, которая в первый момент помешала мне сконцентрироваться и отключить болевые центры.

Наконец, я справился с реакциями тела, восстановил контроль над болевыми рецепторами и смог оценить внешнюю обстановку. Стрелявшего окружила толпа людей, ко мне тоже подскочила пара человек и стали осторожно ощупывать на предмет ранений. Поняв, что внешняя угроза устранена, я переключился на свои повреждения, вникая в сигналы что подавал мой организм. Печень, сердце не задеты, но пробиты оба лёгких и задет желудок, пулей сломана ключица, ещё одна — застряла в костях таза. Угасающим сознанием подхлёстываю регенерацию тела для работы по жесткому варианту: все ресурсы организма — на выживание.

* * *

Святов поднимался по больничной лестнице, размышляя как сказать Синдзи о довольно неприятной новости, которую он узнал, пока тот лежал в операционной. Целители закончили свою работу глубокий ночью, гарантировав полное выздоровление пациента в течении нескольких дней, а пока, до утра погрузили его в лечебный сон. И вот только что ему сообщили что к Синдзи разрешили пускать посетителей. В коридоре его нагнала Акеми: — Его уже кто-нибудь посещал?

— Нет, мы первые,— как только врачи разрешили, мне охрана тут же позвонила. А ты что меня ждала?

— Да, в фойе караулила.

— Зачем?

— Ну вместе всё организовывали, вместе и ответ держать будем. И в ответ, на скептически заломленную бровь, добавила: — Одной не так страшно.

— Хех, — с этой женщиной, не поймёшь, когда шутит, а когда всерьёз.

Хм, охранники столпились у двери палаты, прислушиваясь к происходящему там. Кстати, только русские охранники, подчинённые Святова, оба японских — подчинённых Куроды, были в отдалении и контролировали коридор. — Это что вы тут? — начал было Святов, разгон.

— Он поёт,— как-то странно объяснил своё поведение охранник.

— Кто поёт? Кому поёт?

— Синдзи наш поёт. От скуки, наверное. Ему вставать запрещают, вот он и затребовал себе гитару. Парни с предыдущей смены метнулись и купили.

— Вот теперь наслаждаемся, ты не думай командир, мы пространство мониторим, просто сейчас очередь японской пары. К тому же они всё равно ничего не поймут.

— Почему это?

— А, в силу специфики общения нашего босса.

— Специфика общения, хм, нашего Синдзи? Ну, вы ва-аще. И что поёт?

— Да много всего, разного. Заслушаешься.

Из-за дверей доносились звуки гитары и голос Сина, который, как с удивлением отметил Святов, пел на русском:

Ветра Войны здесь веют всё сильней,

Грядёт большая буря.

Я быстро бегу, а пуля быстрей,

на то она и пуля.

Вслепую пушка лупит, наотмашь шашка рубит,

И ворон большекрылый над битвою кружит.

А пуля знает точно кого она не любит—

Кого она не любит в сырой земле лежит.

Увидев вошедших — Святова с Акеми, он повел глазами в сторону стульев и ухмыльнувшись, продолжил:

Клинок ты мой холодный, Сергеич ты мой злобный...

Не плачь, моя Акеми, что писем нет давно.

Не будет он напрасным — наш подвиг благородный,

И время золотое наступит все равно.

Не надо мне пощады, не надо мне награды,

А дайте мне винтовку, и дайте мне доспех...

А если я погибну, то пусть мои отряды,

То пусть мои отряды отплатят за меня.

— Тц. Это что за хайку пополам с хокку? Чего ты такое поёшь? — возмутился Святов.

— Рано ещё тебе умирать, сначала ты меня инфарктами в гроб загонишь, — Акеми так поздоровалась.

И вообще, что это за песня, ни разу такую не слышал?

— Да так, Сергеич, по мотивам, навеяло что-то.

— Навеяло? Хочешь сказать, что сам её придумал?

— Э-э, кое-что придумал, я же говорю по мотивам. А что, я не могу песню написать?

— Ха, ну ты хоть знаешь что такое — шашка?

— Шашка — это короткий однолезвийный клинок без гарды и слабой кривизной, носимый лезвием вверх. Достаточно тебе?

— Хех.

— Так что, если я погибну, мои отряды отомстят за меня или же разбегутся, как в гильдии Змея?

— Я те погибну,— вскричала Акеми, театрально замахиваясь для подзатыльника, но коснувшись Синдзи, нежно провела рукой по волосам юноши. — Зачем, же так пугать впечатлительную девушку, которая всю ночь не спала, волнуясь за тебя.

— Наивную и глупую, надо бы добавить, — язвительно подхватил мальчишка. В ответ женщина смущенно потупилась и сокрушённо вздохнула.

— И кому же мстить?— сделал попытку поддержать шуточный тон Святов, приняв почтительный вид и изобразив, будто готов записывать указания.

— А вот это вы сейчас мне и расскажете!— тон Синдзи заметно посуровел, он бросил гитару на кровать. Я вас внимательно слушаю.

— Ну, по нападавшим — их было трое, европейцы, — начал Святов. Всё они прилетели одним рейсом из Кейптауна, но с промежуточными посадками, так что возможна и подмена. Документы по многим признакам — поддельные, Два бахироюзера и один обычный человек для поддержки и обеспечения, который и стрелял в вас. Этот третий был шофером, сидел в машине, ждал напарников. У него нашли документы детектива и, похоже, он и обеспечивал проведение акции. Как только этот шофер-детектив понял, что соратники погибли, то очевидно сам решил выполнить миссию. Кстати, судя по результатам генетической экспертизы, он родственник уничтоженного вами У�������������������������������������������������������������������������������������������������������������������������������УУчителя, так что не исключён мотив мести.