Мальчик и Ангелы

Гаваец задумался. Вариант действительно неплохой, учитывая другие возможные опции. Су мог просто всех перестрелять, например. Филин не имел иллюзий относительно собственного бессмертия. Бойцов любого класса, даже таких как Рики, можно взять достаточно большим количеством. А уж в этом аспекте китайцы сильны как никто другой.

— Что с деньгами?

Су почти оскорбился, или хорошо сделал вид.

— Разумеется вы получите всё, о чём я договорился с вашим главой, — тут китаец мимолётно улыбнулся.

— Тогда договорились. Через несколько часов я сообщу о пропаже мальчика. Ангел следил за домом, и когда увидел что ты приехал, и я отошёл — он использовал свой шанс. Предупреди его, он должен покинуть город как можно скорее.

Глава Триад кивнул, соглашаясь.

— Значит договорились. Без обид?

— В нашей профессии вредно обижаться. Кроме того, — Филин позволил себе осклабиться, — попробуй я обидеться, и твой снайпер снесёт мне пол головы в следующую секунду.

Су замер на мгновение, потом заливисто расхохотался.

— Ты определённо нравишься мне, Филин. Мы ещё поработаем вместе!

Поднимаясь по тропинке обратно к дому, гаваец пришёл к выводу что всё сложилось лучшим образом. Деньги получены, работа выполнена, заказчик доволен. И даже мальчик остался в живых. Когда он покинет город, Рики придёт в себя, что тоже очень важно.

Не доходя до полянки, на которой стояла "хижина" Су, Филин остановился в раздумии. Ангел — профессионал, выполнив задачу, он не станет оставаться с риском для срыва. С другой стороны, он психически неуравновешен, и вполне может обидеться на пару сюрпризов, оставленных Филином.

Тихо сняв автомат с плеча, он прокрался к дому по угольно-чёрной полосе тени, отбрасываемой отвесным склоном горы. Приглядевшись, он разглядел на ведущей к крыльцу тропинке какой-то предмет. Поняв что это, гаваец выпрямился, и в полный рост направился к дому. На земле, на видном месте лежала граната, со смотанным в моток отрезком бечёвки — Ангел показывал что нашёл растяжку, что она не помешала ему, и что он не заинтересован в сведении счётов. Конечно, он мог попытаться так успокоить противника, оставив свой собственный подарок где-то в доме...

Есть тонкая грань между предельной осторожностью, и параноей. Перегибать в какую-то сторону никогда не хорошо, и когда из дома раздалось дребезжание телефона, Филин не скрываясь поднялся по ступенькам, и прошёл внутрь. Должно-быть Су — сообщает о продвижении Ангела.

Однако это оказался не Су. От новостей, сообщённых Спартером, у Филина неприятно заныло в животе — именно эту новость он опасался услышать больше всего.

Рики нашла Ангела.

Сознание медленно возвращалось к Рики. Разлепив глаза, она обнаружила себя в той-же комнате. Попробовала пошевелиться — её руки и ноги были надёжно пристёгнуты к углам кровати. Подёргав, она со злостью убедилась в капитальности конструкции.

— Не трать силы, не получится, — произнёс мягкий приветливый голос. Рики повернула голову. На стуле у окна сидела девушка. Напарница Майкла, вспомнила она. Отель — комната — бесполезная дура — гадостная пшикалка — выстроилась логическая цепочка. Почему её ещё не убили? Должно-быть хотят что-то получить взамен. В её положении всё равно остаётся только ждать. Ну, или разговаривать...

— Где... — сухие губы не слушались. Облизнув их, Рики попробовала снова: — Где Майкл?

— Занят делом, — улыбнулась девушка. Чудная какая-то, этакая ученица частной девичей школы позапрошлого столетия — волосы собраны в две толстые косы, на носу круглые очки, делавшие её зелёные глаза ещё больше. Маленький поджатый рот, густые чёрные брови. Грёбаная ангелоподобная скромница — коленочки вместе, ручки сложила. Примитивный вкус у Майкла. Пошуршав платьицем (коротким, разумеется), подошла и села на кровать рядом с Рики.

— А ты ему не помогаешь? — кто знает, может удастся узнать что-нибудь интересное. Пока она отвечает, и хорошо.

— Он занят своим делом, я — своим, — всё та-же тихая приветливость.

— Сторожить? — фыркнула Рики, — Я не навижу такую работу. Сидишь часами, делать нефиг, чувствуешь себя тупо...

— А мне интересно, — прошелестела Майклова подружка, пристально глядя на пленницу и улыбаясь. Что-то в этой улыбке настораживало.

— Интереснее чем мальчишка? — попробовала Рики прощупать противницу.

— Он меня не интересует, — пожала скромница плечами. — Майкл его воспитывал, он его и ищет. Мне интересно воспитывать взрослых, с детьми скучно. Они такие податливые...

— Что значит воспитывать? Чего ты бормочешь, дура?

Очкастая мягко, и в месте с тем противно улыбнулась.

— Зови меня Софи. Ты не ослышалась — я буду тебя воспитывать. Ты знаешь что у меня диплом по психологии?

— Скорее по психопатии... — фыркнула Рики.

— Вот ты например, — продолжала Софи, словно не замечая оскорбления, — очень занятный случай. Я узнавала про тебя, много всего. Ты такая суровая, прямо амазонка.

— Может заткнёшься? У меня голова начинает болеть от твоего нудения.

— А, вот и показательная грубость. Гроза мужчин, непобедимая бесшабашная Мангуста, встревающая в любую драку размахивая пистолетами. Пистолет по Фрейду считается фаллическим символом, между прочим. Ты не думаешь что это многое объясняет?

— Это объясняет что ты тронутая, сука! Чёрт, надо так провалиться, да ещё такой шизе!

Ситуация была действительно обидной, и вся эта чушь, выливающаяся изо рта очкастой дуры только ухудшала положение.

— Если ты будешь дальше грубить, мне придётся тебя наказть! — строго произнесла Софи. — У тебя грязный язычок, но ничего — проблемы учеников это зов о помощи к воспитателю.

Рики расхохоталась.

— Тысяча чертей, вот повезло... Ладно, давай так: ты заткнёшься, и не будешь мешать мне думать. За это я оставлю тебя в живых.

— Мне кажется ты не понимаешь всей серьёзности положения, — печально проговорила девушка в очках. Она подошла к тумбочке, и достала из ящика опасную бритву.

— На заставляй меня прибегать к жёстким мерам наказания уже на первом уроке! Я могу надрезать тебе язык, совсем немного. Опасности это не представит, но какое-то время ты будешь захлёбываться кровью, вместо того чтобы грязно ругаться. Потом я остановлю кровь, но нормальная речь может быть потеряна. Мы ведь этого не хотим?

— Проклятая шлюха!.. — пробормотала Рики, почувствовав что холодеет. Она что, серьёзно? Посмотрев в зелёные глаза, увеличенные линзами очков, она поняла что да.

— Я кажется ослышалась. Ты ругалась? Помотай головой, если я ошиблась.

Ненавидя себя до глубины души, Рики помотала головой. Мягкая улыбка пробежала по лицу Софи.

— Хорошая девочка. Я знала что мы поладим. А теперь начнём подготовку к первому уроку.

Прямоугольное лезвие бритвы хищно сверкнуло в её руке. Она приблизилась к пленной девушке.

— Эй, что ты делаешь?! Я-же перестала ругаться! — противная капля пота упала с подбородка на шею.

— Не волнуйся, и главное не дёргайся, больно не будет, — проворковала Софи, аккуратно поднося бритву к лицу жертвы.

Рики зажмурилась. Пусть эта психопатка режет её, она не даст ей удовольствие видеть страх. Послышался треск, звук разрезаемой материи, и девушка почувствовала прохладный воздух на обнажённой груди. Она открыла глаза. Остатки её чёрной майки и спортивного лифчика лохмотьями висели на её плечах, голая грудь выставлена на показ.

— Какого грёбаного пидора..?!

— Так, мы кажется договорились? — недовольно нахмурилась истязательница. Снова склонившись над тумбочкой, она достала резиновый шар на ремешках — идиотская игрушка из сексшопа.

— Ты не вставишь мне эту дрянь в рот, даже если изрежешь на тысячу кусков, очкастая шлюха! — Рики попыталась плюнуть, но во рту пересохло.

— Первый конфликт между ученицей и учительницей! — счастливо зажмурилась Софи. — Важно чтобы ты поняла — мы работаем вместе, а не пытаемся победить друг друга. Мы — одно целое, понимаешь?

Она подошла совсем близко, залезла на кровать с ногами. Её колени касались бока Рики. Лёгкий запах мяты долетел до связанной. Софи провела пальцами по щеке Рики.

— Такая красивая! И столько злобы! Она-же тебя портит, неужели ты не понимаешь? Я вылечу тебя от неё, ты станешь мягкой и нежной. И прекрасной!

Внезапно её рука метнулась вниз, острые ногти впились в сосок. От неожиданности и боли Рики громко вскрикнула, и в ту-же секунду Софи воткнула каучуковый шар в её рот. Несколько раз стукнув по нему, она вогнала кляп в рот пленницы, заставив максимально раскрыть рот, и проворно застегнула ремешок на затылке. В бешенстве, Рики замотала головой, но это не принесло никаких результатов. Софи нежно улыбнулась, и погладила грудь пленницы, заставив ту задрожать. Поиграла с набухшим соском, и снова сжала его ногтями. Из глаз брызнули слёзы, Рики завизжала, но наружу вырвались только глухие стоны. Тело выгнулось дугой, по подбородку закапала слюна.

— Ну всё, всё, — прошептала мучительница, слизывая слёзы со щёк и глаз жертвы. — Извини, но ты так мило пищишь!

Зажмурившись, Рики что есть силы впилась зубами в резиновый кляп. Перед тем как войти в эту комнату, она была готова к чему угодно — драке, перестрелке, пулям, даже смерти — в какой-то степени. Но не к такому. Лежать полуголой, в полной власти сумасшедшей садистки. И самое унизительно было то, что она боялась. Её редко пугали выстрелы, и ещё реже сами стреляющие. Эту часть своей жизни она любила, любила адреналин заполняющий кровь в моменты опасности. Конечно, иногда она боялась, но инстинктивно, рефлексом самосохранения, как отшатываются от появившейся внезапно машины. Сейчас она боялась по другому — липким, мерзким, унизительным страхом, от которого казалось избавилась уже давно. И она ненавидела себя за это.

Тем временем Софи срезала с неё брюки, сев на ноги пленницы, сняла с неё сапожки и носки, оставив в трусиках. Остановилась полюбоваться.

— Простенько, дорогая. Хотя можно понять — целый день бегаешь и стреляешь. Не до красоты. Ну ничего, скоро ты переменишься, и вкусы твои тоже. Я даже помогу подобрать тебе гардероб и бельё, когда мы до этого дойдём.

Бережно, она разрезала последнюю преграду, обнажая промежность Рики.

— Какой аккуратный кустик, я приятно удивлена! Это очень хорошо, воспитанная девушка должна быть чистоплотной.

Палец Софи прошёлся по низу живота чуть потеребив.

— Ну не дёргайся так, не надо! Ведь это приятно, сознайся! Ой как очаровательно покраснела! — захлопала она в ладоши, улыбаясь совсем по идиотски.

Рики и в правду покраснела, но не по той причине. Если-бы мысли могли убивать, Софи умерла-бы уже тысячу раз, каждый раз мучительнее предыдущего. Бешенство переполняло пленницу, и разбивалось о сознание полной беспомощности, вызывая новою волну бешенства и ненависти к той, что держит её в этом положении.

Софи встала с кровати, и принялась копаться в сумке, попутно разговаривая.

— Сейчас мы с тобой проверим одну теорию. Это будет первый, и ключевой урок. Мне кажется что я знаю в чём твоя проблема.

Страшная девушка обернулась, сжимая в одной руке огромный фаллоимитатор, в другой — какую-то баночку. Теперь она не казалась приветливой и мягкой, зелёные глаза сверкали совсем как лезвие её бритвы. С ужасом Рики поняла что Софи и в правду убеждена в том, что помогает своей пленнице. Как сумасшедший доктор, удаляющий у пациента глаза для обострения слуха.

— Ты боишься проиграть. Быть слабой для тебя так ужасно, что ты делаешь всё что можешь чтобы этого избежать. Ты живёшь здесь, в этой пороховой бочке, каждый день сознательно рискуя жизнью. Строишь из себя мужчину, ведя себя как самые отчаянные из них. Ты ведь никогда не чувствовала себя женщиной?

Что за чушь! Рики давно потеряла невинность, и никаких сожалений по этому поводу не испытывала. Восторгов правда тоже, но какое отношение это имеет к нынешнему положению?!

Словно прочитав её мысли, Софи улыбнулась, и покачала головой.

— Я не имею ввиду просто секс. Он тоже может быть разным. Скорее всего ты и потеряла девственность, заставив кого-нибудь переспать с собой, и прыгая на нём как на коне. Я говорю о другом. Ты должна почувствовать что такое пренадлежать другому. Отдаваться полностью, зная что ты в чужой власти, не можешь ничего с этим поделать, получать боль, и самое важное — находить во всём этом наслаждение. Я покажу тебе что это такое, и потом ты будешь благодарить меня за это. Ты станешь настоящей женщиной — мягкой, приветливой, покорной. И любимой.

Много лет назад Рики до глубины души чувствовала что такое принадлежать кому-то, воспоминания о том времени часто заставляли её просыпаться по ночам в поту. Всё что девушка делала, было для того, чтобы подобное никогда не повторилось. И сейчас эта сумасшедшая вернёт её в худший кошмар её жизни...

Раздевшись, и нацепив на себя странную упряжь ремней, Софи прикрепила к ним гигантского размера резиновый член. Положила бритву, вату и пузырёк с чём-то прозрачным на тумбочку.

— Сначала я хотела чтобы это с тобой проделал Майкл, но он слишком груб для первого раза. Я боюсь что ты возненавидишь мужчин, если это сделает он. А мы ведь не хотим этого, правда? Мы сделаем это не торопясь. Будет боль, много, но ровно столько, сколько ты сможешь выдержать. Я растяну её, чтобы ты успела ощутить всю гамму чувств. А когда мы закончим, я сделаю два маленьких надрезика на твоих запястьях. Никаких следов не останется, но ты больше никогда не сможешь держать в руках пистолет. Разве это не замечательно?

Она ласково погладила Рики по щеке. В этот момент девушка мечтала вцепиться в её пальцы зубами, и оторвать их с корнем, забрызгав это омерзительное улыбающееся лицо кровью. Мерзкое отчаяние тенью нависло над сознанием. Неужели эта дрянь сделает её инвалидом на всю жизнь?! Пленница задёргалась, мыча и изо-всех сил сдерживая навернувшиеся на глаза слёзы.

Пристроившись на кровати между ног Рики, Софи нависла над ней.

— Ты готова? Меня трясёт от предвкушения! Одну секундочку...

Она потянулась, взяла какой-то предмет, и опустив руку вниз что-то сделала. Послышалось глухое жужжание. Софи сладостно вздрогнула, и поёрзала устраиваясь поудобнее.

— А-а-ах!.. Вот теперь замечательно! Нехорошо конечно, как воспитатель я не должна делать это для собственного удовольствия, но ты такая... такая очаровательно дикая, такая вкусная! Я хочу чувствовать это вместе с тобой. Приготовся моя маленькая, сейчас твоя жизнь изменится.

"Убью, убью, убью" — стучало в голове Рики. Я переживу это, потом убью её, и никто никогда об этом не узнает... Она зажмурилась, ногти впились в ладони, и в тот момент когда что-то коснулось её внизу, заставив всё её существо сжаться в плачущий комок, раздался совсем неподходящий звук — щёлкнул замок двери. Тело истязательницы закрывало обзор, и девушка не видела вошедшего.

— Что вам надо, кто вы? — визгливым голосом потребовала Софи. Вся её тихая, медовая мягкость моментально пропала. В ответ раздался голос, показавшийся Рики лучшим в мире.