Победитель получает все (Черновик закончен)

— Всегда готов!

— Тогда, приступай! — повариха отошла в сторонку, показав то, что скрывалось у нее за спиной — бак, размером с собачью конуру, полный каких-то корнеплодов, больше всего напоминающих слегка пупырчатый картофель.

Наряд вне очереди

— Это кастрюлька?!

— Кастрюлька. Давай, добрый брат, приступай. Нужно успеть до ужина, обед то уже прошел.

Сергей взял нож и уныло склонился над "картошкой".

Надо сказать, что поначалу он и вовсе хотел отказаться от квеста, но рецепты... Наверняка потом окажется, что уникальные и иначе их хрен достанешь. Придется чистить.

Через пару клубней он мысленно вернулся к происшествию в подвале. И, если об ушедшем через тайный ход мужчине он не знал ничего, то девушка! Она ведь приходила через кухню! И поварихи должны были об этом знать.

— А скажите, красавицы. За последний... час примерно, никто в подвал не спускался? За продуктами, скажем, или за вином?

Ответила все та же крупногабаритная сестра:

— А кто ж его знает, брат Сэммиус. Час назад как раз общая молитва была, перед обедом. Тут и не было никого.

Мда. Облом-с. Ладно, не все потеряно. Надо будет расспросить дедулю, что он об этом думает.

И Сергей принялся чистить с еще большим энтузиазмом, чтобы поскорее закончить свою трудовую повинность.

* * *

— Ну вот, все готово, сестра! Принимай работу!

Сергей смог разогнулся только через два часа, с ноющей спиной и окончательно озверев от проклятой репы.

— Ой спасибо, брат Сэммиус! Вот помог, так помог! Вовек тебя не забудем!

Задание выполнено

Вручая ему два клочка бумаги, сестра улыбалась так ехидно, что Сергей тут же заподозрил неладное. Вчитавшись в текст рецептов, он тихо ахнул. Там значилось:

"Репа отварная. Положить репу в воду и отваривать до мягкости";

"Репа печеная. Засыпать репу тлеющими углями и держать до мягкости".

Все!

Сергей поднял глаза на улыбающуюся сестру Морин. В душе у него зарождалось странное чувство, будто его только-что жестоко... обманули.

— А скажите, сестра. А если бы у меня не было этого рецепта, я бы смог "положить репу в воду и отваривать до мягкости"?

— Конечно, смог бы.

— А зачем... тогда... вот это все? — Сергей говорил медленно и нарочито спокойно, но уже начинал потихоньку закипать.

— А как ты думал, брат Сэммиус? Что у нас каждый может просто так взять, и выхлебать пару бутылок вина, предназначенных для приема делегации из Ланкского храма? Спускаюсь за окороком, а в подвале разит, как из винной бочки! И двух бутылок в стойке не хватает! Это тебе еще повезло, любезный мой брат, что я тебя сразу на месте не нашла, а то и не знаю, что бы было. А то рука у меня тяжелая!

Что у сестры именно такая рука, Сергей и не сомневался. Потому, пробормотав невнятные извинения, он бочком, стараясь не выпускать из виду недовольную повариху, ретировался из кухни. На этот раз плутал меньше и уже через пар минут выскочил на улицу. Вдохнул свежего воздуха и немного перевел дух.

А потом начал ржать, как ненормальный, вспомнив, как воодушевленно чистил проклятую репу, в надежде получить уникальный рецепт.

Ну, сестра! Как она его, а? Молодец, тетка!

Настроение улучшилось, и Сергей, насвистывая, направился к палатке брата Таисия, докладывать о выполненном задании. Но на половине пути остановился, хлопнув себя ладонью по лбу:

— Семен Семеныч!

Пошарить в углу, где скрылся каррртавый товарищ, он и забыл! Идти обратно? Мужчина вспомнил грозную сестру, ненавязчиво поигрывающую огромным тесаком, и поежился. Ну уж, нет! Как-нибудь в другой раз. Не горит ведь? А он еще пожить хочет.

Глава 7.

Чанг Су Мин

Ход был темным и тесным. Более того, Ловкий Урт пообещал бросить Чанг Су Мина, если тот не будет передвигаться абсолютно бесшумно. Поэтому юноша старался изо всех сил, опасаясь даже слишком громко дышать.

Обратной дороги не было. Как только они протиснулись в узкую дыру, камень тут же установили на место и полностью отрезали их от света.

Подождав пару минут, чтобы зрение адаптировалось к окружающему мраку, беглецы медленно двинулись вперед. Причем Урт, в отличие от Чанг Су Мина, явно видел дорогу, так как шел быстро и вполне уверенно. Для юноши же путь оказался тяжелым, почти мучительным. Глаза так и не привыкли, и пришлось ориентироваться исключительно на слух. Поэтому, через некоторое время он начал чувствовать сильный дискомфорт. Еще через пару минут стало казаться, что не хватает воздуха.

Когда Урт, наконец остановился, Чанг Су Мин, полностью сосредоточенный на борьбе с собственными страхами, не заметил этого и чуть не сбил молодого вырга с ног.

— Простите, господин Урт, — вырвалось возможно громче, чем было нужно.

— Тихо! Ты что, хочешь, чтобы нас поймали? — сказал тот еле слышным шепотом, приблизившись вплотную. — Значит так, слушай внимательно. Я сейчас тебя оставлю тут, сам схожу, кое-что заберу. Вернусь... Постараюсь поскорее. В любом случае, до моего прихода стоишь на одном месте, не шевелишься, и даже дышишь через раз. Тебе ясно?

— Ясно, господин Урт.

— Хорошо. Ну-ка, подсади.

Влезть на плечи Чанг Су Мина, предварительно опершись о сложенные в замок руки, Урту удалось не сразу. Ширина прохода сильно затрудняла любые действия, помимо медленного, крабьего передвижения боком. Наконец, с третьей попытки, удалось. Подставив ладони под ступни вырга, юноша приподнял его еще немного выше, до самой квадратной решетчатой дверцы, которая обнаружилась почти под потолком.

Проникающий свозь частые прутья тускло-серый свет казался спасением. Как только окружающая тьма отступила буквально на пару метров, дышать стало значительно легче.

Глянуть, чем там занимается Урт, Чаг Су Мин не мог, потому, ему оставалось только слушать, как тот чем-то шелестит и звякает наверху. Через минуту давление на руки сначала уменьшилось, а затем и вовсе исчезло. Задрав голову, юноша только и успел заметить ноги Урта, исчезающие в квадратном тоннеле, скрывающемся за распахнутой дверцей.

Оснований не доверять новому знакомому у юноши не было, поэтому он приготовился терпеливо ожидать его возвращения.

Через пару минут ничегонеделанья, Чанг Су Мин мысленно вернулся к разговору в камере. Правильно ли он поступил, предпочтя этот путь? Не стоило ли довериться Исску и избрать дорогу воина?

Когда буат говорил о том, что "Шепчущие Клинки" не имеют чести, в его словах сквозило плохо скрываемое презрение. Чанг Су Мин знал, что такое честь. Но в тот момент думал, почему-то, только о деньгах. О легких деньгах, которые вдруг показались настолько важными, что ради них можно было поступиться всем.

И еще странное ощущение, что он уже попадал в похожую ситуацию. И тогда тоже выбрал деньги. Правильно ли он поступил? Память молчала, не давая ответа.

Ожидание продлилось еще около часа. Поначалу Чанг Су Мин просто рассматривал узоры трещин на камнях перед своим лицом, чуть позже, когда это занятие надоело, принялся мысленно считать. Он успел дойти до числа три тысячи сто двадцать шесть, когда сверху раздался шорох.

— Отойди в сторону, — послышался над головой шепот Урта. Чанг Су Мин послушно подвинулся.

С глухим стуком вниз упал небольшой, но явно тяжелый предмет, обернутый тканью. Следом спрыгнул сам вырг. Подхватив сверток, коротко скомандовал:

— За мной!

До следующей решетки они добирались еще около получаса. За это время пришлось дважды опускаться на четвереньки и часть пути ползти так, один раз ход внезапно закончился тупиком. Пока Чанг Су Мин недоумевал, что же делать дальше, Урт уже поднимался по стене, хватаясь за торчащие из нее короткие металлические штыри.

— Шустрее, друг, шустрее. Мы уже почти вышли, но не стоит расслабляться! — очевидно, самый сложный участок пути уже был преодолен, так как молодой вырг позволил себе довольно громкий шепот и почти шутливый тон.

И действительно, через несколько минут он снова остановился. На этот раз решетка располагалась на уровне ног и никуда лезть не пришлось. Раздался тихий металлический звук, легкий скрежет, и она открылась.

— За мной, друг, последнее усилие.

Урт нырнул в дыру в стене. Чанг Су Мин не задумываясь последовал за ним.

Квадратного сечения тоннель, в который он попал, оказался коротким и закончился через пару метров. Прыгнув наугад в кромешную тьму, молодой человек здорово ушиб ступни — пол оказался совсем близко.

Вспыхнул свет, который поначалу показался Чанг Су Мину ослепительным. Закрыв глаза ладонью, он несколько секунд моргал, прогоняя слезы.

Ловкий Урт стоял с лампой в руке. Поначалу, пока зрение не адаптировалось, юноша видел только силуэт молодого вырга. Потом тот шагнул ближе, и Чанг Су Мин разглядел на лице торжествующую улыбку.

— Ну вот и все, мой друг, за этой дверью свобода. И скоро мы ощутим ее пленительный запах!

Откинув тяжелый засов, Урт распахнул дверь. Отчетливо понесло сливными водами. Вырг задергал носом.

— Мда. Это была метафора, если ты не понял. Знаешь, что такое метафора?

Чанг Су Мин отрицательно покачал головой

— Ну конечно, — рассмеялся Урт. — Откуда вам, буатам, знать, что такое метафора. А я, между прочим, почти получил образование! Так вот. Запах свободы — это метафора и есть. То есть на самом деле, у свободы нет никакого запаха. Но мы говорим — запах свободы. А почему? Потому что все самое вкусное, вкусно же пахнет. Например, кекс. Или копченая рыба.

— То есть, свобода пахнет копченой рыбой?

— Ну... для кого-то, наверное, так и есть.

Шагая вслед за Уртом по темному, сырому тоннелю, Чанг Су Мин пытался представить — а чем же для него пахнет свобода?

Если бы не удушающая вонь, волнами расходящаяся от черной поверхности воды, дорогу можно было бы назвать вполне приятной. Особенно, если сравнивать с передвижением вслепую в узком тоннеле, где даже повернуться было невозможно.

Старая, местами выщербленная, каменная кладка была покрыта потеками и известковыми наростами от когда-то сочащейся сверху влаги. Вонючая жижа, плещущаяся под ногами, оказалась почти прохладной и приятно холодила босые ступни. На особо сырых участках, камни расцветила бледно-голубая плесень. Она мягко светилась, придавая канализации немного сказочный вид.

От центрального тоннеля, то вправо, то влево, отходили узкие переулки-рукава. Свернув в один из них, беглецы оказались в параллельном коридоре. В отличие от первого, каменного, он был сложен из красного кирпича.

— Ты, наверное, задаешься вопросом, а что вообще произошло? Как мог такой ловкий парень, как я, вообще попасть в эдакую передрягу? — видимо, опасность окончательно миновала, так как Урт явно настроился немного поболтать.

— Да, господин Урт. Это очень интересно.

— Эээй, приятель, а ты начинаешь мне нравиться! Хорошо, считай, уговорил. Хотя и не положено никому открывать наши тайны, но ты же практически член семьи! Все дело в том, что мне действительно нужно было попасть в школу Толстого Урсока. Да вот одна беда — с улицы туда никак не проникнуть, даже с моими гениальными способностями!

— Ты мог бы спросить, почему я не мог воспользоваться "Запасным выходом"? И я могу тебе ответить, друг! Лишь в одном месте стена настолько тонкая, чтобы я смог пробиться через нее достаточно быстро, и это место — та самая камера, в которой вы сидели. Нет, ну конечно, я мог бы проковырять дыру и из самой канализации, хоть до самой сокровищ..., ээээ, до самого центра здания школы, но, сколько бы на это ушло времени?

— А времени было мало. Именно сегодня Толстый Урсок укатил до вечера к своей любовнице, забрав заодно часть охраны. Вот потому-то и пришлось нарываться на драку с этими вонючими жмырями, чтобы в итоге оказаться в той самой камере.

— А откуда вы все это узнали? Про камеру, про любовницу, про проход в стене...

— Ооо, друг мой! Я же готовился, я планировал операцию! Это мое экзаменационное задание. И тебе это все предстоит. Сначала узнаёшь подробности, потом — думаешь, а потом — делаешь! Все очень просто! Хотя, возможно, что это легко и просто лишь для такого умного и ловкого парня, как я. Ну да ничего, тебя тоже научат! Кстати, вот и моя берлога.

Урт указал на одну из потемневших от времени и сырости деревянных дверей, мимо целого ряда которых они как раз проходили. Вырг выудил из трещины в кладке огромный ключ, замок щелкнул.

Чанг Су Мин шагнул из полутемного коридора в абсолютную черноту дверного проема. После того, как дверь за его спиной захлопнулась, зажглась лампа и осветила крохотную, практически пустую комнатку, вся меблировка которой состояла из пары полок со всякой всячиной, и колченогого столика.

— Фух, наконец-то, добрались, — Урт остановился и с улыбкой повернулся к Чанг Су Мину. — А ты, я смотрю, не из болтливых, а?

Тот пожал плечами.

— Ну что ж, это отлично, на самом деле. Я вот тебе скажу по секрету, у меня как раз с этим небольшие проблемы. Иногда меня зовут не ловкий, а болтливый Урт. Но я тебе еще другое скажу, друг! Я не обижаюсь. Глупо обижаться на тех, кто чернит тебя из зависти. Я может и болтлив, но уж и ловок не менее! И сегодня они все это заметят!

Чанг Су Мин молча смотрел на Урта, понимая, что тот просто опьянен своим успехом, и через какое-то время придет в себя. Вырг действительно был очень воодушевлен и просто лучился радостью. Продолжая говорить, он взял с полки небольшую кожаную сумочку и протянул ее юноше.

— Так, держи, это тебе! Моя старая сумка ученика. Мне теперь не нужна, я уже в ранге подмастерья, а тебе пригодится. Тут карта, немного медяков и пара отмычек. Держи, держи!

Задание выполнено

Потертая сумка новичка

Очень интересно! Когда Чанг Су Мин и Ловкий Урт только обсуждали возможность совместного побега, появлялась похожая табличка. И там значилось, что наградой за помощь молодому выргу, будет та самая сумка.

Все больше и больше становилось похоже, что эти таблички — просто подтверждения заключенной сделки или данного обещания.

— Я очень благодарен вам за помощь, господин Урт.

— Да ладно, забудь! Я тебе правду скажу, если окажется, что у тебя есть талант, то меня еще и наградят за такого новичка! Та что давай, друг, не подведи!

Урт протянул руку и взял с полки еще один предмет — небольшую деревянную коробку. Открыв ее, достал связку гнутых металлических проволочек. Покопавшись еще, с словами: "Ага, вот оно где!", вытащил крохотный флакончик.

— А сейчас, мой дорогой друг, мы будет делать из воняющего навозом буата, настоящего городского вырга! Подойди-ка!

Чанг Су Мин послушно шагнул вперед, наблюдая, как Урт поливает кусок пакли из флакончика какой-то прозрачной, остропахнущей жидкостью.

— Голову наклони! И чего вас, буатов, родной цвет осоев не устраивает? Дрянью какой-то их мажете... Нууу, вот. Готово! Если спину свою изрисованную никому показывать не будешь, так никто и не поймет, что ты не вырг! Ну-ка, гляди!