Тропой лекаря - 2. Дар смерти

Лежащий на кровати виконт Леклер повернул голову в мою сторону.

— Вы!

И естественно, попытался двинуться.

Каким чудом я подлетела к нему и успела остановить — сама не знаю.

— Вы с ума сошли, виконт?! Я вас по кусочкам собирала для того, чтобы вы обратно все порушили? Вам же двигаться нельзя!

— Вы...

И так это удовлетворенно-счастливо было сказано, что мне стало жутковато. Словно меня невесть сколько искали, и вот — представили пред ясны очи.

— Я, конечно. Господин Растум сказал, что вы хотели меня видеть?

— Да... вы ведь Ветана?

— Госпожа Тойри Ветана, к вашим услугам, ваше сиятельство.

Реверанс получился чуточку неуклюжим, но я себя одобрила. Так и должна двигаться девочка из низов, которая недавно движение выучила.

Только вот виконт не обратил на это никакого внимания.

— Вета, посиди со мной?

Просьба. И — приказ.

— Я не давала вам права на подобную близость, — осекла я мужчину.

Хотя... какого там мужчину?

Тогда, ночью, он для меня был не человеком. Переломанным позвоночником, поврежденными ногами, которые пришлось собирать малым не из осколков, громадной кровопотерей — чудом выжил, и я даже знала имя чуда. А сейчас могла и приглядеться.

Обычный юноша.

Каштановые волосы того сочного оттенка, которым обладают только свежие каштаны, освобожденные от колючей кожуры, карие глаза, похожие на щенячьи, молодое лицо, на котором пока не оставили свой отпечаток пороки и излишества. Приятное лицо, кстати. Тонкий прямой нос, высокий лоб, резко очерченные скулы — порода чувствуется. И кость узкая, изящная...

— Простите, госпожа.

И это было сказано не без иронии.

Встреться мы в ином обществе, и разговор бы шел иначе. Но с лекаркой из трущоб виконт не в состоянии быть галантным. Подумаешь — девка. Сколько их таких по лечебнице бегает?

Я спокойно кивнула, не проявляя никаких чувств.

— Я вас внимательно слушаю,, ваше сиятельство?

Садиться, впрочем, не спешила. Юноша собрался с духом, раскрыл рот...

— Какой еще лекарь?! Что тут вообще происходит?!

Мужчина, который вошел в палату... подавлял. Одним своим присутствием. Неважно было сколько ему лет, какая у него внешность — честно говоря, она была самой заурядной. На улице встретишь — и лишний раз головы не повернешь. Русые волосы, серые глаза, простоватое лицо с курносым носом и лучиками морщинок у глаз, простая одежда — серые штаны, куртка из кожи...

Он мог бы равно одеться и в парчу, и в нищенские лохмотья — это не имело бы никакого значения для окружающих. Даже не будь я магом, я бы поняла, что он наделен силой. По той властности, с которой он нес себя, по давящей ауре вокруг него...

— Добрый день, — машинально я присела в полупоклоне.

— Добрый. Девушка, оставьте нас. Вернетесь, когда я закончу.

— С удовольствием, — улыбнулась я.

Удрать. Мне как раз отпуск дали — вот я его и отгуляю. Десять дней и ни днем меньше!

— Это госпожа Ветана, — подал голос аристократ. — Та самая...

Я скрипнула зубами.

Кто ж тебя за язык тянул, выс-сокородный?!

На мага же мое имя оказало потрясающее действие.

— Госпожа Ветана? Та самая? Невероятно!

В следующий миг меня схватили за руку и вгляделись так, словно надеялись сквозь меня Миеллен увидеть.

— Даже странно! Никакой силы — и такие удивительные результаты! Девочка, вы просто чудо, уж поверьте старику! У вас золотые руки! Этому сопляку повезло, что вы им занимались! И ни нагноения, ни воспаления — ничего! Я уж думал, что мне придется королю в ножки кланяться — у нас только он мертвых поднимает, ан нет! Жив молодец, и здоров будет! А все благодаря вам!

Я встряхнула головой. Серые глаза глядели... с любопытством? Меня что — пытаются подчинить? Но это же маг воды, я вижу его ауру! Это так... по-особенному. Но этот мужчина подобен приливной волне, которая накатывает — и нет сил освободиться. И рядом с ним невольно слышишь шум моря, крики чаек, тебя захлестывает — и уносит в открытое море.

— Простите, мы не представлены.

— Ах я болван! Ренар Дирот, маг при дворе его величества Рене Четвертого.

— Ваше сиятельство...

И еще один поклон. Весь Алетар знает, что это не просто маг, а полноправный граф. Жалованный, конечно, но пользы от него намного больше, чем от иного урожденного аристократа.

— Девочка, для тебя просто Ренар! Таких талантливых лекарок, как ты, слишком мало!

— Вы преувеличиваете мои способности, — я решительно выдернула руку.

— Я их преуменьшаю! Уж поверь мне!

Я покачала головой, лихорадочно размышляя.

Мою силу отлично прячет амулет. Бабушка, еще раз спасибо. Следы моего воздействия он тоже заметить не мог, это ведь сама жизнь. Все и так зажило бы и срослось, просто чуть позже. Но кто знает, в каком состоянии оно попало мне в руки? Значит — что?

Да просто развлечение. А коли так...

— Полагаю, мне надо вас оставить, господа?

— Да... мне надо лечить господина виконта. Но мне хотелось бы побеседовать с вами, госпожи Ветана.

— Мне тоже, — подал голос виконт. — Леклеров никто не называл неблагодарными!

Я нежно улыбнулась.

— Господа, мне жаль вас разочаровывать, но в ближайшие несколько дней мы точно не увидимся. Поэтому должна сказать сразу — я счастлива, что господин виконт остался жив. И благодарна за столь высокую оценку моих скромных способностей. Здоровье человека — высшая награда для лекаря.

— Вы уезжаете? — прищурился маг.

— Позвольте мне не распространяться о моих личных делах.

Получилось очень убедительно. Мужчины переглянулись — и кивнули. А я удрала за дверь.

Благодарность?

Темному под хвост вашу благодарность, виконт! И интерес придворного мага туда же!

Что ж за невезение такое?

Не могли вы, паразиты титулованные, на другой улице гонки устроить? Или вообще насмерть разбиться? Прости меня, Светлый, но скрытность сейчас — все, что мне надо от жизни! Только-только что-то начало налаживаться!

Дом, гражданство, работа, пусть и не в лучшем месте Алетара, а все ж верные деньги, и нате вам! Все может пойти прахом потому, что аристократы решили поразвлечься! Ей-ей, я уже не жалею, что Тойри Ветана вписана в мещанское сословие. Но очень жалею, что все произошло в мое дежурство!

Как же неудачно все сложилось!

* * *

Десять дней я наслаждалась жизнью.

Не надо было вставать на рассвете, не надо бежать на обходы, а вместо этого можно встать попозже, пойти прогуляться на берег моря, потом прогуляться на рынок... есть что-то такое, приятное, в отдыхе. Особенно незапланированном.

Шестой день ознаменовался цветами.

Даже не так.

ЦВЕТАМИ.

Ими была засыпана улица, ими засыпали мое крыльцо, ими засыпали часть моего палисадника, они лежали и беспомощно умирали, отдавая миру последнее, что у них осталось — аромат. А я смотрела и на глаза слезы наворачивались, до того их было жалко.

— Вета!

Виконт Леклер улыбнулся, гордясь своим жестом.

— Моя благодарность вам не знает границ! Вы великолепны! Восхитительны! Очаровательны! Скажите, могу ли я надеяться хоть на один ваш благосклонный взгляд?

Меня затрясло. Интересно, что предполагалось далее?

Восхищение от дамы? Далее поцелуй и продолжение в ее кровати?

Не знаю и знать не хочу. Вместо этого я впилась глазами в Леклера. И видимо, такая 'радость' была написана у меня на лице, что даже до самодовольного юнца что-то дошло.

— Господин виконт, — можно гордиться собой, голос звучал ровно и спокойно, только пальцы впились в ткань юбки, едва не прорвав ее, — я сейчас уйду по делам. Надеюсь, что к моему возвращению, улица будет очищена от последствий вашей... благодарности? Что до меня, я ее оценила.

И хлопнула дверью.

Цветы пахли еще сильнее под моими ногами, к подошвам прилипали лепестки, а мне почему-то было тоскливо и больно.

Последовать за мной виконт не рискнул. И правильно. Я была в таком состоянии, что ему ни один маг потом не помог бы. Даже я сама.

* * *

Пришла в себя я только у моря. Сидела на камне, пересыпала песок из руки в руку и размышляла.

Почему мне было так больно? Только из-за цветов? Ой ли?

Нет.

Цветы мне неприятны, особенно когда они умирают на моих глазах, но я бы выдержала. А вот отношение виконта ко мне выдержать намного сложнее. Он ведь уверен, что я просто ломаюсь и набиваю себе цену. Ему что я, что Тамира — одно и то же. Простолюдинка, которая должна быть счастлива, что благородный обратил на нее внимание. Принять кошелек с золотом, позволить ему позабавиться и не надоедать просьбами по расставании. И не плодить бастардов.

Принять, что у меня может быть чувство собственного достоинства?

У простолюдинки?

Он ведь даже не считает меня равной себе. Просто еще одна смазливая мордашка, вроде той, которая погибла в перевернувшемся экипаже. И я его забавляю своим сопротивлением. Виконт твердо уверен, что охота кончится его победой.

А самое ужасное, что это действительно может быть именно так.

Я ведь ничего не могу ему противопоставить! Это не Дэйв Крамар, которого так славно напоил Рудик, не десятник, очнувшийся в обнимку с хавроньей. Случись такое с виконтом — квартал с четырех концов запалят и землю потом солью посыплют. И люди это отлично понимают.

Никто меня не защитит, по принципу 'у бабы не сотрется, а неприятностей не будет'.

Что же делать, что делать?

Думать, вот что!

Я словно наяву увидела бабушку, которая весело улыбалась. 'Вета, паниковать никогда не поздно. А думать — никогда не рано.'

Итак.

Есть два пути. Первый — я уступаю виконту. Интерес у него быстро пропадает, и он возвращается к своим делам. Что получаю я? Деньги и возможно, приятные мелочи, вроде гражданства, своего дома, выезда... как буду стараться. Не надо говорить, что это мировоззрение шлюхи. Уверяю вас, многие аристократки думают примерно так же. Только Тамира берет медяками, а они бриллиантами. Разница в цене, а не в подходе.

Только вот ведь беда... пока нельзя никому — никому и нельзя. А если кому-то можно...

Считай, мне из Алетара уехать придется, потому как у молвы ноги длинные. Месяца не пройдет — отбиваться замучаюсь. По принципу: 'аристократу можно, а нами, значит, брезгуешь? Н-на тебе... опыта в копилку!'.

Нельзя уступать, никак нельзя.

Второй — я не уступаю. При таком раскладе меня могут попробовать изнасиловать. Говорю попробовать, потому что я — маг жизни. И случись что...

Темного крабом!

А ведь это идея!!!

Я подскочила на камне. Вот именно! Я — маг жизни. А то, что виконт хочет получить от меня... мне срочно нужен наставник по очень сложному предмету, которому не учат. А надо!

Как лечить я знаю, но мне позарез надо знать то, что благонравным девицам не объясняют. А именно — как у мужчин происходит один очень важный процесс. А кто может помочь?

* * *

Госпожа Риона еще спала, но я не настаивала. Сидела в мягком кресле, беседовала с 'девочками'. Успела осмотреть шесть человек, пообещать приготовить несколько склянок с мазью и даже обнаружить у одной девушки нехорошую болезнь. Из тех, которые годами живут в человеке, передаются всем желающим тесно пообщаться и плохо лечатся. Пришлось пообещать несколько отваров и настоев. Что-то пить, чем-то мыть...

Поможет, но придется около месяца не работать.

Пообщаться с грамотным лекарем местные жительницы могли не слишком часто, поэтому когда госпожа Риона спустилась вниз, я уже успела получить с десяток приглашений заходить в любое время. И даже консультацию по интересующему меня вопросу.

Ведь если знаешь, как вызвать интерес, то поймешь и как его нейтрализовать.

Я уже примерно представляла, что делать. И дар мой от этого, кстати, не пострадает. Но это — на крайний случай. А виконта попробуем убеждать словами. Я ведь ему не нужна, ему просто нужны новые впечатления.

Но с госпожой Рионой я все равно решила поговорить. И не прогадала.

— Леклеры? — Женщина кивнула. — Виконт? Молодой? М-да... попала ты, Ветана.

— Я догадываюсь.

— Нет, ты еще не догадываешься. Леклеры, чтоб ты знала, родня Ришардам. А Ришарды традиционно королевскую власть не любят. Уж лет... много, в общем. То ли кто-то из них с королевской семьей неудачно породнился, то ли на плахе оказался, но... Подумай сама — ты 'протеже' герцога Моринара.

— Век бы я герцога не видела, — от души высказалась я.

— Допустим. А как это выглядит со стороны?

Я вспомнила, где и по какому поводу я пересекалась с герцоогом — и скисла. Выглядело все очень плохо.

— Хотите сказать, что Леклер не отступится, потому что через меня...

— Да нет. Насолить герцогу через тебя нельзя, верно ведь?

— Да.

— А вот поиграть его игрушкой — можно. И даже нужно. И приятно. Особенно когда отвечать за это ни перед кем не придется.

Картина складывалась еще более печальная. Оставалось только надеяться, что виконт не наведет обо мне справок, но...

— Думай сама. Тебе или замуж выходить надо, или уезжать. Хотя бы на время. Третьего пути я тут не вижу.

— Я и первого не вижу, — вздохнула я. — Госпожа Риона, если я выйду замуж, виконт ведь не обязан отступить? Ему какая разница? А мне еще от мужа достанется, когда он наиграется.

— М-да. Тебя не каждый защитить сможет.

И стоило сбегать, чтобы попасть из шторма в бурю?

Мы проговорили больше часа. Госпожа Риона рассказывала мне то, чем я не интересовалась, и мне становилось все грустнее и грустнее. Везде, везде идет грызня за власть.

Ришарды и Леклеры интригуют против короля, Моринары охотятся за ними...

Пропади оно все пропадом! Если еще раз герцог попробует сделать меня наживкой на крючке...

А что я могу сделать?

Да ничего. И это самое обидное.

* * *

Улица была чистой.

Ничего не напоминало о брошенных на мостовую цветах. Только рядом с моим домом стояла карета, и я отлично понимала, кто в ней находится.

Стоило мне приблизиться, как дверца кареты открылась и виконт облагодетельствовал своими сапогами скромные камни мостовой.

— Вета!

— Добрый день, господин виконт, — так же громко, на всю улицу ответила я.

— Ну что же вы так скромно...

Виконт сделал ко мне пару шагов и попытался завладеть моей рукой. Я тут же убрала ее за спину.

— Ваше сиятельство?

— Вета, вы можете называть меня просто Ронтен.

— Простите, ваше сиятельство, но мне это не по чину, — я даже не сделала попытки пригласить виконта в дом. Нет уж. Чтобы потом весь квартал обсуждал, что у нас там происходило, да как? Сплетни штука кусачая. Сегодня я приглашу в дом мужчину, а завтра скажут, что я полк солдат принимала с известными целями. Надо все прояснить здесь и сейчас.

— Вы мне жизнь спасли, — виконт начал... нет, не злиться, но ситуация его точно раздражала. Какая-то девчонка ему отказывает. И не ценит оказываемого внимания.

Куда мир катится?

— Я каждый день спасаю чью-то жизнь, ваше сиятельство. Работа такая.

Намек был толстым и ясным. Спать с каждым, кому поможешь — кроватей не напасешься. Тонкие брови сдвинулись, на красивом лице проявилось недовольство.