Тут последовал удар, видимо этот Довл привык решать проблемы только одним способом, затрещиной. Мужик, сидящий спиной ко мне, отлетел при этом метра на полтора. М-да, не повезло.

-Кончай базар, спать пора.

И он начал укладываться спать.

-Желтогубый, ты сегодня первый сторожишь. И только попробуй мне усни, махом яйца оторву.

-Довл, да я не в жисть, вчера случайно получилось, — плаксивым тоном проговорил Желтогубый. Кстати теперь, когда он обернулся в мою сторону лицом, я понял, почему его так прозвали. Его губы были желтого цвета, как — будто лимонные.

После этого главарь, как я его про себя обозвал, и тот, которого назвали Схолст, начали укладываться спать поближе к костру. А Желтогубый остался сидеть возле костра. Спустя полчаса со стороны костра раздавалась тихое похрапывание. А я ни как не мог решить, что мне делать. С одной стороны их разговор шибко специфический, вряд ли крестьяне так между собой разговаривают. С другой стороны, а вдруг я не прав, и мужики бывшие моряки или нечто подобное, и это их обычный сленг, хотя похоже они больше всего на мелких воришек, только главарь от них сильно отличался, либо бывший военный, либо наемник. Но на мою удачу, или неудачу, сомненья разрешили Желтогубый с Схолстом, вот ведь, именами бог наградил. Приблизительно через час, Схолст поднялся и пошел в кусты, справлять нужду. Вернувшись обратно, он начал укладываться спать, когда прозвучал вопрос Желтогубого, которому, видимо, надоело бдеть:

-Слышь, Схолст, ты спишь?

-Чего тебе, Желтогубый?

-А как та девка баронская была?

-Ха! Сладкая! Такая молоденькая, а уж как сопротивлялась, вспомнить приятно. Правда, дохлая была, я больше пухлых люблю, но оно и понятно, еще и четырнадцати не исполнилось. Но зато как кричала, такого не в одном борделе не получить ни за какие деньги.

— Да я слышал, думал, тоже успею попробовать.

-Ха-ха-ха! А я успел! Во классно было. Токмо жаль, что ее Хлыст прикончил, извращенец, мертвые ему, видишь ли, нравятся больше.

-Да! Хорошо, что его убили стражники, а то бы я спать боялся.

-Не с-сы, Желтогубый, умер бы, зато быстро. А так в этих лесах гнить, лет пять придется, раньше у охотников лист не снимут. Эх, надо было больше просить с заказчиков. — В это время он потянулся к мешку.

Честно говоря, это меня абсолютно не касалось. Да жалко, но какую-то эфемерную девочку, которую никуогда в жизни не видел. Но видимо, как не старался Сгарт вбить в меня принципы поведения в определенных ситуациях, не все у него получилось. И я обнаружил, что сижу с наложенной стрелой, а лук направлен в сторону Схолста. Почему он был направлен именно в Схолста, ведь самый опасный из них это третий — Довл, но кроме того, что эта сволочь высказывалась насчет удовольствия, еще меня остановило и то, что именно Довл самый опасный из них, а мне нужен опыт. Сколько же раз я буду восклицать про себя 'Вот я дурак!'.

Но вопреки своему желанию, первый выстрел я сделал не в Схолста, а в Желтогубого. Вообще я уже после боя оценил, что очень многое проделал автоматически. Три стрелы, на всякий случай, я воткнул перед собой, что бы ни лезть в колчан, слишком долго, меч положил под правую руку, а один из ножей под левую руку. На рот я накинул платок, так как здесь очень любили использовать в бою различные зелья, в основном усыпляющего действия или слезоточивого, конечно это не защитит от них, но замедлит их действие.

Выпущенная мною стрела, ударила Желтогубого в правую сторону груди, в точности туда, куда я и целился. Дело в том, что главное было не убить его, а деморализовать других. И частично у меня это получилось, его перевернуло вправо, и обрушило прямо на костер, раздался дикий крик боли и самое странное, что он нарастал. Это была моя ошибка, все-таки я дитя своего мира, и воспринимаю этот мир слишком легкомысленно. У Желтогубого оказался амулет защиты от физического воздействия, правда слабенький, поэтому вторая стрела, попала точно в раскрытый в крике рот. Мне повезло, что второй мужик, которого звали Схолст, вместо того, что бы схватить арбалет и скрыться, вначале посмотрел на Желтогубого, а потом начал оборачиваться в мою сторону. И сразу схлопотал стрелу в грудь, ему не повезло, у него не было амулета. Зато их атаман оказался намного умнее и опытнее, он, прихватив топор и щит, выкатился с освещенного участка поляны, и двинулся в мою сторону, создавая при этом столько шума, что кабаны отдыхают, по лесу он явно не привычен ходить. Ну что ж? Я этого и добивался.

Главарь вышел ко мне быстро, скорее всего, он понял, что лучник один, а в данном случае это самый оптимальный вариант, не дать лучнику преимущества в расстоянии. К этому моменту, я отбросил лук в сторону, взял в руки меч и нож, и замер в ожидании противника. На несколько мгновений он остановился, оценивая меня, по критериям известным только ему. Главарь был примерно одного со мной роста, но в плечах я ему уступал, его вооружение составляли щит и топор, а в умелых руках это серьезное оружие. Одет он был в кожаную куртку, с нашитыми на нее металлическими бляхами, кожаные штаны, правда, я отметил, что ни поножей, ни какой другой защиты на ногах не было, но зато был шит, и было видно, что пользоваться он им умеет. Единственное мое преимущество, состояло в том, что бой будет в лесу, а здесь очень сложно делать широкий замах топором. Главарь тоже это понял, и вместо того, что бы быстро сократить расстояние, стал наступать медленно, при этом, стараясь перемещаться так, что бы ни что не мешало ему орудовать топором. Я не стал ждать, когда он подберется ко мне и разделает, как бог черепаху, но и бросаться в глупую атаку тоже не было причин. Мне в данном случае было необходимо, что бы он открылся для броска ножа в голову, ведь она у него была не закрыта, и это решило бы исход поединка.

Стремительно сократив расстояние между мной и главарем, я провел обманный удар в голову мечом, но когда противник начал закрываться щитом, изменил движения меча, собираясь нанести удар в ноги. Я уже обрадовался, что победил, но в последний момент, успел увидеть, как противник наносит удар рукоятью топора мне в грудь, так как на размах у него просто не было времени, и я попытался отскочить. У меня это получилось, но удар в грудь прошел, пусть не такой сильный, но весьма чувствительный, что придало мне дополнительное ускорение, и я оказался от противника на расстоянии двух метров, при этом потеряв несколько драгоценных мгновений, приходя в себя после этого удара. Главарь не стал тратить времени зря, и воспользовался этими доле секундами, что бы нанести мне один смертельный удар топором, замах он начал справа налево, так как слева ему могли помешать ветви, это-то и спасло мне жизнь. Я упал на левое колено, выходя из-под удара. Начал делать перекат через левое плечо, уходя от противника вправо, за дерево, и метнул нож в правую ногу противника, так как его бок был защищен курткой, а возможно и кольчугой, голова же была закрыта от меня плечом. Быстро вскочив, и выхватив другой нож, я встал между деревом и каким-то разросшимся кустарником, прикрываясь ими с боков. Мой противник тоже развернулся в мою сторону, при этом припадая на правую ногу, значит, я попал, а насколько серьезная рана, оценить было не возможно, но чаши весов нашего поединка, явно начали перевешивать в мою сторону. Расслабляться, конечно, не стоит, не тот у меня уровень, но теперь время было на моей стороне, каждую секунду противник терял кровь, а значит и силы. Он не стал вынимать нож из раны, и это правильно, иначе он начнет терять кровь гораздо быстрее, но сейчас ему нельзя было тянуть время, необходимо было нападать. Главарь был явно опытным бойцом и тоже понял, что время теперь его враг, и, прихрамывая на правую, опорную ногу двинулся в мою сторону. Поначалу, я решил немного побегать от него, что бы он ослаб, но затем решил, что не стоит, за моей спиной была поляна, а там, рядом с трупом Желтогубого лежал заряженный арбалет. Противник мог умело вывести меня, как щенка на бойню, мало того, что я потеряю преимущество, выйдя на поляну, так я еще могу и под арбалетный болт подставиться, а это смерть, куртка с кольчугой не спасут. На лук в данном случае надеяться не стоит, пока я его подберу, пока наложу стрелу, которую тоже надо подобрать, противник вполне успеет дойти до арбалета, после чего прикрываясь большим круглым шитом, отойдет в лес. А вот там уже арбалет будет куда более эффективным, чем лук, особенно в ближнем бою, ведь с него, в отличие от лука можно выстрелить и одной рукой, второй при этом, прикрываясь шитом, а тут как повезет, удача штука такая, может повернуться другим местом. Оттого я решил принять бой, противник тоже это понял и напал. Он решил атаковать не топором, а ударил щитом, сделав опорной левую ногу, замахиваясь при этом, топором снизу, из-под щита. Но именно этого я и ожидал, не так уж и много у него было вариантов, ведь владение топором входило в мою программу обучения, и вместо того чтобы отпрыгивать на открытое пространство, уходя из-под удара, при этом, давая преимущество противнику, я, разжав пальцы, выпустил нож из левой руки. И не теряя времени, сделал шаг назад и вправо, одновременно хватая свободной рукой, верхний край щита, и с силой дергаю влево. Противник по инерции делает шаг на раненную ногу и вместо того, чтобы отдернуть щит назад, от боли делает еще шаг вперед, на левую ногу, полностью открывая мне левую сторону, и я нанес колющий удар в неприкрытую ничем голову. Хруст костей, небольшое сопротивление и меч пробивает голову насквозь. Бандит завалился на бок, и меч освободился сам собой, он был мертв, после такого не живут.

Некоторое время, я просто стоял и смотрел на труп, отходя от последствий боя, а потом в глазах поплыло, и я обнаружил себя стоящим на коленях над своим утренним завтраком. Стараясь не смотреть на труп, я отполз к дереву и, облокотившись об него, приходил в чувства, жаль, что не было воды, сильно хотелось пить. Просидев бездумно какое-то время, я сообразил, что отсюда надо уходить, а то могут пожаловать в гости местные хищники, да и эти покойники могут в нежить превратиться, я ведь не знаю, как это происходит.

Но просто так уходить нельзя, переборов в себе чистоплюйство, и стараясь не обращать внимания на голову покойного главаря, я подошел к нему и стал его обыскивать, складывая все трофеи в щит. Действовал я отстранено, все-таки еще не до конца пришел в себя, но тут меня привлек камень красного цвета, который я вытащил из нагрудного кармана мертвеца. Это был Камень Запоминания, которые носили стражи и охотники, Сгарт не вдавался в подробности, как он работает, но из его объяснений я сравнил его со сканером, снимающим определенные показания с человека, причем без разницы живого или мертвого. Стражи его обычно использовали для проверки личности задержанных людей, а охотники, как доказательство того, что они выполнили свою работу. Ведь не будешь же таскаться с трупом, да даже с его головой, особенно если убил его где-то очень далеко от мест, где тебя наняли выполнить работу, стоил этот камень недешево, плюс к этому его с периодичностью следовало подзарядить у мага.

После такой находки я слегка впал в ступор, правда, быстро сообразив, что главарь вряд ли являлся охотником, скорее всего он просто убил владельца камня. После этого, более или менее очухавшись, я начал осмысленно, но достаточно быстро осматривать труп. Под курткой, как и следовало ожидать, оказалась кольчуга, короткая и без рукавов. Сняв и куртку, и кольчугу, я уже собрался идти к костру, когда обратил внимание на руку покойника. На ней была черная татуировка одного из наемных отрядов, дело в том, что татуировки становятся черными только в том случае, если ее владелец изменил своей организации, ордену, отряду и тому подобное, проще говоря, стал предателем. А то, что татуировка была наемного отряда, легко определяется, под основным знаком отряда, ставиться общий для всех наемников знак — волчья голова. Что же с профессией главаря я не ошибся, подойдя к костру, я обшарил и двух других покойников. Но если нож из трупа главаря я вытащил, то стрелы нет, я только обломал наконечники у них, вырезать стрелы я бы не смог, духу бы не хватило, подбросив как можно больше дров в костер, я занялся мешками банды и их вещами в телеге. Отобрав все, что я посчитал нужными и ценными вещами, я закинул все в мешки и погрузил на лошадь, остальные вещи покидал в телегу и подкатил ее к костру. После этого подтащил трупы к телеге, хотя далось мне это не просто, при помощи запоминающего камня сканировал трупы, ничего сложного в этом не было, Сгарт мне объяснял, как магические предметы работают в руках у не мага, затем закинул покойников в телегу и закатил ее в костер. Загорелась она быстро, и я не став ждать, когда запылают тела, взяв под узду лошадь, двинулся в сторону своей стоянки. Придя на место, я скинул все мешки с лошади и привязал ее рядом со Снежком. Первым делом, я открыл флягу и напился, потом попробовал запихать в себя немного вяленого мяса, это с трудом, но удалось, после чего включив охранный амулет, я лег рядом с костром и уснул, этот вечер меня сильно вымотал, скорее больше морально, чем физически, поэтому я не стал погружаться в тагру.

Проснулся я ближе к обеду, выспавшимся и отдохнувшим, на мое счастье ни кто на меня за ночь не напал, а то, вряд ли, я бы проснулся на тревожный сигнал охранного амулета. Никаких кровавых мальчиков во сне ко мне не приходило, по крайне мере, я этого не помню. Да и сейчас никаких мук совести не испытываю, вчера мне просто тяжело было смотреть на трупы, тем более кровавые, убитые мной, а моральные терзания меня не мучили, те трое заслуживали смерть, а по местным законам и не одну. Еще в первый день путешествия, находясь в тагре, я поставил себе именно такую установку на убийства, и это сработало.

Первым делом я разжег костер, потухший за ночь, и поставил греться воду, а сам занялся разминкой, отменив на сегодня пробежку. Сготовив еду и позавтракав, так как кушать хотелось очень сильно, я принялся за разбор трофеев. Оружие и защиту, я отложил в одну сторону, получилась приличная куча, я стал полноправным обладателем большого круглого пехотного деревянного щита, обшитого по краям металлическими полосами. Односторонний топор с широким лезвием, сделанный очень качественно, возможно даже гномами, но сделанный именно для человека, так как сами гномы пользовались, двухсторонними топорами. Одно копье, но очень плохого качества, подумав я, решил его не брать, бросив возле дороги. Небольшого арбалета, явно не военного образца, с тех невозможно стрелять одной рукой, а этим можно, но из-за этого дистанция его убойной силы гораздо меньше, позднее его надо будет пристрелять, чтобы определить эффективное расстояние, на которой он будет поражать противника. Два кинжала среднего качества, девять ножей, шесть из которых я просто выкинул, ими даже хлеб не разрежешь. Две кожаные куртки, с нашитыми на них металлическими бляхами, правда в одной красуется две дырки в груди. Одна короткая кольчуга, без рукавов, среднего качества, моя сделана лучше. Но жемчужиной этой коллекции стали наручи, которые я нашел в одном из мешков. С виду они выглядели очень просто, но Сгарт не зря меня гонял, как определять качество оружия и доспехов. Это была работа Мастера Кузнеца, вопреки всеобщему мнению, не все гномы хорошие кузнецы, умеют-то они все, но Кузнецами становятся едва ли больше двадцати процентов, а уж Мастером Кузнецом меньше половины процента, от этих двадцати. И наручи являлись работой именно Мастера, на них были нанесены руны, с виду которые выглядят, как своеобразная закалка металла, и рассмотреть их можно только при помощи лупы или магического зрения. С сильным предвкушением, я подхватил никчемное копье и нанес удар в один из наручей со всей силы, вспышка, и наконечник копья был просто искорежен, а мою руку сильно тряхнуло. Я с толикой безумия и радости, немедля, снял свои и одел новые, встали они как влитые, как будто подстраиваясь под размер нового хозяина, так как со стороны они казались больше. Да уж, как же мы мужики любим все, что относиться к оружию, тем более хорошему.