— Я!?
— Да, — кивнула Курама. — Именно ты. Моей глобальной задачей было дождаться рождения Дитя Пророчества и обучить его/ее превратив в местный вариант полубога. Однако, — она хмыкнула. — Прямо перед первым запечатыванием, оттуда (палец вверх) пришла корректировка задачи. И звучало оно так: Наставник начинающего Игрока. Моей задачей стало дождаться рождения в этом мире нового Игрока. И этим игроком стала ты, Наруко.
— Я не Наруко! — возмутилась я. — У меня имя есть!
— Да, ну? — ухмыльнулась она. — Как тебя звали ТАМ?
— Я... — запнулась я мгновенно, а потом с ужасом воскликнула. — Я не помню!
— Именно, — продолжала улыбаться та. — Мы, Игроки, существа, наделенные невероятной силой, однако и мы подневольные личности и подчиняемся многим правилам и законам. Кроме того нам постоянно очищают память от всякого хлама...
— Но моё имя! — схватившись за голову, прокричала я. — Как звали моего отца!? А мама!? Я даже не помню их лиц!
— Ну-ка успокоилась! — сильный удар кулака о стол оставил на столешнице глубокие трещины. — Ты ничего не сможешь с этим поделать! — гаркнула Кьюби. — Доступная нам власть и могущество требуют свою плату! Хочешь ты этого или нет, но теперь ты, Наруко, Игрок! Мы — Инструменты в руках Высших Существ!
Предательские слезы потекли по щекам и я, как маленькая девочка, принялась рыдать, вытирая соленую влагу кулаками. Как же так? Куда делась моя память? Почему я помню канон аниме и манги так четко и ярко, но не могу вспомнить, какого цвета были глаза матери? Почему я помню все, чему учил меня отец, но не могу вспомнить его голос? Почему обратила внимание только сейчас?
— В обмен на силу мы выполняем ту работу, которую Они не могут сделать в силу определенных причин и правил, — продолжила тем временем Курама. — Мы меняем предначертанные судьбы. Мы спасаем планеты от уничтожения. Мы стираем в пыль галактики и вселенные. Мы самое страшное оружие в руках богов, — мрачным голосом произнесла она. — Но каждая новая жизнь это новые эмоции и воспоминания. Для того чтобы прошлое не мешало нам выполнять нашу работу, память очищается. Не вся, но большая часть пропадает в небытие. Прими это как данное. Сейчас ты — Узумаки Наруко, а я — Курама Кьюби но Ёко.
— Почему?... — выдавила я из себя.
— Почему, что? — уточнила лисица.
— Почему... (шмыг!) нам стирают память?
— Представь себе, что ты прожила сотни лет, — как-то печально произнесла кицуне. — Представь себе, что из жизни в жизнь ты все помнишь. Каждого, с кем ты пересекалась. Каждого, с кем ты общалась. Каждого... — ее голос стал очень тихим. — Кого ты любила, — я удивленно посмотрела на нее, забыв о слезах и переживаниях. Меня встретил очень грустный взгляд аловолосой умудренной опытом женщины. — В общей сложности я прожила больше двух тысяч лет, — внезапно выдала она таким тоном, что я непроизвольно вздрогнула всем телом, а по спине пробежал табун мурашек. — Я была тираном и спасителем. Я любила и ненавидела. Я мстила и прощала. И почти в каждой жизни у меня была семья. Были дети, — она встала и, пройдя к чайнику, налила себе в кружку еще кипятка. — Вначале пути я, как и ты, проклинала Высших, — продолжила она, повернувшись ко мне. — Но сейчас... я им благодарна. Если бы я помнила все, что пережила в своих жизнях... я бы сошла с ума, — грустная улыбка растянула ее тонкие губы. — Поверь мне. Сошедший с ума Игрок это одно из самых страшных явлений во всех вселенных.
— Почему? — меня охватило любопытство.
— Я, вместе с еще несколькими Игроками, в обход Первого Правила Перерождения была заброшена в один умирающий мир, — ее взгляд затуманился, отправляя ее разум в далекие воспоминания. — Дэкс — Вечный Жнец и бесчувственная скотина под патронажем Смерти. Чибирей — неунывающий комок счастья и любимица богини жизни Агаты. Ма-араташь — вечно хмурый мудрец, ценящий знания больше жизни был учеником Дзинча. Сукиме — расчетливая и хладнокровная неко из выводка самой Некоматы. Гавриил — несущий свет воин и избранник ангелов. Миррол — трудолюбивый коротышка видящий красоту в разрушении и ученик Кабала, — она улыбалась, вспоминая эти имена. — Такие разные, но одновременно такие похожие и понимающие друг друга с полуслова или мимолетного взгляда. В один момент нас оповестили о том, что требуется наша помощь и нас перекинуло в мир крайне похожий на вселенную постядерной войны. А задача у нас была одна на всех: уничтожить другого Игрока. Отказ: не принимался. Провал: не принимался.
Она замолчала, глубоко погрузившись в свои воспоминания. Вся ее внешность, от того как она стояла и до побелевших костяшек пальцев сжимающих кружку подсказывали мне, что это воспоминание было не из приятных.
— Мы почти проиграли, — глухо произнесла она и посмотрела мне в глаза, из-за чего мне захотелось провалиться под землю. Столько боли во взгляде я еще не видела. — Почти... — она поставила кружку на стол и села. — Ценой жизни своего аватара и почти расколотой Искры, Дэкс смог на секунду обездвижить аватар противника. Миррол, пожертвовав всей своей силой и став смертным смог разрушить тело сошедшего с ума Игрока, а Ма-араташь, призвав своего покровителя, разрушил Искру души сумасшедшего, — она тяжело вздохнула. — Наша битва почти разрушила планету, а структура вселенной того мира трещала по швам из-за прямого божественного вмешательства.
Она вновь замолчала, устремив взгляд на трещины на столе видя что-то свое, а я пыталась представить себе масштабы того сражения о котором говорила Курама. И мое воображение буксовало на месте не в состоянии справиться с этой картиной. Шесть Игроков против одного и ТАКИЕ жертвы!? Что же это был за монстр!?
— Представь себе тысячи и тысячи Игроков и только нас шестерых отправили на ту миссию. Знаешь почему? — я помотала головой. — Потому что всех других он бы стер с лица Мироздания даже не напрягшись. Наша шестерка была Сильнейшей. Сильнейшими нас признали ВСЕ Высшие существа. И нас фактически отправили на убой. Вот что бывает, когда Игрок сходит с ума окончательно и бесповоротно, — грустно улыбнулась она. — Я не знаю, как звали того Игрока, — (а вот тут я почувствовала что она впервые мне солгала). — Но он был "стар". И я имею в виду не только его аватар, но и самого Игрока. Сотни и сотни жизней. Прожитые тысячелетия давили на его сознание, сталкивая разум в пучину безумия... — она как-то рвано вздохнула. — Он был последним из Первой Пятерки Игроков, созданных еще Старшим или Первым. Бета-тестеры Системы Инструментов Мироздания или СИМ. По их образу и подобию теперь рождаются новые Игроки. Всех других убили Высшие еще до того как их разум помутнел от пережитого опыта. Мы, шестерка смертников, убили нашего предка... Именно из-за этой ошибки Старшего и было создано Первое Правило Перерождения, — она улыбнулась. — Стирание памяти необходимо, Наруко. Поверь мне. Ты не захочешь однажды увидеть последствия.
— Неужели все так... — я даже слов подобрать не могла.
— Все так, — она кивнула. — Именно поэтому каждую новую жизнь мы начинаем с нуля. Первый уровень самый трудный! — весело продекларировала она. — Но! Со временем привыкаешь! По крайней мере, сойти с ума тебе теперь не грозит, а каждая новая жизнь это новые переживания и впечатления!
Я непроизвольно улыбнулась, а потом содрогнулась, представив себе крупицу того ужаса, который испытала Курама, сражаясь с тем... С нашим предком. Если его память не стиралась, то... весь опыт... все навыки... Ужас!!!
— Судя по твоему лицу, ты поняла масштаб, да? — улыбнулась она. — Но мы ушли куда-то не туда. Вернемся к нашим баранам. Ты не против? — я вновь помотала головой, стараясь отогнать грустные мысли о потере воспоминаний. Глупо жалеть о том, что забыто. — Короче, я и Хаширама закатали Мадару в бетон и стали думать, что делать дальше. Решение как ты понимаешь, слабо отличалось от канона, но в этот раз Кьюби не был запечатан против его воли, — она хищно оскалилась. — Я рассказала Хашираме о возможном будущем и о том, что впоследствии попытаются воскресить Джуби и он принял неожиданное, даже для меня, решение. Видя, что я лояльно отношусь к нему и к селению Листа, он отправил своего древесного клона в деревню. К месту сражения между братьями прибыла Мито Сенджу, в девичестве Узумаки, и мы разработали план для защиты будущих поколений. Печать, — она указала пальцем на мой живот, — что стоит на тебе, не сдерживает меня, но дает возможность взаимодействовать с носителем напрямую. Я стала хранителем джинчурики и селения. Но все это хранилось в строжайшей тайне, о которой могли узнать только мои носители непосредственно от меня.
— То есть ты и Кушина...
— Да, — она мило улыбнулась. — Я и твоя мама были лучшими подругами, так как знали друг о друге всё. Я не собиралась вырываться из нее во время родов, но они были очень тяжелыми, и мне приходилось слишком сильно вмешиваться, что выглядело, будто я пытаюсь вырваться, — она скривилась. — Обито, придурок, вырвал меня из твоей матери и, воспользовавшись моей дезориентацией от насильственной материализации, взял под контроль. Из-за этого кретина я уничтожила половину деревни и перебила кучу людей, которых обещала защищать, прежде чем смогла ввернуть контроль над телом! — (хрусь!) осколки кружки полетели на пол. — Но я смогла освободиться, Минато и Кушина смогли победить Обито, но тот ушел. Я была слишком измотана битвой с шиноби Листа и почти не сопротивлялась, когда Четвертый запечатывал меня в тебя. Но он не знал правды обо мне и хотел действительно ЗАПЕЧАТАТЬ, — она покачала головой. — В последний момент твоя мать поняла, что происходит и вмешалась, перекроив печать, — она многозначительно огляделась. — Но были и огрехи. Так я не смогла бы с тобой связаться до твоего пятилетия. Но, — она мотнула головой в сторону выхода. — Кто-то вмешался в структуру и поставил дополнительную ограничивающую печать, не дающую тебе вообще взаимодействовать со мной. Тот случай, — взмах рукой куда-то за пределы дома. — В Барьере. Сильный шок, испытанный тобой, пробил установленную печать, и я смогла ее сорвать. Дальше ты знаешь.
На некоторое время воцарилась тишина, и каждый думал о своем. Я переваривала инфу о поломанном каноне, а Курама, видимо, блуждала в воспоминаниях этого мира.
— Погоди! — вскинула я. — Это что получается? Кушина и Минато остались живы!?
— Да, — мрачно выдала она. — Техника МОЕГО запечатывания была разработана Мито Узумаки и передавалась из поколения в поколение. Эта техника не наносит никаких повреждений применяющему ее. А Кушина не могла умереть из-за моего извлечения! — рыкнула Курама. — Я годами подготавливала ее тело, чтобы ее каналы легко пропускали мою чакру почти в любом объеме! Она не могла умереть от этого!
— Н-но...
— Да, — вновь выдала Кьюби. — Они мертвы. Я не чувствую их, хотя должна чувствовать чуть ли не на другом конце мира! А на тебя повесили кучу печатей, которые почему-то пропали, но меня мало интересует, почему, — она довольно жутко оскалилась, из-за чего я вспомнила, что передо мной далеко не человек. — Я узнаю, кто убил мою подругу и покалечил твое тело! — рыкнула она в конце.
— С чего начнем? — не выдержала я давления ее жажды крови и резко перевела тему.
— С чего? — она ТАК улыбнулась, что мне захотелось сбежать как можно дальше. Уж больно многообещающая улыбка у нее была. — Дальше мы будем тренироваться! Мито и Кушина Узумаки многому меня научили, и я намерена передать тебе эти знания!
И почему у меня такое чувство, что я не просто попаданка в другой мир, а именно что ПОПАЛА? М?
* * *
— Ха-а... ха-а... ха-а... ха-а...
"Шевели поршнями, беременная каракатица!" — как заправский сержант кричала Курама у меня в голове. — "В твоем возрасте Кушина могла так бегать по несколько часов! Не думай, что я позволю тебе очернять память о ней! Бегом!"
Что мы делаем? Тренируемся. Точнее я наматываю круги по Конохе, а Кьюби орет в моей голове, "подбадривая". Сейчас идет третий круг по городу, и я уже готова свалиться где-нибудь в канаве и сдохнуть. Но кто мне позволит?
"Хватит!" — остановила меня садистка. — "Сколько?"
Скашиваю взгляд на системные сообщения.
"+9 к выносливости и +6 к Силе" — отвечаю я.
"Отлично" — хмыкнула Кью. — "Есть с чем работать. Теперь бегом домой!"
"Бегом?" — простонала я.
"Хм... не хочешь? А если так?"
Мое тело внезапно онемело и начало действовать самостоятельно.
"Курама!" — завопила я с перепугу.
"Не ссы в компот, а то прокиснет" — хохотнула та. — "Обычное гендзюцу. Я просто взяла контроль над твоим телом"
"И... что дальше?" — неуверенно спросила я.
"Дальше?" — ой, не нравится мне ее тон. — "Дальше придам тебе дополнительное ускорение"
Как в замедленной съемке наблюдаю за тем, как мои руки берут помидор с ближайшего прилавка. Мое тело замахивается и со всей доступной силой кидает какому-то прохожему в спину.
"БЕГОМ МАРШ!" — вопль Кьюби, совпавший как с возвращением контроля над телом, так и с мужчиной, который решил мне вернуть должок за "мою" шалость, придал мне дополнительное ускорение в сторону дома. Давно я так быстро не бегала...
* * *
— Итак! — начав расхаживать из стороны в сторону, Курама читала мне начальную лекцию для шиноби.
После бега меня погнали в душ и на обед. Теперь же, в реальном мире, я сижу в позе лотоса, а мой разум сидит за, внимание, ПАРТОЙ во внутреннем мире. Курама на такой случай даже изменила свой облик, превратившись из кицуне в училку-мечту-онаниста. Строгий облегающий пиджак с белой рубашкой, узкие очки в тонкой оправе и плотно собранные на затылке в пучок волосы. Добавьте к этому еще и короткую юбку, чулки на подтяжках и туфли на высоких тонких каблуках! Пипец... будь я парнем, об учебе не могло бы быть и речи.
— Ручные печати — различные позиции и положения пальцев и рук, используемые шиноби для регулирования потоков чакры, посредством пережатия или освобождения особых точек в каналах чакры в кистях рук и, в конечном итоге, использования техник (преимущественно, Ниндзюцу, Гендзюцу и их производных). В этом случае, печати формируют собой последовательность, завершение которой — начало процесса использования техники. Впервые, ручные печати были применены Ооцуцуки Индрой в малом возрасте, позже распространившись на всех последователей Ниншу, а потом и Ниндзюцу. Кстати, последнюю информацию в Академии не преподают, — строго сказала Наставница. — Поэтому я попрошу тебя не распространяться о происхождении печатей. Поняла?
— Хай! — чуть ли не выкрикнула я.
А что вы хотели? Вы попробуйте прожить с этой узурпаторшей неделю! Потом вякайте на тему, в каких позах вы бы ее разложили на столе! Это вам не покорная девочка-припевочка! Это, мать ее за ногу, опытная и любвеобильная женщина-демон, у которой очень долго никого не было. Так что не вы ее, а она вас и скорее всего вы потом не встанете! Короче, боязно мне с ней находиться в одной комнате... а она во мне живет. Бр-р-р-р!
— Молодец! — улыбнулась она. — Идем дальше...
* * *
"Повторяю еще раз" — с тяжелым вздохом проговорила Кью. — "Печати: Тори-Уша. Пропускаешь чакру через кольцо из большого и среднего пальцев и вдыхаешь через них. А потом резкий выдох. Просто ведь!"
