2 - Наёмник Его Величества (главы 1 - 10)

— Чтоб они все хаффами переродились!!! — почему-то выкрикнул в лицо подошедшего К'ирсана Тёрн и, уже успокаиваясь, хохотнул: — Сходили, называется, за пленными!

К'ирсан согласно кивнул и тяжело переступая ногами вернулся к телу убитого им второго воина. Хмыкнув, солдат наклонился и начал стягивать пояс с ножнами.

— Эй, К'ирсан! Ты там поспеши, а то ублюдки с корабля, кажется, огонь уже потушили! — подал чуть приглушённый голос Тёрн. Он сам сейчас обшаривал пояс и карманы своего противника. Два небольших, но тяжёлых позвякивающих мешочка уже перекочевали ему за пазуху, и настроение легионера теперь стремительно повышалось. — Да и у наших там какая-то заварушка началась! Эх, сейчас бы свалить отсюда да в какой-нибудь дыре затаиться, так ведь найдут! Если не свои, так эти....

Последние слова Тёрна прозвучали с какой-то затаённой грустью, и он поднялся на ноги. А К'ирсан уже прицепил один меч на пояс и, подняв оружие убитого Мечника, теперь двигался куда-то назад.

— Эй, ты куда? Нам наверх, вроде как! — как это ни странно, но Тёрн словно и не помнил про свою ненависть к Любимчику, более того, он словно бы не помнил и про применённую своим бывшим недругом магию. Или просто делал вид, что не помнил!

К'ирсан раздражённо дёрнул плечом и наклонился к куче щебня. Оттуда метнулась тень с отсвечивающим жёлтым глазами и вскарабкалась на плечо человека. Вздрогнувший было Тёрн раздражённо сплюнул и отвернулся. И он не увидел как поднявший было свой мешок К'ирсан сделал ещё один шаг и снова наклонился. Там лежало тело убитого два дня назад мага, а на поясе у того висел небольшой плотно завязанный мешок или кошель. Не обращая внимания на состояние тела легионер мечом полоснул по завязкам и сорвал кошель с тела. Столь же стремительно он закинул странный трофей в заплечный мешок. Вновь повернувшийся Тёрн увидел лишь, как К'ирсан продевал руки в лямки.

— Ну скоро ты там?! — недовольно поинтересовался он у Кайфата. Словно для придания его словам веса между солдатами мелькнуло нечто источающее жар и полыхнуло, врезавшись в землю. Почти к самым небесам взметнулся огонь.

— О, Бездна! — заорал К'ирсан, стараясь перекричать гул огня. — Наверх, двигаем наверх!

Махнув в ту сторону рукой, он гигантскими прыжками понёсся в гору. Как это ни удивительно, но Тёрн не отставал, словно страх удесятерил его силы. Матерясь в голос, он бежал наравне с Кайфатом, лишь на повязках на бедре начали стремительно проступать пятна крови, да по лицу разлилась бледность.

— Старайся не отстать! — на бегу выдохнул К'ирсан. — И молись, чтобы не успели выстрелить на упреждение.

Пару раз огненные взрывы раздавались за спинами, но это только прибавляло им скорости. Участок, где погибли товарищи, солдаты пробежали не останавливаясь, в памяти у К'ирсана лишь отложились страшно изуродованные, словно побывавшие в кислоте тела легионеров....

Наконец, они буквально взлетели наверх и перед ними открылась уже привычная картина хаоса битвы. В лагере противника, в той стороне, где лежала дорога на Юрхан, вовсю полыхал огонь. К охваченному смятением врагу с рёвом бежали легионеры. Чуть позади двигалась небольшая группа — не больше десятка — солдат, которые охраняли четырёх человек, двоих из которых несли на носилках. Как смог разглядеть К'ирсан, на одних носилках лежал маг Сципий.

— Ну, что?! За ними что ли двинули, — как-то неуверенно спросил Тёрн у К'ирсана.

— Давай, и как можно быстрей! Пока те не очухались! — Кайфат кивнул в сторону другого вражеского лагеря, где магических огней было гораздо меньше и уже вовсю готовились к контратаке.

И так во второй раз на этом самом холме К'ирсан и Тёрн бросились догонять остатки полка, вот только с ними больше не было сержанта ....

Глава 5

Уже в который раз небо расчертила яркая вспышка молнии. Потоки небесного огня изливались на многострадальную землю под аккомпанемент адского грохота. Сплошная пелена дождя валила с ног, превращая некогда надёжную земную твердь в бурлящий грязевой поток. Нет ничего страшней для путника попасть в подобную грозу, когда каждая твоя оплошность грозит серьёзным увечьем или даже гибелью.... Но под вывернувшимися наизнанку небесами тяжело брели люди. Остатки Львиного полка Двенадцатого легиона возвращались домой.

Прорваться через позиции врага к дороге на Юрхан удалось если и не просто, то и не так уж тяжело. Насколько понимал К'ирсан, враг оказался настолько ошеломлён нападением на их речных союзников, что сначала магическая атака, а потом и самоубийственная рукопашная схватка с, казалось, обречёнными солдатами, просто застали их врасплох. Поэтому то, что прорыв остатков полка стоил такой малой крови, оказалось вполне объяснимо и оправданно. Чаша весов с жизнями полутора сотен человек всегда перевесит чашу с потерями солдат числом в полтора взвода. Такова математика войны, пускай бесчеловечная, но необходимая и по-своему, справедливая.

И только настоящий командир может отдавать приказ о таком размене. Эл'Фарут был именно таким командиром. Прорвав окружение он смог сохранить костяк, лучших профессионалов — бойцов первых рот, и лишь одна потеря оказалась невосполнимой. Маг Сципий и один из его помощников погибли надорвавшись, творя слишком мощные боевые заклинания. Теперь остались лишь два мага четвёртого ранга, которые и шли-то с трудом. После двухдневного марш-броска с редкими остановками на отдых, шатало даже самых стойких. Капитан и два лейтенанта, в числе которых был и Свиранг (тот самый, что отправил в своё время К'ирсана в карцер), шли наравне со всеми. Их лошади погибли ещё во время самого первого боя, когда полк попал в засаду.

Тяжелораненых не было — они просто не выносили тягот бегства, когда есть только десять-пятнадцать минут, чтобы перекусить остатками солдатского пайка. Те же, что ещё сопротивлялись усталости и боли — гибельным спутницам всякого отступления, стремительно теряли силы под грянувшим на утро второго дня ливнем.

Сам К'ирсан шёл чуть позади среди десятка наиболее крепких и выносливых солдат, служащих живым щитом против настигающей погони. На поясе у него теперь висел слишком дорогой для простого солдата меч одного из убитых офицеров галеры, а в мешке лежал завёрнутый в тряпки чуть изогнутый клинок Мечника. День назад они с Тёрном смогли подойти на одном из привалов к капитану эл'Фаруту и подробно рассказать о произошедшем. Кайфат умолчал о своих магических способностях, сказав лишь, что победой в поединке с такими несомненно непревзойдёнными бойцами они обязаны всем богам и богиням удачи вместе взятым. Как это ни странно, при этих словах Тёрн лишь согласно кивал, ни словом не упомянув о зелёном огне и прочих чародейских особенностях схватки. Захваченное оружие капитан осмотрел усталым взглядом и кивком разрешил оставить легионерам у себя, в качестве трофеев. На этом тогда доклад завершился, так же как, собственно и привал. Лишь позже Тёрн рассказал К'ирсану, что по словам ветерана из первой роты, начало схватки засевшие в развалинах Старшей Сестры солдаты видели просто отлично. Как ударил маг с ближайшей галеры, как отряд солдат накрыл ядовито-жёлтое облако тумана и тут же резко схлынуло, оставив после себя изуродованные тела, как несколько ускользнувших из-под удара бойцов погибли под мечами троицы пассажиров с галеры. После этого, когда стало ясно, что операция не удалась, капитан и скомандовал атаку.

Маги тут же нанесли удар по вражескому магу на корабле, после чего атаковали окруживших холм баронских солдат. Дальше в дело вступили мечи и завязалась яростная схватка, к концу которой подоспели и К'ирсан с Тёрном.

К счастью для вышедших из окружения легионеров у баронских солдат не было лошадей, потому погоню они организовали пешую, кроме того, со значительной задержкой покинув свои позиции. Более тренированные ветераны смогли существенно увеличить отрыв в течение первого дня похода и теперь было важно не дать врагу этот отрыв сократить. На второй день, когда дождь ещё только начал накрапывать, капитан приказал сойти с основного тракта и двигаться в сторону небольшой деревеньки Курпаны, располагающейся на берегу Оленди. Лейтенант Свиранг возглавил взвод фуражиров, которые должны были в кратчайшие сроки собрать припасы. И вот тут-то и возникли проблемы. Как оказалось, прошедшие здесь ранее бойцы из тех самых Кридских отрядов вымели всё подчистую. И тут никакие воззвания к долгу перед королём и даже угроза лютой смерти от рук палача не возымела никакого действия. В переговоры пришлось вступать самому эл'Фаруту. Играя желваками, с налившимися от ярости глазами он настойчиво убеждал местного старосту продать хоть что-то. Единственное, что помогло, так это звонкая монета, да и то — им достались крохи, за которые пришлось переплатить едва ли не вдесятеро. Ну где ещё можно увидеть тощую курицу по цене в пару келатов?!

Кроме покупки скудных припасов удалось узнать едва ли не жизненно важные новости. Оказалось, что где-то день назад по реке прошли четыре галеры — сначала две, потом ещё две. Так же из Юрхана вернулся торговавший там мёдом плюгавый мужичок, сообщивший о нападении на город чужой армии. При словах "многие тыщи" слышавшие это солдаты смеялись, но не то чтобы сильно — кто знает, может действительно были эти самые "тыщи". Уж больно странно велась вся эта военная кампания. Единственное, что не вызывало сомнений — это взятие города. И от подобных мыслей мрачнели лица даже самых отъявленных оптимистов. Легионеры оказались между двух огней.

Капитан и в этой ситуации принял единственно верное решение — необходимо переправиться на тот берег и выходить к основным силам легиона. Осталось выяснить как именно это сделать! К тому моменту сильный дождь перерос в кошмарный ливень, на реке гуляли волны, способные перевернуть даже надёжный речной паром, не то что утлые рыбацкие лодчонки. Невзирая на протесты жителей для нужд армии в деревне были конфискованы пять рыбацких лодок. Пусть этого и не хватит для всех, но хоть что-то. Эл'Фарут приказал двигаться к лесу, что в паре часов ходьбы от деревни, и уже оттуда начинать переправу. Ведь там можно срубить большие плоты в дополнение к лодкам... В принципе, всё это было верно, но вот только тащить лодки пришлось на руках, под проливным дождём и порывами ветра, в свете молний и по колено в грязи.

И как всегда бывает к отряду отвечающему за переноску лодок причислили и К'ирсана. Рукоять меча, лежащего в мешке за плечами, словно нарочно выбирала самые болезненные места, куда можно воткнуться посильнее. Тяжеленная лодка так и норовила сорваться с плеча, особенно когда кто-то из шести тащивших её солдат оступался в грязи. До тяжело дышащего К'ирсана то и дело доносились мысли свернувшегося калачиком в мешке Руала. Зверёк излучал сильное недовольство и раздражение. В усталом разуме человека то и дело появлялась колеблющаяся картинка с тёплым, выложенным изнутри мягким мхом, и, главное, сухим дуплом, где так хорошо пережидать столь мерзкую погоду. Хозяину размечтавшегося зверя приходилось сметать заманчивые мечты усилием воли, что также не улучшало настроения....

А потом как-то неожиданно пришёл приказ об остановке, и проклятую лодку наконец-то можно было опустить в липкую грязь. Рядом повалились тащившие её солдаты, живо напомнив выпавшие из телеги мешки с зерном. Оперевшись спиной о борт проклятой посудины К'ирсан задрал голову вверх, подставив лицо ледяным струям дождям. Хотелось сидеть так бесконечно долго, наплевав на грязь и сырость! Совсем недалеко раздался стук топоров — часть легионеров уже валила лес.

Неожиданно, в лужу рядом с К'ирсаном кто-то тяжело плюхнулся. Молодой легионер опустил голову и открыл глаза — рядом сидел Тёрн.

— Вот ведь погодка, а?! — буквально прокричал тот и не дожидаясь ответа продолжил: — Эта проклятая Кали и Тёмным Оррисом погода сведёт в могилу почище клинков и стрел баронских ублюдков. Верно?

К'ирсан кивнул, но догадываясь, что Тёрн просто так не отвяжется, добавил:

— Точно!

— Вот, и я о том же! Да ещё как бы плот рубить не пришлось....

Кайфат аж дёрнулся:

— Ты чего это, рехнулся?! Да мы ж эту хфургову лодку, тащили. Чтоб её демоны в Бездну забрали!

— Эх, ну до чего ж наивный ты мужик, К'ирсан! Эти лодки для командиров, магов и самых лучших бойцов. Мы же с тобой кто? Правильно, мясо из десятой роты! Сейчас отдохнёшь минут тридцать, получишь топор и вперёд! — в голосе Тёрна звучала злость и смертельная усталость. — Моли всех богов, чтобы хотя бы утих ветер, когда мы начнём переправу.

Тёрн оказался прав, разве что плоты пришлось рубить не через полчаса, а через час. Топоров было мало, поэтому пришлось валить деревья по очереди — как только уставала одна группа новоявленных дровосеков, так её тут же сменяла другая. К ночи срубили шестнадцать плотов, на десять-двенадцать человек каждый. Для связывания брёвен использовали конфискованные в деревне верёвки, солдатские кожаные поясные ремни.... И началась переправа.

Сняв броню и оружие, легионеры грузили всё на скользкие брёвна плотов и садились рядом. Многих трясло, если не от страха, то уж от холода точно. Струи дождя выстудили воздух, заставив забыть о странно мягком климате Торна. Четвёрки наиболее крепких легионеров становились на "носу" и на "корме" каждого плота, держа в руках тут же вырубленные самодельные вёсла. Теперь тьму ночи то и дело прерывал тихий плеск этих грубых поделок по воде да злая ругань измождённых солдат.

К'ирсан сидел с самого края плота, уцепившись одной рукой за сучковатое бревно, а другой обхватив собственный, изрядно потяжелевший из-за кольчуги, мешок. Чуть впереди расположился, любопытно поблёскивая глазками и беспрестанно вертя головой, Руал. Рядом с молодым воином точно также замерли остальные солдаты, среди которых постукивал зубами от холода и Тёрн — по реке постоянно тянул прохладный ветерок, ещё больше охлаждавший воздух и усиливавший мелкую дрожь у промокших солдат.

Поначалу плот К'ирсана двигался спокойно, без рывков, заставив успокоиться и поверить в благополучную переправу, но к середине реки всё изменилось. Здесь течение резко усилилось и плоты начало сносить в сторону. Легионеры налегли на вёсла, но получилось ещё хуже — их завертело на месте. И вот уже натужно скрипят брёвна, поминают всех богов солдаты, и воды реки захлёстывают поверхность то и дело ныряющих носами примитивных судов.

И как часто это бывает, случилось то, чего больше всего боишься — на некоторых плотах начали расходиться брёвна. Над рекой повис многоголосый хор голосов, запаниковавших солдат. Ширина реки составляла конечно поменьше версты, но не намного, а люди едва ли достигли середины. В число этих "счастливчиков" попал и К'ирсан. В какой-то момент он начал проваливаться в воду через быстро растущую щель, и человек только и успел, что забросить мешок на крайнее сучковатое бревно, сверху посадить верещавшего Руала, как тело оказалось в холодных водах реки. Тот факт, что солдат не утопил тогда все свои пожитки объяснялся только чудом. По горло в воде, придерживаясь руками за свисавшие сучья и с трудом удерживая дерево от вращения, он осторожными гребками двинулся тогда в сторону берега. Назойливое желание плюнуть на всё и вся и заняться лишь собственным спасением, оказалось нарушено приглушёнными кашляющими звуками захлёбывающегося человека.