* * *
Время 13.19 День 3. Осталось играть 27 дней.
— Здравствуйте.
У двери стояла девочка. Я протер глаза и сел.
— Здрасьте.
Страшно болела спина и правая рука, от неудобного положения тела, но пока не тошнило. Наверное долго спал, если попустило. Но девочка вроде настоящая, не галлюцинация. Шея тоже болела, хорошо, что бошку себе не открутил во сне.
Руки так и были прижаты к животу, я посмотрел на рану и положил их назад. Ещё не зажила. Уже лучше работает, но ждать нужно долго.
— Вы нашу Монополию случайно опрокинули...
— Извините, — сказал я, слез со стола, держась за рану, и начал собирать раскиданные по полу карточки.
— Ничего страшного, -девочка без страха подошла и стала помогать, — вы же случайно, во сне.
— Ага, — соврал я, — случайно. Просто так случилось.
Девочка принесла коробку от игры и поставила рядом. Брала карточки и складывала их в столбик, по типам. Аккуратистка. Я застонал и начал массировать одной рукой шею. Болит ужасно. Девочка сочувственно промолчала и ничего не сказала. Просто продолжала собирать карточки в лоты для карточек, фишки в слоты для фишек. Все сортировала по типам и цветам. Взяла карту, поднялась и разложила ее на столе. Пришлось мне продолжать, наблюдая за ней снизу вверх.
— Ты живешь в этом доме?
— Да, — сказала она равнодушно, — Мы с папой и мамой живем.
— А папу, как звать? Может мы знакомы?
— Нет, — она посмотрела на меня сверху вниз почти равнодушным взглядом, — Мой папа отлавливает таких, как ты.
— Это еще что означает? — обиделся я.
— Мой папа — полицейский. Он занимается тараканами.
— Стоп, — сказал я, но тихо и не порываясь встать, нельзя было пугать девочку зря, — Я, что, похож на таракана?
Она опять посмотрела на меня.
— Ага.
— Да ладно тебе, почему?
— Спишь в подвале, на ногах калоши какие-то, запухший, весь в крови — настоящий таракан.
Она села на корточки и продолжала собирать карточки. Я видел ее маленькую тоненькую шейку, выглядывающую из-под курточки и подумал, что со своей силой, четверкой, вполне могу сломать ее одним ударом. Быстро и наверное безболезненно. Без имплантантов тоже наверное справился бы.
— Нет, — говорю, — я не нюхаю. Просто мне в жизни не повезло. Кстати, давай познакомимся. Как тебя зовут?
— Меня Юла. А ва...
Звякнуло и прилетело очередное системное сообщение.
Получена награда. Три золотых. Всего на счету шесть золотых. Следующая награда через сутки.
— Неважно, — сказал я и отмахнулся от надписи, — Я должен тебе признаться. Но сейчас мне нужно объяснить кое-что. Через десять минут мне станет очень плохо, и я буду вести себя не красиво. Не пугайся, это временно и быстро пройдет. Мне нужно будет перетерпеть, а тебе не бояться. И главное никого не нужно звать на помощь.
— Даже папу?
— Папу точно не нужно.
— Он умеет оказывать медицинскую помощь.
Я подумал о том, какую он помощь сможет мне оказать и решительно отказался. Папа должен отдыхать после работы, зачем ему мешать.
— Ты точно не таракан-наркоман? — переспросила девочка, — Может у тебя ломка?
— Нет, — ответил я как можно серьезнее и строже, — я киборг-рекрут с элитных кварталов. Я послан сюда с секретной миссией находить талантливых детей и забирать их на верхние уровни.
— Как в Монополии?
— Так точно, — отдал я честь, — в неравной схватке с бандитами я получил несовместимые с функциональностью повреждения. Через несколько мгновений из Центра телепатическим путем доставят прямо в мозг инструкцию с лечением. Это болезненная процедура и мне будет очень больно. Поэтому я прошу тебя, как одного из кандидатов на учебу, не бояться и никого не звать на помощь.
Юла завороженно смотрела на меня, слушала и кивала.Но и задавала вопросы.
— А разве роботы чувствуют боль?
Я поднял карточку с киборгом и показал ей.
— Я не робот. Я киборг. Наполовину человек, наполовину робот. Понимаешь? У меня есть мышцы и нервы, поэтому я чувствую боль. Но у меня есть и железные детали, которые можно заменить. Мне вживят инструкцию, которая ааа...
Боль вернулась. Опять сквозь тело пускали потоками ток: взад и вперед, вверх и вниз. Я упал и перестал себя контролировать. С каждым разом боль становилась все сильнее и яростнее. Это они специально что ли? Неудивительно, что Мишень был таким придурочным. Если меня будут долбить все сильнее тридцать дней, то я буду еще хуже. Но об этом я подумал потом, когда боль прошла, спустя вечность. Но как же долго эта вечность длилась.
Когда боль ушла, я открыл глаза и потихоньку начал разжиматься из позы эмбриона. Стены вокруг были в крови, на полу кровь, как будто прошел кровавый дождь. Но чувствовал я себя хорошо. Юла все еще была тут. И она не испугалась.
Чип Слежения активирован. Данные о вашем местонахождении отправлены охотникам.
Сила уменьшена на 4 балла. Теперь ваша сила равна нулю. Выносливость увеличена на 3 балла. Теперь ваша выносливость равна четырем баллам.
Я потерял всю свою силу. Но что-то приобрел.
— Получили инструкцию? — спросила девочка, и я поспешно прикрыл рану руками.
— Да. Мне нужно будет уйти на некоторое время, но потом я вернусь. Ты веришь мне?
— Ага, — сказала Юла, — я видела моторчики в вашем животе. Было немножко страшно.
Сигнал ушел охотникам. Нужно спешить. Я, кряхтя, поднялся и подошел к девочке. Положил ладонь ей на голову и как можно честнее глянул в глаза.
— Я пошел на ремонт. Ты должна покинуть подвал и не приходить сюда до вечера. Здесь может быть опасно. Поняла?
Юла кивнула.
— Бандиты могут прийти за мной, а сейчас я не могу сражаться против сотен врагов, я ослаб. Поэтому не приходи сюда до вечера, и если тебя будут спрашивать обо мне, ты никого не видела. Понимаешь?
Юла кивнула и я побрел к двери. Взялся за ручку. Дернул. Она не открылась.
— Когда вы с друзьями собираетесь играть?
— По вечерам.
— Сможешь сделать так, чтобы никто не пришел сегодня вечером?
— Смогу.
— Тогда я вернусь вечером.
Дернул за ручку. Не открывается. Чертова нулевая сила. Смущенно посмотрел на девочку, просить было не очень удобно. Она не поняла. Потянул еще раз и дверь открылась.
Поднялся по ступенькам в подъезд и приоткрыл входную дверь.
На противоположной стороне улицы сидел черный человек. Он рассматривал пятно крови на стене. Моей крови. Я шагнул назад и закрыл дверь. Приплыли. И как можно быстрее полез в подвал.
— Что случилось?
— Бандиты уже здесь.
* * *
Он сидел на корточках и рассматривал кровь. И я готов поклясться, он даже взял ее на палец и лизнул. Приподнял маску и лизнул.
Я осмотрел подвал. Стол, трубы на потолке и на полу, скамейки — больше ничего. Спрятаться негде.Сигнал шел отсюда. Охотник явился. Живот еще окончательно не зажил, сила уменьшилась до нуля. Шансов выжить на этот раз не было совсем. Я старался не подать вид, чтобы не испугать девочку, но я был безумно напуган.
— Иди, Юла. Здесь тебе нельзя быть. Он придет за мной.
Она отрицательно покачала головой.
— Он меня не тронет. Я — дочь полицейского.
— Беги!
Она подошла к двери и надавила на нее плечом, щелкнул закрывающийся замок.
— Давайте спрячемся, — и выключила свет.
— Юла, — прошептал я через минуту, — ты что нибудь видишь?
— Неа.
— Сейчас я попробую включить фонарики из глаз, ты не пугайся.
— Хорошо, — ответила она и взяла меня за руку.
Я вспомнил незлым добрым словом Мишень и мысленно активировал способность "Хождение в темноте".
Стало светлее, но ненамного. Я схватил девочку и повел вглубь подвала. Она шла осторожно и балансировала левой рукой. "Девочку в глубь подвала". Как-то это звучит жутковато. Если бы меня сейчас увидел отец Юлы — полицейский, то разбил бы мне башку не задумываясь.
За ручку кто-то дернул и мы остановились. Дернул еще раз и еще. Мы стояли затаив дыхание.
— Снаружи можно открыть?
— Можно, только нужно кнопочку нажать под ручкой.
Я приготовился умереть и пожалел, что втянул девочку в эту грязь. Ручка опять дернулась, и человек с той стороны даже ударил плечом. Кнопку он еще не обнаружил.
— Ты кто? — сказали за дверью.
— Это папа, — прошептала Юла. В её голосе я слышал восторг и восхищение. Папа пришел.
— Ищу одного человечка. Скорее всего раненый, не видели?
— Я спрашиваю ты кто. Почему в маске?
Голос у папаши был грозный. Он чувствовал себя уверенно, на своей территории и чужаков не любил. Я подумал, что я тоже чужак и сижу в темноте с его малолетней дочерью, но пока он разбирался с охотником.
— Спрашиваю, почему маска на морде? — повысил голос полицейский, — По законам Города на нижних уровнях маски носить запрещено.
Второй собеседник понизил голос и я не услышал, что он сказал. Но услышал ответ:
— Мне все равно, кто ты, элитник малолетний. И это еще нужно доказать. Сейчас задержу до выяснения, и пусть твои родители приезжают разбираются почему их сыночек шляется по нижним уровням в кожаной маске.
Элитник опять что-то пробормотал, но старик-полицейский уже разошелся, не остановить.
— Тут у нас люди пропадают уже не первый месяц, а я тебя ловлю в кожаной маске около своего дома. Готов поспорить, тебе есть что скрывать, например оружие. Ты разве не должен учиться, чтобы работать на благо города? Родители в курсе, что ты ходишь там, где тебе нельзя находиться, вместо того, чтобы сидеть над лекциями?
— Полегче, старый! Не забывайте свое место! — повысил голос собеседник, но страх откровенно преобладал в его тоне. — Я ухожу!
— Иди! Иди! Ходят тут всякие.
Кто-то дернул за ручку двери и мы с девочкой синхронно вздрогнули.
— Позакрывали, — процедил он, — игры свои прячут. Да кому они нужны ваши настолки. Иди, иди! А то вызову подкрепление!
Голос его отдалялся и становился тише. Старик продолжал кричать на охотника, прогоняя его подальше.
— Выходим? — прошептала Юла.
— Нет. Я выхожу, а ты сиди пока.
Навык "Хождение в темноте" увеличен на 12 процентов.
Я включил свет и уже взялся за ручку, когда в животе раздался очень неприятный звук.
— Ты есть хочешь! — сказала девочка и щелкнула замком, — Побудь тут, я принесу.
За одним охотником могли подтянуться и остальные, но у меня уже не было сил бегать. Дрожали ноги и руки, в животе жужжали роботы и гремел гром. Только сейчас я понял как хочу есть. Глянул в характеристики Голод 80%. Жажда 70%.Почти на грани. Ну где уже та девчонка, или я пойду воровать еду по квартирам.
Она пришла через долгих полчаса и притащила с собой запах жареных пирожков и компота. Поставила на стол поднос и кувшин.
— Кушайте. Мама спит, папа ушел. Только стаканы я не достала, они высоко в шкафу стоят.
Я уже жадно чавкал, не обращая внимания. Некрасиво, да. Но блин и желудок нужно чем-то набивать. В одной руке я держал пирожок, в другой кувшин с компотом и поглощал их с ужасным чавканьем и чмоканьем. Девочка села напротив и смотрела на меня задумчиво.
— Киборгам тоже нужно питаться, — проглотив очередной пирожок подтвердил я ее мысли, — мышцы не будут работать без аминокислоты.
Что это за кислота я и сам не в курсе, пришло в голову название. Слышал где-то.
Покормила Юла меня хорошо. Показатели голода и жажды упали до нуля.
— Вам не нужно идти на ремонт?
Я попытался вспомнить, что ей наговорил и на всякий случай кивнул. Мне все равно нельзя было сидеть на месте.
— Нужно. Здесь вечером будет закрыто?
— Нет. Просто дверь прикрою. Может вы раньше прийдёте?
Я отказался, объяснив это тем, что миссия секретная и у меня много дел. Когда уходил, помахал девочке, она так и сидела за столом с пустым подносом и кувшином. Жалко, что все съел. Нужно было оставить на потом.
В подъезде никого не было. Я, легко ступая, поднялся по лестнице наверх, схватился за ручку двери и нос к носу столкнулся с отцом Юлы.
Почему я понял что это он? Во-первых, он соответствовал своему властному голосу. Высокого роста, седой, немного лысоват и с животом. Взгляд сверлил насквозь, как дрель стену. А во-вторых он был в полицейской фуражке с переливающейся даже в темноте надписью Police. А в третьих он сказал "Ты кто"?
— Ты кто?
Я промолчал и постарался тихо проскочить, но не вышло. Полицейский заблокировал плечом дверь и мне не удалось сразу его отодвинуть. Да и потом не удалось бы.
— Куда, — пропел полицейский, легко удерживая мои потуги пробиться. Я не мог его пересилить, да и нельзя спорить с копами.
— Можно пройти?
Он просунул левую руку и, схватив меня за ворот, открыл дверь и вошел внутрь. Понюхал, посмотрел на лестницу вниз и уставился прямо мне в глаза своим пронзительным взглядом.
— Что делал здесь, таракан?
Я попытался вырваться, но не удалось, папаша у девочки был тот еще силач.
— Не дергайся, я сказал! — и врезал мне по уху. Я даже не блокировал и только ойкнул, старая наука. "Не сопротивляйся полицейским, иначе будет хуже". — Что делал здесь?
— Погреться зашел.
— Греться? На улице лето.Не ври мне, таракан.
И ухо прожгло болью второй раз.
— Отлить зашел? Или по большому?
Я начал рассказывать, что ничего такого не делал, но полицейский, не слушая, потащил меня вниз по ступенькам в подвал. Скачки по ступенькам отдавались глухой болью в животе, рана еще не зажила.
Страж порядка тем временем распахнул дверь, одной рукой засунул меня туда и сам заглянул. Юла сидела за столом и разглядывала карточки.
— О, — удивился папаша, — привет, доченька. Ты чего тут?
Она не подала вид, что знает меня. Умная девочка.
— Играю.
Папаша схватил меня покрепче и потряс.
— Этого не было тут?
— Нет. Я сама сижу.
— Ну ладно, — сказал он и уже начал меня вытаскивать, как пробку из бутылки, но потом обернулся.
— А ты чего поднос и кувшин сюда принесла?
— Мы с девочками будем кукол кормить, — честно глядя ему прямо в глаза, ответила девочка.
— Понятно, — протянул папаша и опять посмотрел на "доченьку". — А почему они пустые?
— Так мы понарошку, — укоризненно сказала Юла, — Это же куклы.
— Понятно, — промямлил он и вытащил меня наружу. Закрыл дверь и толкнул в спину.
— Шагай на улицу. Разберемся, что ты за тип.
— Погодите, — сказал я, — за что? Я ничего не нарушал.
Он опять толкнул в спину, еще больнее и в то же место. Я попрыгал наверх.
— Сейчас разберемся.
Так мы выскочили на улицу и коп опять остановил меня.
— Повернись и руки положи на стену, ноги на уровне плеч.
— Зачем, — начал я, и тут он пробил мне кулаком прямо в живот. Я согнулся от боли, но и от удивления тоже. Обычно боль от такого удара намного сильнее, тем более когда живот разрезанный.Но сейчас было не так. Мышцы живота сами напряглись и как будто спружинили этот удар. Откуда у меня взялись мышцы на животе? Я упражнениями даже в детстве не занимался.
Полицейский поставил руки на бока и рассматривал меня, чуть наклонив голову. Я икнул и между пальцев просочившись на землю упала пуля. Ударилась об асфальт, закрутилась на месте, зазвенела. Мы смотрели на нее молча несколько секунд и полицейский выдал.
