Пока мадам Шортюк не появилась, девочка стрелой промчалась по коридорам дворца и выскочила на лестницу, ведущею в парк. Странная картина предстала перед ее глазами. Лужайки усеивали остатки пищи и разбитая посуда, цветники растоптаны, на дорожках валялись перевернутые столы и скамейки.
— Вот это да! Словно ураган пронесся. Что здесь произошло, дядя Хендрик? — обратилась Аннет к воину, стоявшему на крыльце и с мрачным видом наблюдавшему за наводившими порядок слугами.
— Не знаю, маленькая леди. Все словно с ума сошли. Вот твоя гувернантка, не к ночи будет помянута, утверждает, будто за ней по всему парку гонялся салат из копченой рыбы. Не зря я всегда говорил, рыба создание глупое. Нашла за кем гоняться. Наверно приняла мадам Шортюк за очень большого червяка, — бывшую директрису Хендрик недолюбливал.
— И где мадам сейчас?
— Слишком утомилась схваткой с салатом, лежит в своей комнате и сотрясает стены стонами.
— Так значит, занятий не будет? Ура! Хендрик, миленький, прокатитесь со мной на лошадках, ну, пожалуйста. Вы же знаете, одну меня папа не отпустит, а с вами разрешит.
— Нельзя же такой случай упускать, правда, моя принцесса? — командир стражи лорда Зальцера подмигнул маленькой госпоже и улыбнулся, — Бегите завтракать и приходите на конюшню, а я пока с его высочеством договорюсь.
Завтракать Аннет не стала а, забежав на кухню, выпила стакан молока, схватила булочку, кусок сахара для своей лошади и кинулась на конюшню. Первый раз ее привел сюда отец на следующий день после приезда девочки в резиденцию Зальцеров и показал невысокую белую кобылку с пышной черной челкой и высоким гребнем. "Ее зовут Ромашка, я думаю, вы подружитесь" — сказал лорд и оставил их наедине. Ромашка наклонила голову и с симпатией взглянула на Аннет. В ответ девочка боязливо погладила гриву лошади, и с этого момента они стали друзьями. Только с двумя из всех обитающих во дворце, Аннет могла часами проводить свое время: с отцом и Ромашкой.
Спустившись к реке по дороге, мимо высаженных по обочинам высоких сосен, Аннет и Хендрик переехали по мосту на противоположный берег. Сразу за мостом располагался круглый павильон с колоннадой, украшенной гирляндами. В центре павильона стояло каменное изваяние нимфы. Отец рассказывал девочке, что он был любимым местом ее матери. Здесь она проводила много времени в тот период, когда носила дочь, и предавалась мечтам о своей будущей жизни вместе с любимым мужем и ребенком. Увы, мечтам оказалось не суждено сбыться.
Аннет тоже любила бывать в павильоне. Ей, ребенку, оставшемуся без матери в возрасте одного года, казалось, будто здесь их души соприкасаются. Для девочки это стало единственным способом общения с мамой. Остановив Ромашку, Аннет спрыгнула с лошади и присела на скамью внутри колоннады. Она представила себе хорошо знакомое по портрету, висевшему в кабинете отца, лицо матери и мысленно обратилась к ней: "У меня все хорошо, мамочка. Я живу вместе с папой и очень счастлива. Не беспокойся за меня, пусть тебе будет легко и спокойно в раю на небе. Я люблю тебя". На миг девочке показалось, будто статуя нимфы чуть повернула к ней голову и ласково улыбнулась. Аннет внимательно пригляделась к изваянию, но больше ничего не заметила. "Померещилось. Статуя, как статуя" — решила она и вернулась к Хендрику, который, чтобы не мешать ей, остался на дороге и придерживал лошадей за узду.
От павильона радиальными лучами расходились дороги, уходившие в густые заросли тополей, берез и рябин. Иногда от дороги в чащу убегали узкие тропки, ведущие к едва заметной среди деревьев водной глади пруда.
Аннет пришпорила Ромашку, и встречный ветер ударил ей в лицо. Радость наездника, слившегося в одно целое со своим конем, наполнила девочку, заставила, забыв обо всем, нестись вперед, обгоняя само время. Так Аннет могла скакать бесконечно, но ее остановил голос Хендрика.
— Принцесса, пора возвращаться, иначе милорд начнет волноваться.
— Хорошо, Хендрик. Я только схожу к пруду и умоюсь, — ответила, раскрасневшаяся от быстрой езды девочка.
Над тропкой, ведущей к пруду, низко нависли ветви берез. В роще оказалось сумрачно и пахло грибами. В листве на пути девочки неожиданно загорелся маленький огонек. "Светлячок" — обрадовалась Аннет и вдруг заметила в шаге от тропы зайчонка. Лапа бедняги запуталась в силке.
— Не бойся маленький, я сейчас тебе помогу, — прошептала девочка. Словно понимая ее, зайчонок тихо сидел и ждал, пока Аннет распутывала петли, но едва почувствовав свободу, зверек стремглав бросился прочь.
— Зайчик в силки попал, но я его освободила, — рассказала девочка Хендрику о происшествии.
— Браконьеры шалят. Надо съездить в деревню, переговорить со старейшиной. Пусть наведет порядок.
Наездники неторопливо двинулись в обратный путь. Всю дорогу вокруг Аннет мелькал тот самый огонек из леса. Он появлялся то слева, то справа от нее, а иногда зависал прямо перед лицом девочки.
— Хендрик, смотри, за мной какой-то светящийся жучок увязался.
— Странный жук. Не нравится он мне, — Хендрик отогнал рукой огонек от Аннет и тот исчез в рябиновой роще.
Принцессу и ее спутника уже ожидали во внутреннем дворе дворце. Помогая спуститься девочке с лошади, конюх сообщил:
— Миледи, его высочество, просил вас, как только вы вернетесь, переодеться и проследовать в столовую. Милорд ждет вас к обеду.
Аннет быстро поднялась к себе, не желая заставлять отца долго ждать. "У Великих Лордов тоже жизнь не малина. От одних переодеваний за день устать можно" — подумала девочка, открыла дверь своей комнаты и от удивления замерла на пороге. На ее туалетном столике сидел и внимательно смотрел на принцессу умными глазами спасенный на прогулке зайчонок.
— 3 -
"Кто вы?" — прямо в голове у девочки прозвучали слова.
— Кто? Я? — удивилась девочка.
"Нет, вы. Вы все. Вас так много. Вы повсюду. Кто вы?".
— Мы люди.
"Люди... — разговаривающее с Аннет существо словно попробовало слово на вкус, — Любого из вас, люди, всегда окружает много подобных ему, а я еще не встречал никого, подобного мне. Почему так? Из-за такого я чувствую себя неуютно, мне чего-то не хватает".
— Может быть, тебе просто одиноко?
"Одиноко... Я не понимаю слово, но чувствую, какие эмоции ты вкладываешь в эти звуки. Да, я одинок".
— А кто ты? Ты волшебный зайчик? А может быть ты заколдованный принц и мне надо тебя поцеловать, чтобы ты снова стал человеком? Я читала о чем-то похожем в какой-то сказке.
"Принц...? Зайчик...? Наверно так вы, люди, называете существо, чей облик я принял. Нет, я не зайчик. Я не знаю, кто я и не знаю, как это получается, но могу стать любым, каким только пожелаю. Смотри".
Силуэт зайчонка окутала пелена густого тумана, а после того, как туман рассеялся, на месте зайца оказался воробей. Чудесные превращения шли одно за другим. Птичку сменил переливающейся всеми цветами радуги камень, затем на туалетном столике разлилась лужица воды и в заключении расцвела прекрасная желтая роза. Потом роза исчезла, и снова появился зайчонок.
"Я только не могу становиться таким как вы, люди. Вид этого существа я принял, потому почувствовал исходящее от тебя добро, когда ты встретилась с ним. Мне нравится, когда люди излучают добро".
— Ты видел, как я спасла зайчика во время прогулки? Где же ты прятался?
"Я не прятался. Я просто стал огнем. А потом я летел рядом с тобой".
— Так это ты был светящимся жуком! Но почему ты меня преследовал? Что ты хочешь от меня?
"Ты расскажешь мне про меня, ведь ты такая добрая".
— Значит, ты не знаешь, кто ты и хочешь, чтобы я узнала и рассказала тебе? А где ты живешь, ты знаешь?
"Сначала я жил за длинной водой. Река, так вы ее называете. Там хорошо, много зелени и много воды. Но потом там перестало быть хорошо. Люди любят огни. Они заставляют огни летать и смеются. Только ваши огни летают слишком громко. Я не люблю когда громко. Около меня начали летать огни, и тогда я пришел сюда".
"Он испугался праздничного фейерверка" — догадалась Аннет.
"Здесь оказалось много людей, и я хотел спросить их, — продолжил странный заяц, — Выбрал самого большого. Ведь чем что-то больше, тем больше всего оно хранит в себе. Прежде, чем спросить, надо подружиться, решил я и хотел сделать приятное большому люду...".
— Надо говорить: человеку. Большому человеку, — поправила существо Аннет.
"...Большому человеку. Я сделал его мысли живыми, но большой человек испугался своих живых мыслей и стал громким, а потом громкими стали все люди. Я не люблю когда громко, я люблю, когда тихо".
— Так вот кто напугал мадам Шортюк и устроил вчера погром! Спасибо, в результате на сегодня ты освободил меня от школы.
"Что такое школа?"
— Место, где люди получают знания.
"Мне нужно много школ. Я хочу получить все знания и не хочу от них освобождаться. Зачем ты хочешь освобождаться от знаний?".
— От знаний я освобождаться не хочу, а вот отдохнуть один день от школы очень даже приятно.
В дверь постучали.
— Миледи, стол уже накрыт и его высочество ожидает вас, — услышала Аннет голос служанки.
— Я вернусь после обеда, и мы с тобой договорим. Сиди здесь и никуда не убегай, — девочка шутливо погрозила зайчонку пальчиком.
— Здравствуй, милая! Как прошла прогулка? — лорд Зальцер радостно улыбнулся, когда дочь вошла в столовую.
— Спасибо, папочка, великолепно. Ромашка просто прелесть.
— Аннет, хочу представить тебя после обеда бабушке. Как я уже рассказывал, она сильно болеет. Все люди в старости болеют, ведь жизнь отнимает у них слишком много сил. Сейчас бабушке стало немного лучше, и она просила привести тебя к ней. Надеюсь, ты не откажешь ее просьбе?
— Я с радостью познакомлюсь с ней, папа, — ответила девочка, хотя предстоящая встреча немного пугала Аннет. "А вдруг я не понравлюсь бабушке, и она не захочет такую внучку" — тревожилась принцесса.
— Вот и славно. И очень вовремя. Утром я получил известие из столицы. В Мелотаун прибыл чрезвычайный посол Союза Королевств, и Совет Великих Лордов срочно собирается, чтобы заслушать его. Я буду вынужден оставить тебя ненадолго, дочь, а бабушка скрасит мое отсутствие и поможет решить тебе все вопросы, если они возникнуть. Хендрика я тоже оставляю с тобой. Он будет отвечать за твою безопасность.
— А как же ты, папа?
— Ничего. Лорд Вольдер исчез, а кто еще может решиться напасть на лорда Зальцера? Не волнуйся, со мной будет десяток воинов под командованием Джуни. Пусть заодно покажет столицу молодой жене и своей матери. Я разрешу ему взять их с собой. И еще, Аннет. Долгое время я не разрешал жить во дворце детям, так как их вид наполнял мою душу болью и напоминал о тебе. Теперь по моей вине рядом с тобой нет твоих сверстников и тебе не с кем играть и общаться. Я хочу исправить эту ситуацию. Скажи, кого из воспитанниц приюта ты хотела бы видеть? Кто из них являются твоими близкими друзьями? Пусть они живут во дворце и учатся вместе с тобой у мадам Шортюк. Боюсь, скоро ты устанешь от постоянного общения с таким старым занудой, как я.
Фредрик грустно улыбнулся.
— Что ты, папа! Ты самый молодой и самый лучший из всех пап на свете! Мне всегда интересно разговаривать с тобой. А в приюте у меня нет подруг. Девочки считали меня слишком странной и никогда не брали в свои игры. Я совсем не скучаю ни по ним, ни по жизни в приюте. Если честно, то я скучаю только по мальчишкам, с которыми бегала по пустырю рядом с приютом, да и то совсем немного.
— Хорошо, я придумаю что-нибудь.
Комната старой леди Зальцер находилась в самом дальнем крыле дворца, где ничто не могло нарушить покой и уединения матери Фредрика. Едва ступив в покои бабушки, Аннет почувствовала устойчивый запах лекарств и человеческой старости. Отец подвел девочку к высокой кровати, где полулежала пожилая женщина. Ее жидкие волосы были коротко подстрижены, на голове рядом с правым виском виднелась большая темно-коричневая шишка.
— Так вот ты какая, наследница дома Зальцер? — внимательные глаза впились в лицо девочки — Оставь нас, Фредрик. Я хочу поговорить с твоей дочерью наедине.
— Хорошо, миледи. Аннет, когда освободишься, зайди ко мне. Я хочу поцеловать тебя перед отъездом.
— А ты похожа на свою мать, — продолжила старуха, когда лорд вышел из комнаты. — Я недолюбливала Лизбет, мне казалось, она испортила жизнь моему сыну. Слишком красива и слишком умна, чтобы стать хорошей женой. Фредрик мог бы сделать великолепную карьеру, но слишком любил ее и всегда забывал о себе. Лизбет, только Лизбет и всегда все для Лизбет. Любишь ли ты своего отца, дитя?
— Конечно, миледи. Ведь он мой папа и у меня никого нет на свете ближе его.
— Знаешь, Аннет, не верь людям, которые говорят, будто только внуки приносят им настоящую радость. Чушь! Разве может быть кто-то дороже собственного ребенка, части твоей плоти. Про внуков твердят слепцы, не сумевшие увидеть, как их дети прекрасны, не разглядевшие в них свои чаянья и надежды. И тогда они пытаются разглядеть их в детях своих детей, а это уже совсем пустая затея. А я горжусь своим сыном.
— Значит, вы никогда не сможете полюбить меня, миледи? — глаза девочки налились слезами.
— Ты расстроилась и готова расплакаться, принцесса? Не торопи события. Советую тебе всегда дослушивать до конца, прежде чем делать выводы. Я просто хотела сказать, что не хочу любить тебя как внучку, это надуманная любовь. Я буду любить тебя, как собственную дочь. Я всегда мечтала родить девочку, Фредрика в юбке, но мечте оказалось не суждено сбыться до сегодняшнего дня. Перед смертью я обрела, наконец, дочь и умру счастливой. Подойди ко мне, я поцелую тебя.
Аннет подошла к кровати, и сухие губы бабушки коснулись ее лба.
— Не забывай, старуху и навещай меня чаще. Мужчины всегда останутся мужчинами, а две женщины Великого дома Зальцер всегда найдут, о чем пошептаться. Я столько всего повидала на свете и мне есть о чем рассказать своей наследнице.
"Ура! Я ей понравилась!" — пронеслось в голове у Аннет. Девочка успокоилась и вспомнила про странного зайчонка.
— Бабушка, — решилась спросить принцесса — А не знаете ли вы что за странное существо, может принимать обличье то птицы, то животного, то камня, то вообще неизвестно кого и разговаривать так, словно его голос сам звучит в твоей голове?
— Ах, Аннет, какая ты все-таки еще маленькая. Больше всего оно напоминает духов стихии, что обитали тысячу лет назад. Когда твой отец был даже младше, чем ты сейчас, я читала ему много древних сказок про них. Они наверно и сейчас еще хранятся в библиотеке. Поищи среди самых старых книг и тоже сможешь их почитать, раз ты так любишь сказки.
— 4 -
Слух о странных и даже волшебных событиях, связанных с исчезновением лорда Вольдера и гибелью монахов Ордена Хранителей Предначертания в течение месяца будоражил жителей города Мелотауна, столицы империи Совета Великих Лордов. Из уст в уста передавались леденящие кровь рассказы о том, как лорд Вольдер похищал из сиротского приюта девочек для совершения жертвоприношений. Что с помощью этих жертвоприношений он хотел вновь призвать на землю духов стихии и захватить власть в империи, но ему помешали монахи Ордена Хранителей Предначертания. Они ценой собственной жизни смогли остановить зловещие заклинания и закрыть дорогу темным силам стремящимся поработить людей. С особым умилением женщины рассказывали своим мужьям и подругам о том, как лорд Зальцер удочерил девочку, спасенную им прямо из-под жертвенного ножа. Сплетен было много, но не одна из них не соответствовала действительности. Это обстоятельство совсем не огорчало ни рассказчиков, ни слушателей, но темы пересудов когда-нибудь надоедают.
