— Так вот, если ты сейчас же не представишься, и не отпустишь хомяка. Я лично тебя к хреням спалю! — Во мне откуда-то взялась такая злость, что вопреки разуму, твердившему мне, что я полный дебил, пошел навстречу дереву, сжав кулаки.

— Я — ВЕЛИКЙЙ ЛА-ОРО-АР!!! — Заорало дерево в ярости и сжало хомяка так, что он пришел в себя ,а глазки на мордочке, и без того большие, выпучились до нереальности.

— А я — великий Дмитрий Донской!!! И мне уже плевать на то кто ты такой!!! — Заорал под стать ему я. Запахло знакомым уже сероводородом. Я уже было подумал, что сейчас куда-то телепортируюсь, но — нет. Вместо этого мои кулаки, сжатые до боли в суставах, вспыхнули двумя огненными факелами. Огонь не обжигал меня. Но я увидел, как вокруг моих рук начал шипеть и трескаться воздух. "Нехилая температура" — подумал я, а вслух сказал уже тихим спокойным голосом. — Я тебя предупреждал...

Я ударил в зубы этому древуроду с такой силой, что подумал — "мои кости не выдержат и поломаются как минимум в трех местах каждая", но перелома не произошло. Моя рука прошла сквозь древесину, как раскаленный докрасна нож сквозь масло. Дерево от соприкосновения с моей пылающей рукой моментально обуглилось и превратилось в пепел.

Серега, уже стоящий рядом с корнем, поднявшим Ваньку, как бы невзначай плюнул. Корень от кислоты начал пениться и через пару секунд просто отвалился! Ванька вздохнул свободнее, и начал выкарабкиваться из "радушных" объятий.

Ла-оро-ар смотрел на меня удивленно. Наверное, еще никто ему не давал так в зубы. Но его предупреждали.

— Хочешь в глаз? — Спросил я у него.

— ПОЩАДИ... — Пророкотало дерево обреченно. — ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ОТ МЕНЯ?

— Чтобы ты сидел смирно, и помалкивал, пока мы тут греемся!

— И ВСЕ? — Удивилось дерево.

— А ты можешь дать еще что-то?

— ВСЕ ЧТО ПОЖЕЛАЕШЬ.

— Ну-у-у... — Попытался придумать что-нибудь я. — Девушку эту видишь? Ей нужна одежда.

— ВСЕГО-ТО... — Ответил Ла-оро-ар, и тут же из ветвей, прямо перед Элли упала туника, штаны, плащ и сапоги. Присмотревшись я понял, что оно все сделано из тончайшей лозы, даже до сих пор остались небольшие листики.

— А ей холодно в этом не будет? — Мягко, но с небольшим нажимом, поинтересовался я.

— В ТАКЙ ОДЕЖДЕ ВСЕГДА ТЕПЛО И УДОБНО! — Сказало дерево не без хвастовства. — А ЕЩЕ ЭТА ОДЕЖДА ПОЛУЧШЕ ВСЯКОЙ БРОНИ! НИ ОДИН МЕЧ НЕ СПОСОБЕН РАЗРУБИТЬ ЛОЗУ ПРАРОДИТЕЛЯ ЭНТОВ!

В этот момент Элли расстегнула Серегину куртку, и мы разом отвернулись в смущении.

— И ты глаза закрой! — Сказал я Ла-оро-ару. Тот послушно закрыл дупла, и даже снова стал похожим на самое обычное дерево, только исполинских размеров.

Костюмчик на Элли сидел как по ней шитый, просто идеально. Подчеркивал все что нужно. А подчеркивать в ней было что. Простенький, но очень стильный.

— Можешь открыть глаза! — Скомандовал я прародителю.

— НЕ БУДУ ВАМ МЕШАТЬ! — Раздалось откуда-то из глубины дерева. — И ВОТ ВАМ ПОСЛЕДНИЙ МОЙ ПОДАРОК.

Из ветвей, что-то снова упало. Я подошел и поднял те два предмета, что упали в траву. Это оказались полностью растительный лук и такой же колчан со стрелами. В колчане их было всего три. Я достал одну и повертел в руках. Идеально прямая веточка, оперенная тремя мягкими листиками. На другой стороне веточки тоже листик, с виду острый. Я прикоснулся к его кончику пальцем, и из пальца тут же выступила капелька крови. "Острый!" — подумал я. Хотел было запихнуть эту стрелу обратно в колчан, но там снова было три стрелы. Ага — значит, запас стрел постоянно пополняется. Это — хорошо. Но из лука стрелять никто наверняка не умеет. Хотя...

— Элли. — Обратился я к девушке.

— Что?

— Из лука стрелять умеешь?

— Да, а что?

— Ну тогда на, играйся.

Я протянул девушке лук и колчан. Она взяла их с каким-то религиозным трепетом. Перекинула колчан за спину. Попробовала тетиву. Та с готовностью поддалась. Ощущение сложилось, что Элли для этого не приложила абсолютно никаких усилий. Судя по удивленным глазам Элли, именно так оно и было.

Девушка достала стрелу и сделала пробный выстрел. Стрела с готовностью ушла куда-то в пелену дождя. И только тетива радостно звенела. Элли обернулась, в ее глазах были благодарность и восхищение.

Я улыбнулся ей в ответ, мол, пользуйся на здоровье, а в голове промелькнула мысль — "а может и я бы справился с этим волшебным оружием?"

— Слышь ты, Лаороар, а у тебя случаем поесть ничего не завалялось? — Вспомнив о пустом желудке, обратился я к дереву. Ответа не последовало, но по прошествии нескольких секунд, откуда-то из кроны дерева упало несколько яблок. — И на том спасибо. — Пробубнил я.

Хомяк тут же бросился собирать яблоки. А потом "зверь" о чем-то задумался, аккуратненько сложил собранное рядом с собой, посмотрел на дерево и спросил:

— Так ты яблоня? — В ответ ему на голову свалилась огромная груша. — Нет не яблоня... — Резюмировал Ванька.

Часть вторая.

Глава 11.

Мы продолжали медленно продвигаться на Юг. Очень сильно хотелось курить. Я ведь уже, столько дней не курил. День, два... в общем много. От этого у всех нас, кроме, само собой, Элли, нервозность была повышена. Серега постоянно срывался на хомяке, тот огрызался, обещал, что когда станет снова самим собой, то всенепременно надает змею по ушам. Витек совсем озверел и не подпускал к себе никого кроме Элли. Обещал сильно покусать. Меня уже не трогал даже Сергуня. После того, что они недавно увидели, у всех поприбавилось уважения ко мне! Я и сам стал себя побаиваться.

Вокруг по-прежнему, уже который день тянулась степь, хотя горы впереди заметно приближались. Дождь шел постоянно, но стал просто моросящим. Хотя именно моросящий дождь обычно выводит из себя сильнее, чем самый сильный ливень.

Элли постоянно практиковалась в стрельбе из новоприобретенного лука. И это у нее выходило, надо сказать, довольно хорошо. Хотя я все больше и больше подозревал, что это вовсе не девушка так искусно обращается с оружием, а сам лук волшебным образом, "понимает", ее намерения, и попадает цель.

Правда, какая собственно нам-то разница? Все равно благодаря кому мы постоянно оставались сытыми. Ведь на завтрак обед и ужин у нас обязательно было жареное мясо разнообразных животных. Помимо того, Элли очень хорошо знала растущие тут травы. Так что на отсутствие специй мы не жаловались. Но как же не хватало банальной соли!

Когда-то, помню, я мечтал о том, чтобы вот так — по рыцарски, блуждать по миру, быть героем, питаться мясом. А вот теперь не отказался бы и от картошечки жареной. Быстро же я пресытился геройской жизнью! А когда я поинтересовался, не растет ли где-нибудь поблизости картошка, Элли посмотрела на меня полными удивления глазами и спросила — "а что это такое?". Я все понял и отстал от нее. Значит помидоров, табака, кукурузы и тому подобного тут тоже нет. Жаль, придется бросать курить.

Хотя один раз мы проходили мимо обширного поля конопли, но, наверное, все-таки к счастью, никто из нас начинающим наркоманом не был. Да не подсели бы мы на что-нибудь более тяжелое, ибо нет тут, наверное, никакого героина и тому подобной дряни. Слава богу. А еще нет СПИДа, на что я тоже искренне надеюсь! Это же вообще замечательно! Хотя, а смысл? Все равно никто не посмотрит, кроме как с отвращением на нас — исчадий ада. А то еще и проклянут, да крестным знамением наградят. И это, кстати, не самое страшное.

Я снова подумал о том, что не мешало бы, в тот злосчастный вечер, в который мы повстречались с Ромашкой, остаться дома и вместо того, чтобы пить портвейн — попивать горячий кофе и любоваться странностям погоды из своего окна на кухне. А там так тепло, уютно, никто не собирается меня убивать, всегда есть, что поесть, да и спать не приходится на сырой, холодной земле. И в данный момент я, наверняка, был бы не среди этих оболтусов, а со спокойной душой прогуливался по набережной, а они, в свою очередь, расхлебывали все это сами. И мне было бы до жути неинтересно! Потому, что они, сволочи, хрен его знает где, а мне осталось бы поминать их "незлым — тихим словом", и голову сломать уже, где они шастают так долго, и почему до сих пор не позвонили! Я даже представить бы не мог, во что они вляпались!

Но посмотрим правде в глаза: вляпались не они, а МЫ! Соответственно, до поры до времени можно забыть о всевозможных прелестях цивилизации и...

— Митяй... — Прорычало что-то рядом. Меня передернуло. Это был Витек. Я сделал вид, что ничего не произошло, но это получилось не очень убедительно.

— О чем задумался? — Продолжил вервольф.

— Да так, грустно как-то. И домой хочется. А помимо того... как бы так сказать... я ведь не привыкший к такой жизни. Это вы с хомяком в армии всего навидались, да и Серега всю жизнь мечтал умереть геройской смертью. А я ведь не такой. Может на словах — да, а на деле... а что такое?

— Да ничего. Пр-р-росто когда мы попали сюда, стали какими-то уж очень злыми... друг на друга.

— Это понятно! Каждый считает что прав именно он... Это закономерно! В каждом из нас скрывается отъявленный эгоист. Причем, очень плохо скрывается!

— Но это — не пр-р-равильно! — Прорычал Витек очень грустно. Странно наблюдать за тем как разговаривает волк. Он старательно пытался выговаривать слова, но это у него получалось как-то уж слишком по-звериному. Странно, что он вообще умеет разговаривать. Я лично читал, что оборотни в зверином обличьи теряют способность говорить. А тем временем Витек, не на долго задумавшись, продолжил. — Должно же быть наобор-р-рот. Мы должны поддер-р-рживать др-р-руг др-р-руга. А мы...

— Да не напрягайся ты так! Все наладится. Вот найдем Ромашку, вернемся домой, снова выпьем родной наливки за победу, и все будет хорошо. — Я постарался, как можно искренней улыбнуться.

— Ты пр-р-равда так думаешь? — Сказал Витек, и посмотрел на меня полными грусти глазами.

— Как?

— Что мы вернемся... все... — Перед словом "все" он протянул очень многозначительную паузу. У меня челюсть упала на грудь от внезапного осознания того, что эта проблема настолько реальна — эта опасность повсюду. Я тут же вспомнил хомяка, которого сдавливало корнями того бешеного дерева. В голове застучали молоточки. А вдруг все повернулось бы совсем не так? Ведь никто из нашей четверки второй жизнью не обременен. А я вел себя так, как будто играл в какую-то "Диаблу". Как будто можно было все начать с запланированного ранее "сейва".

Витек пошел дальше. Как непривычно было смотреть на Витька, который стал совершенно другим, с того момента, как мы попали сюда. Он ведь был простым. Можно даже сказать недалеким. Именно таким я помнил его в нашем мире. Но именно ему пришла мысль поражающая своей правдивостью и жестокостью! Не многомудрому Сергуне, не все-всегда-знающему Ваньке, и не мне, который считает себя не менее многомудрым, чем Серега, а может даже и более, а именно Витьку. Хотя это вполне логично. Мы бы за своей гордыней просто не смогли бы заметить того, что какая-то там смерть угрожает великим Нам... мне стало не по себе.

За этими мыслями я и не заметил, как ткнулся в спину внезапно остановившемуся Сереге. Но он не обратил на это внимания. Я выглянул из-за его спины и прозрел.

Перед нами открылся просто неимоверный вид. Мы стояли почти на краю обрыва. Он начинался где-то за горизонтом с одной стороны, и заканчивался все так же за горизонтом, с другой. Я подошел к краю, и у меня тут же закружилась голова. Странное место: внизу, на расстоянии где-то метрах двухстах была земля, но обрыв был настолько отвесен, что о спуске даже и думать нечего. Внизу было такое же поле как и тут, видно, было что там справа начинается лес, и даже есть какие-то населенные пункты. Возможно, это были деревушки, а может даже и огромные города, отсюда трудно различить. У меня сразу сложилось впечатление, что мы оказались на стыке двух тектонических плит.

А вдали начинались горы, над которыми уже краснели тучи, что не могло не напомнить нам о приближающейся ночи. Мы огляделись по сторонам: благо дождь на время прекратился и было видно значительно лучше.

— Чщ-щто-то ты не говорила нам о том, что тут такой вот с-с-сюрприз. — Прошипел Серега, даже не глядя в сторону Элли. Та виновато пожала плечиками и ответила.

— Я сама не знала. Я так далеко никогда не заходила. Извините.

Тем временем раздался радостный крик Ваньки, который с интересом исследовал обрыв.

— Эй, там замок!

Мы посмотрели в ту сторону, куда указывал Ванька. Там и правда, на самом краю обрыва, оказался замок, или что-то в этом роде. Но не замок был тем, что могло бы нас заинтересовать, мы скорее обошли бы его стороной, мало ли какая инквизиция там скрывается, а то, что из него вниз по обрыву вели ступени, вырубленные прямо в отвесной естественной стене. Их можно было заметить, только посмотрев прямо с границы обрыва.

Странно было другое: почему мы не заметили это строение сразу? Хотя, конечно, оно чем-то напоминало обыкновенную скалу, да и дождь моросил. Но не на столько же, чтобы не заметить такое строение в столь видимом месте!

Тут я заметил, что Элли начало трясти, она с ужасом смотрела в сторону этого странного замка.

— Элли, что с тобой? — Спросил я, начиная волноваться.

— Это мертвый монастырь! — Проговорила она как будто сама себе. — Монастырь призрак! Он появляется там, где ему нужно. Он показывается только тогда, когда кто-то должен умереть.

По моей спине пробежал табун мурашек, но совладав с собой, я сказал.

— Значит, там кому-то придется умереть!

Все уставились на меня как на полоумного, и мне пришлось пояснить свои слова.

— Кому-то, но не нам! Идем! — Я пошел первым.

* * *

Когда мы подошли к монастырю, ночь уже полностью вступила в свои права. Здание оказалось просто огромным, мы дошагали до ворот метров пятнадцати высотой. Со стены наверху на нас смотрели с дикой злобой в глазах разнообразные горгульи. Мне казалось, что они живые и могут, ни с того ни с сего, кинуться, и разорвать нас на части своими огромными каменными когтями. Но ни одна из них даже не шевельнулась, когда мы постучали в ворота.

Из глубины здания раздался грохот. Мы даже не сразу поняли, что это всего лишь стук в ворота разнесся по зданию, многократно отражаясь от стен, вместо того чтобы затихнуть, вырос в мощный звук и вернулся в ворота, заставив их содрогнуться.

Я дрогнул тоже.

— Мрачщ-щновато! — Сказал Серега, озвучив мои мысли.

— Да уж! — Сказал Витек.

— А может, пройдем как-то по-другому? — Застенчиво попросила Элли.

— Да чего ты так испугалась? Это же всего лишь звуковые искажения огромных залов. Так всегда бывает. — Обнадежил ее хомяк. Хотя по нему было видно, что он сам не поверил в то, что сказал.

— А кто полезет в окно? Чщ-щерез двери мы явно не пройдем. — Прошипел Серега.

— А давайте самого умного. — Предложил я и многозначительно посмотрел на Ваньку.