Возвращение призрака

— Кстати, вот у меня тоже кое-что есть. Вы не поверите, но маглы в производстве сладостей добились немалых успехов. Предлагаю попробовать.

Глаза у всех загорелись. Крэбб с Гойлом вопросительно косились на Драко, а тот находился в некотором сомнении. Ха, убедить ребёнка всё-таки попробовать конфеты, не так уж и трудно, что я и проделал.

— Мистер Малфой, вы, несомненно, в курсе, что магический мир полностью не обеспечивает себя продовольствием? Скорей всего не потому, что не может, а потому что проще закупиться у маглов.

Тот кивнул в ответ. Даже если и был не в курсе, то при такой постановке вопроса не стал бы этого признавать. А я продолжил:

— Следовательно, употреблять магловскую пищу не зазорно даже для представителей самых древних и чистокровных родов. Но поскольку разных конфет тут много, предлагаю мистеру Крэббу и мистеру Гойлу, как специалистам, продегустировать их и предложить вам лучшие.

Идея всем понравилась. Особенно специалистам. Это они, получается, не просто так будут магловские конфеты жрать, а спасать шефа, буквально рискуя жизнями и здоровьем. Крэбб и Гойл наворачивали конфеты за обе щёки и высказывали своё мнение. Драко пробовал самые лучшие, кивал и соглашался. Гермиона не отказывалась ни от магических, ни от моих. Видно раньше не имела такой возможности, ведь это вредно для зубов. Ну и я пробовал кое-что.

Нас опять прервали. На этот раз совсем не вовремя. Как нетрудно догадаться, идиллию разрушил один рыжий, буквально ворвавшийся в купе и начавший всех обвинять во всём, чём только можно, но в основном, что без него.

Глава 11. Хогвардс-экспресс.

Часть 4. Гитлер, Гриндельвальд и Гермиона Грейнджер — враги человечества.

Сначала несколько вопросов к знающим канон.

Где сейчас карта мародёров? Ещё у завхоза или уже у близнецов? Стоит ли идти к Филчу с бутылкой виски или сразу пытаться выкрасть у Уизлей? Если красть (возвращать отцовское наследство) то как это лучше сделать?

Досталось всем. Малфоя обозвал тёмным магом, слизнем и пожирателем смерти (запрещённая в магической Британии террористическая организация). Крэбб и Гойл были обозваны точно так же за компанию. Гермионе же досталось куда больше. И не удивительно, Рон её всегда ревновал из-за того, что он не единственный друг героя. Оказалось, что она грязнокровка, пытающаяся втереться в доверие Гарри Поттеру из-за конфет. Ну и я. Как я могу есть конфеты в компании тёмного мага и грязнокровки, когда есть Рон, мой лучший друг?! В конце дошло до того, что это были вообще его конфеты.

Возникла мысль, предложить ему не плакать и фантики себе собрать, раз уж сами конфеты мы съели. Тем более что этих фантиков тут было уже великое множество. Но не стал этого делать. Вот если бы Драко додумался, тогда да, самое оно, а мне нельзя. Гарри Поттер — хороший добрый мальчик и ни над кем не издевается. Так что промолчал, оставив заметку в памяти, позже передать идею про фантики для Уизли тем, кто её не постесняется озвучить.

Трудно сказать, что больше не нравится Драко Малфою, грязнокровки или предатели крови. Сильно подозреваю, он и сам не знает, просто ориентируется на отца, которому хочет подражать. Скорей всего маглорожденных он не любит куда больше. Ведь предатели крови обычно древние, чистокровные и благородные. Однако Гермиона его не провоцировала, да и я внимательно следил, уводя разговор в нужную сторону.

Смог бы я погасить неизбежный конфликт от явления Рона Уизли? Не знаю, может быть и смог, или хотя бы сильно минимизировал. Только зачем? Рон и Драко показали себя во всей красе. От вежливости не осталось и следа. Оскорбления и обзывания сыпались с обеих сторон. Однако в красноречии всё-таки лидировал блондин, а не рыжий. Даже странно, у того куча братьев и ругань у них обычное дело, опыт точно больше, но нет.

Это позже маги, чуть что выхватывают палочки, в одиннадцать лет, такого рефлекса ещё не выработано. Когда у Рона кончились слова, он полез с кулаками. Успел даже ударить оппонента. Пока шла словесная перепалка, Крэбб и Гойл в ней не участвовали, но как только дошло до драки сразу влезли и вышвырнули рыжего из купе. За ними последовал Малфой, видимо продолжать дискуссию новыми аргументами.

— Гермиона, я быстро, только гостей провожу, — сказал девочке, выходя следом.

Зачем мне вообще нужны эти аристократы или древние чистокровные? Если честно, лично мне они нравятся не сильно. Однако полезные знакомства можно завести в основном среди них. Это как чистокровные, в смысле, коренные европейцы и мигранты из исламских-африканских стран. К самим европейцам я отношусь в основном негативно, так как они всегда были и остаются врагами России, но в конфликте с мигрантами всё же скорее приму их сторону. Вот и маглорожденные, тащащие в магический мир собственные правила и не желающие принимать тут устоявшиеся, ничуть не лучше тех мигрантов.

Рыжий был повержен и уже убегал, выкрикивая издалека обещания, что он сделает со слизнями, когда поймает их в следующий раз. Мы тоже немного отошли от купе.

— Мистер Малфой, Крэбб, Гойл, прошу прощения за это недоразумение.

Ну да, как хозяин купе извиняться пред гостями должен я.

— Вы не виноваты, мистер Поттер, — в ответ поклонился Драко.

— Ещё хочу поблагодарить, за оказанные мне услуги.

Драко изобразил вопрос, мол, какие такие услуги он уже успел оказать?

— Во-первых, вас, мистер Малфой, за снисходительное отношение к мисс Грейнджер. Конечно, мы с вами оба прекрасно понимаем, что ваше снисхождение на самом деле было не к маглорожденной, а ко мне. Один чистокровный может с пониманием относится к чудачествам, слабостям и даже вредным привычкам другого чистокровного. В конце концов, мы англичане и нам вполне простительно быть немного эксцентричными.

Драко аж засиял. Ну, конечно же, это он не с гразнокровкой мило беседовал, а проявил снисхождение к странному поведению Поттера, который жил у магловских родственников и нахватался там всякого. Прекрасное оправдание перед самим собой, перед отцом и перед другими чистокровными. Уж он-то им теперь объяснит, а если не поймут, то выходит, не такие уж они чистокровные.

— Такая мелочь не стоит благодарности, — ответил он радостно. — Я всё прекрасно понимаю и готов оказать услугу другому чистокровному.

— Во-вторых, благодарю вас, мистер Крэбб и мистер Гойл за то, что избавили меня от Уизли. Быть знаменитостью может и приятно, но есть и свои недостатки. Некоторые поклонники слишком назойливы. Вобьёт себе такой в голову, что мы лучшие друзья и никак не переубедить.

Те тоже заверили, что это мелочь, не стоящая благодарности.

— Я, конечно, мог бы и сам ему в морду дать, но увы, тот же статус героя накладывает некоторые ограничения. Вынужден быть примером для подражания и хорошим мальчиком, который со всеми дружит. И что мне с этим делать? Согласитесь, что лучше в подругах маглорожденная из приличной семьи, чем Уизли.

С самим выбором они могли и поспорить, но отнеслись с пониманием. Тем более что статус накладывает обязательства чистокровным объяснять не надо, сами прекрасно знают.

— Поэтому буду благодарен, если и впредь станете избавлять меня от назойливости рыжего. Причём желательно, чтобы он начинал обзываться первым. Ну а благодарность, как и любой благородный металл, можно отлить в конкретную форму. С меня магловские конфеты в любых количествах.

Меня заверили, что Уизли побить они и бесплатно с удовольствием, а уж за конфеты тем более. Малфой же гарантировал, что Рон точно начнёт обзываться первым. Уж это он обеспечить сможет. Я поверил, этот точно сможет, особенно если поставит себе целью не поддаваться на провокации оппонента, а спровоцировать того самого.

Распрощавшись с будущими слизеринцами, вернулся в купе. Где на меня тут же набросилась Гермиона. Её интересовало всё. И что это сейчас было, и кто такие грязнокровки, и подробности про предателей крови, и то, что я тот самый Гарри Поттер, про которого она всё знает. Говорила вперемешку и сумбурно.

— Постой, Гермиона, давай по порядку иначе ничего не получится. Согласна?

— Согласна.

— Начнём с того, что это сейчас было. Можно сказать, что типичное поведение большинства грифиндорцев вообще и Уизли в частности, но чтобы объяснить подробней для начала небольшая аналогия, хорошо?

— Хорошо, — согласилась Гермиона.

— Ты слышала, что у Британии нет постоянных врагов и постоянных союзников, а есть только постоянные интересы?

— Да, слышала. Это сказал Генри Джон Темпл, виконт Палмерстон в 1848 году. На самом деле ты привёл сокращённый вариант, а полный звучит так: Поэтому я утверждаю, что недальновидно считать ту или иную страну неизменным союзником или вечным врагом Англии. У нас нет неизменных союзников, у нас нет вечных врагов. Лишь наши интересы неизменны и вечны, и наш долг — следовать им.

Ха! Слышала, полностью согласна и даже цитирует. Выходит в том, чего я хочу, её будет убедить даже легче.

— Ну, так вот, следуя своим вечным интересам, Англия помогла прийти к власти Гитлеру. План был прост, сначала его руками уничтожить Советскую Россию, а потом самим уничтожить уже его. В результате и слава спасителей Европы от нацизма, и огромная экономическая выгода. Только что-то пошло не так. И Германия, и Россия оказались куда сильнее, чем рассчитывали английские лорды. Да и их заокеанские кузены вмешались. Европу и мир от нацизма спасли русские, деньги на этом заработали американцы, англичане только и смогли не оказаться на скамье подсудимых. Сомнительное достижение, учитывая, что воевавшие на стороне Гитлера французы тоже себя в победители записать сумели.

— Но... — начала было Гермиона.

— Стоп! — прервал я её. — На данную тему можно говорить много и долго, но мы сейчас не об этом. Дай сначала закончить аналогию, хорошо?

Та кивнула, и я продолжил:

— Теперь представь, что тебя, Гермиону Грейнджер обвиняют во всех преступлениях нацизма. Это ты лично развязала Вторую Мировую войну, это ты лично строила концлагеря, это ты лично убила от тридцати до пятидесяти миллионов русских. Только потому, что ты тоже англичанка. Как тебе такие обвинения, справедливые?

— Нет, конечно! — Возмутилась девочка. — Полная чушь!

— Вот именно, чушь. Рад, что ты так думаешь и полностью с тобой согласен.

— Тогда зачем?

— Сейчас объясню. Мы как раз подошли к тому, что это было. Просто будущий грифиндорец Рон Уизли, обвинил будущего слизеринца Драко Малфоя во всех грехах только на том основании, что он будущий слизеринец, а все тёмные маги учились именно на том факультете.

— Но я читала, что на Слизерине действительно учились многие тёмные маги, — возразила Гермиона.

— Конечно, учились, как и на Грифиндоре, причём ничуть не меньше. Всё-таки раньше это был боевой факультет, где же им ещё учиться? Да и на Ревенкло их хватало, наука и тёмная магия часто синонимы. Зато на Пуффендуе их училось меньше всего. Вот где самый светлый факультет! Позже, читая биографии тёмных и светлых магов, обращай внимание на их факультеты, если тебе это так интересно. Можешь даже личную непредвзятую и независимую статистику составить. Но мы ведь сейчас говорим не об этом, правда?

— Эээ... да, — сказала девочка, которая явно уже забыло, о чём был спор в самом начале.

— Ещё ни на каком факультете не учащегося Драко обозвали тёмным магом потому что на Слизерине в последнее время такие маги были. Да и тебя, вон, грязнокровкой обозвали. Это справедливо?

— Нет! — уверенно ответила Гермиона. — А кто такие грязнокровки?

— О, это одно из самых грязных оскорблений в магическом мире. Так чистокровные называют маглорожденных. Иногда по делу, а часто просто чтобы оскорбить.

— Но это несправедливо! — возмутилась девочка.

— Полностью с тобой согласен, — ответил я. — Ну, может кроме тех случаев, когда заслуженно. И заметь, так тебя обозвал Рон, при том, что Уизли позиционируют себя редкостными маглолюбами. Про Малфоев же общеизвестно, что они маглов недолюбливают. И как тебе поведение Драко? Если не считать последнего момента, когда его явно спровоцировали.

— Нормальный вежливый мальчик, — признала Гермиона. — Ну, может быть, слишком официально себя ведёт.

— Он наследник рода и получил соответственное воспитание. Думаю, ты заметила, что я и сам стараюсь себя вести так, когда разговариваю с ним. Кстати, у меня есть книжка по этикету. Там как раз все правила описаны, как и с кем нужно себя вести. Позже напомни, я тебе дам почитать.

Ну, всё, можно не сомневаться, обязательно напомнит. А книгу, которую попросила сама, воспримет более серьёзно, чем ту, которую ей подсунули. Хотя я именно и подсовываю. Потом разговор опять вернулся к моей аналогии про Вторую Мировую войну.

— Я читала, что на самом деле всё затеял Тёмный Лорд Гриндельвальд.

— Ага, и его лучший друг светлый волшебник Дамблдор, — тут же вставил я. — Поговаривают, что они в своё время были любовниками, потом разругались и та война как раз по этой причине и произошла. Как тебе такая версия?

— Тоже полная чушь, — выдала Гермиона. — Как можно такое говорить о Дамблдоре?

— Согласен, чушь, по таким причинам войны не происходят, хотя, как повод может и сойти. Вообще маги могут думать что угодно, но ты маглорожденная и должна понимать, масштабы магического и нормального мира несопоставимы. Любая магическая война с точки зрения маглов похожа на войну мелких мафиозных кланов или террористических организаций. Да и то не всегда потянет. Просто маги воспользовались ситуацией и под шумок сводили свои счёты. Нередко привлекая маглов, рассчитывая, что война спишет нарушение статута секретности. Не из-за ссоры двух любовников, конечно, тут ты права, чушь полная.

Главное сказать собеседнику, что он прав. Это и на взрослых действует, а уж на детей тем более. И про Великого Светлого сказать, что он точно не виноват. То есть война не из-за его сексуальных предпочтений произошла. Позже, когда Гермиона наконец узнает, что директор того, уже не совсем директор и давно убит, и в прессе начнут вспоминать все его прегрешения, может и не будет воспринимать так сильно в штыки.

Потом опять вспомнили про предателей крови. Вернее не про них, а про то, что этот титул выдаёт сама магия. Гермиону заинтересовала концепция разумной магии, которая за всеми следит и всё решает.

— Не обязательно, — высказал своё мнение я. — Даже скорей всего нет.

— Но тогда как?

— Всё не просто, всё ещё проще. Вот закон всемирного тяготения, по-твоему, разумен?

— Точно нет. Это же закон природы, как он может быть разумен?

— Вот и с магией так же. Маги сами следят за соблюдением данных клятв и обетов, а если нарушили, их наказывает магия, но вовсе не потому что разумная. Это как с кувалдой?

— Какой ещё кувалдой? — не поняла девочка.

— Человек сам следит, чтобы не ронять кувалду и других тяжёлых предметов на ногу. Но если вдруг уронит, то закон всемирного тяготения позаботится о наказании. И разумным ему для этого быть не нужно.

— Ты мне книгу обещал, — вдруг вспомнила Гермиона.