Змейка с варганом

Начала, конечно, с Панциря — теперь, когда я знала, что он проклят, меня совершенно не грела мысль всё время таскать его в руках.

Засунув Панцирь в рюкзак до предела, пошевелила этой "палкой", уже не удивляясь, когда даже довольно длинным Панцирем не смогла нащупать границ рюкзака. И, конечно же, сеточный режим по-прежнему показывал, что рюкзачок пуст.

Отпускала Панцирь с некоторой опаской: побаивалась, что, раз рюкзак без границ, предмет может куда-нибудь провалиться, затерявшись в бесконечном пространстве. Но нет, как отпустила, так потом и сжала ладонь на предмете. Никуда он не девается.

Теперь клубочек.

А вот и ещё одна странность: его получилось упихать уже не так глубоко, как предыдущий предмет, словно бы Панцирь создал вокруг себя "бесполётную зону", не позволяя к себе приблизиться.

На миг встревожилась: а вдруг я больше никогда не смогу до него добраться?! Но, отпустив клубочек, с облегчением поняла, что теперь рука движется свободно, и Панцирь уже доступен.

Вообще, рюкзачок потрясал. Это не то что наши обычные, немагические сумки, о нет! Здесь предметы не перемешивались, не перепутывались, не прилипали друг к другу. Каждый из них лежал ровно на той глубине, куда его помещали, создавая вокруг себя некоторое количество пустоты. Более того, рука свободно проходила сквозь верхние предметы, если их не требовалось брать! Вот например сейчас я чувствовала, что "погрузилась" до клубочка, и если сожму ладонь, то он окажется прямо в ней. Но вместо этого просто двигаюсь дальше, и... уже ощущаю Панцирь. Причём даже не касаясь его! Я просто знаю, что он прямо здесь.

До чего же замечательная вещь!

— Потерян предмет: Нить Шеши.

Всё-таки потерян?! А я уж было обрадовалась, какой рюкзак замечательный... Лихорадочно сжав пальцы, ощутила, как чешуи коснулся клейкий комок.

— Получен предмет: Липкая воздушная нить, — подсказал Кьер.

Достав эту липучку, я увидела лишь пустую ладонь. Но, похоже, это всё тот же клубок, только он оплавился, что ли... Или размяк. Нить по-прежнему можно было отмотать, хотя она прилипала ко всему, словно бы густо намазанная клеем. А ещё она теперь рвалась. Причём довольно легко.

Думаю, это просто магия постепенно иссякает. Наверное, ещё через какое-то время нить и вовсе развеется.

С этими мыслями засунула липучку обратно в рюкзак, вытерев липкие пальцы прямо о собственный хвост.

— Ну как, нравится? — жрец скалил клыки в довольной улыбке, наблюдая за моими экспериментами.

— Ещё бы! — разве может не понравиться такое чудо?

— Теперь роба. Одевайся.

Постойте-ка, вот эта мешковина — на самом деле одежда? Ну да, точно. Грубая и не слишком красивая, по зрелищности уж точно уступает чешуе. Интересно, зачем вообще её носить? Жрец-то понятно, вроде как символ статуса, да и карманы нужны. Архонт — тоже понятно, он воин, у него вообще полноценный доспех.

Но мне зачем? Ну ладно, раз положено, не буду спорить.

Интересно, подумала я, взяв робу в руки, а гребень-то как? Он разве не помешает мне надеть всё это?

Оказалось, нет: на спине располагалась прорезь, сквозь которую он отлично пролез!

А я в очередной раз поняла, что и здесь не обошлось без магии: попасть руками в рукава оказалось сложнее, чем гребнем в узенькую щёлочку вдоль спины. Он словно сам скользнул куда требуется. Да и вот что ещё удивительно, если щель вдоль всей спины тянется, каким образом роба не разваливается надвое? Ответ явно напрашивается — одежда зачарована.

И это здорово. Какой бы неудобной она ни была, но это же магия! Самая настоящая. Уже одного этого достаточно, чтобы носить не снимая. Да и кто знает, какими ещё чудесными способностями обладает или может обладать такая роба. Это же сказочный мир, тут всякое возможно, так что зря я ещё думала, стоит ли её надевать. Конечно же стоит!

Одевшись, завязала шнуровку, затянула потуже пояс. Потом немного повертелась на месте, проверяя, не сильно ли мешает новая одежда. Не придётся ли мне теперь ползать только на одном хвосте, не ложась на живот? Это же так медленно...

Но чудо-одёжка оказалась на высоте, почти не ощутима. Разве что грунт стал чуть хуже чувствоваться, а так просто отличнейшая вещь.

Так, теперь завязать рюкзачок, перебросив его через плечо. Ну, вот прям как змейкой и родилась. Зеркальце бы... Тут конечно вокруг вода — река или там болота, но отражает она не так хорошо, как могло бы показаться. Толком ничего не рассмотреть. Ну и ладно.

Выпрямившись, внезапно заметила, что архонт всё ещё смотрит на меня внимательным таким взглядом.

— Что уставилась? — недовольно прошипел он.

Уставилась?! Да он же сам на меня глядит! Повернулась к жрецу, ища поддержки. И она не замедлила себя ждать:

— Архонт Сарш, — укоризненно произнёс хранитель, — ну как она может на тебя смотреть, если даже не владеет Созерцанием? Научил бы уже, что ли...

— Созерца-ание? — нехорошо прищурился змей. — Х-ха! Да ей потребуется сто тысяч лет, прежде чем хотя бы приблизиться к Созерцанию. Сам-то хоть помнишь, сколько времени на него потратил? "Научи", да... Нашёлся умник.

Я непонимающе переводила взгляд с архонта на хранителя и обратно. О чём это они? К счастью, тут есть кому внести ясность.

— Кьер, что-с такое "сосерцание" и сачем мне его-с учить?

— Базовое умение, характерное для некоторых рас, таких как наги и дроу, — сразу же откликнулся грифон. — Селф-бафф, увеличивает точность и целеустремлённость, но снижает внимательность и интуицию. Учится уже на первом уровне, и применяется до пятидесятого включительно, после чего обычно заменяется чем-то более полезным.

Ну, в общих чертах понятно.

Змеи меж тем продолжали вовсю ругаться. Хорошо так, со вкусом. Может, это у них просто обычаи такие, что общаться именно так полагается?

— Отстань уже от меня! — сжал кулаки архонт. — Редкостный зануда. Как только Шеши тебя терпит?

— Архонт Сарш, я всё же считаю...

— Чтоб тебя! — раздраженно дёрнул хвостом змей. — Ну ладно же...

Я даже сообразить ничего не успела, как мне прямо в руки сунули какой-то булыжник. Да ещё как сунули — меня аж на два шага отбросило, и ладони заныли.

— Смотри! — даже не дав опомниться, прошипел архонт, нависая надо мной всей своей массой.

— К-куда-с?

— Да не на меня! На камень смотри!

— Получен предмет: Таинственный камень, — подсказал грифон.

Скорее уж "получено предметом", мимоходом подумала я, всё ещё не понимая, чего от меня вообще хотят. Но, тем не менее, послушно уставилась на булыжник. Тяжёлый, жёлтого цвета, с местами просвечивающей поверхностью, он сильно напоминал засохший ком древесной смолы. И к чему это?

— Продолжай смотреть! — зашипел архонт, едва я подняла взгляд. — Не отвлекайся. Смотри, пока не увидишь.

Поспешно утыкаюсь носом обратно в камень и осторожно спрашиваю:

— Увижу... что?

— А вот это ты мне должна сказать, — злорадно усмехнулся архонт. — Как увидишь — сама поймёшь. Так что смотри. Смотри, пока не увидишь.

Смотрю. Хотя чёрная фигура за спиной не сильно-то способствует спокойному осмотру. Так я точно ничего не высмотрю. Хотя...

— Сетка! — а ну-ка, что тут?

Камень изрядно удивил. Судя по внешнему слою, тут и впрямь немало от янтаря или чего-то в том же духе. Но вот дальше... Модель камня оказалась чрезвычайно сложной, в несколько слоёв, а в центре находилось форменное нагромождение полигонов, столь мелкое и навороченное, что я даже не могла разобраться, чего там такое.

А уж текстуры! Их тут просто чудовищно много, одна другой больше. Вероятно, этот камушек — самая сложная модель из всех, встреченных мной в игре. Неоправданно сложная. Я не видела в ней той внутренней красоты, того чудеснейшего минимализма, когда на счету каждый полигон и каждый пиксель текстурок. Зачем предмет, который легко можно обхватить двумя ладонями, так усложнять? Да тут полигонов хватило бы на пару полноценных моделей! Непонятно...

— Что, никак? — прокомментировал архонт. — Первый год пошёл. Потом всего-то и останется каких-то девять тысяч девятьсот девяноста девять...

И мне всё это время сидеть и пялиться?! Он же шутит, ведь правда?

— Кьер... — неуверенно спрашиваю своего спутника.

— Созерцание рано или поздно получают все наги, — меня как всегда поняли с полуслова. — Тебе просто требуется смотреть только на камень и ни на что больше. Пройдёт совсем немного времени.

— Не волнуйся, — поддержал меня жрец. — Просто смотри. Я уверен, ты справишься.

Смотрю.

Можно сказать, таращусь изо всех сил. Но ясности от этого почему-то не прибавляется, а вот глаза уже стали побаливать. Или это мне только так кажется? До чего же тяжело, оказывается, просто пялиться изо всех сил в одну и ту же точку!

На плечо мне легла ладонь жреца.

— Веретеница, не напрягайся ты так. Ты сейчас стараешься увидеть как можно больше, а это неправильно. Так могут поступать эльфы, они жадны до зрения, но нам, нагам, познавшим мудрость Шеши, не к лицу жадные взгляды.

— Смотри-ка, мы ещё сами ничего не умеем, а уже советы даём, — хмыкнул архонт. — Забыл, как сам недавно пучеглазил, что чуть глаза не вывалились?

— Потому и подсказываю, что не забыл. Как не забыл и о том, кто подарил нам столь чудесное умение. Пожалуй, Веретеница, я даже расскажу тебе эту историю: уверен, так ты сможешь лучше понять суть Созерцания.

— Если раньше не помрёт от тоски, — буркнул архонт. — Нет ничего зануднее священных текстов...

— Случилось это задолго до Великого Осушения, — начал жрец. Его размеренный голос успокаивал. Да и архонт примолк, что тоже способствовало спокойствию. — Именно тогда один из аспектов Шеши получил приглашение в небесные сады самой Элуны, великой эльфийской богини. Сперва боги лишь смеялись над ним и даже прозвали его Слепым — ведь он не обладал эльфийским зрением и не способен был видеть на многие вёрсты вокруг. Да что там, он даже вход в сад нашёл не с первого раза!

Шипящий голос жреца напоминал спокойный, но громкий шёпот. Он обволакивал, создавая ощущение какой-то нереальности, полусна.

— Но потом им стало не до смеха. Ведь именно Шеши показал миру, как важно вовремя не увидеть лишнего. Как плохо, когда видишь так много, что увиденное сливается в сплошную неразличимую массу. Именно Шеши сумел найти самое красивое дерево небесного сада. Остальные видели весь сад разом, и только великий змей мог сосредотачиваться на каждом дереве по отдельности, так что другие деревья не мешали оценивать выбранное. Именно Шеши из всех чудесных птиц нашёл самых сладкоголосых, тогда как остальные просто не могли выделить их голоса из общего хора.

Я продолжала вертеть камень, слушая рассказ хранителя.

— Тогда-то и поняли все, что нет умения полезнее избирательной слепоты, удивительной способности отсечь всё лишнее, выделяя из кучи образов лишь самые нужные. А потом перед гостями появилась прекрасная Элуна, и слепота Шеши оказалась столь сильна, что он сумел не увидеть её одежды. Да-да, Шеши, единственный в Барлионе, смог узреть истинный облик эльфийской богини, без одежд и прекрас. Но разгневалась на змея своенравная богиня, и пришлось Шеши спешно покинуть сады, чтобы никогда больше уже не вернуться на небеса. С тех самых пор этот аспект прозывается Шеши Слепым. Именно он научил наш народ Созерцанию...

Дальше я уже не слушала. Звук словно истончился, а потом и вовсе затих. Мои ладони расплылись в светлые пятна, словно бы я смотрела сквозь них, и камень предстал во всём своём великолепии. Значит, всего лишь не видеть лишнего? Вот так вот просто? Сосредоточиться именно на цели? А цель — увидеть, что тут нагородили создатели.

Так, внешний слой сетки начал исчезать. И заодно расплылись те части текстур, которые на него проецировались.

Внутри ещё несколько слоёв, но это всё тот же камень. Вот так, пусть тоже расплываются. И, наконец, самая серединка. Что у нас тут?

Линии сетки тоже размылись, что и неудивительно: слишком мелкий масштаб, тут они только мешали. И вот, наконец, центр. Теперь видно, что это окаменевшая раковина улитки. А если ещё дальше? Что, если проникнуть взглядом внутрь ракушки? Ну теперь понятно, улитка всё ещё внутри, и тоже окаменевшая.

Я почувствовала лёгкое удовлетворение. А ещё — раздражение от того, что задача так быстро выполнена и дальше сосредотачиваться некуда, а можно только менять объект приложения взгляда.

Что?..

Я удивлённо огляделась. Такое чувство, словно из транса вышла. Так это и было Созерцание? Состояние весьма странное, оно словно бы притупляет эмоции, отбрасывая их, как ненужный мусор, оставляя лишь отголоски. С его помощью удобно получать информацию, что-то изучать, но вот осмысливать и тем более переживать, чувствовать увиденное нереально.

Пока я разбиралась с камнем, уже почти стемнело, и теперь я с удивлением рассматривала, как вечер изменил все цвета мира. Небо, прежде глубоко-синее, теперь стало медно-красным. Огромная ольха, растущая возле площадки, казалась почти чёрной, а песок на площадке стал цвета молотого кофе.

Как, ну вот как создателям удаётся так управлять цветом? Явно ведь что-то со световыми источниками сделали, но увы — их даже в режиме сеток увидеть не получается, сама же я даже не предполагала, каким образом надо настроить параметры освещения, чтобы получилось подобное чудо. Ну ничего, вот попаду в редактор — и буду пробовать, пока не смогу так же.

С гребнем архонта хотя бы всё понятно — там просто в материале затенение не выставлено, он всё такого же насыщенно-красного цвета. Сам архонт, кстати, давно уже утратил ко мне интерес, продолжая бить столбы. Два змея серыми тенями вкапывали всё новые.

А жрец где? Ой, да вот же он, задрых возле дерева... Хотя стоп! Не возле, а именно что на дереве, на значительной высоте, обернувшись хвостом вокруг ствола. Так змеи, оказывается, и по деревьям лазать умеют? Интересно, а я тоже так смогу, или тут опять какая-нибудь чудесная способность требуется?

— Предмет распознан: Улитка в янтаре, — никак Кьер тоже спал? Или просто не сразу заметил? — Получено умение: Созерцание.

Ура!

— Значит, десять тысяч лет? — я невольно дёрнулась от насмешливого голоса жреца. Как он так вовремя проснулся? Уж не услышал ли, часом, моего грифончика? Это обычные наги его не видят, а хранитель всё-таки магией владеет... — Всего-то в двести миллионов раз ошибся, подумаешь мелочь.

Архонт почему-то промолчал, всего лишь смерив хранителя очередным раздражённым взглядом. А змей, чей гребень даже в сумерках отливал серебром, уже оказался возле меня.

— Это — твой пропуск в столицу, — указал он на камень. — И пригодится он уже совсем скоро, я же говорил, что постараюсь отправить тебя туда как можно раньше? А ты, — тут жрец повернулся к стоящему неподвижно архонту, — лучше бы научил Веретеницу ещё чему полезному. Ты уже не считаешь её бревном, ведь так?

Архонт лишь что-то недовольно прошипел себе под нос, а я положила камень в рюкзачок, тут же обнаружив ещё одну его особенность: он убирал вес предметов. Янтарь сам по себе довольно увесистый, а рюкзаку веса не добавил. Здорово!