Земля Испытаний

Я замер — стало слышно, как враги ломятся через кусты. Ат-Ску под одеждой на мгновение засиял, активировавшись — я старался использовать амулет как можно реже, экономя его заряд. Вслушиваясь в тихие перешептывания солдат, я подобрался для рывка, приготовив кинжал для удара — среди густой растительности он был предпочтительней длинного меча. Врагов было двое спереди, а еще один верхом хотел меня обойти со спины. Требовалось закончить все быстро.

Едва только опознав в темноте силуэты людей, я ринулся в атаку. Короткий тычок в грудь первому воину — и он, охнув, валится назад, в кусты. Резко наклоняюсь, едва ли не падая на живот; меч второго аг-наарца прошел в опасной близости от меня. Воин хоть и не мог видеть, куда бить, но все же едва не достал меня ударом. Оттолкнувшись ногами от земли и распрямившись, будто пружина, я влетел в своего противника. Кинжал с неприятным чавкающим звуком вновь вошел в плоть. И этот готов.

Третий мой противник подоспел только к концу схватки, хоть и был верхом. Метать ножи в темноте, когда вокруг так много вероятных помех на первый взгляд — не самое умное решение. Но тот Шан-Карр был в нем очень хорош, а значит и я не хуже: одного только шума, создаваемого проламывающимся ко мне сквозь растительность всадником, оказалось достаточно, чтобы надежно определить местоположение цели. Бросок — и я вижу, как человек, покачнувшись, откинулся спиной на круп скакуна. Животное встало на дыбы, когда натянулись поводья; раздался протестующий клекот и уже мертвый налетчик выпал из седла, а конь-рептилия, все еще не успокоившись, сбежал прочь.

'Осталось еще двое, — я подобрал лук — его я выбросил для того, чтобы без помех разобраться с разведчиками. — И сейчас главное, чтобы удача еще раз улыбнулась мне. Если мне не повезет... что ж, значит — все будет зря'.

Менять позицию я не стал — именно такого хода от меня ждали аг-наарцы. Вместо этого я вернулся к месту, с которого стрелял в прошлый раз. Отсюда был отличный обзор.

Помимо жителей Синуэды, на площади оставались только двое налетчиков. Все остальные уже были убиты мной, остывая там и сям по всей деревне. Как я понял, наблюдая за воинами ранее, эти двое не были рядовыми солдатами. Вероятно сержанты или капралы, или еще какой их аналог в армии Аг-Наар.

Я питал не без оснований надежду на то, что хотя бы кто-нибудь из них знает, как избавиться от той 'черты', что окружала пленных. Если же это было известно только жрице, то я даже и не представляю, как мне спасать этих людей. С магией я был знаком только поверхностно и понятия не имел, как ей противостоять. Эх, вот если бы Ста выжил...

Тряхнув головой, я вернулся к реальности. Оба моих врага были как на ладони. Новая стрела легла на тетиву, когда...

— Эй, ты! Слышишь меня! Выходи! Иначе я прирежу ее, а потом возьмусь за остальных, слышишь?

Как бы печально это не было, одному из оставшихся налетчиков в голову пришла довольно неплохая идея, как заставить меня выйти на свет. Налетчик силой вырвал из толпы молодую женщину и, схватив ее сзади, приставил нож к горлу. Ему пытались сопротивляться — но аг-наарец без раздумий зарезал двоих, кто попытался удержать заложницу. Он стоял так, чтобы от толпы его отделяла невидимая черта, а от моих стрел прикрывало тело женщины. Второй налетчик встал рядом, взглядом выискивая меня в темноте.

На первый взгляд ситуация усложнилась, но только на первый взгляд. Я уже праздновал победу, увидев то, что хотел: аг-наарец утянул женщину за границу ловушки — и она осталась невредимой. Вот он, выход! Более того, эти двое стояли очень удачно для меня — они полагали, что я поменял позицию, и сейчас смотрели в другую сторону.

Снова еле слышно заскрипела от натуги тетива, а зазубренный наконечник стрелы почти коснулся древка лука. Вторая стрела была рядом, наготове, воткнутая в землю у ноги.

— Я сейчас ее прирежу! А ну...

Треньк!

Этот мой выстрел можно было назвать крайне удачным — стрела прошила руку разведчика, ту, в которой он держал нож, вдоль — от запястья до локтя, пронзив мышцы параллельно кости. Закричав, тот выронил оружие, с воем падая на площадь. Тем временем я уже спустил вторую стрелу. Мне было достаточно одного пленного — и потому я бил насмерть.

Когда мертвое тело со стрелой в груди упало на площадь, я выдохнул.

У меня получилось.

* * *

'О... А это уже нехорошо', — я поспешил к раненному аг-наарцу для того, чтобы, как бы странно это не звучало, спасти ему жизнь. Женщина, недавно бывшая заложницей, очень быстро пришла в себя и, подняв с земли кинжал — тот самый, которым разведчик грозился ее прирезать, — она оседлала раненного, готовясь прикончить его.

— Не стоит, — я мягко остановил удар за мгновения до того, как она воткнула бы кинжал в грудь налетчика. — Он пока что нужен мне живой.

— Это Шан-Карр! Дире-Шан-Карр! Охотник! — послышался многоголосый ропот.

Не обращая внимания на голоса жителей Синуэды, что все еще оставались запертыми в ловушке жрицы, я осторожно, по одному, разжал пальцы женщины, пока мне не удалось забрать у нее оружие.

Налетчик задергался и, чтобы угомонить его, пришлось наступить на простреленную руку. Что-то захрустело — может кости, а может и засевшее в плоти древко стрелы, — но тот испустил новый оглушительный вопль боли, от которого несостоявшаяся убийца отпрыгнула назад. Я едва успел схватить ее за руку — в противном случае женщина могла бы попасть на черту, чего я, ясное дело, допустить не мог.

— Успокойся, — твердо произнес я, ослабляя давление на конечность аг-наарца. Нужно было знать меру. Смерть этого человека от болевого шока не входила в мои планы. Да и времени успокаивать находящуюся в шоковом состоянии женщину, у меня не было. Пришлось прибегнуть к крайним мерам, уже почти не удивляясь тому, сколь многими навыками обладал мой предшественник.

Двумя пальцами я сильно надавил на точку на шее женщины. Тело само подсказало мне, куда именно нужно воздействовать, и через несколько секунд она обмякла, упав мне в руки. Осторожно я уложил ее на землю.

'Другой мир, другое солнце, магия, богини... Да черт с ними со всеми, но вот люди этого мира поражают меня больше всего, — отметил я про себя. — Ста прирезал оглушенного врага, как свинью и не испытывал сомнений, готовый до самой смерти защищать свою дочь. Гуэр без колебаний отдала жизнь ради мести. Теперь эта женщина: она нашла в себе силы, чтобы прикончить врага. Если бы не я — она бы наверняка сделала это'.

Гул толпы становился все громче и громче. Те, кто не видел происходящего тут, пытались пробраться поближе. Я забеспокоился, как бы не возникла давка или, что еще хуже, как бы кого не вытолкнули за 'черту'.

— Прошу всех успокоиться! — подняв с земли почти потухший факел, прокричал я, краем глаза не переставая следить за аг-наарцем. — Подождите немного, и я вас освобожу!

Не знаю, что бы я делал, не будь среди захваченных жителей Синуэды нескольких человек, пользующихся среди остальных безоговорочным авторитетом. Мне удалось быстро скооперироваться с ними и привести толпу в более-менее спокойное состояние. И только после этого я смог заняться пленным.

— Слушай внимательно, — склонился я над налетчиком, который оказался худощавым, тонкогубым мужчиной лет сорока без растительности на лице и короткой стрижкой. Тот одарил меня полным ярости взглядом, но уже и не пытался сопротивляться, прижав к себе раненую руку с торчащей стрелой и набухающим кровью рукавом. — У тебя есть два варианта. Сотрудничать со мной или нет. Я видел, что ты можешь безбоязненно выводить людей из круга так, чтобы они не загорелись. Если ты поможешь мне спасти их — то я даже оставлю тебя в живых. Но если нет...

Я продемонстрировал раненому короткую металлическую иглу с запечатанным воском острием — одну из тех двух, что мы со Ста нашли на обратной стороне моего кожаного ремня. Наследие от старого занятия Шан-Карра, как и марсат в медальоне.

— Знаешь, что это? Вижу, что нет. Так я расскажу. Под воском находится эриот'са, — глаза мужчины расширились. — О, теперь понял? Так что слушай второй вариант: если не будешь добровольно мне помогать — то я воткну это в тебя. Объяснить, что будет дальше?

Эриот'са, так же как и противоядие к марсату, было продуктом алхимии. В определенном смысле это вещество было даже более опасным, чем марсат. Все дело было в предназначении эриот'сы — наркотика для допросов 'в поле', когда времени было мало, а объект допроса не планировалось оставлять в живых. Алхимическое зелье почти моментально подавляло волю, чувства, эмоции. Делало человека абсолютно послушной куклой на не очень продолжительное время, а потом — убивало.

Стоит ли говорить, кто просветил меня о том, что именно скрывалось под тонким слоем воска?

— Ты лжешь, — после недолгого ожидания сквозь зубы выдавил налетчик. — Я тебе не верю.

'И все же... Довериться этому человеку было бы глупостью. Он мог дождаться, когда я ослаблю бдительность и сделать свой ход. Например, толкнуть меня в ловушку жрицы... Так что это даже хорошо, что он отказался со мной сотрудничать. Шанс у него был, и это — его выбор. Решено'!

И я коротко ткнул его иглой в шею.

Острие глубоко вошло под кожу аг-наарца, воск остался снаружи. Мужчина задергался, пытаясь вырваться, но я придавил его сверху. Где-то с минуту я удерживал его, пока трепыхания не прекратились, а лицо налетчика разгладилось; взгляд стал бессмысленным, рот приоткрылся.

Все было точно так, как и описывал Ста.

— Ты будешь делать то, что я тебе скажу! — Произнес я громко и разделяя слова, чтобы замутненный разум аг-наарца смог воспринять приказы. Поднявшись, я отдал команду. — Вставай!

Разведчик вскочил на ноги.

— Стой и не двигайся, — я обернулся к жителям деревни. Впереди всех стоял сгорбившийся старик. Рогуз, если по первому имени, он был одним из самых старых людей, что проживали в Синуэде. Один из тех, кто пользовался непререкаемым авторитетом.

— До-Рогуз, — обратился я к нему. — С его помощью, — кивок в сторону 'ходячего овоща', — можно будет вывести людей по одному из ловушки. Но я не совсем уверен, что это сработает. С магией шутки плохи, так что...

— Понимаю, — прикрыл глаза старик. — Я буду добровольцем.

— Хорошо, — я снова повернулся к аг-наарцу. — Возьми его за руку и подведи ко мне.

Все прошло так, как я и полагал — безымянный воин Аг-Наар смог вывести поочередно из ловушки всех жителей деревни. То, что он был под дурманом, не стало препятствием.

После того, как люди были освобождены, я собрал их вокруг себя.

— Слушайте все! Собирайте самое необходимое! У Аг-Наар был второй отряд, скорей всего задержавшийся в Тоэсу. Так что всем нужно идти в Риндо — только там мы будем в безопасности! К тому моменту как взойдет Силар, нас уже тут быть не должно! Все ясно?

Возражать моему решению никто не стал. Люди были угрюмы, подавлены, но понимали, что нужно уходить. Второй раз угодить к слугам жриц не желал никто.

'Осталось закончить одно дело, — мрачно подумал я, направляясь к юго-западной тропе. Аг-наарец с простреленной рукой молча шел следом за мной. — Хоть в этот раз я сдержу свое слово!'

Глава 5

С веселым треском пламя начало пожирать свою добычу. Я прикрыл рукавом лицо, но это не помогло мне избавится от смолянистого запаха, пропитавшего все вокруг.

Немного поодаль от меня полыхало еще несколько погребальных костров: не я один сегодня провожал в последний путь близких мне людей. Многие из выживших жителей Синуэды, не смотря на угрозу повторного налета аг-наарцев, так же сжигали тела своих мертвых. За то время, что я прожил в этой деревне, я несколько разобрался в мотивах и стремлениях этих людей, понял особенности местного менталитета. И я знал, что движет ими сегодня.

Покойников тут только кремировали и никак иначе. В Своде Законов Владыки даже был закон, утверждающий эту традицию, и касался он только областей, граничащих с Аг-Наар. Это было разумно — для государства, в котором широко практиковалась некромантия, кладбища с сотнями и тысячами мертвецов были бы ничем иным, как резервным 'хранилищем' солдат, своеобразной пятой колонной на территории Кшалы. И для того, чтобы не дать вероятному противнику преимущество в случае войны, Каэр-Ду и принял закон об 'огненном погребении' сразу же по окончанию первого конфликта с империей Верховной Жрицы.

Следовало понимать, что для подавляющего большинства жителей Кшалы исполнение Законов Владыки было, безусловно, выше собственных интересов и порой даже жизни. Так было и сейчас — люди следовали указу Каэр-Ду несмотря ни на гложущий их страх угодить в лапы следующему отряду аг-наарцев. Никто никого не принуждал — скорее наоборот, вызвалось несколько добровольцев, что занялись сбором тел. Всех мертвых — как своих, так и чужих, — собрали на площади, там, где не так давно жрица Аг-Наар планировала совершить массовое жертвоприношение.

Единственные, кого люди не тронули, были те, кто умер рядом с домом кузнеца. Я запретил даже приближаться к этому месту — должно было пройти не меньше часа, прежде чем марсат потеряет на воздухе свои убийственные свойства.

Будучи близко знакомым с лекарем, я не мог не знать, как тут принято поступать с покойниками — как бы хорош Ста не был, даже у него не всегда выходило вырвать своих пациентов из хватки Наэ-Хомад. Пару раз мне приходилось понаблюдать за кремацией мертвых — больше из-за интереса, чем по необходимости. Оттого я хорошо знал, как следует правильно проводить Ста и Гуэр в последний путь, в тень крыльев Смерти-Матери.

Для начала, сам погребальный костер не был банальной кучей дров: основой для него служила древесина одного дерева, что росло в округе. Сильно похожее на акацию — иголки на ветках были ничуть не менее внушительны, — в высушенном состоянии это узловатое и сучковатое дерево могло гореть очень долго и с температурой достаточно большой для того, чтобы обратить в прах даже кости. Дополнительно, для еще большего повышения температуры горения использовалась смолянистая зажигательная смесь — ее в Синуэду, как и во многие другие места этого пограничного региона, специально завозили с центральной части Кшалы. Эта вязкая жидкость считалась очень важной частью ритуала погребения: по слухам, она была особым образом обработана, и люди верили, что если во время кремации будет применена эта смола, то ни один некромант, будь это хоть сама Верховная Жрица, не сможет вырвать умершего из объятий Наэ-Хомад, вернув в виде противоестественной нежити.

Пахла эта смесь резко и отвратительно, но в этом были и плюсы — она начисто перебивала тяжелый смрад от сжигаемых тел. Так что грех было жаловаться.

Ввиду ограниченности во времени я сделал один большой погребальный костер для Ксара, Ста и Гуэр. Обычно было принято делать иначе, но сейчас времени на отдельное погребение для каждого просто не было. Другие поступили схоже: деревенские воздвигли всего два костра: для погибших местных жителей и для убитых захватчиков.

Тот аг-наарец, разум которого на некоторое время оказался целиком и полностью подчинен мне, уже был мертв: его тело сейчас тоже пожирало пламя, как и тела прочих налетчиков. Но, прежде чем это человек умер, я выпытал из него все, что только можно.