— Догадываюсь, о чем ты думаешь, — добродушно усмехнулся Иван, наблюдая задумчивое чело академика. — Начинать морочить голову титанам прошлого я без тебя не собираюсь, а вот подключить аппаратуру вполне смогу. Еще местные сервера надо поставить и настроить, тут мне точно никто не нужен. Не забывай, у меня импланты. Мой 'демон' уже просканировал оба ящика, для него эта техника чуть посложнее зажигалки. Если что, подскажет выход.

— Это тот же 'демон', которым ты у меня дома замок открыл? — в шутку припомнил академик. — Хорошо, пусть настоящим делом занимается. Ладно, тогда я поеду, у меня сегодня лекция, которую никто не отменял. Ты проверь еще раз тоннель.

— Езжай уже! — со смешком прервал его Иван. — Я справлюсь, а ты загляни завтра, посмотришь на прогресс.

— Обязательно загляну, — пообещал Мельников. — Ты главное, не спали проектор, иначе нам поделом выпишут десять ружей без суда.

— Кому от бомбы помирать, того не расстреляют, — не очень понятно отмахнулся Иван, но академик, сдавшись, махнул напоследок рукой и направился к лифту.

Оставшись один, Иван медленно подошел к мирно лежащему на столе чемоданчику и аккуратно защелкнул крышку, одновременно мысленно восстанавливая контакт с оставшимся внутри прибором. Доля секунды 'смазанного' движения через черноту мерцающего соединения, и он словно оказался среди светящихся нитей, тянущихся внутри кусочка его клонированной плоти. Он окинул взглядом узлы, петли и ответвления, пульсирующие от потока протекающей по ним энергии, и убедился, что крохотный портал действует, яркой звездочкой мерцая в тесноте приборного отсека.

В этот же момент он увидел, как активировались более примитивные приборы на внутренней стороне корпуса чемоданчика, включив штатную схему самоуничтожения. Контролирующая эти смертоносные устройства неразумная, но обладающая странной волей к жизни машина, если нужно, пожертвует собой, но не допустит утечки тайны в чужие руки. Отключить эту схему сможет только Иван Родин, только ему она будет послушна, потому что она — часть него, часть его комплекта.

Она никогда не слышала голосов своих сородичей, но Иван ведомым лишь ему способом, не прибегая к словам, пообещал ей, что так будет не всегда. Если ее работа будет сделана хорошо, то в один прекрасный день она сможет покинуть свою просторную, но такую неуютную ловушку, и присоединиться ко всем остальным.

— — — — — — —

Хантсвилль, штат Алабама, ноябрь 1957 года

Картинка паршивая, экран крохотный, но и этого хватает. Последний отсчет бьет по нервам, нагнетая напряжение, ведь чертовы янки даже из этого позорища сделали шоу. Отсчет закончился, блеснуло пламя, и раздался сильно искаженный слабеньким динамиком телевизора рев. Ракета поднялась над клубами огня, но пару секунд спустя подъем прекратился и смешной карандаш 'Авангарда' начал валиться вниз, складываясь, как гармошка. Вернер Фон Браун, новоиспеченный гражданин Соединенных Штатов Америки, серьезный ученый, теоретик ракетного дела, инженер-практик, смелый испытатель и будущий отец американской космической программы не выдержал и жизнерадостно заржал во весь голос, благо дома он сейчас один. Поржав и успокоившись, он рывком метнулся к телевизору и резко выключил чертов ящик. Все это он уже видел, и финал этой драмы ему известен.

Главное не это. Главное, что всего через несколько дней Эйзенхауэр должен подписать указ об образовании НАСА — национального аэрокосмического агенства, где вся полнота власти по выбору дальнейшнго пути освоения космоса будет отдана ему, Фон Брауну, в обход всех местных лоббистов и кабинетных ученых. 'Директор центра космических полетов НАСА' — звучит неплохо, можно развернуться от души. Это много круче, чем технический директор центра в Пенемюнде, и никаких сомнительных связей с нацистами, это уж точно. Ну что, герр Фон Браун, готовы ли вы к осуществлению своей мечты, а заодно и мечты всего человечества?

Он знает, что далеко за океаном, в России, у него есть коллега, безымянный мечтатель-близнец, такой же баловень судьбы и, что греха таить, такой же гений. И что он тоже вытащил главный приз и получил в свои руки власть, которая направит на космический прорыв энергию и силы сотен тысяч людей, сотен предприятий и десятков институтов по всей стране. Битва будет жаркая. Браун пообещал президенту для начала догнать русских, сделав примерно аналогичный по возможностям носитель и года через три-четыре выйти вперед. Уже сейчас нужно думать об автоматических лунных зондах, спутниках связи и, конечно, о возвращаемых фоторазведчиках, от которых один шаг до обитаемого корабля. Но это случится года через полтора, как минимум. Сейчас ему нужно выстроить и наладить бюрократию, да подготовить прорыв под названием 'Сатурн-1', примерно на четыреста тонн стартовой массы. Без этой лошадки ему не угнаться за безымянным русским, который тоже не собирается ждать.

Браун снова вернулся к анализу русской ракеты по доступным ему отрывочным данным. Второй русский спутник, на пуске которого присутствовал сам Хрущев, тянет на целых полтонны, и в этом факте чувствуется основательность, которой и в помине нет в его собственных импровизациях с ракетами малой дальности. Эта русская ракета изначально сделана с запасом, и как оружие, и как носитель для космоса, а значит, физически не может нести маленькую боеголовку. Потому как нет военного смысла тащить через океан обычный 20-килотонный ядерный заряд. Значит, заряд термоядерный, а это не менее двух или даже двух с половиной тонн, если верить Теллеру. Эйзенхауэр, похоже, логике Брауна поверил и дал 'добро' на создание своих носителей. Конгресс дружно проголосовал 'за', ибо дело запахло крупными инвестициями государства в частный сектор, а тут речь явно идет о миллиардах.

У русских большая фора, и догнать их будет нелегко. И самое ужасное, расчеты четко показывают, что поставив на свою ракету третью ступень, русские смогут выйти дальше, за пределы низкой орбиты, к Луне и даже к планетам. Тонны с гаком на отлетной траектории более чем достаточно для автоматического зонда. Можно получить снимки Луны вблизи, но как их потом вернуть? Ладно, это сейчас не наша забота. Наша забота сделать носитель среднего класса, примерно аналогичный русскому, а пока его нет, придется летать на той мелочи, что имеем под рукой.

Вернер крепко задумался. Два года минимум, чтобы сделать 'Сатурн-1' и заставить его летать. За это время много воды может утечь, а через три года снова выборы. И скорее всего в Белом Доме поселится демократ, ведь все знают, как молодой Кеннеди бьет копытом и жаждет реванша. Может статься, что все республиканские космические инициативы будут свернуты, и тогда доктор Браун снова превратится в мечтателя и автора научно-популярных книг.

Да черта с два! За три года можно многого достичь, и показать Президенту, Конгрессу, и народу (именно в такой последовательности), что в космосе Америке есть чем гордиться! Отказ от такой перспективы станет политическим самоубийством в извращенной форме. Нельзя резать такое важное дело, политики должны это понять, ведь не дети малые! Вот, например, радиационные пояса Земли открыли с русскими практически одновременно, несмотря на огромную разницу в средствах выведения. Чем не первая ласточка?

Плохо, если после Спутника русские устроят что-то по-настоящему новое и грандиозное, вроде попадания ракеты в Луну. К сожалению, в ближайшие года полтора крыть такие достижения абсолютно нечем. Хотя, и тут есть кое-какие идеи. Можно, к примеру, взять у военных 'Тор' и поставить на него верхние ступени от несчастного 'Авангарда'! Получится уродец, но под сорок килограмм к Луне закинуть сможет. Ни за что не попадет в саму Луну, но можно попытаться получить снимки, телекамера поместится. Очень ненадежная связка, и если сработает, то чисто случайно. А если поддаться гордыне и заменить 'Тор' на 'Юпитер', то получим всего килограммов шесть. Бессмысленно.

Вернер надеялся, что конфигурация 'Тор-Эйбл' при должной модификации сможет провести хотя бы один успешный полет. Риск огромный, но снимки, к примеру, обратной стороны Луны того стоят, ведь даже у русских в ближайший год вряд ли дойдут руки до чего-то похожего.

Как и многие другие заслуженные специалисты своего времени, по поводу планов Королева Вернер 'слегка' ошибся.

— — — — — — —

Москва, подземный бункер, август 2057 года

На огромном, во всю стену бункера, голографическом проекторе крутится ролик с воссозданным 'стоячим' выходом Дэйва Скотта после посадки на Луну в далеком 1971 году. Картинка невероятно четкая, и от эффекта присутствия бросает в дрожь. Серая громада горы Хэдли производит мощное впечатление, а яркое солнце и резкие тени еще больше усиливают эффект.

— Почему у вас первый сон это что-то абстрактное про Луну, без полезной информации? — прозвучал вопрос, и Иван Родин, поставив ролик на паузу, на мгновение задумался, подбирая слова. Все-таки, Президент не каждый день вопросы задает, а тем более, лично заходит в гости.

— Это первый сон, увиденный Королевым в новой, измененной реальности, — подробно объяснил он. — Сначала проверяли аппаратуру. К тому же, это был первый контакт, тут нужна эмоциональная зацепка. Мечта — штука довольно расплывчатая, но в нашем случае все основано на реальных событиях. Думаю, сам Скотт не возражал бы против такой инсценировки. Тем более, нам повезло с материалами. На 70-летие лунной эпопеи американцы сняли прекрасный фильм вот с этими самыми врезками виртуальной реальности. Очень четкая стерео картинка, а нам больше ничего и не надо. Поэтому, воруем все готовое, когда можно.

— А дальше? — поинтересовался Президент.

— Через сутки выдали второй сон, про первую летную 'семерку', которая сгорела, — ответил Иван. — Для этого сна мы взяли картинку 'Русского Космоса', из недавних выпусков, серия про первые неудачи. Тут больше на эмоциях все, но мы усилили акценты, чтобы Королев понял, где и что прорвало. И в итоге у него уже три полета без аварий, включая спутник.

— Хорошо, — кивнул Верховный. — Вы уверены, что все предусмотрели? Если излучение засекут...

— Обнаружить воздействующее излучение, по идее, невозможно, а канал открыт уже давно, — встрял Мельников.

— По идее для нас невозможно, — возразил президент. — А для 'этих'?

— Всегда есть риск, — признал Иван. — Но принцип псевдошумового сигнала универсален, а наши проекторы именно так и настроены. Перехват невозможен, если не знать заранее, что и где ловить. Я, например, даже со своими имплантами не возьмусь за такие поиски. Останавливаться поздно, события как лавина нарастают, мы уже начали обрабатывать других фигурантов, в первую очередь Брауна.

— Не рано? — усомнился президент. — Королев не отстанет из-за этого?

— Нет, у нас все посчитано, и прогноз очень четкий, — авторитетно объяснил Иван. — Королев сэкономит года два на детских болезнях 'семерки', из-за чего в нашей истории 'за бугор' регулярно уходили лунники и даже первые 'Востоки' с собачками. В этот раз все идет быстрее, первый спутник уже за Королевым, и американцы вынуждены догонять. В такой обстановке в Штатах кое-кто зашевелился на самом верху и всего через три недели Браун смог запустить свой 'апельсин' на 'Юпитере', то есть уже на 'Юноне'. А Капутник, то есть, прошу прощения, 'Авангард', и так никуда не делся, только на ноябрь переехал.

— Любопытно, — кивнул Президент. — А дальше что, политика?

— И она в том числе, — подтвердил Мельников. — Начали 'разрядку на стероидах', как сказали бы сами американцы. Хрущев так вообще готов дружить, зная, что воевать, по сути, нечем. А старик Айк (34-й президент США Д.Эйзенхауэр — прим.авт.) оказался не таким твердолобым, как мы опасались. Вполне пошел на контакт, особенно в свете политической целесообразности, что для боевого генерала не так уж плохо. Подумаешь, чуть сгустили ему во сне краски.

— Да уж, — иронично добавил Иван. — Если бы он знал, что нет у Советов никаких сотен ракет, а 'семерку' нужно готовить к старту несколько суток, и стол для нее всего один. Я совершенно не уверен, что этот 'не идиот' не врезал бы всеми силами по СССР в тот же день и час, чтобы покончить с 'красной угрозой' раз и навсегда, потому что другого шанса может и не быть. Слава богу, что еще не было тогда 'Кихоулов' и 'Гео-Аев', а на банальную авиаразведку пауэрсов не напасешься. Да и Хрущев совершенно справедливо не соглашался на 'открытое небо', а когда про этот блеф узнали, было уже поздно, и появился плохонький, но паритет.

— Не так уж глуп был этот 'кукурузник', — нехотя признал Верховный.

— Хитер был, это да, — подтвердил Иван. — Но других вариантов не было, на его месте любой вынужден блефовать. А нас все устраивает, лишь бы нашим гениям не мешали. Начинается гонка научных спутников, и до Луны доберутся на год-полтора раньше.

— Вы неплохо подготовились, — одобрил Президент. — Как я понял, идея с телешоу оправдалась? У вас достаточно расчетного материала?

— Более чем, — подтвердил Иван. — Мы не зря выпустили джинна из бутылки, отдав систему 'в народ'. Очень многие проблемы, мешавшие изначально, решили наши энтузиасты, а количество просчитанных сценариев избыточно с большим запасом. Нам остается взять готовые проекты, чуть поправить начальные условия, и готово!

— Похоже, что резервная расчетная группа, которую мы собрали, не понадобится, — сообщил академик. — Мы пока прекрасно справляемся вдвоем.

— Я не согласен, — твердо возразил Президент. — Нужно подстраховаться насчет форс-мажоров. Не возражайте, Борис Сергеевич, считайте это приказом. Отберите двоих из той группы, самых толковых, передайте данные Анатолию, он перевезет ребят сюда. Говорите им что хотите, но подстраховка у вас должна быть.

— Но они даже не смогут отсюда выйти до окончания эксперимента! — вяло возразил Мельников. — Это минимум два года!

— Мне кажется, президент прав, — вставил веское слово Иван. — Нельзя так рисковать, нам нужна подстраховка. Я сейчас даже не могу надолго удалиться, чтобы мониторить деятельность наблюдателей и их хозяев. А ты, Борис, не в том возрасте, чтобы сутками не спать, без обид.

— А что мы этим ребятам скажем, когда запрем их на два года под землей? — мрачно спросил Борис Сергеевич. — Я понимаю, что дело государственной важности и все такое, но они же совсем молодые! Как они будут здесь торчать?

— Поторчат, — вежливо, но твердо поставил точку президент. — Вы же знаете, как их отбирали. Все одинокие, все добровольно согласились участвовать, даже не зная сути эксперимента. А этот бункер несколько просторней, чем кажется. Выделим каждому по комнате, будут все удобства, но никаких телефонов и Интернет только на просмотр страниц, никаких контактов вовне. Сможете обеспечить?

— Конечно, — заверил Иван. — Пустим трафик через нашу 'девочку', она все равно скучает, и ее не обманешь. Готовый 'демон' для этого у меня есть.

— А как насчет возможного вандализма? — спросил Мельников. — Наши новички могут вполне устроить бунт на корабле, дело-то молодое. Не попортят нам аппаратуру?