У шаманов не бывает королей

Видимо, в автомобиле решили также, поэтому черное авто рвануло вперед с явным превышением допустимой скорости.

— Ты видела это, Анна? — лицо Йо расплылось в гордой улыбке. — Асакура — Тао пять-ноль! Какая боль!

— И зачем ты все это устроил?! — хлесткий подзатыльник прервал хвалебную речь парня. — Почему ты не мог как обычно... ну, сделать как обычно?

— Это же элементарно, Анна! — даже возмутился подобному предложению шаман. — За нами следили! Следили, понимаешь? И с учетом того, что я до сих пор считаюсь полным нулем, как шаман, и умудрился перехватить Тао Рена, напавшего со спины, и держать его за горло на вытянутой руке, у представительниц семьи Тао должны появиться вопросы. Поэтому я дал им ответ — тайное боевое искусство клана Асакура. Правда, наверное я все же переборщил с лазером...

— Наверное? — девушка не стерпела и отвесила парню еще одну оплеуху. — А если ты самолет какой сбил?

— О чем ты?! Ай-ай, — потер больное место Йо. — Это же не настоящий лазер, а огненный дух — "тропа огня" имеет конечную длину, но вряд ли кто-то в машине смотрел на край луча, а не на то, что тот сделал с перилами. Кстати, нужно будет пожертвовать некоторую сумму в ремонтную службу.

— Посмотрим по финансам, — приняла решение Анна. — Если это пожертвование сильно урежет наш бюджет, то возмещать будем из твоей доли на еду. Кстати, как ты это сделал?

— Да ты прямо по больному режешь! — в ужасе воскликнул парень. — Сделал что?

— Ну... — девушка попыталась сформулировать мысль. — Все это? Пусть ты и придерживался задаваемого мною ритма, но твои движения не были похожи на обычное камлание. Признавайся — это именно тот третий этап, о котором ты говорил Рю?

— Эм... — шаман явно впал в ступор от подобного вопроса. — Правда что ли? — девушка кивнула. — Значит уже что-то получается... Понимаешь, суть камлания в контролируемом танце под ритм. Однако с опытом и навыками удается от чего-то отказываться. Первым идет контроль — шаман учится, если можно так сказать, создавать второй поток мышления, распараллеливать мысль. То есть контроль над движениями все-равно осуществляется, но уже фоном, в то время как шаман сосредотачивается на другом потоке, где происходит общение с духом. Это умение приходит с медитациями и опытом — по большей части с опытом. Потом камлатель оказывается от танца — это невозможно объяснить, лишь почувствовать, что время пришло и необходимо усилие для преодоления этой стены. В конце же концов, камлатель отказывается от ритма, но как он это делает, мне неведомо — Основа одним махом преодолела нижние ступени, оказавшись на самой вершине, — но, думаю, со временем я смогу хотя бы понять...

конец "глазами Анны" +++

— Учитель Йо! — воскресный отдых оказался прерван воплем вернувшегося из магазина Рю и топотом его ног по коридору. — Учитель! По дороге сюда я увидел трех странных личностей, от которых чувствовалась фурьоку!

— Ух ты, — честно говоря, я даже не попытался изобразить удивление. — Целых трех... Кого хоть?

— Два качка, одетых как индейцы, и странный седой паренек, — отрапортовал ученик. — Сидели рядом и торговали какими-то сувенирами.

— Индейцев я знаю, но вот седой парень... — возможно это кто-то из провалившихся участников — все же в мультике так все накрутили, что был показан лишь один неудачник — и тот мельком.

— Не седой, учитель, а с сединой в волосах, — заметил Рю. — Ощущение такое, будто бы у него голова постоянно снегом присыпана.

— Ну, пойдем поглядим на этого паренька, — к сожалению, Анна сегодня решила прогуляться по магазинам с подругами из класса, так что дома делать было откровенно нечего. — Они ведь сидят у вокзала?

— Да, учитель! — пришлось подождать, пока Рю на скорую руку порубит салат, на случай, если мы не успеем вернуться до прихода Анны, но уже через полчаса мы были в пути.

Не знаю, как так сложилось, но на привокзальной площади можно было торговать поделками без лицензии и платы за место, чем и пользовались некоторые личности с недостатком карманных средств. В выходные дни на площади было особенно людно, ведь в выходной день не одному мне нечем заняться дома, а среди всякой дребедени можно найти действительно интересные вещи, причем, по дешевке. Тут даже был уголок, где продавали подержанные томики манги, додзинси и комиксов — и там же их скупали у обывателей. Вот только в такой толчее нужно быть осторожнее с кошельком.

Разыскиваемые нами личности заняли "постоянные" места под стеной вокзала — на этих почетных местах торчали те, кто торгует ежедневно, и это было с одной стороны удобно: постоянным клиентам не было необходимости блуждать по всей площади, — и столь же невыгодно: большая часть денег с выходных оседает у владельцев "гостевых" мест, к которым заглядывают в первую очередь, ради интереса.

Вот и наша троица.

Парочка мускулистых загорелых индейцев торгует всякой "волшебной" фигней вроде амулетов от болезней, ловцов снов, расписанной "магическими" узорами музыки ветра... В общем, не в том времени живут ребята. От них исходит постоянное ощущение фурьоку, что, при наличии нескольких спящих духов у каждого, говорит о... да ни о чем конкретном не говорит — это может быть традицией, глупостью или специально выставленной дезинформацией.

— Добрый день, господа, — подал голос заметивший нас индеец: кудрявые волосы, нос с горбинкой, оголенный торс, кожаные ремни на плечах, штаны "индейские" с бахромой, пояс с огромной пряжкой в форме бычьей головы, а еще три серьги клипсы с какими-то перышками и камушками в левом ухе. — Вы все-таки решили что-нибудь у нас приобрести?

Это он намекает на то, что мы с Анной иногда подходим проверить изменение их ассортимента?

— Возможно, я бы не отказался от ритуальной маски Пачи, — она бы довольно неплохо смотрелась в доме, особенно, если приспособить в неё какого-нибудь духа для охраны помещений.

— Господин ошибся, — фальшиво улыбнулся этот торгаш. — Племя называется "Апачи", и у нас нет подобного товара.

— В том-то и дело! У вас нет товара, пользующегося спросом, в отличие от вашего соседа.

А на соседнем коврике действительно было на что посмотреть. Тотемы! Этот парень торговал тщательно и аккуратно вырезанными тотемами! Одет парень был в довольно тяжелое традиционное кимоно с неизвестным мне узором посреди лета, сидя на самом солнцепеке — тень на это место упадет сильно ближе вечеру, — и, при этом, не проявлял ни одного признака перегрева! Хот это, скорее всего, было связано с летающей вокруг него миниатюрной феечке в аналогичных одеждах и с каким-то листочком, используемом в качестве зонтика или парашюта. От феечки распространялась прохлада.

— Довольно качественные работы, — я присел на корточки, чтобы было удобнее рассматривать поделки и наблюдать за феей. — И узор интересный. Откуда?

— С Хоккайдо, — паренек явно оживился. — Эти амулеты помогут вам от порчи и сглаза, вот эти при постоянном ношении повышают потенцию... — разливался он соловьем, описывая почти одинаковые тотемы, отличающиеся только узорами и размером.

— Он идиот? — поинтересовался я у смотрящей на парня с неудовольствием феечки. — Они же пустые.

Наш уголок, казалось, внезапно отделился от остальной площади — настолько тихо стало в первое мгновение. Потом закашлялся замерший на вдохе второй индеец — эти-то двое однозначно видели духа, и потому сидели так близко к парню: тут и изучение одного из кандидатов, и бесплатный кондиционер в жаркий летний день, — потом оборвавший свою хвалебную речь парень как-то странно дернулся, а феечка спряталась у него за спиной, что-то испуганно пропищав.

— Эм, учитель? — подал голос Рю. — Что случилось-то?

— Подожди Рю, — я подвинулся так, чтобы было видно феечку. — Не бойся, красавица, я тебя не обижу. Скажи, а среди всего этого, — указал я на выставленные тотемы. — Есть твой?

Фея выскользнула из-за своего хозяина и, с интересом разглядывая меня, отрицательно помотала головой.

— Ну, может есть тот, что лучше всего тебе подходит? — согласие. — Но он здесь? — отрицание. — А где? — серия писков. — Дома? Дома здесь или дома там? — еще пара писков. — Оу... передай своему хозяину, что он — идиот. Думаю, если об этом сообщишь ты, он быстрее смирится.

— Хей! — отмерз, наконец и сам феевладелец. — Ты чего обзываешься?!

— Ну не знаю, — задумчиво чешу затылок. — Рю, скажи мне, что можно сказать о человеке, торгующем пустыми тотемами, чей дух, при этом, своего тотема не имеет? Более того — этот тотем существует, но находится где-то там, откуда этот человек пришел?

— Только то, что он идиот, учитель, — да, не зря я гружу его теорией! Хотя, судя по неуверенному лицу, Рюноске мог и просто повторить мои слова, чтобы скрыть свою забывчивость.

— Да вы! — паренек вскочил, и его фея превратилась в исходящий фурьоку шар с глазами, который хозяин тут же схватил и с пафосным криком про "Единение!", которым меня уже успел порадовать Рен Тао, попытался было что-то сделать.

— Ты бы не дергался, малыш, — собственно, ему и делать было нечего: мы в людном месте, а у меня за спиной имеется куча обычных людей, да еще и индейцы, грозно шевельнув мускулатурой начали подниматься. — Не стоит безобразничать в гостях. Тут тебе не родное село, а город, в котором любой встречный может оказаться шаманом сильнее тебя... как, к примеру, твои соседи, — организаторы турнира двумя массивными горами возвышались над нарушителем спокойствия — стоящим, — и мною — сидящим. — Собственно, я и пришел только для того, чтобы предупредить — до начала турнира в этом районе никаких беспорядков, — "Угу-угу", — подтвердили явно проживающие где-то тут же индейцы.

— Да кто ты такой?! — гневно воскликнул тот, кто должен быть Хоро-Хоро.

— Гораздо важнее — кто такие они, — указываю на индейцев. — Вот им грубить точно не стоит, а то в первый тур не пропустят. Кстати, может все же сделаете мне ритуальную маску Пачей?

— Ты многое знаешь, Йо Асакура, — подал голос второй индеец, чье имя, вроде бы, Сильвер. — Интересно, откуда?

— Есть такая штука — "семейные хроники" называется. Как ты и сказал, я — Асакура, а это значит, что в двух последних турнирах участвовали два моих предка, причем, один — дважды. И, как ни удивительно, они написали об этом для потомков.

— Они не могли об этом написать! — возразил первый.

— Не напрямую, — тут уж не поспоришь. — Но фразочки вроде "деревня племени Пачи" встречались у обоих предков. А потом в город прибывают два индейца, крайне ненатурально реагирующие на короткое слово "Пачи"... что я должен был подумать?

— А сопернику своему зачем секрет раскрыл? — снова эта серебрянка.

— А кто сказал, что он мне соперник? — поворачиваюсь к внимательно прислушивающемуся парню. — Что ты слышал о клане Асакура?

— Наследник у них — полный ноль... — мгновенно среагировал тот.

— Вот видите? — снова к индейцам. — Если его смог остановить "Полный Ноль" Асакура, то какой из него соперник? — парень густо покраснел. — В общем, я свое слово сказал — не безобразничайте тут.

Мда, бесполезный какой-то разговор получился. К тому же я так и не выяснил, каким макаром собирается сражаться Хоро-Хоро, если тотем для его феи не появится в городе до начала Турнира — у него даже идиотского надевающегося на руку сноуборда нет! А у индейцев ничего интересного так и не появилось... может, маску они мне все-таки сделают?

+++

— Так, так, правильно, почувствуй ритм, — уже вторую неделю я выстукивал для Рю довольно-таки медленный ритм — семьдесят-восемьдесят ударов в минуту, — под который обряженный в треники и кеды ученик старался войти в транс. — Слушай ритм, двигайся, во-от!

Движения ученика наконец-то обрели отрешенную резкость — уже во второй раз! — и я начал медленно ускоряться. Сейчас тренировка была не в том, чтобы призвать духа, а в чувстве ритма, умении не сбиваться на высоких скоростях, ведь вся красота быстрого ритма в том, что скорость движений выбираешь сам, определяя, какие такты пропускать, или занимая их той же работой рук — в конце концов, тело способно на разрозненное движение всех четырех конечностей. Мой личный рекорд — шесть-семь ударов в секунду, вот только Анна на такой скорости продержалась всего секунд семь, после чего резко снизила темп.

Через сто четырнадцать секунд Рю вывалился из транса, дыша как загнанная лошадь. Выносливость у этого городского жителя, имеющего в личном пользовании авто, была ни к черту. И ведь кроме простого бега никаких вариантов нет, потому что поглощать знакомых духов с кладбища Рю отказался, а до кладбища незнакомого нужно было бежать через два района, что составляло около сорока километров по прямой. И если обратный путь, под воздействием поглощенной жизненной энергии Рю мог завершить на самой грани потери сознания, то добраться на место без транспорта у него не выходило, а брать на кладбище духа, поглотив которого Рю добежит до этого кладбища, я не видел смысла — мы с Анной просто переловили всех, кто на этом кладбище ошивался.

Правда, возникла иная проблема — соседи: кто-то, возвращаясь домой на машине, видел Рю, бегающего в соседнем районе, и каково же было его удивление, когда он встретил того же Рю, появившегося рядом с соседским домом раньше самого соседа...

— Почти две минуты, — судя по неверящему выражению лица Рю, он считал, что прошла минимум половина вечности. — Неплохо для второго раза, ученик.

— А какой был результат у вас, учитель Йо? — отдышавшись поинтересовался Рю. — На второй раз?

— Очередной раз тебе говорю — не стоит равняться на меня. Наши стартовые показатели слишком сильно различались... — ученик вновь пропустил мои слова мимо ушей. Иногда мне казалось, что он просто пытается осознать ту пропасть, что отделяет его от меня по таким вот обрывочным сведениям. — Сорок четыре минуты семнадцать секунд. После этого меня уже не держали ноги, и еще минут шесть я просто катался по земле.

— Зачем?

— Больно было, — точнее — адски больно, но это я, естественно, не озвучивал. — плюс ко всему, первые раз пять я создавал ритм сам, с помощью подручных средств, так сказать.

Рю продвигался ко второй ступени весьма бодрым темпом — ему бы выносливости побольше, а в остальном он весьма преуспел. По-крайней мере, чувство ритма в нем уже дало первые росточки, и Рюноске смог, наконец, отвлечься от постоянного контроля движений. С учетом малой продолжительности тренировок — час-два со мной и полный запрет на попытки работать под музыку, — он хорошо идет.

— Ладно, Рю, — пятнадцатиминутный перерыв окончился. — Попробуем еще раз. Отстраниться у тебя получилось, и ощущения ты должен запомнить, а сейчас очередь самих движений. Запомни — только каждый второй такт.

— Да, учитель! — радостно воскликнул Рю. Прошло всего пять недель, а он уже втянулся и, возможно, даже не задумывается о той красотке, с которой я пообещал его познакомить. — Я должен успеть встретиться с ней до начала Турнира! — а, нет, задумывается и еще как.

Но кое в чем Рю однозначно прав — прошло полтора месяца с нашего переезда в город, а повсюду уже слоняются и устраивают стычки нервные шаманы. Правда, благодаря заранее проведенной воспитательной работе, в нашем районе тишь да гладь. Нет, и среди здешней публики есть нервничающие или желающие самоутвердиться или устранить конкурентов личности, но буянить они уходят в другие места — не знаю каким образом, но этот район оказался чем-то вроде VIP зоны: здесь был наш с Анной дом, тут проживали Пачи, даже Тао перебрался из здания корпорации своей семьи в наш район! Еще здесь же были дома у одиннадцати разных по величине и влиянию японских семейств и кланов, четыре храма онмё и объявленная мирной территорией Памятная гора — теперь даже спокойно полюбоваться на луну с учеником не получается: ходють и ходють всякие. Все местные согласились с идеей того, что гадить у себя под окнами не стоит, и активно поддерживали ночной порядок, пинками гоняя всяких раздухарившихся одиночек.