На задворках Галактики

— Послушайте, Готфрид... Но, Гонтри, на самом деле, никто ведь не может отнять у вас ваше знатное происхождение... Славные дела ваших предков... И никакие происки врагов... А после нашей победы...

Гонтри попытался взять себя в руки и улыбнуться.

— Не стоит, право, так волноваться, милый Джеймс. Все в порядке.

Но вдруг он закрыл руками лицо, бросился на кровать и зарыдал. Я посидел с ним немного, пока он не успокоился и отправился в библиотеку. У дверей я встретил Артура Дэйби.

— Я же сказал вам быть рядом и ждать, когда вас позовут. А где второй?!

Я сжался в комочек.

— Простите меня, господин. Моему товарищу стало плохо, и я отвел его к нам в комнату.

Дэйби презрительно усмехнулся.

— Какие болезни могут быть у раба? Он должен находиться все время рядом и исполнять приказания. Я вот тебе сейчас покажу, как надо слушаться своего господина, — и он резко взмахнул стеком.

В следующую секунду тот отлетел в сторону.

— Ах ты, скотина! Ты выбил его у меня из рук!

— Что вы, господин. Разве я посмел бы. Он сам, — прошептал я.

— Ну, погоди же, я тебя проучу. Подай мне стек, живо, — велел Дэйби.

Я поспешно выполнил его приказание. Граф опять выронил стек из рук.

— Что ты сделал? Ты осмелился поднять руку на своего господина. Ах ты, мерзавец! Тебе это так не пройдет!

— Что здесь происходит? — раздался ровный голос Дэнкфорта.

— Этот раб обнаглел! Он заслуживает хорошей трепки, — взорвался Дэйби.

— Если он провинился, то будет наказан, — спокойно ответил Дэнкфорт. — А в чем, собственно, дело? Он дерзил, не слушался вас, граф?

— Напротив, он изобразил полное смирение и покорность, — с негодованием воскликнул Дэйби, — но когда я хотел его ударить, он вырвал у меня стек, а потом, когда подавал его, сделал что-то такое, отчего моя рука совсем онемела.

— Что вы, господин. Он сам выскользнул, когда вы резко взмахнули рукой. Я ведь только рядом стоял. Как я могу... — захныкал я.

— Да, вчера вы слишком долго и усердно занимались фехтованием, Дэйби. Я всегда говорил, что везде нужна золотая середина. Чрезмерная нагрузка тоже вредна для здоровья, граф, — заметил Дэнкфорт.

— Причем тут это? Это сделал ваш раб, — возмутился Дэйби. — Моя рука совершенно меня не слушается, вот смотрите... А, уже проходит.

— Теперь я постараюсь не подходить к вам слишком близко, граф. А то если у вас онемеют пальцы и вы что-нибудь уроните, вы и меня обвините бог весть в чем, если я буду рядом, — насмешливо улыбался Дэнкфорт.

— А, вам, кажется, смешно. Вы предпочитаете делать вид, что не верите мне. Ну что же, оставим это в таком случае. Но ему это с рук не сойдет. Я проучу еще этого нахала в свое время, — мрачно сверкнул глазами Дэйби.

— Вот и хорошо, — примирительно заметил Дэнкфорт. — И мой вам совет, граф, не переутомляйте так свои мышцы в гимнастическом зале.

Дэйби вскинулся было, но промолчал.

— А ты разве не должен быть сейчас на кухне? Марш на место, — кивнул мне Дэнкфорт, и я покорно двинулся к двери. Как только я переступил через порог, вновь затрещал телефон. Дэнкфорт ответил сразу же. Голос его мгновенно переменился.

— Да, мой Повелитель, — промурлыкал он.

Я замер в дверях и весь обратился в слух. К моей досаде, Дэнкфорт говорил опять в трубку, так что слышны были только его реплики. К тому же, понять из них можно было немного.

— Да... Хорошо... Он здесь... Да... Хорошо... — ворковал Дэнкфорт. — Да, мой Прекрасный Повелитель.

Тут я чуть не прыснул со смеху. Вообще-то лесть вышестоящим, и утонченная и грубая, была здесь явлением обычным. Я уж привык и читать, и слышать о том, как Велик и Мудр Повелитель. Но чтобы Прекрасен, это уж слишком. Да я бы на его месте отправил за такие слова наглеца за решетку. Но одряхлевшему владыке, похоже, уже ничто не казалось чрезмерным.

— ...Повелитель, Солнце мое... — умильно пел Дэнкфорт. — Да, хорошо, сейчас.

Окончив разговор, граф оглянулся.

— Как, ты все еще здесь? Ты давно уже должен быть на своем месте, — властно отчеканил он. И я послушно ретировался.

Я решил, что для первого дня я уже достаточно отличился и, чтобы не навлечь на себя грозы, все оставшееся время больше не покидал кухню, старательно выполняя все приказания. Только поздно ночью, в нашей комнате, я смог снова увидеться с Гонтри. Он пребывал в довольно мрачном состоянии духа и известие, что граф Дэйби частый гость в доме Дэнкфорта нисколько не улучшило его настроения. Я вспомнил о телефонном разговоре и, чтобы хоть как-то развлечь своего приунывшего товарища, рассказал ему о "Прекрасном Повелителе". Это немного его развеселило. Как ни угнетен был Гонтри, он все же не смог удержаться от улыбки. Мы похохотали вдвоем и улеглись спать. Лежа в постели, я пытался привести в порядок сумбурные впечатления минувшего дня. Что-то смутно беспокоило меня. Пожалуй, та свобода, с которой я передвигался по владениям графа. Я ведь встречал людей, но на меня как будто никто не обращал никакого внимания. В памяти вдруг всплыли слова Дэнкфорта, которым я сперва не придал значения. "Закупить провизию...". Так что же, меня даже будут выпускать из Элфора? Ох, что-то здесь не так. Эта легкость, с которой вроде можно было организовать отсюда побег. Обманчивая легкость? Конечно, здесь может быть скрыта ловушка. Но не сидеть же из-за этого сложа руки. Все равно, попытаться ведь надо.

Однако, к моему удивлению, когда на следующее утро я заговорил о побеге с Гонтри, он встретил это чуть ли не в штыки.

— Но, Боже, Джеймс, мы не можем бежать.

— Почему?

Маркиз широко раскрыл глаза.

— О да, конечно, я не могу говорить о нас обоих. Вы, Джеймс, другое дело. Но я должен остаться.

— Ну отчего же? — я оторопел.

— Я всегда сознавал, на что я иду, и что мне за это грозит. Это был честный поединок с сильным и опасным противником. Судьба была ко мне немилосердна, я проиграл. Но если так уж случилось, я должен испить свою чашу до дна. Я должен нести наказание, и я приму все, что уготовано мне судьбой.

— Вашу судьбу можно изменить. Чего это ради вы должны терпеть унижения? — не выдержал я.

— Я вынесу все, но я не могу пойти бесчестным путем. Не знаю, могу ли и смею ли я теперь рассуждать о чести. Но, во всяком случае, бежать было бы для меня трусливо и недостойно.

— Что вы говорите, Гонтри? Как это побег из неволи может быть бесчестным или позорным поступком? Стремление к свободе заложено в природе человека.

— Но рабы не должны бежать от своих хозяев, Джеймс.

— Ну, хорошо, не станем углубляться. Но мы ведь не рабы, — возразил я.

— О Боже, конечно, я совсем не имел в виду вас, Джеймс. Вы человек из другого мира, не с Деметры, и вы не подданный Повелителя. На вас возложена ответственная миссия, и вы должны ее выполнить. Да, вам нужно бежать, я же готов безропотно претерпеть все, что пошлет мне судьба.

— Так вы добровольно отказываетесь от любой попытки вырваться на волю? Отказываетесь от борьбы с тираном? От борьбы за свою свободу? — взорвался я.

— Ах, Боже, Джеймс, как вы не понимаете!

Я замолчал, обдумывая новые аргументы. К счастью, я вовремя заметил, что ручка двери поворачивается и прикусил язык. В библиотеку вошел Дэнкфорт. Гонтри смущенно вскочил. Граф снова застал меня не на своем месте, но на этот раз он только поморщился и сделал вид, что не замечает меня. Дэнкфорт подошел к столу.

— Ну, как продвигается работа? — спросил он.

— Сделано еще довольно мало, господин, — еле слышно прошептал последнее слово Гонтри.

— Что ж, это не беда. Работа эта не срочная, и спешка здесь ни к чему. Не так уж и важно, сколько сделано за день. Так что, можно делать перерывы. Можно даже пропустить день-другой из-за недомогания или усталости, — неожиданно мягко ответил Дэнкфорт. — Да, кстати, я не проверять пришел, я просто зашел за книгой, — с улыбкой добавил он.

Вот уж не думал, что я смогу когда-нибудь увидеть живое тепло в глубине голубых глаз Дэнкфорта. Никогда не мог себе представить человеческого участия на этом лице. Мне-то казалось, что растают скорее все льды на Имире, чем на этих бесстрастных губах появится приветливая улыбка. Ну, не знаю уж, как там льды Имира, а вот Гонтри точно растаял.

* * *

В общем, я решил пока отложить разговор о побеге с маркизом. Я не стал тратить лишних слов, а понадеялся, что Артур Дэйби своим обращением вразумит его куда быстрее и доходчивее, чем я. Меня-то Дэйби особенно не трогал. Видно, побаивался снова стать предметом насмешек Дэнкфорта. Да и встречались мы с ним не так уж и часто. На кухню и хозяйственный двор, где я крутился, он никогда не заглядывал. А вот Гонтри доставалось от него порядочно. Дэнкфорт, как видно, этого не одобрял. Даже сердился. Даже как-то строго выговорил молодому аристократу, прямо при нас. Впрочем, тот нисколько не был смущен.

— Но разве он не заслужил? И пусть он благородного происхождения, он обесславил свой род! Дворянин обязан верно служить своему Повелителю. Да, измена карается жестоко и каждый должен понимать, что тайные происки и предательство его самого приведут к погибели. Так пусть теперь учится повиноваться своему господину, уже как раб, — парировал Дэйби.

Ну, если бы все зависело только от него, он давно бы привел к погибели несчастного маркиза. В общем, он был сущим наказанием для Гонтри, особенно, когда Дэнкфорта не было рядом. А того часто не было дома. Телефон мог зазвонить в любое время суток. И при этом граф никогда не забывал отключить изображение своего собеседника и говорил всегда только в трубку, так что ни увидеть, ни услышать того, кто разговаривает с ним, не было никакой возможности. Потом он обычно тут же срывался с места и уходил, и нередко его вызывал к себе сам Повелитель. Однако пожаловаться на его обращение мы не могли. И я видел, как все больше тает Гонтри от каждого его приветливого и внимательного взгляда, от каждого доброго слова. Но вот вынужденное бездействие меня изводило. Конечно, бездельничать не приходилось. Меня быстро стали использовать как помощника и мальчика на побегушках все кому не лень, и я вертелся теперь и по хозяйственному двору, и по саду, и по дому. Но ведь пользы для нашего дела не было никакой. Хотя, впрочем, действительно ли я вынужден был бездействовать? Пусть я отложил на время побег. Ведь что бы там ни говорил Гонтри, бросить его здесь одного я не мог. Но разве нельзя было использовать сложившуюся ситуацию во благо? Я жил в доме самого Дэнкфорта. И если бы еще совсем недавно мне сказали, что я смогу беспрепятственно разгуливать по апартаментам этого могущественного вельможи, я бы счел это большой удачей. Правда, насмехаясь надо мной, Дэнкфорт заявил, что у него в доме нет никаких важных документов. Но мало ли что он сказал. Попытаться, во всяком случае, стоило.

Только что я видел, как Дэнкфорт вышел из дома и, улучив минуту, поспешил в библиотеку, из окна которой была хорошо видна стоянка для флаеров, чтобы убедиться наверняка в отлете графа. Увидеть, как Дэнкфорт улетает, я уже не успел, но его личного флаера на стоянке не было. У другого окна стоял Гонтри, пристально глядя во двор.

— Прямо-таки злодей из драмы, — прокомментировал Гонтри, наблюдая, как к графу Дэйби подводят породистого горячего жеребца. — Взгляните-ка, Джеймс, он весь в черном. Хотя вынужден все же признать, что это идет ему чрезвычайно. Он такой элегантный. Такой тонкий и стройный.

Граф молниеносно взлетел на коня. Гарцуя на нем, он изящно повернул голову и бросил в нашу сторону рассеянный взгляд. Гонтри слегка отпрянул и спрятался за занавеску, хотя на таком расстоянии граф наверняка не мог нас увидеть.

— И этот широкий черный блестящий пояс на талии... Эффектно. Джеймс, вы помните мой серебристый блестящий пояс? И голубой костюм с кружевами.

Гонтри осторожно бросил взгляд в окно. Граф вихрем умчался на своем порывистом скакуне. Гонтри вздохнул и отошел от окна. Он казался расстроенным.

— Дэнкфорт уже улетел? — спросил я у него.

— Да, несколько минут назад, — рассеянно ответил Гонтри. — Он был здесь, когда ему опять позвонили.

— А вы случайно не знаете, надолго ли он? — поинтересовался я.

— Нет, Джеймс, вы же знаете, что он то возвращается почти сразу, то исчезает надолго. Никогда не угадаешь, — откликнулся Гонтри. — Слава Богу, в его отсутствие не будет и Дэйби.

Я кивнул.

— Ну ладно, Гонтри, не буду вам мешать.

Я выскользнул за дверь и поспешил к рабочему кабинету Дэнкфорта. В коридоре, к счастью, никого не было. Я оглянулся и осторожно повернул ручку двери. Дверь была заперта, но открыть такой замок проволокой пара пустяков. Я зашел в кабинет, заперся изнутри и огляделся. Так, письменный стол, стол для компьютера (кстати, единственного во всех этих хоромах, можете вы в это поверить?). Пожалуй, для начала надо заглянуть в этот компьютер. Я взялся за дело. Н-да, в основном финансовые отчеты, данные об Элфоре и других имениях, в общем, дела хозяйственные. Ага, как я и думал, все сведения из каталогов уже давно перенесены в компьютер. Зачем же тогда он заставил копошиться в них Гонтри? Хорошо, правда, что он не направил его, как меня, на кухню. Маркиз счел бы это страшно унизительным. Нет, ничего ценного пока не находится. Я оторвался от дисплея. Да, чтобы забраться глубже, покопаться здесь, как следует, нужно время, а я им вряд ли сейчас располагаю. Дэнкфорт может явиться в любой момент. Но на Деметре важные сведения могут содержаться и в бумагах. Где же могут храниться секретные документы? Я окинул кабинет взглядом. На стене висел телевизор, на экране которого была сейчас картинка с низвергающимся водопадом, один из самых живописных уголков на Деметре. На другой стене висела картина, написанная красками, горное озеро. Телевизор — самое популярное место для потайного сейфа, кстати, страшно дорогая вещь здесь, на Деметре. Я снял телевизор, аккуратно свернул его в трубку и обследовал стену. Тайника за ним не было. Заглянул я и за нарисованную картину, но там тоже ничего не оказалось, и я повесил все обратно. Водопад снова мягко зашелестел на стене. Тут я обратил внимание на ряд книжных полок, обычная маскировка для потайных сейфов и комнат на Деметре. Я потолкал их и подергал, все безрезультатно. Я рассеянно обводил взглядом кабинет. Где же еще могут храниться документы? На всякий случай я заглянул в ящик стола. Он был даже не заперт. Дэнкфорт, действительно, держал в столе некоторые свои бумаги. Я начал лихорадочно их перелистывать. Ничего существенного. И тут я скорее почувствовал, чем услышал, как поворачивается в замочной скважине ключ. Я мигом задвинул ящик и оглянулся. Где же здесь можно спрятаться? Банально, конечно, но что мне еще оставалось. Я нырнул под стол. И почти сразу в этот момент в комнату вошел Дэнкфорт.

Пожалуй, тут мне повезло. Дэнкфорт не уселся за стол, даже не подошел к нему, а сразу направился к компьютеру. Что он там набирал, я, конечно, не видел. Вдруг затрещал телефон, и я весь обратился в слух. С кем и о чем будет говорить Дэнкфорт наедине в своем кабинете? Но граф и на этот раз заговорил в трубку. Более того, по характерному щелчку я догадался, что он отключил изображение. Да, привычка — вторая натура.