Ты нам нужен

— Что же теперь мы будем делать? — поинтересовался детектив Билл.

— То же, что и до этого, — резко сказал капитан Стон, — мы пойдём к цели и нас не смогут задержать размалёванные шуты.

— Только они не очень — то любят и шутить, — проворчал под нос Билл, а Стон сделал вид, что не раслышал.

— С утра поедим и пойдём дальше, — предложил Стон.

На том и порешили. Чуть забрежил рассвет и на огне уже был котелок, пыхтевший вкусным ароматом. Рядом сидел Лабан и строгал стрелы, как и обещал. Он сделал дополнительно ещё штук двадцать, благо материала здесь было великое множество.

— На следующем привале сделаю стрелы ещё, если будет такая возможность, — пообещал Страст и засунул стрелы за ремень, на котором висели ножны меча.

Быстро поев, мы отправились дольше. Если верить карте Лавина, до его поляны отражения времени, оставалось километров двадцать и мы надеялись приодолеть это расстояние к вечеру.

Через несколько часов мы вышли к тропинке, но идти по ней не рискнули, решив двигаться параллельно ей, но в нескольких десятах метров в стороне. Деревья росли здесь широкие и скрывали нас от тех, кто мог топать по дороге, хотя, в свою очередь, мы ничего не могли разглядеть тоже. Таким образом наша компания двигалась довольно долго. Вдруг с той стороны раздались шум и лязг. Выглянув, я увидел конские ноги, обутые в броню, а стоило мне подойти чуть поближе как моему взору открылись фигуры, полностью облачённые в толстое железо. Вооружены они были до зубов. На поясе у каждого болтался меч, к сёдлам были приторочены луки, в руках они держали длинные копья, а по бокам лошадей висели щиты. Мысленно я присвистнул. Мои спутники выглядели не лучше.

— Ну, дела..., — протянул Ферм.

— Это точно, — вторил ему Билл.

Не говоря больше об этом, практически по пластунски отшуршав от небольшой армии, мы двинулись дальше к нашей цели.

Всадники благополучно пронеслись мимо. Дождавшись пока стихнет шум удалявшихся копыт, мы вышли на дорогу и обследовали её. Сомнений не оставалось: лошади и всадники были самые настоящие, так как следы, оставленные ими были самыми натуральными. С новой силой мне захотелось домой, ибо мы сильно уверились в том, что эти

крестоносцы искали нас, уж много различных совпадений: капкан, индейцы, а теперь — эти железяки. Поверить в реальность происходящего с каждым разом становилось всё тяжелее. Я ловил себя на мысли: "Пора просыпаться!", от чего становилось ещё более тошно. Теперь, думаю, уже все уверовали в эту историю с машиной времени, потому как ничто другое не смогло бы объяснить всё то, что с нами произошло за неполные два дня. Становилась всё более жутко от мысли, сверлящей мозг: "Что здесь происходит?". Было ясно, что противник у нас серьёзен, потому что он смог перетащить сюда и индейцев, и крестоносцев и кто знает кого ещё могла сюда притащить чья — то безумная фантазия.

Билл сказал:

— Глядя на происходящее, я всё труднее представляю себе выполнение нашего задания. По сравнению с возможностями чуждой машины времени машина Лавина в десятки, а то и сотни раз будет послабее.

— Ты что — нибудь хорошее сказать можешь? — огрызнулся Ферм.

— А ты видишь здесь что — нибудь приятное? — Подал голос Лабан.

Не знаю, то ли всё возрастающий авторитет Страста сделал своё дело, или просто не было ответа, но, в любом случае, Ферм замолк.

— У-у, что я сделаю с этим ворюгой, когда доберусь до него, — почёсывая кулаки, прервал Басов затянушееся молчание.

— Этого — то ему очень не хочется, видимо, — заметил я. — Уж он постарается, чтобы как следует оттянуть этот момент.

— Как пить дать, — поддержал меня Билл.

— Ладно, что языками зря трепать, пошли вперёд, — встал со своего места Стон. Привал продлился крайне недолго мы отдохнуть толком не успели.

Мы опять вошли в лес и пошли вновь вдоль дороги, отойдя от неё немного в сторону, даже подальше чем в прошлый раз.

Чем ближе мы подходили к зачарованной поляне, тем более странно выглядел лес. Наряду с ёлками, соснами и другими деревьями, которые сопровождали нас в течение всей нашей, с позволения сказать, прогулки. Здесь же стали появляться пальмы, на которых росли бананы и кокосы. По земле стелились и свешивались с веток лианы, по которым бегали, не обращая друг на друга никакого внимания белки и обезьяны. Такой картины не мог представить ни один человек. Здесь же мы увидели это воочию. Вот белка и маленькая обезьянка бегут лоб в лоб и вот — вот столкнуться, как обе вдруг растворились в воздухе и спустя секунду оказались за спиной друг у друга, разбежавшись в разные стороны. Над головой пролетела неизвестная науке, во всяком случае — земной, птичка, с телом дятла и хвостом колибри, благополучно вскоре превратившаяся в двух.

Нам как — то не хотелось становиться участниками таких чудес и, увидев тропку, мы предпочли пойти по ней наобум, чем разорваться во времени. Эти глупые зверушки даже на обращали внимания на то, что скачут из одного времени в другое, и это их нисколько не угнетало. В течение многих поколений они проходили адаптацию и прижились неплохо.

Тропинкой, видимо, пользовались в последнее время довольно часто. Она вывела нашу компанию на ту самую поляну, про которую рассказывал Лавин. Всё описание сходилось и компас крутил свою стрелку как ненормальный.

— Дошли, вроде, — заметил Билл.

— Не говори: "Гоп", — отрезал Ферм.

— Да причём тут — гоп? — Возмутился уже я. — Ну припёрлись мы сюда, а дальше, что делать? Под ёлочкой скакать?

— Иван прав, — пришёл ко мне на выручку Лабан. — Мы сделали сотую часть нашего дела. Теперь нам нужно найти эту проклятую машину времени.

— Слушайте, — предложил Ферм, — а, что, если, мы не будем ломать её, а возьмём себе? Это же будет чудесно.

— Нет, — покачал головой Стон. — Это агрегат очень опасен и должен быть уничтожен. Мы его присвоим. Хорошо. Допустим. А кто сможет поручиться, что про неё не прознает кто — то ещё. Это мы сравнительно нормальные люди, а вдруг она попадёт в руки сумасшедшего маньяка с манией величия? Это ведь перевернёт историю и если очень захотеть — можно поменять солнце с землёй местами.

— Да, Стон, тут ты прав на все сто. Я не подумал,— согласился с доводами Ферм.

— Пора что — нибудь делать. Не сидеть же нам на месте всё время, — сказал я.

— Помнится, Лавин говорил, что такое колебание временных волн может быть только на расстоянии нискольких километров от машины. Обыскать такой участок трудновато, но выполнимо. Пара дней — и всё будет готово, — внёс свою лепту Билл.

— Гоп, гоп, — напомнил Ферм, но Кьюстон сделал вид, что ничего не расслышал.

Мы решили поесть и привести в порядок оружие и кольчуги, так как никто не знал, что будет дальше. Еду пришлось готовить из продуктов, данных нам в путь Лавиным, так как есть то, что породило перемешение времён что — то не хотелось. Рюкзаки немного опустели, но мы особо не унывали, как как пищи у нас оставалось ещё вдоволь. Хорошо, что она не стала уподобляться той птице с хвостом колибри. Утешало ещё то, что мы тоже не порхали как она.

Получилось вкусно и продукты, как ни с ранно, на жаре ничуть не подпортились. Поев и отдохнув, мы вновь двинулись в путь.

Глава 5.

Мы решили держаться вместе и искать укрытие Лардиса сообща. Мечи уютно расположились в руках, луки натянуты и пистолет на взводе. Всё это могло показаться чепухой по сравнению с возможностями Лардиса, но придавало хоть немного уверенности.

Тяжелее всего приходилось нам с Лабаном. Обе руки у каждого было заняты. Левые держали луки, а правые стрелу и меч, готовые в любой момент бросить на землю что — то одно, смотря по обстоятельствам. Из всей нашей компании только мы двое владели искусством стрельбы из лука, да и в драке на мечах Страст знал толк. Как он объяснил: мальчишкой он мнил себя Робином Гудом и мечтал стать таким же, как и он. Билл сперва с опаской глядел на мечи. Ещё в замке пришлось ему показать несколько важнейших ударов и блоков. Ферм взял на себя довольно почётную обязанность обучить Кьюстона всему тому, что он знал сам. Билл оказался прекрасным учеником и впитывал в себя информацию и уроки словно губка. На каждом привале и в любую свободную минуту Ферм и Билл брали в руки мечи и представление начиналось. Сперва попытки сыщика выглядели неуклюже, да и сам он смотрлся так, что без смеха на него смотреть было невозможно и мы прилагали все силы чтобы этого не случилось. Спустя почти две недели движения его стали напоминать кошачию грацию и было видно, что спустя немного времени он сам сможет обучать кого угодно.

Учитель из Ферма получился отменный, но ученик превзошёл его. Удивительное дело — на что у нас с Басовым ушло много лет, Билл усваивал с лёта. Я, конечно, понимал, что его профессия развила ему мышление и силу, но то, что творил Кьюстон казалось почти невозможным. В кольчуге и без неё, Билл двигался одинаково хорошо и под конец Ферм начал поглядывать на своего ученика со смесью удивления и недоверия.

Сейчас же, во время описываемых событий Билл являлся весьма грозной силой. Мы с Лабаном также решили выучить Билла стрельбе из лука. Для этой цели Страст специально нарезал побольше стрел, ссылаясь на то, что бегать за ними будет недосуг и для более меткого попадания требуется быстро вытаскивать новую стрелу. На привале, выкроев минутку, Страст занялся учёбой Билла, но обнаружил, что у него слишком много дел и перепоручил своего ученика мне. Дел у него, и в правду, оказалось выше крыши: приготовить немного еды впрок и переложить добро в сумках, чтобы нести их было удобнее и при необходимости что — нибудь закинуть туда.

Научившись неплохо владеть мечом, Билл стал шире в плечах и руки его налились мускулами, которые и до этого были неочень маленькими.

С первой же попытки Билл поразил ту отметку, которую я нарисовал ему на старом пне, чем привёл Страста и меня в восторг, другие тоже зааплодировали. Мы поняли, что это значит. Случилось то, что случается крайне редко. Умение обращаться с мечом научило Билла и стрелять. Конечно, он был детективом и умение стрелять из огнестрельного оружия входило в его прямые обязанности, но согласитесь: это не то же самое, хотя и это сыграло немаловажную роль.

Во время учёбы драки на клинках Кьюстон стал очень внимательным. Острое лизвие всё время учёбы мелькало перед ним. У нас не было возможности начать с деревянных мечей, поэтому пришлось сразу перейти на настоящие. Он предугадывал то место, где окажется меч противника и почти всегда точно успевал подставить свой клинок под него. Кроме того, он прекрасно понимал, что всё это может не раз спасти ему жизнь. Отправлять стрелу в цель для него было почти то же самое. Он представлял себе, где должен оказаться наконечник стрелы и отправлял его куда следует.

На наши удивлённые возгласы Билл ответил:

— Не следует делать различий между рукой и стрелой. Они похожи и одинаково важны.

Мудрая мысль.

Однажды, ещё в замке, Ферм попытался в шутку скрутить Билла и сам не заметил как обе его руки оказались за спиной и крепкие ладони детектива прижимали его к полу, умудряясь при этом держать в захвате и руки.

Билл был самым молодым из всей нашей компании, но очень скоро смог показать всем, что и у него есть чему бы нам следовало поучиться.

В умении сражения на мечах в нашей группе с ним сравниться уже никто не мог. В своём искусстве он превзошёл даже меня, проходившего обучение у лучших мастеров планеты.

Билл стрелял отменно, но мы решили, чтобы у него в руках был только меч, ибо он, воистину, был прекрасен в драке на мечах. А столь утомительное занятие, как стрельба из лука, так и осталась на нас с Лабаоном.

От зачарованной поляны мы успели отойти довольно далеко, как вновь услышали конский топот, но такого лязга и скрежета, как это было раньше, не было. Мы шли по одной из дорог, которыми была богата местность вокруг Зачарованной поляны. Шум раздался за нашими спинами. Видимо, нас засекли. Спрятаться было негде. Мы шли по огромной поляне, на которой кроме кустов черники и земляники ничего не росло.

Мы встали лицом к опасности и приготовились. Шум наростал. Мы со Страстон натянули луки, Ферм с Биллом взялись за мечи, а Стон приготовил свой верный пистолет.

Вскоре показались всадники, вернее, всадницы. Прекрасней зрелища я не видел давно. Две девушки одетые в синие платья ехали на белых лошадях. на плече каждой сидело по белому голубю, которые держали в клювах по белой ленточке. такие же были вплетены в волосы наездниц. Приветливо помахав нам руками, они проехали мимо, объехав нас стороной на широкой тропе.

Нескоро оторвались от поворота, куда они скрылись, наши взгляды. Я, конечно, понимал, что женщин, красивее этих дам, наша компания вряд ли видела. Я вполне могу понять Билла и Лабана, да и Стона, который изо всех сил старался не смотреть вслед красавицам, хотя это получалось у него не слишком хорошо. Наши же с Фермом открытые рты были восприняты, думаю, по тем же причинам, но они ошибались, да ещё как ошибались — то, ибо эти две прекрасные наездницы были никто иные как дорогие нашим сердцам Женя и Катька.

— Ни фига себе, — только и смог выдавить из себя Ферм.

— Да, классные куколки, — сказал Билл со странно блестящими глазами.

— Лучше думай о своей Ниане и угомонись.

— Да ты..., — начал Билл, но увидев, как нехорошо начали меняться черты лица Ферма за самое лучшее счёл заткнуться.

— Так бы сразу! — продолжал хмуриться Ферм.

Билл хорошо успел узнать Басова, но всё — равно не рискнул по настоящему скрестить с ним мечи, ибо неплохо знал, что Ферм, если нужно дерётся не очень честно, отринув все понятия об этике боя, хоть это и противоречило "Кодексу о правильных поединках".

— Да в чём хоть дело — то? — как можно доброжелательнее спросил Билл.

— Красивые куколки, — только и ответил Ферм, на что Кьюстон недоумённо пожал плечами.

Думая о прекрасном, и с приятными мыслями мы двинулись дальше по тропке. Дорога через несколько сот метров сварачивала под острым углом и мы вновь стали осторожны. Какое необъяснимо — странное предчувствие стучало в груди.

Высокие деревья закрывали солнца и мне, как городскому жителю, было довольно неуютно, так как в городе негде спрятаться от одного солнца, а здесь вдруг почти исчезли все три.

Завернув за угол, мы увидели человек десять и все были с обнажёнными мечами. Они спокойно стояли, но почему — то сразу было понятно, что просто так мы не разойдёмся. Одеты наши противники были довольно банально: широкие тёмные шаровары, кожанные пилотские куртки и толстые чёрные кроссовки. Тот, кто обеспечивал им экспедицию, явно страдал нездоровым чувством юмора. Хотя свой смысл был и в этом. Вскоре в этом я смог убедиться лично. Шаровары обеспечивали свободу движений, кроссовки помогали пружинить, а куртки играли роль сверхлёгкой кольчуги.

Мы тоже выдернули мечи. Стон быстро справился со своими противниками с помощью пистолетов. Лабан, Ферм и я тоже довольно быстро управились, хотя соотношение

было два к одному. Мы стояли и наблюдали за Биллом. Он старался растянуть эту своеобразную игру в кошки — мышки на подольше. Это был для него первый бой с реальным противником. До этого были лишь, с Вашего позволения, потешные поединки. Сейчас же Билл проявил всё своё умение. Красота его движений завораживала. Кьюстон своим немыслемым чутьём предугадывал движения противников. Когда он закончил раздались бурные апплодисменты и восторженные выкрики в честь Билла. Никогда я не видел лучшего