Лось (часть 1)

"Дрянь!" — только и родилось, а потом снова, — "Дряни, конченные дряни!"

Подмога пришла. Их трое, потому что четвертый участник поединка я, и монстров трое, Война уже не встанет, и вроде бы арифметика понятна. Но эти сволочные клановые дряни рассудили по-другому: две на раненого Глада, одна на ковыляющего Раздора, а опять опасно приблизившийся долбанный здоровый Чума остался на меня!!! Ну и кто тут твари?!

Никакой офигенно крутой магии не заметил — файерболы не залетали, молнии не засверкали. Даже светошашек, как в ДДГ не замелькало. Но что-то такое, опасное, от чего все волосы норовили подняться дыбом, в воздухе возникло. И стало страшновато. Парадокс: до сих пор я не боялся, а тут завибрировал.

Наваждение с меня стряхнул Чума — его, казалось, судьба товарищей не интересовала. Опять началась интересная игра в догонялки, в которой я явно стал проигрывать — прыжковые батареи окончательно сдохли, да и обычные ходовые были близки к финалу. Несколько раз выводил тварь на защитниц, но девки даже не шевельнулись, а Чума, как приклеенный, следовал за одним мной, игнорируя всадниц. Закончилось ожидаемо: я устал, не заметил под ногами препятствия и ничком рухнул в снег, сразу же откатываясь в сторону. Почти ушел от удара, но... только почти. Перебитый ножной привод похоронил все надежды убежать. Пошла рукопашка.

Сильный длиннорукий противник — кошмар всех бойцов. Я катался по снегу, мечтая увидеть хотя бы одну-единственную брешь в обороне, малюсенькую ошибочку! Ни фига! Все, что успевал, это хотя бы скользом подставлять под удары стальные полосы экзоскелета. Буквально через минуту от творения профессора ничего не осталось, пришлось экстренно сбрасывать сковывающие движения железки. А всадницы все так же не спешили на помощь. Освободившиеся от подпитки экза искры пустил на "бодрячок". И еще один, только мало помогло. Уже попрощавшись с жизнью, в очередном падении, нащупал рукой трубу. Да!!! Пулемет — это не только стрелялка, это еще и просто тяжелая штука, которой очень неприятно получать по тварной! кошмарной! головешке!!!

Впав в священную кровавую ярость, я снова и снова наносил удары по ненавистной морде, по клешням, по торсу. И вот уже монстр валится во взбитый дракой снег, а я, оседлав его, продолжаю молотить погнутыми стволами, круша и разбивая на осколки лицевые пластины Чумы. Занавес.

Бывали времена: и руки-ноги ломал, и отделывали меня в уличных драках, но сейчас складывалось впечатление, что тягучая боль заполнила весь организм — ломало и корежило, как если бы целиком состоял из обнаженных воспаленных нервов. Последствия ушибов вкупе с двойным "бодрячком" сказывались полным набором.

Окно схлопнулось. Для этих целей хватило бы и двух моих побед, но клановые тоже не подкачали, завалив своих монстров. Четыре-ноль, всухую.

"Дряни, если бы я их не ранил, хрен бы вы малой кровью отделались!" Ненависть к так и простоявшим в сторонке всадницам зашкаливала и ничуть не собиралась утихать.

— Девочки все правильно сделали, — словно в ответ на мои мысли произнесла оказавшая первую помощь пожилая женщина, — У тебя на лице все написано! — тихо рассмеялась она на мой недоумевающий взгляд, — Чума и Война, они как близнецы или супруги со стажем — две половинки одного целого. Стоит убить одного, как второй, независимо от обстановки, переключается на убийцу. Пока ты отвлекал его на себя, всадницам с его стороны ничего не грозило, и они точно могли завалить хотя бы одну тварь, гарантированно остановив вторжение.

— То есть цель оправдывает средства?

— Замечательные слова! — я поперхнулся протянутым сладким напитком, — Кто бы их ни сказал, он понимал толк в жизни!

— Нда... Простите, как вас зовут?

Женщина приподняла бровь в намеке на несусветную глупость вопроса. Будь я фанатом кланов, может и устыдился бы собственной необразованности, но, во-первых, мне было не до этого, а, во-вторых, сейчас я плевать хотел на ее звания и должности.

— Для тебя — Ирина Николаевна. Ирина Николаевна Шелехова, если полностью.

— Ага...

По-новому взглянул на представившуюся женщину. Мало похожа на официальные снимки, не назовись — так и не узнал бы. Единственная всадница, чьей биографией и подвигами я удосужился поинтересоваться. Затмившая даже рекорд собственной дочери, а та отбила ровно сто окон. Эта — сто двадцать семь. Выше нее в своеобразном рейтинге ровно четыре человека и то, только на одну ступень. Но все они мертвы, а эта — жива. То есть знает, когда нужно остановиться. Завершила карьеру всадницы семнадцать лет назад, являясь теперь наставницей клана. Одной из наиболее уважаемых, попасть к ней мечтает каждая вторая, если ни первая. Из открытых источников много ни почерпнуть, но получается, что сейчас передо мной сидит самая сильная, опытная и опасная магиня современности.

— Предвосхищая твои метания: своего единственного внука не узнать я не могла, пусть и видела до сих пор только на фотографиях. Здравствуй, Миша!

— Мистика какая-то!

— Никакой мистики, обычное совпадение! Сегодня наше дежурство по северу Москвы, графики согласованы и утверждены за полгода. Случись окно завтра, сюда бы прибыли Агдаш.

— Как-то не очень быстро вы прибыли! — обвиняюще ткнул пальцем в сторону бабули.

— Ровно пятнадцать минут с момента сообщения, секунда в секунду. Почему не сработала система ПОО, еще будут разбираться эксперты. А следствие вдобавок начнет задавать вопросы, почему вместо эвакуации вы тут застряли, так что готовься, нервы помотают.

— То есть мы еще и виноваты?!

— Любое учреждение отвечает за двухсотметровую зону вокруг здания, вы не исключение. А то, что нападений на Москву не было уже сорок лет, не оправдание отсутствию наблюдателей.

— Об этом пусть голова у руководства болит! — по штату обязанности наблюдателя ложились на особиста, и если он их не исполнял, это не мои проблемы.

— Не стану спорить, тем более, что в мою компетенцию это не входит. Ну что, будем знакомиться?

Сквозь пульсирующую боль размышлять получалось не очень-то продуктивно, но давайте прямо: бабуля — вот она. Знающая, кто я, и вроде бы благожелательно настроенная. Сильная магиня, старейшина клана, которой не очень-то принято отказывать. К тому же опытная наставница, способная помочь мне в развитии. Я что, дурак отбиваться от такого знакомства?

— Будем!

Твари — дети малые по сравнению с женщинами в белых халатах. Не хочешь ехать — уговорим, не уговариваешься — заставим, будешь бузить — на тебе укольчик! Не слушая возражений, натравленная кем-то "скорая" увезла в больницу. Может и к лучшему — отметелили меня всадники знатно, а истощение, вызванное экстренной зарядкой экза и усиленное сдвоенным "бодрячком", мешало даже обычному восстановлению, не говоря уж об ускоренной регенерации. Тем эта техника и была коварна, что "съедала" неприкосновенный запас организма, "воруя" энергию у следующих дней.

Отрубился еще в дороге, и очнувшись, даже не знал, куда попал. То есть ясно, что в больницу, но в какую — ведомственную, клановую, частную или обычную для населения — ни малейшего понятия. Я бы не парился, но в отрыве от состоятельного бати — актуальный вопрос, потому что кто и чем будет оплачивать ВИП-обслуживание? Мой медпаспорт, сделанный при устройстве на работу, роскоши не предусматривал.

Дежавю — отдельная палата, опять словом перекинуться не с кем, хотя пока еще и сил нет. Но только на этот раз никакого хоровода из хлопочущих мамашек и лояльно настроенного доктора — персонал как в рот воды набрал и изводил молчанием. Тоска зеленая.

Мало помалу, но копилась обида: я же герой?! Двух тварей завалить, это не фунт изюма понюхать, не каждая четверка клановых справляется! С Войной мои заслуги не велики — без экза с пулеметом не побегаешь и навскидку не постреляешь, и без прожекториста, на секунду выхватившего тварь из пелены и ослепившего, тоже не факт, что удалось бы. Но уж победу над Чумой иначе, чем божьим помыслом, назвать не получается! Ухайдакать чужака врукопашную выходило у единиц, жизнь не походила на последнюю веселую премьеру, где четыре хрупкие девчульки на протяжении двух часов экранного времени раз за разом, обсуждая попутно планы на вечер, левой пяткой забивали неповоротливых чудовищ — до спецэффектов Голливуда здешним киношникам еще расти и расти! На афише фильм был заявлен как трагедия — героини в конце погибали, а смотреть это безобразие затащила Яна, и очень обиделась, когда я полсеанса проржал. После традиционного африканского ролика "боевка", поставленная потугами съемочной группы, смотрелась особенно нелепо.

Из-за разных подходов к искусству с сексом я в ту ночь пролетел, мы с Яной вообще вскоре разбежались, но уже для себя потом специально порылся в литературе. В реальности за четыре века противостояния документально подтвержденных рукопашных побед всего пятьдесят шесть и еще четырнадцать под вопросом. Во всех остальных случаях: чистая магия навроде файерболлов, специально обработанный холодняк, огнестрелом клановые тоже не пренебрегали, хотя упор на него не делали. И, между прочим, одна такая победа на счету бабули, вторая — у покойной тетки Марины, а в целом за Шелеховыми их около тридцати. Повезло этому телу с предками.

Так где же фанфары, барабаны и красная ковровая дорожка с принцессой? Полная тишина, даже проведать за двое суток никто не пришел! Заплесневелой апельсинки не принес! Да черт с ней, с апельсинкой, нафиг она мне сдалась! — но зубную щетку с расческой и то не передали!

— Имперская служба безопасности, руководитель следственной группы майор ...нова, — единственная за два дня посетительница настолько невнятно представилась, что кроме окончания "нова" так ничего и не разобрал, а мелькнувшие перед носом корочки моментально скрылись в нагрудном кармане, — У нас к вам есть несколько вопросов.

Подзабытые привычки человека двадцать первого века встрепенулись, но лень и слабость победили: переспрашивать или требовать повторного предъявления документа я не стал. А зря!

По мере задаваемых вопросов вырисовывалась ошарашивающая картина — обязанности проводить визуальное наблюдение прилегающей к лабе территории согласно директиве какого-то тысяча девятьсот лохматого года пытались повесить на меня!

— Стоп-стоп-стоп! Я точно помню все инструкции, что читал и подписывал! — нагло соврал, потому что скопом запомнить их невозможно, но лично свои должностные обязанности я изучил внимательно!

Майорша поскучнела и забубнила:

— А как же: согласно положению о работе лаборатории...

— "В случае возникновения экстренной ситуации..." и далее по тексту! — перебил я монотонное перечисление пунктов и подпунктов, — Только тогда я обязан что-то делать!

— А вы сделали?

— Вы же знаете, что нет! Не имел возможности — останавливал тварей!

— То есть вместо того, чтобы предпринять соответствующие вашей должности действия, как то: выполнить оценку степени опасности, сообщить на тревожный пост, организовать эвакуацию вверенного вам участка ответственности, ... — от обилия канцеляризмов начал плавиться мозг, еще немного, и пойдет кровь из глаз, — ... вы предпочли "геройствовать"! — "Итицкая сила! Она реально произнесла это с кавычками!" — Наплевав на жизни остальных коллег! И жителей еще семи кварталов, которые до последнего не подозревали об угрозе! Господин Лосяцкий, вы в курсе о мере наказания за ваш поступок?

"Хоть не гражданин, и то вперед!"

Тупик полнейший! И она, и я знали, что своими действиями я тянул время, чтобы успела группа, чтобы как раз эти несчастные коллеги и жители имели шанс на спасение. А побеги я тогда на рабочее место "сообщать и организовывать", нас всех схарчили бы. К тому же тревогу нажал без меня Угорин или профессор, не знаю, кто из них добрался быстрее.

Но!

Все инструкции рассчитаны, что в населенных пунктах окно заметят не позже полудня. И тогда да, того, кто посмеет сунуться к тварям до прибытия ГБР из всадниц, ждет суровая расплата, если, конечно, этот глупец останется в живых. А нет — так семья его поедет растить тюльпаны на южном побережье Северного Ледовитого Океана. Вплоть до третьего колена. ("Ага! Бабулю не забудьте!") Даже при схлопнутом окне мне можно на самых законных основаниях впаять от полутора до пожизненного, а у бати с сестрами и мамашками конфисковать имущество. Оставалось надеяться, что до такого маразма следствие с правосудием все же не дойдут

— Майор?.. — помяни черта, он и появится — в дверях нарисовалась госпожа Шелехова при всех положенных ей регалиях.

— Адмирал! — следачка из положения сидя метнулась в стойку смирно.

Не успел выяснить, каким образом клановые встроились в систему с флотскими званиями, но сейчас как никогда был рад обилию золотых полос на погонах родственницы.

— По-моему, я уже все обсудила с вашим начальством?!

— Так точно! Остались лишь формальности!

— Тогда мое присутствие не помешает! — и уверенной походкой адмирал дошла до окна, совершенно естественным движением вывернув по пути единственный в палате стул из-под задницы эсбешницы, — Вольно, майор!

Один человек, один стул, а как меняется мизансцена! Уже само присутствие адмирала в комнате, где ведется допрос — давящий на следователя фактор. Но служащие имперской безопасности хоть и обязаны оказывать положенные приветствия старшим офицерам, вне своей иерархии никому не подчинялись, так что зайди старушка с этого козыря — майор нашла бы, чем ей ответить. Но стул! Бабуля, браво! Ни слова протеста, а из хозяйки положения следачка моментально перешла в позицию младшей по званию, вынужденной то ли оправдываться, то ли отчитываться.

— Мы почти закончили! — майор сдала поле, не став отбирать у национальной героини прихватизированное место. Я тоже не стал размениваться на мелкую месть и, пробежав глазами протянутый протокол, не затягивая процесс дольше необходимого, поставил внизу положенную подпись.

— Всего доброго, Михаил Анатольевич! Адмирал! — щелчок замка на портфеле, и нудная искательница правды исчезла из палаты.

Со стоном рухнул на подушку. Вроде не мешки ворочал, а вымотался, словно полное дежурство отпахал.

— Устал? — заботливо спросила Ирина Николаевна, — Терпи, мад и подготовленным бойцам нелегко дается, а уж тебе! Недели две так и будет слабость держаться.

— Мат?.. — переспросил, не дослышав.

— Мад, "дэ" на конце. Состояние, близкое к берсерку из скандинавских мифов, хотя и не оно. Берсерк — это чистая ярость, боевое безумие, мад сложнее.

— Что-то из наших родовых штучек?

Вы видели, как хохочут адмиралы? С присвистом, с всхлипами, до слез и так, что грудь ходит ходуном, звеня нацепленным "иконостасом"? Теперь я видел.

— Штучек!.. — придя в себя, она извинилась, — Прости, не над тобой. Но так наши способности еще никто не называл! За любую их этих "штучек" каждая вторая мать родную продала бы! Впрочем, хорошо, что ты без пиетета относишься, легче усваивать материал будешь.

Я сам себя иногда не понимаю: еще два дня назад я сам хотел напроситься к бабуле в ученики. Но теперь, когда и просить вроде бы не надо, шевельнулось ослиное упрямство: а с чего это она за меня все решила?