Тень Фукусимы

— Кто их предупредил, мы прямо сейчас узнаем у самой Аллы Анатольевны. Её же сюда привезли не для того, чтобы написать это никому не нужное заявление. Так что если это сделал ты, самое время признаться.

* * *

Когда Виктор в сопровождении Геннадия вошёл в кабинет, Алла резко повернулась в его сторону.

— Что с Игорем? — сдавленным голосом спросила она.

Виктор по устоявшейся привычке отвечать на вопрос не спешил. Сперва он окинул помещение цепким взглядом, слегка удивившись, что Левченко куда-то исчез, оставив женщину одну, но вспомнил, с кем имеет дело, посмотрел ещё более внимательно, и увидел Василия, сидящего на табуретке в уголке и сосредоточенно разгадывающего кроссворд.

После этого он перевёл взгляд на Аллу. Предстояло её допросить, а для этого было желательно оценить её душевное состояние. Пепельница, стоящая на столе перед женщиной, была переполнена окурками, а сам стол покрыт заметным слоем пепла. Много курит, говорит неестественно, вроде налицо все признаки волнения, подумал Виктор. С другой стороны, на окурках помада, между тем губы аккуратно подведены. Значит, волнение совсем не мешает ей следить за косметикой и вовремя её поправлять.

— Алла Анатольевна, вашего мужа везут в Крым, — сообщил он. — Примерно через полчаса мы его освободим, не переживайте. А тем временем давайте попытаемся решить другой вопрос. Вчера вы откуда-то узнали о существовании Василия Петровича Левченко. Нас очень интересует, кто именно вам о нём рассказал.

Повисла долгая пауза. Виктор и Геннадий ожидающе смотрели на Аллу, она же отводила взгляд. Но вечно молчание длиться не могло.

— Я вам этого не скажу, — наконец, заявила женщина. — Можете меня хоть пытать!

— Тогда я спрошу об этом Татьяну, вашу дочь. Это ведь она звонила Василию, верно? Она тоже станет молчать под пытками?

— Танька вам скажет, что узнала это от меня! Больше ничего она не знает! И ещё. Не изображайте из себя гестапо! Я не верю, что вы будете пытать меня или её!

— Конечно, не будем, — подтвердил Виктор. — Неужели мы не сможем мирно договорится? Алла Анатольевна, мы сейчас пытаемся помочь вашему супругу, а вы почему-то не хотите оказать нам в этом содействие!

— Поймите, я не могу вам сказать! И не прикидывайтесь, что вы на моей стороне! Если бы мы не пошли к Волчаре, вы бы нас убили!

Виктор и Геннадий непонимающе переглянулись.

— Кто вам сказал такой бред? — поинтересовался Виктор.

— Это не бред!

— Значит, вы свято верите в то, что мы намеревались при определённых обстоятельствах вас убить. Но при этом категорически не верите, что при необходимости мы прибегнем к пыткам. Вы уж выберите что-то одно.

— Действительно, — Алла утратила некоторую часть своей уверенности. — Так вы не собирались нас убрать, если бы мы не пошли в гости к тому жуткому типу?

— Стоп! Речь шла о том, чтобы вас убрать со сцены! То есть держать подальше. Наша служба не занимается тайными убийствами обычных граждан!

— Значит, занимаетесь тайными убийствами необычных граждан? — ужаснулась женщина.

— Я этого не говорил. И вообще, не пытайтесь увести разговор в сторону. Этот номер у вас не пройдёт! Кто вам передал информацию?

— Повторяю, я вам этого не скажу!

— Да что вы тут воду в ступе толчёте? — высказал недовольство Левченко. — Генка проболтался, и думать нечего!

— Ах ты ж гад! — возмутился Геннадий. — Да я тебя прибью сейчас за такую предъяву!

— Это только если найдёшь, — уточнил Василий Петрович.

— А ну, прекратить этот детский сад! — рявкнул Виктор. — Никто никого здесь прибивать не будет! Вася, обоснуй своё обвинение.

— Ну, вы тут угрожаете несчастной женщине, вместо того, чтобы узнать самим то, что нужно. А я вот выяснил, что вчера Генка ей звонил.

— Врёшь! Я не звонил!

— А "УкрТелеКом" считает иначе. Зафиксирован звонок из твоей квартиры на её телефон. Если звонил не ты, значит, твоя баба. В любом случае, утечка через тебя.

— Алла Анатольевна, так кто вам передал секретную информацию? — настойчиво продолжал интересоваться Виктор.

Алла ничего не ответила. Она сидела, упрямо поджав губы, и демонстративно смотрела в окно. Тем временем зазвонил стоящий на столе телефон, Левченко, как хозяин кабинета, снял трубку, обменялся с кем-то несколькими фразами и передал её Виктору. Тот выслушал чьё-то сообщение, трубку повесил и обратился к Алле:

— Ну, что ж, не хотите говорить, не надо. Вы свободны, можете идти куда угодно. Сейчас подпишу вам пропуск.

— Я с места не двинусь, пока не узнаю, что с Игорем! — заявила Алла.

— Нет! Уходите! Когда будут новости о вашем муже, мы сообщим. Здесь вам делать нечего. Раз вы не желаете нам помочь, то и мы идти вам навстречу не намерены.

— Левченко мне обещал, что кто-то из ваших сотрудников поговорит с моим начальством, чтобы у меня не было неприятностей из-за отсутствия на работе.

— Обещал? Вот он и поговорит!

— Хорошо. До свидания!

Алла взяла с вешалки свою куртку, надела её, забрала подписанный пропуск и ушла. Почти сразу же вновь зазвонил телефон, Виктор включил громкую связь. Звонил техник, по его распоряжению прослушивающий мобильный телефон Аллы.

— Она произвела звонок по номеру..., — начал доклад техник, но Виктор его прервал.

— Запись сделали?

— Да.

— Прокрутите её сейчас.

С минуту техник возился с аппаратурой, затем из динамика раздались женские голоса.

— Алла, что случилось?

— Инка, привет! Слушай, тут вот какое дело. Твой Генка мне вчера звонил, предупредил, что за мной будет следить Левченко. Меня на эту тему допрашивал Виктор, его начальник. Так знай: я ему Генку не выдала! Всё, пока!

Геннадий побледнел и начал беззвучно открывать рот.

— Ты хочешь сказать, что она врёт, — предположил Виктор.

Геннадий энергично закивал.

— А на самом деле она не врёт, а издевается. Ладно, со своей Инкой дома все вопросы порешаешь. А сейчас — за работу! Звонили коллеги из райцентра. Машины захвачены, бандиты задержаны...

— Где? — поинтересовался уже более-менее вернувшийся в норму Геннадий.

— Не знаю. Наверно, на въезде в город. Или на выезде.

— Нет. Я спрашиваю, где Левченко? Он же был тут и никуда не уходил! Где он?

В результате тщательного осмотра помещения выяснилось, что Левченко в кабинете действительно нет.

* * *

Медовый город, как назвался райцентр в переводе с одного из древних языков, славился отнюдь не мёдом, а черешней. Впрочем, мёд тут тоже был. А вот спецназа СБУ не было. Но в небольших городах противоречий между силовыми структурами практически не бывает, все, кто в них служат, или родственники, или, в крайнем случае, хорошие приятели.

Вот и оперативник СБУ, которого Виктор попросил помочь, сразу же позвонил своему другу, командиру милицейского отряда специального назначения под названием "Беркут". Теоретически задача этого подразделения — пресечение уличных беспорядков, но поскольку таковых в этом городе не бывало аж со времён Гражданской войны, то основным занятием местного "Беркута" стало избиение футбольных болельщиков на матчах городской команды, выступающей во второй лиге.

Но поскольку и второй круг чемпионата ещё не начался, и команда из-за финансового кризиса снялась с соревнований, "Беркут" простаивал и рвался в бой. Просьба коллег из СБУ пришлась очень кстати. Смущало только одно — заложник, но командир рассудил, что если человек действительно похищен и его жизнь под угрозой, то он не будет в большой претензии, если бойцы, освобождая его, сломают ему пару костей. И приказ, отданный бойцам, гласил: "Никто не должен уйти, никто не должен погибнуть, остальное — на ваше усмотрение".

Операцию особо не усложняли. По просьбе "Беркута" сотрудники ГАИ остановили две иномарки бандитов на выезде из города (традиционная неприязнь между ГАИ и остальной милицией тут тоже если и существовала, то была практически незаметна). Затем гаишники мгновенно куда-то спрятались, а машины окружил отряд людей в камуфляже и масках.

— Выйти из машин, лечь на землю! — рявкнул командир. — Работает "Беркут"!

Бандиты, не ожидавшие нападения, были вынуждены подчиниться. Направленные на автомобили автоматные стволы не оставляли им особого выбора. Все шестеро покорно вышли наружу и легли в придорожную грязь.

— Ах, вы ещё и сопротивляетесь? — радостно выкрикнул командир. — Подавить сопротивление!

Бойцы с удовольствием выполнили приказ, и в городское управление МВД бандиты были доставлены в изрядно избитом состоянии. Там их уже поджидал оперативник СБУ.

— Кто из вас Седой? — поинтересовался он, но ответа не получил. — Ребята, сделайте так, чтобы эти почтенные граждане соизволили отвечать на вопросы.

Пока бойцы резиновыми дубинками доходчиво объясняли задержанным, что не поддерживать беседу — признак плохого воспитания, оперативник вступил в перепалку с командиром отряда.

— Где заложник? Вы повязали шестерых, это всё бандиты, по мордам видно, но с ними был седьмой. Куда он делся?

— Сколько было, столько я и привёз, — ответствовал спецназовец. — Если тебе так нужен седьмой, только скажи, на трассе машин полно, притащим тебе ещё одного мужика.

— Не пори чушь! Был седьмой или нет?

— Говорю же тебе, это все. В машинах были только они. Больше никого.

Тем временем двое бойцов подтащили одного из задержанных, лицо которого очень сильно напоминало отбивную.

— Говорит, что он Седой, — доложил один из них. — А врёт или нет, мы не знаем.

— Седой, всё, что меня интересует, это тот мужик, которого вы везли. Игорь Марченко. Где он? Скажи, и вас перестанут прессовать.

— Да в чём нас обвиняют? — возмутился Седой. — Мы ехали, никого не трогали...

— Кончай лапшу на уши вешать. У вас в машине его мобильный телефон.

— Нашли на дороге, валялся. Ну, мы и подобрали, не пропадать же добру, — объяснил Седой.

— Хорошая шутка, — одобрил оперативник. — Пошути ещё. Например, потребуй адвоката. Посмеёмся вместе.

— А что? Вызвать адвоката — это моё конституционное право, как гражданина Украины!

— Молодец, Седой! Такое длинное слово выговорил, и даже не запнулся. Только адвоката я тебе вызвать не могу. Зато могу вызвать "Беркут", если ты за ними соскучился.

— Да что тебе от меня надо, гражданин начальник? Ты же беспредел творишь!

— Всё сказал?

— Ну, в общем, да. Так что пока помолчу. До приезда адвоката.

— Тогда я поговорю, а ты послушай. Твои подельники, которые везли женщину, на чём-то прокололись, и их всех повязали. Угадай, сколько они продержались на допросе?

— Без адвоката разговора не будет.

— Я тебе сам скажу. Уже через полчаса все шестеро раскололись. И дали показания, в том числе и на тебя.

— Да ты гонишь! Не могли они так быстро расколоться!

— Надо же, заговорил без адвоката, — улыбнулся работник СБУ. — Седой, в нашей организации раскалывают всех, понимаешь? Коллеги из области наверняка применили сыворотку правды...

— Это незаконно!

— Вопросы законности применения спецсредств обсудишь со своим адвокатом. Если, конечно, доживёшь до встречи с ним. Тем более, что у нас нет такой сыворотки. Но она нам и не нужна. Вместо неё мы используем "Беркут". Понимаешь, вы сопротивлялись аресту...

— Мы не сопротивлялись!

— Не может быть! Почему же тогда у вас всех рожи побитые? — удивился офицер. — А если ты не скажешь мне, где Марченко, вы сейчас снова будете сопротивляться. Ты меня понял?

— Ты меня на "понял" не бери, понял? — тусклым голосом ответил Седой стандартной фразой. — Дай подумать.

— Не о чем тебе думать. Всё равно ведь скажешь. У нас городок небольшой, мы действуем по-простому. И привыкли добиваться нужных результатов. Так что, будешь говорить или сопротивляться "Беркуту"?

— Что будет, если я всё расскажу?

— Вас всех этапируют в область. Ты вызовешь своего адвоката, и скорее всего, отмажешься. Не тяни, колись давай, быстро! Не нужно тянуть время.

— Ладно, слушай, гражданин начальник...

* * *

Седой был рэкетиром средней руки и даже не помышлял подняться выше в криминальной иерархии. Возглавляя бригаду численностью примерно в два десятка торпед (пересчитывать их ему и в голову не приходило), он чувствовал, что занимает в мире своё законное место. На роскошную (в его понимании) жизнь вполне хватало, а претензии на большее вполне могли оказаться вредными для здоровья.

Однако от лишних денег он отказывался крайне редко. Только в случаях, когда их присвоение было сопряжено с большим риском. Конечно, совсем без риска рэкетиру жить не получается, но Седой к этому стремился. Так что когда поздно вечером зазвонил его мобильный телефон, и незнакомый мужской голос предложил немного подзаработать, Седой сразу связь прерывать не стал.

— Немного — это сколько? — поинтересовался он.

— Сто тысяч. То есть кусков, — уточнил его собеседник.

— Долларов?

— Нет, монгольских тугриков! Конечно, американских рублей!

— Я было подумал, евро, — соврал Седой. — А что за них нужно сделать?

— Отвезти в Севастополь двух фраеров, мужа и жену. Им обоим за сорок, и рукопашному бою они не обучены. Но могут не захотеть с вами поехать.

— Да кто их спрашивать— то будет? А в Севастополе что?

— С тобой по пути свяжутся и объяснят, что нужно делать дальше.

— Бабки вперёд!

— Естественно. Сейчас тебе их принесут. Теперь дополнительные условия. Во время операции — полное радиомолчание. То есть ни ты, ни твои люди не должны никому звонить. Отвечать на звонки можно, звонить самим — нет. И не вздумайте использовать какие-нибудь левые сим-карты! Мы это всё равно засечём. У нас есть средства следить за эфиром. Всё понятно?

— Понятно. Только зачем вам это нужно?

— Тому, кто платит, так хочется. Достаточная причина?

— Ну, да. А ещё что?

— Хватать их нужно завтра утром. У тебя в бригаде шесть человек найдётся?

— А то!

— Ну, вот и пусть трое возьмут его, и трое — её. И по отдельности везут в Крым.

— Почему по отдельности?

— Так надо, Седой. Дальше. Скажи мне телефоны старших по тройкам, чтобы мы могли с вами связаться.

— Не вопрос, — Седой продиктовал номера телефонов двух своих доверенных людей.

— Вот что ещё скажи. У тебя дома есть интернет?

— Ну, дык не в каменном же веке живём!

— И электронный ящик имеется?

— Найдём.

— Туда я тебе передам данные на фраеров. Адреса, имена, фотографии и всё такое. Теперь открой дверь, там уже стоит чемодан с баблом. И смотри, попробуешь заныкать — тебе не жить.

— Да это понятно, — отмахнулся Седой, это ему действительно было кристально ясно.

— Пересчитай, я подожду, — то ли у таинственного заказчика был безлимитный тариф, то ли плата за долгий разговор по мобильному не играла для него большой роли.

Бандит взял деньги с лестницы (боялся при этом, что его пристрелят, но обошлось), пересчитал их, затем включил компьютер и посмотрел фотографии супругов Марченко. Только после этого его собеседник прервал связь.

На всякий случай Седой поставил на дело не шестерых, а дюжину своих людей, считая и его самого, по шестеро на каждого из супругов. Он поехал с той группой, которая должна была похитить мужчину. Двое проследили фраера от подъезда до улицы, там подъехал их товарищ и радостно заорал: