Spirits no Densetsu - Arc I

— Иди домой, я скоро приду.

* * *

Бъякуя из-под прикрытия деревьев проследил, как чёрная фигурка медленно доковыляла до заброшенного домика, где укрылась от дождя её семья, неловко вскарабкалась на веранду и слилась со своим человеческим телом, и только потом сам начал неспешный спуск вниз, не морщась, но всё равно ощущая с каждым шагом волны боли, расходящиеся по всему телу.

Ичиго открыла глаза под радостное "Ах!" Карин и сразу же смертельно побледнела. Астральные силы Бъякуи затянули только внешние повреждения и заткнули кровотечения, и сейчас она прекрасно ощущала, как под тонким слоем нетронутой кожи разверзлись раны, перенесённые из её духовного тела.

— Ичиго, что с тобой?!

— Всё нормально, Карин, — выдавила Ичиго и, сдерживаясь изо всех сил, поднялась. — Возрастное, наверное. Пап, у тебя нет никакого обезболивающего с собой?

Ишшин положил ладонь на её покрытый холодным липким потом лоб и пытливо заглянул в глаза. Ичиго очень старалась, чтобы он ничего не мог прочесть в них, и, кажется, ей это удалось. Отец вздохнул и выудил из кармана упаковку тайленола. Ичиго отвернулась и махнула сразу пять штук, отчаянно надеясь, что они заработают как можно быстрее, иначе до дома она не дойдёт.

* * *

Дождь стихал, они сидели на пыльных досках, прислонившись к оборванным сёдзи, таблетки начали действовать, девчонки спали, свернувшись клубочками и положив головы к ним на коленки. Когда робкий солнечный луч наконец-то прорвался через пелену туч, Ичиго наконец-то смогла задать этот вопрос. Она не готовилась, даже не хотела его произносить, но он как-будто зрел где-то очень глубоко много-много лет...

— Пап, а если мама погибла из-за меня?

— И что? — почти сразу же отозвался Ишшин. В его голосе не было ни удивления, ни напряжения, ни скрытой боли...

— Как что? Ну... что бы ты почувствовал...

— Восхищение, — услышав неожиданный ответ, Ичиго повернулась и увидела, как отец вытягивает из кармана пачку сигарет. Он курил очень редко, точнее ― раз в год... — И изумление. Восхищение женщиной, отдавшей жизнь, чтобы спасти моего ребёнка, и изумление от того, что такая женщина выбрала меня.

Ичиго закрыла глаза и глубоко втянула сигаретный дым, ощущая, как он наполняет её легкие, распирает их до предела...

Они растолкали Карин с Юзу, и те, уже подзабывшее недавнее, потому как сон всегда отсекает прошедшее как прошлый день, весело помчались вниз по лестнице. Несмотря на улучшение самочувствия Ичиго всё равно ковыляла позади, заметив, проходя мимо ряда с их семейной могилой, лежащие на блестящем камне промокшие насквозь камелии.

Всё время до возвращения остальных Бъякуя упорной медитацией пытался увеличить запас духовной энергии, чтобы ускорить излечение Ичиго, но результат не радовал: то ли восстановление силы шло из рук вон плохо, то ли он не мог сосредоточиться как следует, всё время срываясь то в тревогу, то в гнев... Наконец-то внизу хлопнула дверь и стали слышны голоса, но Ичиго всё не было и не было... Поняв из подслушанного разговора младших сестёр, что она отговорилась и куда-то ушла, он почти что стал метаться по комнате. Глупая девчонка! Идти куда-то в таком состоянии равно самоубийству! Не обращая внимания на проступившие на повязке кровавые пятна, Бъякуя сиганул из окна и стремительным шагом, очень напоминающим бег, отправился разыскивать её под опять начавшим накрапывать дождём.

* * *

Непонятно как он нашёл её в немаленьком всё-таки районе, но как-то получилось: она сидела на корточках в узком проулке, почти спрятавшись за картонными коробками. То ли услышав, то ли почувствовав его присутствие, Ичиго подняла мокрое-мокрое лицо и хриплым, прерывающимся голосом сказала:

— Ненавижу дождь.

Бъякуя только кивнул и протянул руку.

* * *

Они медленно возвращались домой, не обращая внимания на разверзшиеся хляби. Вполне возможно, впервые в жизни Бъякуя жалел о том, что его воспитание, образование, тренировки и весь опыт не дали ему такого умения как поддержать другого. Он искоса смотрел на девушку с опущенными плечами и лицом, с которого потоки дождя как будто вымыли всю жизнь, и никак не мог придумать, как же помочь ей в этот день пережитого заново ада. Язык был бессилен, но бездействовать он не мог, поэтому, почти бессознательно...

— Ай! — Кенгъю пытался закрыться руками от болезненного щелчка по носу, одновременно приглушенно смеясь.

— Что ты делаешь с Кенгъю-сама?! — Байгон смачно стукнул Цубаки по голове.

— Если этого идиота не натренировать на условный инстинкт, он никогда не научится! Не справился ― получил!

— Это не наука, а средневековая педагогика, — вставила Лили, приподняв свои большие очки.

— Кенгъю-кун прекрасно справляется, — вмешался Шун-О, — он уже может удерживать щит!

— Полторы секунды! Так он никогда не дойдёт до тренировок со мной!

— Не ссорьтесь, пожалуйста, — взмолился Кенгъю. — Я буду стараться!

Но маленькие духи в запале и не думали прекращать перепалку. Чтобы охладить спорщиков и проветрить комнату, ставшую душной после всех вызовов заклятий, успешных и безуспешных, он подошёл к окну и открыл его во влажную прохладу дождя. Но не успел он насладиться свежестью, как застыл на месте, а его пальцы до хруста суставов впились в подоконник.

По пустой улице шли двое людей без зонтов, сразу привлекшие его внимание, несмотря на то, что яркие волосы, всегда служившие ему маячком, одной из них потемнели от дождя. Он только понял, что это Ичиго и Кучики-сенсей и даже не успел удивиться тому факту, что они вместе здесь и в таком виде, как рука мужчины осторожно поднялась и легла на лечи девушки, казалось, не заметившей этого жеста.

Кенгъю, мгновенно замёрзший, понимал, что испытываемое им сейчас отличается от привычных уже зависти и лёгкой неприязни. Честно говоря, Кучики-сенсей всегда ему нравился, как привлекают подростков выдающиеся взрослые мужчины, несмотря на его ненормальную близость с Куросаки-сан. Но сейчас, когда его взгляд не отрывался от ЭТОЙ руки, его губы почти сами произнесли приказ Цубаки.

Но тут он вспомнил, почему Куросаки-сан не было сегодня в школе, и даже на таком расстоянии смог различить, что на её таком всегда оживлённом лице нет ни капли краски. Охваченный смесью стыда и сожаления, Кенгъю отвёл глаза и захлопнул окно.

Part8 — Spiked Pineapple Juice

Who is that stranger

in the mirror?

— Ичиго. Ичиго-о-о, просыпайся, — потряс Бъякуя её за плечо. — У меня сегодня дежурство по школе, так что я ухожу пораньше. — Ичиго только чуть-чуть вытащила голову из-под одеяла и слабым жестом подтверждающие махнула рукой. — Опять проспишь, у тебя же утренняя тренировка сегодня. И не забудь взять с собой сочинение.

— Угм, — буркнула Ичиго в подушку и подняла на как всегда безупречно одетого Бъякую расфокусированный взгляд. — Проснулась я, видишь.

Тот смерил её скептическим взглядом, но продолжать не стал, а грациозно выскочил в окно, как будто противоречиво это не звучало.

Тацки привычно ожидала, что Ичиго ещё некоторое время после ТОГО дня будет подавлена и тиха, и, в принципе, не ошиблась. Но этот раз отличался от предыдущих: да, глаза её подруги были так же печальны, но на ней не лежала, казалось, вся тяжесть мира, порой она подолгу с грустным видом сидела, смотря в одну точку, но не создавалось впечатления, что что-то разъедает её изнутри. Тацки посчитала это позитивным знаком долгожданного примирения с потерей и вздохнула с облегчением.

А вот Кенгъю её тревожил, частенько появляясь в классе взъерошенным и с царапинами. Несмотря на все домогательства, он так и не рассказал, кто же его достаёт, а всё отшучивался. Можно было это тоже посчитать положительным прогрессом ― мальчик научился сам справляться с трудностями и давать сдачи ― но Тацки ещё не была готова так легко отпустить его во взрослую жизнь, поэтому то и дело наблюдала за приятелем. Который, уже почти не скрываясь, наблюдал за Ичиго. "Так уже скоро даже она догадается. Хотя...". Ичиго всё не торопилась перейти на ту сторону, где пребывали интересующиеся противоположным полом девушки. И не только противоположным, их школа была щедра на всяких фриков.

Однажды она поймала Кенгъю наблюдающим из окна второго этажа за дружеским спаррингом на спортивной площадке Ичиго и Чада, совершенно не смущавшихся присутствием сидящим на скамейке неподалёку Кучики-сенсея.

— Как думаешь, — внезапно сказал Кенгъю и Тацки вздрогнула, потому что до этого он никак не показывал, что знает о её присутствии, — если я стану сильным, она меня заметит?

— Да. И подерётся с тобой, — Тацки сокрушённо покачала головой в ответ на недоуменный взгляд Кенгъю. — Нет, вы действительно друг друга стоите, — она схватила друга за руку и потащила вниз, где Ичиго и Чад с довольно-усталым видом переводили дух. — Ичиго! Ты не обедала ещё? Давай вместе здесь поедим.

— Ок, Чад, ты как?

Гигант согласно кивнул и они, включая ошеломлённого слишком быстро развивающимися событиями Кенгъю, направились к приятной прохладе деревьев неподалеку. Не успели они разложить коробки с бенто (и просто сэндвич в случае Чада), как откуда не возьмись появилась шумная компания остальных одноклассников.

— Ооо, вы тут пикник устроили? А почему нас не позвали? Ичиго, я ревную! — завопил Кенго.

— Если кто тут ревнует, так это я! — вставила Чизуру. — Ну-ка, все расступились, я сяду рядом с моей ненаглядной...

— Только попробуй, — выставила оборонительно "ненаглядная" палочки для еды.

И таким образом их компания значительно разрослась.

— Чёрт, Юзу опять положила кимчи, — скривилась Ичиго. — у нас сейчас корейская неделя, к воскресенье я точно весь рот сожгу. Чад, дай куснуть...

— Куросаки-сан, можете попробовать мою еду, — предложил покрасневший Кенгъю.

"Любая бы, кроме Ичиго, догадалась, что что-то тут не так: он как будто не рис с сухофруктами и майонезом предлагает, а руку и сердце".

— Сэнкс, Иноуэ!

— Нет-нет, Ичиго, ты должна есть моё! Ты посмотри, какой очаровательный осьминожий!

— А почему у него всего две ноги?

— Ичиго-чан, могу уступить мой гамбургер...

— Оооо! Мичиру, ай лав ю!

Весёлый гам достиг уровня, при котором даже Кучики Бъякуя не мог сконцентрироваться достаточно, чтобы читать. С неудовольствием оглянувшись на шумную компанию, он грациозно поднялся и прошествовал мимо к школьному корпусу, точнее, собирался прошествовать, потому что Мидзуиро внезапно обратился к нему:

— Кучики-сенсей, не хотите к нам присоединиться?

— О чём ты говоришь, Коджима, — шикнула на него Рё. — Сенсей очень занят и вообще, ни к чему учителям панибратствовать с учениками.

— Какая ты скучная, Куниеда, возвращайся обратно в эпоху Сёва, — отмахнулся от неё Асано. — Сенсей, давайте!

— О да, вместе ― веселее! — вскочила с места Чизуру и, схватив Бъякую за руку, потянула за собой, не забыв прижаться грудью. Так на всякий случай.

— Куниеда-кун абсолютно права... — начал было Бъякуя, но тут увидел робко-просительные глаза Мичиру, потом все, гомоня, стали расчищать ему место, и вот внезапно он уже сидит окруженный собственными учениками без всякой возможности скрыться, а напротив ухмыляется Ичиго, и к нему придвигаются раскрытые коробки с бенто, а также ― с ехидным намёком ― пакетик земляничного молока... Ладно, от одного раза его репутация как учителя не особенно пострадает.

Ичиго с весёлой недоверчивостью наблюдала, как элегантно-невозмутимо Бъякуя вкушал "осьминогов" Мичиру и якисобу Асано с манерами как на высококлассной чайной церемонии, и втайне давилась от хохота. Наевшись пожертвованиями от одноклассников, она с удовольствием откинулась на ствол дерева с шершавой корой и впервые за приличный отрезок времени поняла, что всё не так уж плохо...

Бъякуя же тоже, смирившись, находил в данной ситуации невольное очарование: ему никогда в молодости не приходилось побывать вот в такой компании и сейчас он просто предавался новому опыту и понемногу отпускал пружину давящего напряжения, завязавшегося полторы недели назад...

Ичиго сквозь полусомкнутые веки увидела проходящую по спортивной площадке знакомую фигуру и в голове мелькнула шальная мысль. Не успев её даже как следует обдумать, она замахала рукой:

— Эй, Ишида, присоединяйся!

Урюю вздрогнул и чуть выронил книгу из рук. Нет, он, конечно, заметил шумную компанию и даже бросал в её сторону завис... недовольные взгляды, но меньше всего он ожидал получить приглашение и от кого...

— О, да, точно, Ишида! — развернувшись, замахал рукой Кенго. — Давай к нам, а то всё один и один...

Все зашумели и попытка Урюю уклониться показалась бы странным и позорным бегством.

— Ты, что, приятельствуешь с Ишидой? — наклонившись, тихо спросила Тацки. — С каких пор?

— С весьма... ммм... специфических событий.

Немножко взъерошенный, но старающийся сохранить и продемонстрировать чувство собственного достоинства Урюю наконец-то опустился на траву и Бъякуя почувствовал приятное удовлетворение ― не он один... Ишида заглянул прямо в глаза рыжей нахалке, пытаясь вычислить причину, но встретил там только ехидное веселье и сдался. Будем считать, что Куросаки просто слишком глупа, чтобы помнить обиды...

— Кучики-сенсей, мне очень понравилось ваше рассуждение о Фудзивара-но-Кинто на прошлой неделе, — важно начала Рё и половина присутствующих закатила глаза, но Бъякуя воспринял похвалу как само собой разумеющееся.

— Фудзивара-но-Кинто относится к числу моих любимых поэтов, Куниеда-кун, поэтому я не мог удержаться от того, чтобы отклониться от учебной программы.

— Да, меня очень привлекает тот факт, что вы подаете материал в более научной форме нежели Ёшимизу-сенсей.

— Ага, а ещё когда вы читаете какой-нибудь отрывок, кажется, как будто мы в тайго-дораме.

— По крайней мере, спать не хочется, как раньше.

— Точно!

— Кучики-сенсей, вы ведь останетесь в нашей школе? — спросила робко Мичиру и Бъякуя почему-то не смог прямо сказать правду.

— Это зависит от многих обстоятельств...

— Ой, да ладно, сенсей...

До окончания перерыва осталось всего ничего и все почти одновременно встали и пошли к школьному зданию, продолжая всё-так же переговариваться и смеяться. Оба, и Ишида, и Бъякуя, сочли, что вырваться вперёд или запаздывать сейчас уже будет выглядеть неестественно и глупо, поэтому решили потерпеть несколько минут.

— Двенадцать мегапикселей?! — раздался впереди голос Кенго. — Круто!

— Наверняка оптика плохая, — вставила Чизуру.

— Что ты понимаешь?! — возмутился Мидзуиро. Оказывается, последний хвастался новым сотовым телефоном, купленным отцом на бонус в честь поступления в старшую школу.

— А вот давай проверим!

Нет никого на свете, кто с такой быстротой принимал бы позы для фотографирования как японские старшеклассницы. Ичиго и остальные лишь с удивлением наблюдали все эти немыслимые изгибы бёдер, локтей и шей с неизменным V. Но этим всё не окончилось.

— Их тоже сфотографируй! — крикнула разгоряченная Тацки и Мидузуиро с помогающим ему советами (точнее, мешающим) Кенго повернулся и направил объектив на оставшихся в стороне.