Десант

Повод для беспокойства у них есть — метрах в семидесяти-ста впереди, на склоне невысокого холмика возвышающегося над лощиной, лежит в снегу спинами к группе Железнякова группа немцев с ручным пулеметом. Еще один наблюдает с вершины. ЖЕЛЕЗНЯКОВ оценивает обстановку, осмотревшись по сторонам. Сзади подходят ЕПИШИН и НЕСТЕРОВ, у ЕПИШИНА в руках еще одна снайперская винтовка, дальше их догоняют двое буксировщиков вторых волокуш, еще дальше пулеметчики из тылового охранения.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Будем бить! Только сделать надо так, чтобы не один не ушел. Иначе погибнем.

Ковыляющие по снегу бойцы подтягиваются ближе, растягиваются и залегают в снегу за спиной у немцев. ЖЕЛЕЗНЯКОВ уточняет у СНАЙПЕРА:

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Самого дальнего, на вершине, первым выстрелом снять сможешь?

СНАЙПЕР молча кивает и берет гитлеровца на прицел. ЖЕЛЕЗНЯКОВ тем временем забирает у ЕПИШИНА снайперскую винтовку и отдает ему свой автомат:

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Дай я, Михаил. Ты раненый, мне с винтовкой ловчее будет.

ЕПИШИН принимает МП.40, отстегивает приклад и поудобнее залегает в снегу за кустом, рядом с уже пристроившимся там НЕСТЕРОВЫМ. ЖЕЛЕЗНЯКОВ шепотом распределяет цели:

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Снайпер — первым бьешь наблюдателя на холме, потом переходишь ниже. Я беру пулеметный расчет. Пулеметчики — начинаете с самого нижнего справа, потом переходите наверх. Нестеров, Епишин — ваши двое немцев правее пулемета. Вы двое — бьете фрицев между пулеметом и наблюдателем. Уйти не должен никто. Иначе нам всем хана.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ проверяет установки барабанов поправок прицела, установив дистанционный на 100 метров. Люди уже готовятся открыть огонь, когда становится видно, как немец-наблюдатель машет своим с вершины.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Тихо! Посмотрим, кого ждут!

Ждать остается недолго, по лощинке, прямо под немецкие стволы выходят трое бойцов в шинелях. Чуть погодя, отстав метров на пятнадцать, появляются еще две фигуры, одна из них в полушубке.

НЕСТЕРОВ

Вот оно что! Вот для кого! Засада! Наших хотят перехватить!

Рокочет длинной очередью немецкий пулемет, пустив веер трассеров над головой связистов, пятеро немцев вскакивают и что-то невнятно крича, бегут по снегу вперед, с ходу постреливая из винтовок поверх голов.

Связисты не торопятся поднять руки. Все пятеро рушатся в снег и навстречу немцам раздаются выстрелы. Солидные винтовочные и частые хлопки пистолета. Пятеро уже приготовившихся брать пленных немцев, падают в снег. Немецкий пулемет дает короткую очередь и ЖЕЛЕЗНЯКОВ, посадивший каску наводчика пулемета на шпенек оптического прицела, нажимает на спуск. Голова немца дергается и он утыкается лицом в приклад.

Второй номер выдергивает приклад пулемета из под тела товарища, ЖЕЛЕЗНЯКОВ передергивает затвор, немец тянет освобожденный "ручник" к себе, пенек прицел подводится под его каску, пулеметчик упирает приклад в плечо, выстрел снайперской винтовки — так и не успевший открыть огонь гитлеровец обмякает и падает лицом в снег.

Рядом бьет длинными очередями ДП, поднимая фонтаны снега "отрабатывающий" спустившуюся вниз пятерку, короткими очередями бьет ЕПИШИН, рядом с ним хлопают винтовки НЕСТЕРОВА и двоих стрелков. Немцев огнем в спины выкашивают практически мгновенно. Только один из них, падая и поднимаясь, пытается отбежать в сторону, пока на очередной перебежке пулеметчик и сосредоточившие огонь стрелки не ловят его, сбив пулями с ног. И даже после чего, не жалея патронов, вколачивают остатки магазинов в место, где он рухнул. Тишина.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Капюшоны снять! "Дегтяря" — поднять над головой! Вперед!

Группа снимает капюшоны и подняв пулемет идет навстречу связистам. Те поначалу лежат в снегу, однако, увидев знакомый пулемет и шапки ушанки, вскакивают и торопятся навстречу десантниками. Бойцы обнимают друг друга.

За спиной радостно обнимающихся бойцов в снегу лежит обмякший НЕСТЕРОВ и полулежа привалившийся к нему ЕПИШИН. ЖЕЛЕЗНЯКОВ возвращается к подчиненным и садится в снег рядом с ними. ЕПИШИН поднимает голову и спрашивает его:

ЕПИШИН

Вот скажи, комбат. Жизнь уходит... Не зря, ведь, правда? Наши же взяли Юхнов?

НЕСТЕРОВ

(вяло шевельнув рукой)

Я с утра артиллерию слушал. Взяли. Точно взяли...

ЖЕЛЕЗНЯКОВ смотрит на лежащих без сил подчиненных, берет вялую руку ЕПИШИНА и зачем-то щупает его пульс. ЕПИШИН, опять уронивший голову на живот товарища — неподвижен.

За спиной ЖЕЛЕЗНЯКОВА появляется МАРЕЕВ. За ним идет боец с винтовкой и пустой сумкой телефонного аппарата на плечах и с пробитым пулями телефоном в руках. ЖЕЛЕЗНЯКОВ поворачивает к ним голову.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Здорово, Женя. И что ты тут потерял?

МАРЕЕВ

(немного растерянно)

У меня приказ — установить связь с десантом.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Установил. Я — десант.

МАРЕЕВ

(садится рядом с ЖЕЛЕЗНЯКОВЫМ)

Что там у вас?

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Все плохо. Остатки полка будут удерживать шоссе до темноты. Потом — пойдут на прорыв. Нас отправили вперед. Капитан испугался растерять раненых в темноте.

МАРЕЕВ хмуро обдумывает ситуацию, за его спиной усевшийся в снег связист ждет приказа, по-прежнему держа в руках разбитый телефон. МАРЕЕВ оглядывается на него и принимает решение.

МАРЕЕВ

Тогда — возвращаемся. Телефон разбит. Необходимо доложить командарму.

ЖЕЛЕЗНЯКОВ кивает, тоже что-то обдумывая, потом неуклюже встает. Поймав его взгляд, измученные НЕСТЕРОВ с ЕПИШИНЫМ цепляясь за друг друга пытаются встать.

НЕСТЕРОВ

(хрипя)

Лейтенант, не надо!

ЕПИШИН

Комбат!

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Не надо, ребята. Не могу.

(Марееву)

Прими под охрану моих раненых. Я возвращаюсь к капитану.

МАРЕЕВ

(растерянно разведя руками)

Может не надо? Не лучше ли вместе нам пробиваться?

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Выведи раненых, Жень. Я выйду вместе с полком.

Рядом с ЖЕЛЕЗНЯКОВЫМ, переглянувшись, встают пулеметчики.

ПУЛЕМЕТЧИКИ

(в один голос)

Мы с вами, товарищ лейтенант!

Сидя в снегу не стесняясь, плачет НЕСТЕРОВ.

ЭПИЗОД XXXI. НАТ.

ОСТАТКИ 1154-ГО СП — ОПОРНЫЙ ПУНКТ БЛИЗ Д.ЛЮДКОВО — НОЧЬ.

Полуразрушенная артиллерийским огнем траншея, несколько белых кулей мертвых тел за бруствером и в ней. В траншее сидит, прижавшись к крутостям, двенадцать человек.

Свет ракеты. Лица ЖЕЛЕЗНЯКОВА и КУЗНЕЦОВА.

КУЗНЕЦОВ

Точно раненых ни одного не оставили? Точно всех проверил?

ЖЕЛЕЗНЯКОВ

Живых больше нет. И раненых больше нет. Все кто есть — здесь.

Ракета тухнет, взлетает очередная.

КУЗНЕЦОВ

(оглядывая людей)

Выходим. Первыми — я и артиллерист. Он уже ходил этой дорогой. Последним...

КУЗНЕЦОВ в свете ракеты вглядывается в лицо каждого. Движение за его спиной и на плечо капитана ложится рука в цигейковой рукавице невысокой худой фигуры политрука КУРКИНА.

ПОЛИТРУК КУРКИН

Уходите, капитан. Я останусь, прикрою вас.

Капитан кивает, передает КУРКИНУ прислоненный к стенке траншеи ручной пулемет и ловит его руку в рукопожатие.

КУЗНЕЦОВ

Спасибо, Николай Сергеевич!

(повернув голову к остальным)

Запомните, политрук Николай Сергеевич Куркин! Все слышали? Остался здесь последний политрук полка — Николай Сергеевич Куркин! Даже если хоть один из нас останется жить — запомнить и передать!

Рукопожатие размыкается, КУРКИН бережно перехватывает пулемет и просит:

ПОЛИТРУК КУРКИН

Передайте там в Карсун, если что... Запомните, в Карсун!

КУЗНЕЦОВ кивает. Последние бойцы 1154-го СП шевелятся в траншее.

КУЗНЕЦОВ

Не забудем, Николай Сергеевич. Передадим. Но и ты не забудь. Ровно через двадцать минут дуй по нашему следу. Мы будем ждать.

Теперь кивает уже КУРКИН. КУЗНЕЦОВ и следующий за ним ЖЕЛЕЗНЯКОВ проталкиваются в дальний конец, оттуда звучит команда:

КУЗНЕЦОВ

Полк! На прорыв! За мной!

Бряцая оружием, последние солдаты 1154-го СП перепрыгивая через завалы и убитых, уходят по траншее. Около одного из разрушенных участков группа немного замирает, поджидая пока погаснет ракета. Как только она исчезает, грязно-белые фигуры один за другим начинают выпрыгивать наверх и нырять в снег.

Свет ракеты. КУЗНЕЦОВ и ЖЕЛЕЗНЯКОВ рядом друг с другом лежат в снегу. За их спиной частыми короткими очередями начинает работать пулемет ДП, в ответ бухает один, потом другой выстрел винтовки и практически синхронно начинают трещать несколько немецких пулеметов, рассыпая над головами залегших в снегу людей росчерки трассирующих пуль.

КУЗНЕЦОВ и ЖЕЛЕЗНЯКОВ переглядываются друг с другом, и как только ракета гаснет, под стук отвечающего немцам пулемета политрука КУРКИНА не сговариваясь, синхронно, ползут вперед.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Юхнов стал последним городом, освобожденным Красной Армией в ходе Московской стратегической наступательной операции.

ТИТРЫ НА ФОНЕ ФОТОГРАФИИ ПРЕДМЕТОВ ИЗВЛЕЧЕННЫХ ИЗ РАСКОПА В РАЙОНЕ Д.ЛЮДКОВО.

23.02. 1942 г. Красноармейцы 1154 СП бегут навстречу своей смерти. Впереди горит деревня Проходы.

Командир 344 СД полковник Михаил Пудофеевич Глушков. Кстати сказать в перечне командиров 344 СД на сайте "Подвиг Народа" отсутствует.

Исполняющий обязанности командира 1154 СП, начальник разведки 344 СД капитан Г.О. Кузнецов (довоенное фото).

Заместитель командира 1154 СП подполковник Г.О.Кузнецов погиб в августе 1944 г. в Белоруссии.

"Последний из траншеи политруков" Н.С. Куркин.

4.04.1943 г. Командир противотанковой батареи 1154 СП капитан Ю.В.Альтшуль (Железняков) получил свой первый орден.

В центре с орденом Красной Звезды "Виктор Железняков". Молодой парень во втором ряду за его плечом — командир орудия старшина М.Епишин, четвертый слева в первом ряду (рядом со старшим лейтенантом противотанкистом) командир орудия ст.сержант С.Нестеров.

Схема гибели 1 танкового батальона 2 гвардейской танковой бригады 23-26 февраля 1942 г.

13 Т-34 батальона поддерживали 1154 стрелковый полк.

"Мост у Адамовки" на 248 километре федеральной трассы А-101. Современное состояние.

Предметы из могильника погибших бойцов и командиров 1154 СП в районе Людково.