Девушка села за столик и заказала себе комплексный ужин. Посетители разглядывали ее, но как-то без интереса, а потом и вовсе занялись собственными делами. Хрен, что сидел возле бармена, перекинулся с ним парой слов и покинул заведение, а вместо него нарисовались еще трое, причем рожи были явно бандитские, однако вели они себя мирно и заняли одну из кабинок. Пока Эмилия ковырялась вилкой в салате, народ стал прибывать — было заметно, что кабак пользуется популярностью, но знавал и более славные времена, когда возле барной стойки ломились страждущие, а все столики были заняты и пиво лилось рекой.
Рядом с Эмилией уже села парочка воркующих голубков, которые встретились друг с другом после долгой смены, соседний столик заняли два мужичка в годах, причем у одного явно был протез, а вот второй не заработал даже на него — обходился деревяшкой, выточенной из единого куска. Эмилия продолжала неспешно поглощать пищу, прислушиваясь к нарастающему гулу.
— ... А ему и говорю, надо вот этот болт закрутить, а он...
— ... Говорят, снова поднимут цены на продукты, Империум забирает себе слишком много...
— ... Последняя партия оборудования — просто швах! Как будто ее ксеносы делали! Ее еще до ума доводить и доводить! Куда смотрят механикусы?...
— ... Зарплату опять понизили. Говорят, сбыта нет. Херня!!...
Вычленить что-то определенное из этого гомона было сложно, но Эмилия честно старалась. Народ как всегда и во всех мирах был недоволен политикой, проводимой местными властями, ценами на продукты и бытовые предметы, ругал проклятых ксеносов, ругал тупоголовых механикусов, ругал всех, кого только мог обругать, старательно обходя фигуру Императора и Высших Лордов Терры совместно с примархами, но не теми, кто продался Хаосу. На то, чтобы прилюдно его не ругать, у них мозгов хватало. Но попадались и интересные разговоры.
— Пропал Колюш. — Посетовал один из работяг, тот, что был с деревяшкой, и Эмилия постаралась сосредоточиться на нем. — Уже третий день на работу не выходит.
— Доиграется, уволят его. — Ответил ему второй, выпивая залпом из стакана. — Загулял, поди.
— Он не пьет и наркотой не балуется. — Возразил ему первый. — Ума не приложу, куда он мог запропаститься — всегда такой ответственный.
— Найдется, куда он денется. Решил себе, наверное, отпуск устроить — рванул в коммуну, никому не сказав ни слова или у бабы какой под боком загорает.
— Колюш напарник Седого, а тот мужик жесткий, он бы его с того света достал, из-под земли вынул, но и сам какой-то странный ходит, как блаженный.
— Это как? — не понял второй.
— Ну, глаза все время закатывает, бормочет под нос себе что-то непонятное, потом дергается как-то странно, когда к нему подходишь, да и компаний стал избегать. Зашуганный какой-то стал, все время оглядывается. Я у него как-то спросил, что с ним происходит, а он безумно на меня посмотрел и как шарахнется, тут же и убежал. Был такой серьезный и крутой, а сейчас словно подменили его — трясется от страха и с зажженным светом спать ложится. Может так оно и есть?
— Да кому он нужен, подменять его. Сбрендил твой Седой. — Вынес вердикт приятель. — Он же инвалид, списанный со службы в гвардии, старые раны открылись, вот и поехала у него крыша.
— Кстати, насчет гвардии, как думаешь, наведут они тут порядок или же все останется как прежде? — спросил первый. — Ну, то есть, люди пропадать перестанут, губернатора сменят, чиновникам из Администратума хвост прижмут?
— Не знаю. — Пожал второй плечами, делая большой глоток из стакана. — По мне так свалили бы они отсюда подобру-поздорову, и без них тошно. Сами разберемся.
— Они ведь гвардия — приносят порядок мирам Империума. — Засомневался первый. — Если здесь появились, значит их кто-то вызвал.
— Это ты у Седого спроси, что они там приносят, он в курсе. — Посоветовал второй. — Если вдруг нас объявят мятежниками, то никто даже спрашивать тебя не будет, за ты или против Императора — поставят к стенке и из лазгана прямо во лбу дырочку просверлят. Может быть за этим они и прилетели — порядок навести известно каким способом. Сейчас осмотрятся и начнут расстреливать направо и налево.
— Да ну, не может быть. — Не поверил первый.
— Вот тебе и да ну. Зачем, по-твоему, гвардия тут высадилась?
— Не знаю. — Пожал тот плечами.
— И я не знаю. А ведь часть, где они стояли, расформировали почти двадцать лет назад, решив, что нашей планете защита не нужна. То есть нас уже списали как возможные потери и тут вдруг мы им неожиданно понадобились. Зачем?
— Зачем?
— Может быть, чтобы провести показательный процесс. Потом будут крутить по головизору, как наша славная гвардия подавила очередной мятеж очередной неизвестной планеты, расположенной на заднице галактики. — Приятель снова хлебнул налитого в стакан пойла.
— Ну, ты это зря. Гвардейцы они не такие, они исполняют приказы и защищают граждан Империума. — Возразил ему первый, правда, немного неуверенно.
— Ну, продолжай жить в своих розовых мечтах. — Второй опять отхлебнул из стакана. — А я лично свалю в коммуну пока есть возможность — хотя бы там меня гвардейцы не достанут. Там пересижу заваруху, которая в городе начнется.
— Может быть все так решили как и ты? — спросил задумчиво первый. — Людей стало мало в городе, ты заметил? Как-то разом — бах и пусто на улицах. А ведь раньше этого не было, да чего далеко ходить, пару месяцев назад в парке не протолкнуться было от гуляющих мамаш с детьми, а сейчас никого. — Эмилия напряглась при этих словах. Перед глазами тут же встали описанные в архивах ритуалы хаоситов, когда те использовали младенцев и беременных женщин для призыва демонов. Что если культисты окопались и здесь? — Разве это не странно? — спросил приятеля первый.
— Что толку разговаривать об этом? — спросил тот. — Люди подались на заработки в коммуны, это естественный процесс, отток населения из города, потому что тут фабрики работают уже в половину своих мощностей.
— Но ведь здесь работы хватает! — удивился первый. — Наоборот, рабочих привозят с той же Аглы, Балтазара и даже Симиллы, а ведь здесь население никогда не шло на убыль, наоборот, постоянный прирост! А сейчас натурально рабочих рук не хватает — новички, если выходят, то через день-два пропадают! А жители как с ума сошли — все в коммуны подались и ты туда же!
— Откуда ты это знаешь?
— Из газеты, откуда же еще! — удивился первый. — На тридцатой странице всегда указывают статистику прироста колонии по отношению к прошлым годам и у нас она в плюсе. Была. Нам не нужна дополнительная рабочая сила — мы сами можем со всем справится.
— Видимо, не можем. — Флегматично пожал плечами второй. — Да и написанному в газете я бы не верил, я верю только тому, что вижу своими собственными глазами, а они мне говорят, что скоро в городе будет жарко. Так что я сваливаю.
— Ну и зря. — Покачал головой первый. — Да и кто тебя отпустит?
— А я спрашивать не буду, как и Колюш — просто уеду и все. — Пожал тот плечами. — Ладно, засиделся я что-то с тобой, пора и отдохнуть. Пойдешь домой?
— Так мы же вроде отдыхаем. — Почесал затылок первый. — Нормально сидим, единственное хорошее место в городе, где можно выпить в отличной компании и тебе не набьют морду пьяные рожи.
— Скоро и здесь посетителей будет все меньше и меньше — половина из них уедет в коммуны. — Приятель обвел рукой помещение. — Поехали со мной, а? Там трехразовое питание, работа на свежем воздухе, красота и главное никакой СПО и гвардии — им не нравится жарится на пекле, когда уборка в самом разгаре.
Первый с подозрением посмотрел на товарища.
— Я тебя не узнаю, Френк, раньше ты так не говорил и в коммуну не рвался. Что сейчас с тобой случилось, а?
— Ничего. — Пожал тот плечами и Эмилия, которая откровенно уставилась на мужика, заметила у него в глазах какой-то странный отблеск, но он быстро пропал. — Я тот же Френк, что и был вчера.
— Хм, Колюш тоже так говорил... — товарищ насторожился. — А где ты был неделю назад? Я заходил к тебе домой, но тебя там не оказалось и смена была не твоя — ты должен был отдыхать, я точно знаю!
— Не помню. — Безмятежно ответил тот. — А разве это важно?
— Френк, может быть тебе сходить к медикам, провериться? — приятель явно тревожился за судьбу своего товарища. — У нас медосмотр только по желанию, лет десять назад ввели и зря, по-моему.
— Я чувствую себя прекрасно, никогда еще не ощущал такой подъем сил. — Ответил второй с улыбкой. — Поэтому считаю этот разговор непродуктивным, забудем о нем. — Его глаза как-то странно заблестели и выражение лица первого вдруг стало каким-то отстраненным, словно он сильно задумался — глаза остекленели, мимические мышцы расслабились, он только чуть слюну через губу не пустил. Он чуть шевельнулся, когда второй его поманил за собой и еле-еле поднялся из-за стола, словно был пьян. А его товарищ уже встал и начал пробираться к выходу, как вдруг натуральным образом занервничал, закрутил головой, хотя до этого ни на кого внимания не обращал, и кинулся опрометью в сторону туалета. А потом...
Дверь в помещение слетела с петель, выбитая мощным ударом ноги и внутрь проникла хорошо знакомая фигура огрина. Ноздри Хвата раздувались и вообще он был весь какой-то красный и огромный, наверное так казалось, потому что помещение явно не было рассчитано на его рост. За ним маячили Веснушка и Молчун, причем последний выглядел еще более разозленным, чем его командир. Они кинулись прямо на Эмилию, умудряясь проскальзывать между столиками даже в своей броне и с оружием в руках — болтер командира огринов уже покинул кобуру и тот размахивал им, стараясь не задеть посетителей. Все разговоры затихли, когда в помещение ворвались громилы — народ со страхом смотрел на этих здоровяков, гадая, что же вызвало их гнев и вообще откуда они взялись. Они остановились перед соседним столиком, где завис со стеклянным взглядом работяга, которого вроде бы стало отпускать — он со вздохом плюхнулся на стул обратно и застонал, схватившись за голову. Молчун начал принюхиваться в мужику, а Хват направил болтер прямо в голову мужику, сейчас со страхом заглядывающему в его ствол — он уже отошел от своего "зависания".
— Это он? — громко осведомился Хват.
— Нет. — Молчун обошел человека кругом. — Но запах устойчивый. Не понимаю.
— Ушел! — в сердцах произнес огрин. — Эй ты, кто сидел рядом с тобой? — спросил он у работяги.
— Я... — голос того дрожал. — Я не помню... кажется... кажется, я был один!
— Неправда! — не выдержала Эмилия, забыв про свою шпионскую роль. — С ним был его приятель, он побежал в ту сторону! — и указала на дверь туалета.
— Веснушка, остаешься с комиссаром. — Произнес Хват. — Молчун, со мной.
Огрины рванули в туалет, но было уже поздно — открытое окно возвестило о том, что странный незнакомец ушел. Эмилии пришлось покинуть помещение вместе с громилами, заплатив хозяину цену выбитой двери и за молчание, тем более, что тот мужичок, пока огрины и девушка ходили разбираться и вынюхивать, тоже свалил по-тихому, только через парадный вход, не используя запасные. Сейчас комиссар встала перед тремя громилами, которые повесили носы, досадуя за содеянное, и раздельно спросила, научившись подобному трюку у комиссара Марша.
— Что. Это. Было. Такое?
— Молчун почуял паразита. — Пробурчал Хват. — Да и я сам тоже ощутил его запах. Мы в окошко за тобой подглядывали и видели, кто рядом с тобой сидит. А тут вдруг так знакомо потянуло через форточку, вот рефлексы и сработали.
— Паразиты — зло. — Выдал Молчун. — Их нужно уничтожать на месте. — Он ударил кулаком по раскрытой ладони.
— С чего вы решили, что эти твари вообще могут водиться на этой планете? — спросила комиссар. — Тем более там был человек, пусть и вел себя странно и сбежал, но он явно не похож на шестиногую тварь, покрытую хитином.
— Запах. — Упрямо твердил Хват. — Нас вел запах. Не знаю, как это произошло, но внутри как будто повернули что-то и мы кинулись туда, где он был. Прости, мы испортили тебе всю операцию, но мы не виноваты, это инстинкт.
— Значит, по-вашему, никто не виноват? — ехидно спросила Эмилия, с удовольствием наблюдая за реакцией огринов, которые напоминали нашкодивших детей. Они отводили взгляд в сторону, шмыгали носами и переминались с ноги на ногу. — Ладно, сбежал этот культист, ну и хрен с ним. Главное, что я выяснила — они собираются в этих коммунах, поэтому в городе так мало людей — все бегут туда как на чей-то зов.
— Зов. — Задумчиво произнес Хват, а Молчун мрачно сказал:
— Зов Королевы.
— Вы о чем? — не поняла Эмилия.
— Да так, о своем, об огринском. — Хват посмотрел на черное небо. — Можно пойти в другое место, раз уж здесь не получилось.
— В других местах народу еще меньше — я удачно сюда завернула. Оно пользуется популярностью. — Ответила Эмилия и поежилась. — Становится холодно.
— Хорошо. — Произнес Молчун, зажмурившись от удовольствия. — Приятная прохлада.
— Тогда давайте пойдем в часть пешком, посмотрим ночной город. — Предложил Хват. — Но я думаю, что здесь ничего не изменится, даже наоборот, будет сильнее заметна пустота.
Так и получилось — людей на улицах не было, патрули арбитрес куда-то подевались, грузовые машины исчезли с дорог, отсыпаясь в гаражах и ангарах после трудного трудового дня и четверка наслаждалась одиночеством. Эмилия шла среди огринов и ей не было холодно, почему-то от их тел шел едва ощутимый жар, который она почувствовала только сейчас. Улицы освещали фонари и редкие окна, где горел свет — люди готовились ко сну или же слушали и смотрели передачи, транслируемые правительственными каналами. Жизнь в глубинке Империума мало чем отличалась от столичной, разве что освещение было не таким ярким и бандиты шалили меньше, да людей на улицах совсем не было. Впрочем, даже у самых отмороженных на голову разбойников хватило ума обходить огромных людей стороной, пускай и среди них была такая "симпатичная чувиха". Так что до КПП части группа добралась без происшествий, чего нельзя сказать про Бриска и Сигмунда.
Мало того, что оба молодых лейтенанта, забыв о своем заданий, набрались местного пойла, так еще и умудрились подраться с работягами. Их бы замесили толпой, но бывалый сержант Потапов, габаритами и комплекцией напоминающий низкорослого огрина, который еще, к тому же, переболел в детстве, ловко раскидал обидчиков и, подхватив обоих лейтенантов за воротники, потащил к транспорту, пока рядовые отбивались от нападающих. В общем, молодежь с той и другой стороны повеселилась изрядно и предстала перед очами полковника Конота помятой, с фингалами и синяками по всему телу и своим дыханием напоминавшим демонов Хаоса, поднеси к нему спичку — от обои разило как от винной бочки. Лейтенанты были еще навеселе, горланили гвардейские матерные песни и вообще вели себя расковано, так что обоих немедленно отправили на промывание желудков и потом посадили под замок, чему, они, понятное дело, пытались сопротивляться, однако дежурным в патруле было отделение Пятки, а для его ребят справится с двумя доходягами — все равно, что чихнуть. Поэтому отдуваться за них пришлось сержанту Потапову, который в двух словах поведал с чего все началось и чем закончилось.
