Исповедь странного человека

Стояли мы, вернее ходили туда-сюда, уже третий день. Это я нам такую халтурку подогнал. Деньги, а точнее их нехват, привели меня к мысли о поиске работы, к тому же...

Две недели уже прошло с момента уезда девчонок. Что делать в четырех стенах? Раньше, в школе, я мечтал об этих месяцах одиночества.

Мама тогда ругала: "Глаза испортишь!". А я полностью уходил в книги. В пионерлагеря я не ездил, зачем мне еще и летом, эти рожи вокруг?

Но после прошлого лета, проведенного с Юлькой, все изменилось. Куда она меня только не таскала! Я даже немного подустал от столь бурного отдыха и тогда ее отъезд на две недели домой, воспринял с облегчением.

А теперь не знал куда ткнуться. Тело требовало ласк, уши — женского голоса рядом, а руки помнили волнительные изгибы...

Вот, опять накатило...

— Слышь, утка, — сказал Вася. — Пойдем, хоть минералки возьмем.

Положительно, чем больше Вася наращивал мяса в мышцах, тем более борзым становился. Представить себе его, культурного мальчика, очкарика, интеллегента, так фамильярно разговаривающего с кем нибудь, на первом курсе...

— Тебе нельзя, — ответил я. — Минералку тебе нельзя.

— Это почему? — спросил напарник.

— Микки, по идее, должен пить только Колу. Кока, — пояснил я ему.

Вася устало показал "фак". Вот это я и имею в виду. Борзота.

Поиски работы я решил начать именно с "Семерки". Вот теперь и ходим возле ее входа, украшенного гирляндами разноцветных шаров. С мешком "чупа-чупсов". Как Деды, в смысле Морозы.

— Что такое дети? — сказал Виктор Олегович, напутствуя нас. — Это радость. Особенно, когда заходят в магазин. Им надо сразу и все.

Вечером, выдав деньги, Виктор Олегович сказал, что завтра пойдем к другому магазину.

— Пусть здесь отдохнут, поскучают, — пояснил он.

* * *

— Наташенька, вот эти два парня сегодня у тебя поработают — сказал Степаныч женщине лет сорока, полноватой, с прической "башня". — У тебя во сколько приходят?

— Да вот, уже скоро — ответила женщина.

Дверь в магазин хлопнула, и вошли две девчонки.

— Вот и они — указала на них женщина.

— Ну вот, пусть вместе работают. С недельку. Костюмы пусть пока здесь оставляют.

Женщина кивнула, и Виктор Олегович оглядев нас, пошел к выходу.

А мы оглядели девчонок, как впрочем, и они нас.

— Юля, — ух, я аж вздрогнул, когда женщина представила ту, что чуть повыше, худенькую, прямо даже тонкую девушку.

— Маша, — вторая была чуть пониже, чуть покрепче.

— Женя, — немного голос охрип, у меня. — А это Вася.

Я ткнул пятерней в сторону товарища...

Костюмы у них были хороши. Обтягивающие. "Гайка" и "Минни". Моя голова сама поворачивалась в сторону напарницы. (Нас разбили на пары).

"Гайка", тьфу, то есть Юля, постоянно приседала, наклоняясь к детишкам. Хорошо, что у меня костюм просторный, не в "обтяг"...

...— Ну, что ты теперь скажешь? — спросил я у Васи, пока мы ехали в трамвае вечером, домой.

— Беру слова назад. С тобой, куда не пойдешь, везде бабы, — улыбнулся он.

— То-то. Учись, сынок! — хлопнул я его по плечу.

* * *

— И чего? — спросила Маша.

Мы сидели за столиком кафешки неподалеку от "нашего" магазина. Перерыв на обед у нас был. И собственно я рассказывал историю, как мне Вася элегантно пристроил гантелю на ногу, в качалке.

— А чего, потом мне этот поц, — показал я на Васю. — Роняет гантелю на ногу. И спрашивает: "тяжелая?"

Девушки улыбнулись. Обедали мы, прямо так в костюмах, только сняв маски. Тяжело снимать и одевать эти сбруи. По крайней мере, нам с Васей.

— И что дальше? — поинтересовалась Юля.

— Да ничего. Неделю контуженый от моего крика походил и все, — ответил я.

Как приятен искренний девичий смех! Сок, булькнув, нацедился в стакан. Вася, как обычно сидел с приклеенной полуулыбкой, я тоже поначалу чувствовал небольшую неловкость. В роли радио, я еще не выступал. К тому же девчонки, оказались старше нас и учились на последнем курсе УПИ.

Вечером, выходя из магазина, мы увидели девушек, стоявших у входа. Обычно пока мы разоблачались, они уже убегали. Увидев нас, Юля, что-то сказала Маше.

— Вася, — промолвил я задумчиво. — Я думаю, это намек.

— На что? — заинтересовано спросил он.

— На продолжение банкета, мой недалекий ушастый друг, — подколол я его.

Но тот, похоже, и не заметил. Сделал "стойку".

"Что сказать?" — думал я, пока мы подходили. В голову ничего не лезло. Подошли.

— А какие у вас планы на вечер? — родил я.

— Ну, пока, никаких, — ответила Юля, а глаза ее смеялись.

— Так это, — запнулся я. — Может это, посидим?

— А где? — задала встречный вопрос Маша.

— Ну-у... Не знаю, если честно, — потер я нос рукой.

— Ладно, не парьтесь, — успокоила Юля — с вас джинн, с нас место.

* * *

Домой с Васей мы вернулись за полночь. Девчонки затащили нас на дискотеку, потом пока проводили, пока... Не знаю как Вася, я лично целовался с Юлей в ее подъезде. Хотя судя по застывшем на лице, дебильном выражении, Вася тоже с Машей не погоду обсуждали... Отвечал он невпопад и не то.

В субботу мы уехали к Маше на дачу. Пиво (это мы с Васей), джинн (это девушки) попить, отдохнуть на природе. И славно так посидели! А вечер все приближался. А я все сидел и улыбаясь, думал, честно говоря, ну когда же... И будет ли... Хотя все говорило, что будет, но все-таки...

... На утро, правда, уже ближе к полудню, я вылез из постели. Юля спала, полуоткрыв губы, край одеяла сполз, открыв обнаженную грудь. Я честно лежал, не желая покидать постель, где ко мне прижималось обнаженное женское тело, но... Уже плескалось в глазах. Не найдя в доме никакого помещения, для уединения, вышел на улицу, благо частный сектор.

Через минуту, когда я умиротворенный вывернул из-за угла дома, на крыльцо выполз Вася, движимый, видимо. той же проблемой. Я молча показал в сторону небольшого домика. Он резво скатился со ступенек и ринулся в ту сторону...

* * *

Лето близилось к концу. В середине августа акцию закончили, и мы, сдав в последний раз прикид, вышли из магазина.

— Жаль, — сказал Вася — Я уже так привык, скоро бы уже так домой ходил.

Я хмыкнул.

— Ну что? — потянулся я, глядя на небо. — Пойдем...

... — Так, ага! — командовала Юля. — Встали теснее!

Она поставила фотик на камень и метнулась к нам, через секунд десять, фотоаппарат блеснул вспышкой.

Было немного грустно. За нами была гладь озера, с нами были красивые девчонки. Но скоро уже сентябрь. Я сжал перила мостика, на котором мы стояли. Юля подошла и прижалась ко мне. Я обнял ее и тяжело вздохнул.

— Что такое? — прошептала она, поцеловав в щеку.

— Да, так. Мысли о вечном...

* * *

День сегодняшний

Я повернул фотку тыльной стороной. Август 1998 год. Первая Васина женщина. Потом, как-то так, само собой получилось, что наши с ними пути разошлись. Вася, правда, продержался дольше, а я видел, что мое присутствие часто мешает Юле. Они все же были старше нас, уже планы серьезнее, семья там, работа нормальная. А мы еще пацаны (правда, не выглядевшие ими, качалка, что вы хотите). Но легкая грустинка до сих пор проскальзывает. И это, наверное, хорошо. Что было в этом плохого? Время провели весело, никто никому ничего не обещал. Просто хорошее воспоминание о том беззаботном месяце.

Заиграл телефон, а вот и Вася.

- Здорово, — весело сказал он.

- Привет, - ответил я.

- Что делаешь? - спросил он.

- Да так, сижу, - вздохнул я. - Вот фотки нашел наши. С Юлькой и Машей. Сижу ностальгирую.

- Эт да, — мечтательно протянул Вася. — Классное было лето.

- Ну, ты чего звонишь? — перевел я разговор на настоящее.

- Дак это, я тут мебель прикупил. Поставить в квартире хочу, — зачастил он.

- Ну и? Я то тут при чем? - удивился я. - Это уже твоя квартира, тебе и барабан с флагом.

- Так это понятно, - ответил Вася. - Там ее собрать надо, мебель эту, не поможешь? А то я, похоже на неделю в командировку уеду скоро.

Я помолчал, побарабанив пальцами по столу.

- Ладно, когда? - спросил я, не вспомнив никаких планов на день.

— Ну, мебель уже на месте, — ответил Вася.

— Тогда вечером? - подытожил я.

— Давай, — согласился собеседник.

— Что давай? Пиво готовь! - воскликнул я.

— Это само собой, — успокоил Вася, хохотнув.

ГРАНЬ СЕДЬМАЯ

"Правила игры"

Есть один штамп, стереотип, что наверх этой жизни могут выбраться только самые подлые. НЕТ. Не нужны они там никому. Намного более ценятся люди верные, умеющие работать, профессионалы. А ловкачи? Нет, они тоже поднимаются. Даже быстрее.. Только ненадолго. И живут в страхе, потому что знают, не сами они сюда выбрались.

А откуда такое мнение, шаблон? Банальная зависть. Работать на износ сможет не каждый. Равнодушно смотреть на соблазны тоже. Вот и сочинили байку. Чтоб не так стыдно было. И приклеивают ярлык всем, кто смог.

Да, те, кто смог выбраться и удержаться, люди жестковатые. А другие не выдержат. Пройдя через столько испытаний, поневоле научишься и эмоции не показывать и язык за зубами держать. И бить. Бить по врагам так, чтобы больше они не то, что никаких поползновений в твою сторону сделать не могли, а чтоб вообще не встали никогда.

И дураков среди них нет. Ошибки, конечно, и они совершают, но быстро учатся их не делать, так как очень уж расплата больная. Они ни на кого не надеются, привыкли обходиться тем, что есть. Но и своего они просто так не отдадут.

Стальные люди, без преувеличения. Хваткие, не упускающие никогда возможности поучиться чему-то новому, но самое главное, умеющие и в других рассмотреть нужные качества, умеющие ставить людей на то место, где они могут принести наибольшую пользу...

(неизвестный автор)

* * *

День сегодняшний

Дождь зарядил с утра. Люди на остановке стояли нахохленные, прячась под капюшонами и зонтами. Подошел автобус, послышались щелчки закрываемых зонтиков. Опять не тот, парень поежился. Из потока вдруг вывернула ярко-алая иномарка и прижалась к тротуару, за остановкой.

- Женя! — послышался знакомый, но слегка подзабытый, женский голос.

Евгений повернул голову на крик. Ох, опть. Алла.

- Здравствуйте, — сказал он, подходя к машине.

- Здравствуй, тебе куда? - улыбнулась женщина.

Почти не изменилась за годы. Сколько ей сейчас? За сорок. Следит за собой. Уверенная улыбка, взгляд такой же жесткий. Хорошо одета. Значит, идут дела.

- Домой, - сказала Женя.

- Садись, подвезу, - махнула рукой Алла.

В салоне негромко играла музыка, что-то попсовое. Мотор мягко взрычал, повинуясь своей хозяйке.

Алла вела машину уверенно, по-мужски. Они переехали площадь Пятого Года, свернули на 8 марта.

- Ну, как ты? — спросила женщина.

- Нормально, — отозвался Женя, глядя, на появившуюся справа реку.

- Что не заходишь? Посидели бы.

Женя усмехнулся.

- Повод нужен, - сказал он. - Да и вы заняты всегда.

- Опять ты выкаешь Жень, - ее острый взгляд полоснул по лицу. - Можно подумать мы не спали в одной постели.

- Привычка, - чуть улыбнулся парень.

Они помолчали. Замигал поворот. Алла, взглянув налево, свернула на мост.

- Тебе куда?

- На старую квартиру.

- Как у мамы здоровье?

Немного цапануло за сердце. Все-таки не совсем еще очерствел.

- Ей уже хорошо, — ответил парень. — Там всем хорошо.

- Извини, я не знала, — как всегда, Алла понимала все с полуслова.

- Ничего, - успокоил ее Женя.

Алла въехала во двор. Остановившись, она посмотрела на парня. Тот не торопился вылазить, поняв, что она хочет что-то сказать. Женщина достала длинную, тонкую сигарету, прикурила, выпустив дым в полуоткрытое окно.

- Может, посидим где, по старой памяти? — предложила она.

Женя побарабанил по подлокотнику.

- Нет, если кто-то у тебя будет против..., - начала Алла.

- Алла, ты же прекрасно видишь, что у меня никого нет, - отбросил Евгений вежливость.

- Скажем так, догадываюсь, — согласилась она, слегка улыбнувшись. — Но, кто знает? Ты у нас личность непредсказуемая.

- Поехали, тогда, - сказала парень, откидываясь на сидение.

- Куда? — спросила женщина, заводя двигатель.

- Туда, где нет народа, - попросил Женя.

Шины прошуршали по гравию дорожки, ворота в заборе распахнулись и мы въехали во двор. Дачный поселок стоял возле самого соснового бора. А дача Аллы, так вообще чуть не в лесу.