Короли ванадия

Действительно, из корабля один за другим скользнули по трапу три тени. Одна из наружных камер поймала их в объектив. Троица в скафандрах без опознавательных знаков, вооруженная каким-то слесарным инструментом, кинулась к ближайшему штабелю. Буквально через мгновение Еванов и миллионы телезрителей увидели, как неизвестные злоумышленники принялись швырять в космос листы ванадия, один за другим.

— Чего рот разинул? — раздался гневный голос Петлова. — А ну, лупани по ним, пока они нас не обанкротили.

Словно стряхнув наваждение, Еванов встрепенулся, потом приложился к ружью, наводя прицел. Когда в оптическом кольце увидел темную копошащуюся фигурку, подсвеченную солнцем из-за дальнего края корабля-завода, плавно притопил спуск. Он немного занизил линию прицеливания, и удар пришелся в основание штабеля. Но эффект оказался великолепный.

Короткая вспышка, и штабель взлетел в невесомость. Толстые листы ванадия развернулись огромным веером и улетели, сметая и унося все на своем пути. В частности, начисто смели и трех злоумышленников.

— Отлично, старик! — в шлеме снова возник голос Петлова. — А теперь шарахни по их корыту, пока они тебя не засекли.

И Еванов, действуя совершенно автоматически, словно зомби, слегка довернул ружье на сошке и тут же врезал полным зарядом по чужому кораблю. На боковой поверхности корпуса, до того зеркально сиявшей, тут же возникла обширная черная клякса. "Стрелка" повалилась набок и полетела вдоль поверхности завода. Следом волоклось несколько листов ванадия из штабелей, на которых она стояла. Бой можно было считать законченным.

Телевизионщик что-то орал, вроде "Го-о-о-ол!", но Еванов не слышал, в ушах у него стучали молотки, а сердце готово было выскочить из груди, выбить внешний клапан и улететь в космос.

— Отлично, старик! Мы тобой гордимся! — это прорвался голос Петлова. — Сегодня ты — герой планетарного масштаба.

— Ванадия потеряли тонн двадцать, — прохрипел Еванов, с трудом ворочая пересохшим языком. Пульс и сердцебиение начинали приходить в норму.

— Ерунда, не обращай внимания, — успокоил его Петлов, — спишем на рекламные расходы. На записях в тыщу раз больше заработаем. Я ведь только право трансляции продал, а запись отдельно пойдет.

— Узнать бы, какая скотина прислала этих разбойников, — вклинился озабоченный голос Басильева. — Небось, не сами они додумались металл в космос вышвыривать.

— Да я примерно догадываюсь, — сказал Ванька Петлов, — но доказательств все равно нет.

— Похоже, я тоже догадываюсь, — хмыкнул Басильев. — Отец Пахнутий, больше некому.

* * *

Во всех чартах и хит-парадах верхнюю строчку занимал Герман Еванов. Недоброжелатели утверждали, что причина вовсе не в таланте или "правильной" раскрученности, а в пиаре, полученном в результате пиратского нападения. Наиболее злобные утверждали, что Герка сам нанял каких-то бродяг, чтоб разыграть сцену нападения. Тем более, что патрульный корабль с международным экипажем не нашел таинственную "Стрелку". Впрочем, патруль прибыл в район нападения только на третьи сутки после происшествия и в течение недели нашел лишь один лист ванадия. Потом патрульные долго догоняли "Королей ванадия", чтобы под протокол вернуть лист Еванову. Формальности заняли целую рабочую смену.

Окололунная биржа металлов притихла. Никогда еще здесь не выбрасывали таких партий товара. Ни один эксперт не брался предсказать, что будет. Большинство сходилось на том, что рынок рухнет. Дешевый ванадий займет все позиции, и весь остальной металл останется без покупателя.

Однако Еванова встретили, как героя, шампанским, музыкой и искусственными цветами. На станции "Луна-товарная" космическая торговая элита накрыла банкет, присутствовали все брокеры свободного полета и трейдеры небесных сфер. В общей сложности, вместе с капитанами кораблей, штурманами и девицами из офисов набралось человек сто семьдесят. В большом зале станции народ толпился по всем стенам и потолку, держась и пристегиваясь за поручни, всюду летали упущенные бокалы и бутерброды. Если бы бокалы и фужеры не были специальными космическими непроливашками, все давно были бы мокрыми с ног до головы.

Все прекрасно сознавали революционность произошедшего. Дешевый ванадий позволял сделать новый рывок в освоении космоса, развернуть космическую индустрию в полную мощь и давать в промышленных объемах продукцию, которую можно получить только в невесомости. Герка Еванов смущался, он еще не привык к такому почтительному массовому вниманию, потому быстро напился и с удовольствием спел несколько песен. Всеобщий восторг вызвали полюбившиеся в народе "Мы летим на астероиде" и "Когда со скрежетом сшибались корабли".

Однако Герка себя в руках держал и ни на одно из деловых предложений не согласился. Тем более, что из наручного голографа за ним зорко следил Ванька Петлов и периодически орал:

— Господа, все вопросы к директору!

И тут же приступал к переговорам. Кому-то отказывал сразу, с кем-то обещал связаться позже. Но с одним трейдером быстро нашел общий язык и, несмотря на то, что подвыпивший Еванов размахивал руками, мешая прямому общению, прямо через наручный голограф договорился об услугах по отовариванию фьючерсов. Герке же дал отпуск. Еванов безусловно заслужил отдых, а, главное, он теперь уже стал звездой эстрады, и лучше было его отпустить, чем ждать, пока он сам сорвется на Землю пожинать лавры.

За всем этим шумом совершенно незаметно для всех воссоединились Петлов и Басильев на ванадиевом астероиде. Пока земляне чествовали героя космоса Германа Еванова, его друзья приткнули к ванадиевой горе три мусорорасталкивателя, соединили их трубопроводом с общим топливным баком, и запустили двигатели в короткоимпульсном режиме. Таким способом начали потихоньку тормозить Христину Баунти. А в свободное время наблюдали по голографу триумф Герки Еванова

Прилет на Землю космического поп-идола был обставлен по всем правилам. Полный космодром народа, четыре ряда телекамер, оркестр электронных духовых инструментов корпуса МЧС, взвод почетного караула кавалергардов на белых конях, колонна черных аэромобилей и фанаты с плакатами, портретами кумира, флагами и воздушными шариками. Увидев свое космическое божество, сходящее по трапу из лунного челнока, фанаты дружно взвыли и вскинули руки с ванадиевыми браслетами, затрясли цепями и брелоками. Звон стоял, как в лавре на пасху. Обалдевшего Еванова забросали цветами. Из каждого второго букета торчала записка с восторженными объяснениями в любви, а к некоторым даже были привязаны лифчики, на впечатляющих чашках которых предусмотрительные хозяйки написали номера своих карманных голографов.

Кто-то солидный и лысый взволнованно говорил в микрофон речь. Телевизионщики орали, чтобы Еванов еще раз поднялся по трапу и спустился снова, но уже помедленней. Какие-то крепкие ребята окружили его и не давали никому приблизиться, кроме одного зеленоволосого дядьки, оказавшего главным продюсером фирмы грамзаписи "Пом и д`Ор". Он и организовал всю эту свистопляску на космодроме. Попавшему в его цепкие лапы Еванову оставалось только подчиниться и выполнять намеченную программу.

Он помахал руками, продемонстрировал себя телекамерам, рассыпал во все стороны дюжину воздушных поцелуев и уселся в аэромобиль. Колонна машин пришла в движение и улетела, оставив взволнованных фанатов махать плакатами и флагами. С этого самого мгновения Герка Еванов начал понимать подлинную суть выражения "индустрия шоу-бизнеса". Больше у него не было свободной минуты, когда бы он принадлежал самому себе.

В машине он начал подписывать коробки с дисками и свои фотографии, чтоб зря время не терять. Параллельно слушал последние сводки рейтингов и отчет бухгалтерии по продажам записей и сопутствующих товаров. Отличный доход приносили ванадиевые браслеты с награвированными цитатами из песен и профилем автора.

В ресторане уже был накрыт обед, сразу после него Еванова отдали визажистам и имиджмейкерам. Те без лишних церемоний принялись намыливать ему голову, маникюрить пальцы, массировать спину, снимать мерки для костюма и гримировать лицо. Два фотографа непрерывно вели съемку, останавливаясь лишь затем, чтобы пролистать в фотоаппарате снимки и большую часть сразу же стереть. Тут же появился первый корреспондент для записи интервью.

Когда к вечеру, казалось, уже не осталось никаких сил, выяснилось, что его везут на концерт. И не для того, чтобы послушать музыку и песни, а чтобы самому петь. Продюсер налил ему стакан какой-то волшебной жидкости, и Герка вдруг почувствовал необыкновенный прилив сил, необъяснимую радость, восторг и энтузиазм. И с наслаждением отыграл и отпел первый в жизни сольный концерт. Потом он приехал в шикарный гостиничный номер, рухнул на широченное ложе и мгновенно уснул.

С утра пораньше явился инструктор по аэробике и погнал на зарядку. Потом по порядку явились личный врач-ларинголог, стоматолог, визажист, стилист и гример. После завтрака была примерка костюмов, отбелка зубов и корректировка бровей. После обеда до ужина в студии занимались записью, после ужина порепетировали. Концерта сегодня не было, но завтра начиналось кругосветное турне.

Началось оно с утверждения декораций и притирки с кордебалетом. Из балетного класса — в студию на запись, потом на полчаса в фан-клуб для раздачи автографов и получения восторженных поцелуев, затем — интервью и снимки для журнала...

Басильев с Петловым только посмеивались, наблюдая из космоса за Геркиной эволюцией. Правда, старый друг все реже выходил на связь, выглядеть стал как-то иначе, и в тоне голоса появились покровительственные нотки. С другой стороны, было видно, что он уже крепко устал от этой жизни. Хотя, она ему, несомненно, нравилась. Человек быстро привыкает к поклонению.

— Что-то не то с Геркой, — сказал однажды Петлов. — Портится мужик.

— Да брось, — отмахнулся Сашка, — у него контракт всего на полгода. Скоро вернется, станет, как прежде.

— Как же вернется, — хмыкнул Ванька. — Продлит контракт, только и делов. Он уже по-другому жить не сможет. Ему теперь толпу визжащую подавай, без нее он сразу захиреет.

Тут подоспело время рассчитываться по фьючерсам, и поисковикам стало не до Геркиных концертов. Нанятый дилер с работой справлялся вполне, погашение фьючерсов шло в бодром и ровном темпе, деньги исправно текли на счет корпорации. Первый заработанный миллиард ощутимо круглился длинным рядом нулей.

* * *

В ту ночь, — впрочем, на астероиде в течение одних земсуток ночь наступала 48 раз, так что в виду имеется период сна — Петлову приснился гадкий сон. Будто бы бывшая мега-звезда Христина Баунти куда-то пропала, и он, Ванька Петлов обязан ее заменить. И прямо сегодня ему сделают операцию по перемене пола и начнут трансмутировать внешность.

Проснувшись в холодном поту, не веря, что это всего лишь во сне поблазнилось, Петлов ощупал себя и, убедившись, что все на месте, облегчено расслабился. Но мерзкое ощущение не покидало, и снова уснуть он не смог. Хотя времени еще было мало, часок можно было бы и вздремнуть.

Ванька выполз из спального мешка и отплыл в кабину управления, чтобы по привычке посмотреть утренние новости на телеканалах и что-нибудь из этой информации забросить на свой сайт. Через минуту сонливость и тревогу как рукой сняло, потому что началась паника, и Петлов судорожно принялся давить кнопку тревоги. Примчался Басильев и, узнав причину тревоги, оказался в шоке. Было от чего — по всем каналам гнали практически один и тот же текст: "Ажиотаж на бирже! Акции "Королей ванадия" идут нарасхват!"

— Ты чего-нибудь понимаешь? — наконец Басильев обрел дар речи.

— Кажется, начинаю понимать, — Петлов тоже постепенно приходил в себя. — Герка — поп-идол безмозглый, ящер травоядный, голожаберная тварь! Похоже, сбросил свою долю акций.

Так все и оказалось. На биржу поступил миллион акций "Королей ванадия" по номинальной стоимости тысяча космобаксов.

Петлов остервенело принялся вызванивать знаменитого певца-исполнителя. Но по всем голографам отвечали какие-то помощники продюсера, администраторы, распорядители и прочая мелкая сволочь шоу-бизнеса. Наручный Геркин голограф не отвечал. Единственное, что утешало — рост котировок. К середине сессии давали уже 1920 космобаксов за акцию. При этом пакеты предлагались солидные — по сто тысяч штук.

— Во разгулялись спекулянты! — Басильев только головой качал от изумления.

Тут из голографа высунулась прилизанная голова в натуралистических очках:

— Господа, 177-й канал — "Финансы", обозреватель Арнольд Билбордов. Не могли бы вы прокомментировать свое решение о продаже акций.

— Нет никакого решения, — сердито набычился Басильев. — Это Еванов решил продать часть своих акций.

— Комментарии будут позже, — подлетел Петлов и отпихнул в сторону капитана. — А ты бы лучше помолчал.

— Значит ли это, — сделал стойку Арнольд, — что Герман Еванов решил полностью отдаться шоу-бизнесу и покидает корпорацию "Короли ванадия"?

— Это означает, что Герка дурак, — снова высунулся Басильев.

— Все, интервью закончено! — взвился Петлов и выключил голограф. После этого накинулся на капитана. — Ты что, спятил? Не соображаешь ничего? Ты зачем нам репутацию мочишь?

— Ничего я не мочу, — в свою очередь разъярился капитан Басильев. — Я только всем объявил, что Герка наш — дурак. И это так и есть.

— Если он дурак, то мы бы могли вести себя поумнее. В частности, ты, Саня. Сейчас нам твой длинный язык аукнется.

И действительно аукнулось очень быстро. Биржевые котировки стремительно покатились вниз. Буквально за пятнадцать минут они упали с почти двух тысяч до тысячи ста и продолжили снижение. Все комментаторы подавали, как самую большую сенсацию, внутренние распри в корпорации "Короли ванадия".

"Они передрались", — сказал "Коммерс-уикли". "Суперзвезда Герман Еванов порвал со старой компанией", — констатировал "Новостник". Ему возражал "Биржевик": "Еванова выбросили из корпорации". "Королевство" трещит по швам", — подвел итоги "Финконтроль".

Поссорившиеся короли ванадия сидели в кают-компании и молча пялились в голограф. К концу сессии котировки упали ниже номинала. Только прекращение торгов предотвратило немедленный крах. Но не стоило сомневаться, что наутро акции "Королей ванадия" обвалятся до каких-нибудь позорных пятидесяти космобаксов.

И тут позвонил Герка Еванов. Сам. Понял, видать, что все равно придется держать ответ перед друзьями. Но даже не поздоровался, а сразу попер:

— Мужики, мне деньги нужны были позарез! Усадьба-музей Пола Маккартни в Норильске продается. Я не мог допустить, чтобы ее уничтожили какие-то "новые чукчи", которые собирались там устроить оленеводство.

— Чья усадьба? — не понял Петлов. — Какого еще Маккартни?

— Обыкновенного Маккартни, основателя "Битлз", одного из великой тройки — Бетховен, Чайковский, Маккартни, на которых вся современная музыкальная культура стоит.

— А Моцарт? — грозно спросил Басильев.

— Чего — Моцарт? — не понял Герка.

— А на Моцарте не стоит?