| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Мое предположение оказалось верным. Едва мегера увидела плоды наших трудов — впала в истерику и заставила все переснимать. Получились унылые фотографии с духе: Артур за терминалом корабля, Борис и Макс играют в приставку. Экипаж в полном составе кушает сытную и здоровую еду. А вот отдает честь невидимому оператору, выстроившись в ряд.
Хрень полная, короче. Но с другой стороны — зачем лишний раз драконить Комитет? Он и так не в восторге от наших проделок. А терять команду и заново вливаться в другой коллектив мне совершенно не хотелось. Готов поспорить на что угодно — другим тоже.
Ближе к концу дня привезли партию новеньких ремонтных роботов. Сергей попросил Влада помочь ему с активацией, так что одним фотографом стало меньше. Мы решили продолжить работу завтра и разошлись по каютам — отдыхать и дожидаться ужина.
В назначенное время в кубрике собрался весь экипаж. Артур сидел рядом с Мирандой, но это не уберегло парня и ехидных ухмылок и подмигиваний. Капитану пришлось призвать молодняк к порядку, а мегера прочитала краткую нотацию о недопустимости неуставных отношений на борту.
На ужин подали печеную картошку с сырным соусом и кофе. После визита генерала осталась целая бутылка шампанского, и с позволения Ольги ее решено было распить. Всем досталось грамм по сто шипучего напитка, но и этого хватило для разрядки атмосферы.
— Как вам команда? — спросила майор.
— Замечательно! — бойко ответила Миранда. — Такие смышленые парнишки. Одно удовольствие с ними работать.
— Да, — крякнул Сергей, утерев соус с усов. — С кораблем нам повезло. Ну, за знакомство!
— Капитан, а что мы будем делать после инспекции Комитета? — спросил я.
— Пока распоряжений из Штаба не поступало. Какое-то время повисим на орбите Земли, починим все, а дальше как карты лягут. Если не будет внештатки — слетаем рано или поздно на Венеру. А так все по-старому. Учеба, учеба и еще раз учеба. Мне жаль, что очень многое вам пришлось осваивать в боевых условиях.
— Да ладно, — махнул рукой Борис. — Мы же справились.
Ольга резко помрачнела лицом и хлопнула ладонью по столу.
— Вам просто чертовски повезло! А если бы на борту не было скафандров? Если бы искин решил не брать нас в заложники, а подорвал ракеты в шахтах? Или перегрузил реактор движка?!
Присутствующие потупили взоры, уставившись в тарелки. Ольга тяжело вздохнула и закрыла глаза.
— Прошу меня простить. Нервы. Приятного аппетита.
Майор встала и ушла, а мы принялись уныло ковыряться в картошке. Настроение было окончательно испорчено. А все так хорошо начиналось.
— Вы должны понять ее, — сухо произнесла Мария. — Никому из капитанов КСП еще не доводилось испытывать ничего подобного.
— Может, поговорить с ней? — предложил Влад.
— Нет, — инспектор качнула головой. — Только хуже сделаете. Пусть пока побудет наедине с собой, соберется с мыслями. А вы думайте, как станете встречать родителей.
Утро началось как обычно. Будильник, водные процедуры, легкий завтрак. После офицеры разошлись по боевым постам, а мы под руководством Марии принялись таскать еду на верхнюю палубу. Размеры кухни не позволяли готовить много пищи сразу, а инспектор явно хотела произвести на родителей и начальство хорошее впечатление. По крайней мере, через желудок.
Поэтому мы дожидались, когда робот приготовит очередную партию, и бегали как угорелые по лестнице. Зная, что еда в любом случае остынет, Долгина составила меню исключительно из холодных блюд. От шведского стола мегера решила отказаться в пользу сытного русского гостеприимства.
Гостей ждали окрошка, два вида холодца, разнообразные салаты (оливье, селедка под шубой, мимоза), сырные и мясные нарезки, буженина с чесноком. Мария строго-настрого запретила нам трогать снедь, но инспектор была на кухне, а мы на полигоне. А с расстоянием, как известно, соблазны только возрастают.
Так что нам удалось неплохо набить желудки изысканной хавкой — в обычные дни ничего подобного робот-повар не готовил. Впрочем, удовольствия это принесло мало. Все нервничали из-за предстоящего мероприятия, да и времени оставалось в обрез, а ведь еще надо было развесить голограммы.
На это важное дело подрядили Артура — один черт от него было мало пользы. С самого утра он витал в облаках и один раз чуть не разбил поднос, споткнувшись о кусок кирпича на поле боя. В общем, под дружные подколки и шутки парень отправился украшать палубы.
— Кажется, наш летун влюбился, — усмехнулся Влад.
— Ты просто завидуешь, — хмыкнул Тори. — Тебе достался усатый мужик, а ему горячая чика.
Разгорающийся спор прервал голос капитана из динамика под потолком:
— Товарищи новобранцы, прошу прибыть к посадочному ангару.
— Мля, началось, — буркнул Борька.
— Не ссы, — я хлопнул соратника по плечу. — Ты вон с роботами дрался, целой стае баб противостоял, а перед предками струсил?
— Знаешь, — толстяк на ходу вытирал руки салфетками, — такое чувство, будто они вернулись с родительского собрания. И сейчас как зададут трепку!
— Брось. За что? Тобой можно только гордиться.
— Ага. Ты не знаешь моих предков.
Я пожал плечами:
— Ну, заодно и познакомлюсь.
Чтобы дорогие гости не шастали по узким коридорам и не потели на лестницах, капитан открыла арсенал. Правда, все пушки оказались под бронестеклом и больше походили на музейные экспонаты.
Мы спустились вниз, дождались герметизации отсека и выравнивания давления. А затем робкими шагами отправились встречать родителей. По рекомендации Марии мы не топали строем и показывали как можно меньше военщины. Иначе Комитет проест капитану плешь за чрезмерную муштру. И попробуй докажи, что все это на добровольных началах.
Трап пузатого пассажирского челнока опустился. Первой шла забавная парочка: низенький лысый мужичок и высокая, тощая как жердь женщина с роскошными черными волосами. Едва ступив на палубу, они сразу же направились к Артуру, даже не улыбнувшись отпрыску. Отец о чем-то расспрашивал пилота, взяв его за плечо, но так тихо, что я ничего не расслышал. Больше всего это походило на допрос пойманного только что воришки.
Следом шел сухопарый мужчина лет сорока в черной форме полицейского. Он кивнул всем нам, а Владу отдал честь, после чего заключил в медвежьи объятия. Насколько я помнил, молодой техник — сирота. Значит, это его опекун. Что же, похвально с его стороны согласиться на долгий перелет ради короткого свидания с подопечным.
А вот топают родители Бориса — к гадалке не ходи. Оба невысокие и толстые, с огромными сумками на плечах. Гостинцы, не иначе.
— Ох, похудел-то как, похудел! — запричитала женщина, схватив Борьку за слегка стухшие щеки. — Ох, голодом тебя небось морят тут!
Брррр. Жесть какая. Впрочем, у меня не лучше. Мать тоже придирчиво осмотрела чадо и как всегда осталась недовольна. И даже не пыталась этого скрыть — скривила тонкие губы и отвернулась, делая вид, что рассматривает челнок.
— Я поговорила кое с кем из Комитета, — тихо сказала она. — Тебя комиссуют.
Меня весьма удивило, что к Тори никто не прилетел. Я все ждал, когда к нему кто-нибудь подойдет, но парень стоял в сторонке в гордом одиночестве. Поэтому до меня не сразу дошел смысл услышанного.
— Что, прости?
— Ты что, дурной? — прошипела мать. — Комиссуют тебя. Списывают на Землю. Обратно вместе полетим.
Внутри что-то оборвалось, а освободившееся место занял снежный ком. Ощущение было такое, будто невидимые руки стянули кишки в тугие узлы и медленно проворачивают в брюхе.
— Но я не хочу!
— Не умничай! — рявкнула родительница. Пожалуй, мы общались слишком громко. В нашу сторону уже стали бросать подозрительные взгляды.
— Но мне медаль дали! И погоны. Посмотри!
— Все, молчи. Потом поговорим.
Знаете такое чувство, когда мозг перегружается и устает метаться. Ситуация — хуже некуда, нужно срочно искать выход, прорабатывать варианты, а в голове — пустота. Вот такая же апатия охватила и меня. Я едва слышно всхлипнул, но тут же взял себя в руки. Ничего, пусть думают, что я охерительно рад видеть свою мамашу. Аж слезу чуть не пустил.
Подошла какая-то женщина в деловом костюме темно-зеленого цвета. На уже немолодом морщинистом лице поблескивали холодные змеиные глаза. Видимо, это и была та самая посланница Комитета. Женщина смерила меня осторожным взглядом и кивнула матери.
Та резко дернула головой и взяла меня за руку. Готовилось нечто страшное, а я понятия не имел, как дальше себя вести. Каким это образом меня комиссуют, если даже инвалидов призывают? Понятное дело — за взятку можно решить любой вопрос, но как выкрутиться из сложившейся ситуации?
Сидящее напротив семейство Сэнко весело переговаривалось, пухлощекий отец слушал истории сына с выпученными глазами, а мать то и дело прикрывала рот ладонью. Родичи Артура допрашивали его относительно управления кораблем. Им было важно понять, успешно ли сын проходит обучение и выйдет ли из него толковый специалист. Опекун Влада о чем-то разговаривал с Тори — видимо, мужчина за версту чуял брошенных и пытался им помочь. Хороший он, наверное, мужик. Сам полицейский, а пацифистские взгляды пасынка не задушил на корню.
Но для меня праздничный обед превратился в траурный. Мать нервно ковыряла вилкой кусок буженины и отказывалась начинать разговор. От родительницы волнами расходилось негодование и плохо скрываемая агрессия. И волны эти были столь плотными, что я ощущал их буквально физически. А я до сих пор не знал, что делать.
После трапезы Мария повела гостей на экскурсию. А ее коллега, имени которой я так и не узнал, пригласила нас в каюту капитана. Судя по выражению лица Ольги, она знала, о чем пойдет речь.
— Госпожа Орлова, — сухо произнесла инспектор, положив на стол какие-то документы. — Комитет в целом доволен вашей работой, но просит перевести рядового Васина на "Филадельфию".
— Этот корабль месяц назад заложили на верфи, — удивленно ответила майор.
Ну же, няша, не сдавай меня, пожалуйста.
— Все верно. Однако рядовой...
— Ефрейтор, — поправила капитан.
— ...Васин сперва пройдет дополнительную реабилитацию в одном из наших центров. Судно как раз достроят к тому моменту. От вас требуется лишь подпись на документе.
— Не хочу, — выпалил я. — Товарищ майор, я не хочу перевода...
От волнения и негодования я аж вскочил с кресла. Мать зашипела и потащила меня вниз, схватив за рукав. Но я остался на месте.
— Здесь какая-то ошибка... Товарищ майор.
— Сядьте! — мерзким голосом сказала инспектор. — Все уже решено Комитетом.
— Но...
— Ефрейтор Васин, — устало произнесла Ольга. — Приказ КСМ обсуждению не подлежит. Вы все еще находитесь на военной службе и обязаны подчиняться.
— Все, иди, — сказала мать. — Собирай вещи, прощайся с друзьями. Давай.
Если бы автоматическими створками можно было хлопнуть — я бы сделал это так, что услышали бы на всем корабле.
Ребят я нашел в комнате отдыха. Как оказалось, родители готовились к отлету, а отпрыски решили немного отдохнуть после экскурсии. Едва увидев мое лицо, все как один вскочили с пуфиков и подошли с расспросами. Я подробно передал суть произошедшего. Говорил, а сам не верил, что такое вообще возможно.
— Что за херня?! — вспыхнул Борис. — Да как так-то?!
— Я уже рад, что ко мне никто не прилетел, — хмыкнул Тори. Кубик в его руках вращался с бешеной скоростью.
— Да уж, параша полная, — Влад почесал затылок. — Может, с опекуном поговорить?
— Полиция не лезет в дела военных, — ответил Артур. — У нас свои суды и законы, пока мы на службе.
Игрушка хрустнула в последний раз и замолкла. Тори спрятал ее в карман и сказал:
— Ну раз ничего поделать нельзя — давайте прощаться.
Если бы хоть один начал речь в духе "как мы здорово поладили и как плохо, что нас разлучают", я бы разревелся как побитая девка. Но к счастью, никто ничего подобного сказать не успел. В комнату вошла женщина-инспектор в сопровождении Ольги и Марии.
Незнакомка поправила очки и смерила меня недовольным взглядом. Мол, почему это я до сих пор не сижу в челноке рядом с мамочкой.
— Максим, тебе пора. Пожми друзьям руки и следуй за мной.
— Извините, — сказал Тори. — Как вас зовут?
— Татьяна Петровна, — не проговорила, а выплюнула инспектор с таким видом, будто о ее имени осведомилась кучка собачьего говна.
— Татьяна Петровна, понимаете, тут такое дело..., — начал соратник, а потом со всего размаху врезал тетке по лицу.
Не кулаком, а всего лишь ладонью, но от такой пощечины незнакомка отшатнулась и ударилась спиной о стену. У капитана буквально отвисла челюсть, а Мария выронила планшет из рук. Визитерша хватала воздух будто выброшенная на берег рыба, держась за покрасневшую скулу.
Никто из собравшихся не проронил ни слова. Лишь Тори с виноватой ухмылкой протянул капитану руки, как бы говоря — да, я виноват, арестуйте меня.
Секунд через десять к майору вернулся дар речи. Говорила она все равно плохо, часто заикаясь и проглатывая слоги:
— Р-рядовой Стромм. В-вы здержаны з грбейшее нршуние Устава.
Мария схватилась рукой за сердце и начала тихо постанывать, как разбитая приступом старуха.
— Вы, — Ольга указала пальцем на каждого из нас, — тоже задерживаетесь в качестве свидетелей. Немедленно возвращайтесь в каюты! Я запру вас до созыва трибунала!
Лампочка на дверном запоре вспыхнула красным. Теперь никуда отсюда не выйти без санкции капитана. Впрочем, я был этому только рад. Даже передать сложно, какое счастье слушать раздававшиеся в коридоре вопли мамаши:
— Что значит не может лететь? Что за чрезвычайное происшествие?!
Огорчало лишь одно. Тори, пожертвовав собой, выиграл совсем немного времени. День-два, вряд ли больше. Пощечина — не убийство, никто не станет тянуть кота за хвост. Ну посадят его на губу, а я один хрен поеду на какую-то реабилитацию, а после буду "служить" на еще не построенном корабле.
Правда, моего спасителя могли отправить на исправительное судно — а вот это было бы крайне паршиво. Не тот он парень, чтобы якшаться с таким контингентом. Не место ему среди хулиганов, дезертиров и грубых нарушителей Устава.
Оставалось надеяться, что Ольга поймет истинную цель его поступка и попытается разрулить проблему по своим каналам. Но если на капитана надавит КСМ (а он обязательно надавит), и она прогнется — Тори конец.
Вскоре голоса снаружи затихли. Очевидно, челнок улетел восвояси, либо готовился к отлету. Пока имелось свободное время, я взял планшет и принялся изучать содержимое. С устройства удалили все файлы, кроме открытых и общедоступных документов. Например, в наличии были оба Устава: обычный и с поправками от Комитета.
Первый в тот момент меня не особо интересовал, я сразу же открыл дополненный. В срочном порядке требовалось отыскать хоть какую-нибудь лазейку, чтобы уберечь от Тори от ИС. Итак, приступаем к чтению:
УСТАВ (для солдат КСП)
— Каждый военнослужащий обязан беспрекословно выполнять приказы капитана корабля и старшего по званию.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
