— Это и есть и. Жизнь — это череда маленьких приятных моментов и событий, у кого-то их больше, и они больше, у кого-то меньше, кто как видит. Но чтобы заметить белое, нужно находиться в сером, понимаешь? Если все и так в белом. Как ты увидишь еще одно белое пятно? Может какие-то там особо просвещённые и живут в состоянии блаженства всегда, но мы-то не такие. И о хорошем вспоминаем только, вляпавшись в грязь, да? Знаешь, что я мужикам говорю — ты можешь совершить свой поступок — найти себе подвиг, было бы желание. Но что потом? Да, будет минут славы, о тебе скажут по ящику, может кто-то добрым словом вспомнит. Зато твоя родня: мать, жена, дети будут помнить постоянно. Как минимум раз в год навещать могилку и говорить, да хороший был, жалко умер, а теперь нужно как-то самим жить, растить детей, нянчить внуков, радоваться мелочам и расстраиваться из-за проблем.

— Да, но...

— Милка, нет у тебя большой цели и мечты, просто нет! И что? Это разве плохо?

— А разве хорошо?

— Ладно, что тогда будет хорошо?

— Не знаю, в том то и дело, что не знаю, знала бы уже шла к своей мечте, — мрачновато отозвалась она.

— Мил...

— Не надо, все нормально, — она выставила руку и отвернулась.

Глупо, но полились слезы. Нет, не картинно ручьем, а просто пара слезинок жалости к себе и несправедливости.

— Мила!

— Жень, все нормально, весеннее обострение, само пройдёт, просто нужно немного времени, честно, — кривовато улыбнулась Мила.

— Точно?!

— Да. Это просто такой период. Правда.

— Ладно, побыть с тобой?

— Не, не строит, сложнее будет рыдать над сентиментальной мелодрамой, — хмыкнула она.

— Да, согласен, — кривовато улыбнулся он.

— Ты как? А то даже не спросила?

— Нормально. День на травяном чае, больше не хочу, — скривился друг.

— Есть хочешь?

— Нет, самое смешное что нет.

— Значит пока не надо.

— Да, мне тоже так сказали. Я на тренировку, если что звони, захвачу телефон.

— Договорились, если вдруг что — обязательно.

Женька уехал, а Мила ощутила смертельную усталость, слабость и беспомощность... одной стало еще хуже...

Попытка расслабиться и отвлечься привела к очередному копанию в себе. Тому самому копанию, когда хорошее не разыскиваешь по определению. Внешность. Успешность. Достаток. Социальная роль. Все было рассмотрено и изучено под микроскопом. После чего Мила пришла к простому и банальному выводу — она неудачница! Просто классическая почти клиническая неудачница. Никто по имени никак... те, о которых в сводках происшествий сообщают обезличено — женщина.

Четвертый десяток на носу, а ума как не было, так и нет. И даже денег нет! С ее как бы работающим чутьем по-прежнему она не жена миллионера! Это против любой логики и любых правил, но оно есть и никуда от этого не деться.

— Милка? Мил!

Женька ворвался в комнату взмыленный.

— Что случилось?

День не мог просто закончиться. Клинически не мог, это было бы неправильно и нечестно и вообще не реально.

— Ты как?

— Нормально, а что?

— Я за тебя волновался, — отозвался он разуваясь.

— Ты по дому в обуви?

— Ага. Я сейчас.

Женька пропал, а Мила поняла, что даже дом в чистоте держать не может. Неудачница!

Друг вернулся почти сразу и упав на кровать прижал девушку к себе.

— Я вообще-то помылась!

— Ничего. Я почти чистый.

— Жень, ты в порядке?

— Да. А вот ты нет. Но теперь я с тобой.

— Тебя по голове ударили? — с сомнением уточнила она.

— Неа, но мозги прочистили. Не следовало мне уходить.

— Мне нужно было побыть одной, — недовольно сообщила она.

— Побыла и полегчало? Нет. Теперь будем переживать вместе. Дом кстати начали строить.

— Поздравляю.

— Давай туда переберемся, конечно, ездить чуть дольше, но зато никаких соседей и всего два этажа.

— Ты сам выбрал высотку, — напомнила она.

— Да, не спорю, но теперь понимаю, в малых этажах есть своя прелесть.

— Жень, мне тут советовали с тобой поговорить... — начала Мила неуверенно и задумалась.

Вот что она спросит? Его планы на ближайшие двадцать лет? Или как он к ней относиться? Так и сама знает, что хорошо.

— На тему? — перебил размышления он.

— Твои попытки нас ... объединить что ли, даже не знаю, как сказать.

— В смысле?

— Ну. Да, прозвучало глупо. В общем, ты словно привязываешь меня к себе, сначала совместное проживание, теперь вот недвижимость. Ты вообще осознаешь, что делаешь?

— Да. А ты?

— Не поняла, — призналась она недоуменно.

— Ладно, начнем издалека. Мила, ты заметила, что все время держишь дистанцию? Не во всем, но во многом. Зачем? Ладно, сначала, мы мало что друг о друге знали и действительно больше дружили... блин ну какая между нами дружба. А?

— Нормальная... — фыркнула она.

— И я о том же. Но ты до сих пор называешь меня другом, меня — ДРУГОМ?

— И?

— Кто-то намедни заметил, что он любит, не помнишь?

— Помню и?

— Мил, ну хорош, — серьезно и даже чуточку зло сказал Женька, отстраняясь и заглядывая в глаза. — Я тебя люблю, я хочу создать официальную семью, я хочу стать для тебя не только другом и партнёром по тренировкам, но и половинкой. Что скажешь?

Мила, чуточку ошарашенная и растерянная, сообщила:

— Ты заблуждаешься.

— В чем? В твоем отношении ко мне? Запросто и не исключено, ты же молчишь, а с догадками я часто пролетаю.

— Ты пробуешь натянуть на меня свой придуманный образ, но я-то настоящая и живая с ним во многом расхожусь.

— Чушь, наверное, за несколько лет я в тебе разобрался, — парировал он.

— Как в Ларисе? — съехидничала она.

— Да, — на редкость серьезно согласился Женька. — В ней я разобрался меньше чем за два месяца.

— И? Почему тянул?

— Надеялся все изменится и станет лучше, — недовольно отозвался он. — Не хотелось все рвать и признавать свою ошибку.

— Ну да...

— Да ну, как только появилась ты, и показала разницу, вопрос развода был решен.

— Ты так легко решаешь настолько сложные вопросы...

— Насколько? Жить с совершенно чужим человеком? Да. Легко, зато, сколько времени ушло на общение с тобой, чтобы убедиться в своей правоте. Ты мне подходишь. Не буду говорить идеально, кто знает, каков он идеал, но лучше тебя никого за столько времени не нашел.

— С романтикой не ахти, — улыбнулась Мила.

— Я старался.

— Ценю. Спасибо. Жень, мне надо подумать. То есть я к тебе очень хорошо отношусь, но ты предлагаешь кинуться в омут с головой.

— Жить со мной нормально, а замуж выйти в омут кинуться? Ну, у тебя и ассоциации.

— Да, уж, какие есть, такие есть. Давай отложим вопрос до завтра?

— Ага, вдруг само рассосется. Ладно, отложим, — согласился он. — Хандра прошла?

— Да, теперь вырос совершенно иной вопрос, и как быть не знаю, не до хандры.

— Вот видишь, помогло же!

— Да, уж, помогло. Спасибо.

— Не за что. Доброй ночи.

— Доброй.

— Мил!

Поцелуй не худший способ пробуждения, пусть и в такую рань.

— А?

— Ты проснулась? Хорошо, что решила?

— Ты о чем?

— Ты со мной до гробовой доски и все с этим связанное?

— Ага, сколько времени?

— Пять утра.

— Ты спятил. Давай спать!

— Договорились. Спи.

Утром после разминки и душа Мила вплыла на кухню, где уже вовсю аппетитно пахло едой.

— И снова доброе утро! — с претензией начала она.

— Ага. И тебе того же, — легко согласился Женька.

— Вот что это было — два часа назад?

— Ты приняла решение, я рад.

— Жень, какое приняла решение, спросонья!

— И? В чем проблема!

— Ты меня уже бросал, а теперь снова?!

— Когда?! — возмутился он.

— Тогда, десять лет назад!

— Мил, ты что-то путаешь, — хмыкнул он. — Не было у нас тогда отношений...

— И что? А я тебя любила, а ты меня бросил!

— ДА?! — поразился он и задумчиво добавил. — Сколько нового я узнаю.

— Я серьезно!

— Я тоже, Мил, я специально спросил тебя, пока не очухалась и не начала думать... придумывать причины. Вот спроси себя — ты права или ошибаешься? Чутье то тебя не обманывает.

— В том, что касается тебя оно не всегда сообщает верно, — нехотя сказала девушка и уселась за стол.

— Омлет?

— Да. — обиженно буркнула она.

— Ну, прости меня, пожалуйста, я не догадывался о твоих чувствах, но это моя ошибка и дальше постараюсь быть внимательнее, — покаялся он с улыбкой.

Мила расхохоталась. Да, у нее порой проклевывалась чисто женская логика.

— И все равно ты виноват!

— Не спорю. Я. Больше не буду, честно!

— Ладно, верю, — улыбнулась она легко.

Все-таки умел Женька показать комичность реальности и глупость суждений.

— Мир?

— Мир! — и серьезно добавила. — Просто меня это чуточку пугает.

— Что именно?

— Серьезность и стабильность.

— А конкретнее? Вот скажем что измениться? Перевезешь весь гардероб сюда.

— Да, но... раньше у меня было место куда можно уйти.

— А оно изменится? Вот решишь погостить у тети, и та на порог не пустит? — иронично узнал он.

— Нет. Просто... ладно, мне нужно обдумать и привыкнуть.

— Хорошо. Доедай, а то опоздаешь!

— Тиран!

— Конечно, дорогая, — дьявольски усмехнулся он.

Мила снова расхохоталась.

День прошел буквально в состоянии эйфории, правда сменяющееся полосами черного страха, вызываемого мыслями — а что там дальше будет? Умного начальника не было, и Мила весь день была предоставлена сама себе. Итог непонятное настроение, скачущее от и до...

Вечером, девушка вышла из здания все в том настроении, но ее отвлекло чутье, заоравшее благим матом. Опасность...

Кругом была опасность. Точнее, она исходила от конкретной неприметной Шкоды, стоящей чуть в стороне. Но тут на стоянку вышла Олеся и Мила ринулась ей наперерез.

— Добрый вечер, в центр не подбросишь?

— Хорошо, — явно удивилась та. — Садись. Все в порядке?

— Да. Спасибо.

Сообщение Женьке с номером подозрительной машины и моментальный звонок в ответ.

— Ты где?

— Иду с Олесей в центр. А ты где?

— На работе. Вы по Ленина поедете?

Олеся на переадресованный вопрос кивнула.

— Там пост есть, не дергайтесь, их остановят.

— Спасибо. Должна буду.

— Еще как будешь, — отозвался друг и повесил трубку.

— Это как понять? — поинтересовалась Олеся, перестраиваясь в крайний ряд.

— Эта машина была перед зданием с утра, потом видела ее во время обеда и вот снова она. И все время с людьми. Возможно это совпадение и приступ паранойи, но вдруг...

— Думаешь, тебя преследует маньяк? — полюбопытствовала Олеся.

— Нет, вряд ли. А вот Женькины недоброжелатели вполне. Он в отделе по борьбе с экономическими преступлениями обитает, а там сама понимаешь, люди разные проходят.

— Припугнуть его через тебя. — тут же кивнула Олеся.

На посту машина Олеси интереса не вызвала, а вот шкоду остановили из среднего ряда.

— Спасибо, Олеся. На остановке высади, ладно? Хочу узнать, что за люди и почему мной заинтересовались.

— Хорошо. Потом расскажешь, чем этот детектив закончится, — попросила Олеся.

— Непременно. Когда еще будет такая тема для беседы.

Мила попрощавшись с коллегой, принялась наблюдать за подозрительной машиной. Патрульные проверив права, явно собиралась отпустить ее, не досмотрев багажник. Пока Мила решала, звонить Женьку или нет, рядом притормозила синяя иномарка.

— Мила? Подвезти? -спросил пассажир.

— Привет, условный незнакомец, — потом, заглянув в окно кивнула водителю — Привет, Сергей, вас я запомнила.

Мужчины усмехнулись, Сергей отозвался:

— Наслышаны о тебе все. Ты просто так стоишь или как?

— Вот думаю, сказать патрульным, чтобы в шкоде багажник обыскали или не привлекать внимания, — призналась Мила.

— А есть что находить? — с ноткой недовольства уточнил пасскажир.

— Ага.

— Садись в машину, я сам скажу.

Он вышел и направился к инспектору. Демонстрация документов и не успевшая отъехать шкода снова задержана. Все отправились изучать содержимое багажника, а потом Шкода внезапно рванула вперед, подрезав мирно ползущий мимо мерседес. Сергей, видимо инстинктивно, дернул машину вперед, пытаясь перегородить дорогу. Машины столкнулись.

— Пиши рапорт, что участвовал в задержании особо опасных преступников, сможешь машину на новую поменять.

— Думаешь?

— Да. Если сразу подсуетишься, ваши оформят и полную выплату получишь.

— Ага. Спасибо.

А потом выскочил из машины и направился к водителю Шкоды. Тут как раз подбежали остальные участники этого экшена и все закрутилось.

Мила выйдя из машины, помахала рукой, и отправилась домой, обдумывая свое неожиданное открытие.

Женька заехал домой и, захватив ее на тренировку сообщил:

— Ну, ты и устроила переполох.

— Что нашли? Про меня тоже написали?

— Оружие. Нет, конечно. Само собой они сами решили, что машина выглядит подозрительно, а наши ребята мимо проезжали и остановились поздороваться, — иронично отозвался друг.

— А руководство?

— Руководство кивнуло, причин не верить нет, а раз найден схрон оружия так и все молодцы.

— Отлично. Ты в курсе кого задержали?

— Нет, а что? — удивился Женька.

— Один из них — Санек.

— Вот гнида. Вернулся, значит, — друг побарабанил по рулю. — Хреново.

— Отпустят до суда?

— За оружие? Вряд ли. Я завтра потолкую кое с кем, посмотрим.

— Много дадут?

— Пару лет точно, если больше ничего не накопают. Ты ничего больше не чуешь?

— Про Санька? Чую, но не уверена, что стоит лезть. Давай посмотрим, что там само выплывет.

— Ладно. Что еще? Ты сама не своя.

Мила вздохнула и сказала:

— Давай поженимся?

— ЧТО?!

Торможение было чуток резковато, зато встали нормально. Женька повернулся и включил свет в салоне.

— Это раз и поясни.

— Давай поженимся? — не уверено повторила Мила. — Звучит как-то не ахти, согласна.

— Нормально звучит, — кивнул друг. — Я-то давно за, что на тебя нашло? Чутье подсказало? — не удержался он от подколки.

— Блин. Врежу. Нет, сама дошла. Вот как Санька увидела, так и поняла, что не хочу в случае чего умирать вот так, незамужней.

— Капец довод... разумный такой, — хмыкнул он.

— Да. Звучит не очень. В общем, я поняла, что по-настоящему тебя люблю, пусть это и пугает. И хочу привязать тебя к себе всеми возможными способами. Так оно понятнее?

— Да. Мне, конечно, приятно, но все равно не осознал первопричину.

— Жень, не грузись, причина во мне. А Санек просто прояснил, что есть что.

— Все равно не понимаю, как он с этим связан, — упрямо повторил он.

Тут раздался стук в стекло, за окном помахал рукой Артур.

— Привет. А вас тренировка на стоянке?

— У некоторых ступор на стоянке, но сейчас все пройдет, — отозвалась Мила. — И привет.